Carnegie Moscow Center (США): Теории заговора и гнев улиц. Что стоит за кровавыми протестами в Ираке

Больше ста погибших и шесть тысяч раненых — таковы итоги недели протестов в Ираке. Казалось бы, новостями о том, что в этой стране неспокойно, уже никого не удивишь, но на этот раз масштаб и скорость происходящих событий поразили даже самих иракцев — и политическую элиту, и обычных граждан. Вопроса два: стоит ли кто-то за организацией массовых протестов и смогут ли власти взять ситуацию под контроль? Ищите снайпера Сегодня 70% от 38-миллионного населения Ирака — это люди моложе 30 лет. По данным Всемирного банка, уровень безработицы среди иракской молодежи (15-24 лет) — около 16,5%, почти вдвое больше, чем в обществе в целом. Для арабской страны это не самый высокий показатель. Например, в Алжире, где протесты в этом году привели к смене власти, он равен 30%, а в соседней и с виду благополучной Саудовской Аравии — около 25%. Но в Ираке ситуация осложняется тяжелыми проблемами во многих других областях. Многие иракцы доведены до отчаяния — и условиями жизни (страна испытывает недостаток продовольствия, воды, электричества), и системой управления. На протяжении 16 лет Ирак переживает одно потрясение за другим — то смена режима, то война с террором. Коррупция и клановость стали нормой. Неудивительно, что люди выходят на улицу в надежде, что их услышат. Протестные акции происходят настолько часто, что большинство из них не попадает в СМИ. Так было, например, с протестами в центре Багдада в конце сентября. Но сейчас ситуация резко изменилась. 1 октября на площади Тахрир, через мост от которой находится особо охраняемая «зеленая» зона, где расположены иностранные посольства и правительственные учреждения, собралось около полутора тысяч протестующих. Большинство из них студенты и молодые специалисты. Как обычно, они требовали от правительства разобраться с безработицей и коррупцией. В этот день протесты проходили и в других иракских городах. В Багдаде силы безопасности сочли демонстрантов угрозой и решили помешать им пройти в «зеленую» зону. Для разгона протестующих применили водометы и слезоточивый газ. Ситуация вышла из-под контроля, один из демонстрантов был убит. По данным иракских СМИ, его застрелил снайпер. Кадры жесткого разгона демонстрантов в Багдаде быстро распространились в иракских соцсетях. На следующий день протесты охватили большинство провинций страны, за исключением Иракского Курдистана, который живет достаточно автономно, и районов с преимущественно суннитским населением. Последние — бывшая вотчина террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в РФ — прим. ред.), и любое инакомыслие здесь оборачивается обвинениями в терроризме. Люди просто боятся выходить на улицы, но многие поддержали протестующих в соцсетях. Всю неделю число погибших и раненых росло в геометрической прогрессии. С четверга по субботу (на время выходных) в стране ввели комендантский час. Власти сначала заблокировали соцсети, а потом и вовсе отключили интернет. СМИ наводнила информация о стреляющих с крыш снайперах, неизвестных в балаклавах, которые врывались в дома протестных активистов, вытаскивали раненых из больниц. Неизвестные в масках разгромили офисы нескольких телеканалов. Демонстранты, в свою очередь, поджигали штаб-квартиры партий и другие общественные учреждения. В иракском Министерстве внутренних дел уверяют, что силовики не вступали в противостояние с демонстрантами и не стреляли по ним, если не было угрозы для жизни. Всю вину за гибель людей там возлагают на неких «злоумышленников» и обещают провести расследование, чтобы найти зачинщиков беспорядков и снайперов. Впрочем, вскоре «излишнее применение силы» в самом неблагополучном районе Багдада Мадинат-Садр признали иракские военные. Те, кто совершил «неправильные действия», будут привлечены к ответственности, говорится в заявлении армии. В понедельник премьер-министр Ирака Адель Абдель Махди распорядился вывести из Мадинат-Садра армейские подразделения и разместить вместо них полицейские силы. Несмотря на эти заявления, иракцы продолжают искать ответ на вопрос, в чьих интересах действовали снайперы. Версии выдвигаются самые разные — в зависимости от политических взглядов. Одни говорят об американских наймитах, другие — о бойцах проиранских группировок, в частности из отрядов народного ополчения «Аль-Хашд аш-Шааби», и об официальных силах безопасности, верных иракскому правительству. Внешнее вмешательство? Версия, что протестами управляют США, кажется одновременно слишком фантастической и слишком банальной. Однако сторонники такого объяснения убеждены, что Вашингтон решил воспользоваться ситуацией, чтобы наказать премьер-министра Аделя Абдель Махди за попытки проявлять самостоятельность во внешней политике. Со времен падения режима Саддама Хусейна в Ираке за влияние борются США и Иран, а власти в Багдаде стараются проявлять самостоятельность и выстраивать многовекторную внешнюю политику. Например, несмотря на давление Вашингтона, Ирак в 2014-2015 годах активизировал военно-техническое сотрудничество с Россией. Это произошло, когда Багдаду понадобилась немедленная поддержка в борьбе против ИГ (запрещена в РФ — прим. ред.), а США не спешили с поставками вооружений. Довольно плотно работают российские компании и в нефтегазовой сфере. Дипломаты уверяют, что Москва не потеряла в Ираке ни один контракт. Сотрудничеству мешают проблемы Ирака с осуществлением платежей, но это все преодолимо. Москва намерена наращивать свое присутствие в Ираке, что подтвердил недавний визит в Багдад главы МИД РФ Сергея Лаврова. Несмотря на непростую политическую ситуацию в стране, российского министра приняли все высокопоставленные чиновники Ирака: премьер-министр, президент, спикер парламента и глава МИД. На переговорах Сергея Лаврова сопровождала делегация российских бизнесменов, подтверждая серьезность намерений развивать сотрудничество. Еще один желанный игрок в Ираке — Китай. Товарооборот между странами в 2018 году превысил $30 млрд. В результате Китай стал крупнейшим торговым партнером Ирака. Для сравнения: российско-иракский товарооборот в 2018 году составил около $700 млн, свыше 50% приходилось на поставки вооружений. Американо-иракский товарооборот в 2016 году составлял примерно $7,2 млрд, причем большая часть — около $6 млрд — приходилась на импорт из Ирака минерального топлива. В конце сентября премьер-министр Адель Абдель Махди посетил Пекин, где договорился о новых совместных проектах. Это, по мнению сторонников идеи об американском заговоре, стало поводом для наказания иракского премьер-министра со стороны Вашингтона. Кроме того, в Багдаде не исключают, что США могли воспользоваться беспорядками, чтобы избавиться от иранского влияния в Ираке. Тем более что один из лозунгов демонстрантов — «Иран уходи!», а в СМИ в насилии против демонстрантов регулярно обвиняют именно «проиранских боевиков». Впрочем, никаких официальных подтверждений версии о руке Вашингтона нет. Напротив, как сообщила канцелярия иракского премьера, госсекретарь США Майк Помпео в телефонном разговоре с премьером Абдель Махди заявил, что доверяет иракским силам и поддерживает иракское правительство в вопросе восстановления безопасности. Этот разговор имел огромное значение для иракских властей, так как показал, что пока Вашингтон на их стороне. В поддержке Багдада от Вашингтона не отстает и Тегеран, заодно намекая, что ничто не может помешать отношениям между Ираном и Ираком. «Иран и Ирак — это две нации, чьи сердца и души связаны друг с другом через веру в Бога и любовь к имаму Хусейну и потомкам Пророка. Эта связь будет крепнуть с каждым днем. Враги стремятся сеять раздор, но они потерпели неудачу, и их заговор не принесет им пользы», — такие слова опубликованы в английском и арабском твиттере верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи. Волна за волной Ни одна из политических сил в Ираке не была готова к таким масштабным протестам. Все чаще иракским политикам, в том числе тем, кто годами традиционно возглавлял массовые протесты, приходится идти за протестующими. Так было год назад во время масштабных протестов, длившихся несколько месяцев, на юге страны, так происходит и сейчас. Нынешние события во многом похожи на то, что происходило год назад в Басре, когда люди вышли на улицы из-за перебоев с водой и электричеством, а закончилось все лозунгами «Иран, убирайся!», поджогом иранского консульства, перекрытием магистрали Багдад — Басра и блокировкой экспортного порта Умм-Каср. Кроме того, демонстранты выступили против работающих в провинции зарубежных компаний (в первую очередь нефтяных), которые предоставляют рабочие места иностранцам, а не местным жителям. В порыве гнева протестующие пытались взять штурмом один из нефтяных объектов на месторождении Западная Курна — 2, разработкой которого занимается «Лукойл». Часть сотрудников была временно эвакуирована. Тогда протесты продолжались несколько месяцев. Первую волну удалось погасить после того, как правительство Ирака создало специальную комиссию для выполнения требований протестующих. Жителям Басры пообещали выделить около $17 млн на работы по восстановлению водопроводов и электросетей, а также создать 10 тысяч новых рабочих мест. Однако в начале сентября протесты в Басре вспыхнули с новой силой из-за загрязнения системы водоснабжения и массового отравления людей. И снова правительству пришлось обещать деньги на развитие юга страны. Прошлогодние беспорядки проходили фактически в условиях безвластия. Парламентские выборы прошли в Ираке в мае, но только к октябрю партии смогли договориться о кандидатурах премьер-министра и 14 из 22 министров. Еще несколько министерских портфелей были распределены к концу года, а вот новые министры обороны, внутренних дел и юстиции появились в Ираке лишь этим летом. Нынешний премьер Адель Абдель Махди — компромиссная фигура, которая устраивала различные политические силы в стране. До этого он успел побывать министром нефтяной промышленности, финансов, вице-президентом и зампредом Временного управляющего совета Ирака, принимал участие в разработке новой Конституции страны, принятой после свержения Саддама Хусейна. За год премьерства он проявил немалую дипломатическую активность — например, предложил выступить посредником между Вашингтоном и Тегераном и наладил контакты с властями Курдского автономного района. Но вот решить внутренние проблемы не получилось. Более того, в последнее время многие шаги Абдель Махди вызывали раздражение как улицы, так и элит. Самым громким из них стал перевод командующего контртеррористической службой генерала Абдель Вахаба ас-Саади — героя битвы с ИГ (запрещена в РФ — прим. ред.) за Мосул и Тикрит — на административную должность в Министерство обороны. Это произошло в конце сентября — буквально за несколько дней до начала протестов. Как отмечает Foreign Policy, у ас-Саади были тесные связи с США, его подразделения тренировали американцы, и верные ему силы были основными конкурентами (в том числе идеологическими) для во многом проиранских отрядов «Аль-Хашд аш-Шааби», которые так и не были до конца интегрированы в иракскую армию. Решение перевести ас-Саади на малозначимую должность может говорить о том, что власти опасались военного переворота со стороны популярного генерала и хотели заменить его более проиранским военным. В итоге ас-Саади стал одним из символов протеста, объединив всех, кто настроен против иранского влияния в Ираке. Политический хаос в Ираке может иметь очень тяжелые последствия: активизируются спящие ячейки террористов, произойдет новый всплеск сепаратистских настроений в Иракском Курдистане и на юге страны. Вернется все, с чем пытаются бороться местные власти при поддержке международного сообщества. Неслучайно практически все основные политические силы в итоге поддержали требования улицы и призвали к диалогу. Если поначалу премьер-министр говорил о том, что у его правительства просто было слишком мало времени, чтобы решить стоящие перед страной проблемы, то по мере нарастания протестов власти поспешили объявить о новом пакете мер, которые могут быть приняты протестующими. Например, появились планы программы по борьбе с безработицей, субсидий малоимущим, строительства дешевого жилья, а также перестановок в органах власти — обещано очистить их от наиболее одиозных политиков и чиновников, замешанных в коррупции. Большинство этих мер должен утвердить парламент. Пока столкновения демонстрантов с силами правопорядка продолжаются. Вряд ли одни обещания способны положить конец столь сильным протестным настроениям. Возможно, людей удастся успокоить сейчас, но без существенных улучшений ситуация все равно останется напряженной и может снова взорваться в любой момент из-за пули условного снайпера, кто бы за этим ни стоял. Даже те, кто усматривает в происходящем внешний заговор, признают — большинство жителей Ирака вынуждены выживать, и у них достаточно поводов для возмущения. А к следующей волне протеста могут оказаться готовы самые разные силы, как внутри Ирака, так и за его пределами.