Анатолий Горшков: «Если наше село умрёт, то у власти меньше проблем будет»
Староста Волостниковки Анатолий Горшков рассказал «АиФ» об особенностях местного самоуправления на бумаге и в деле. Вместе мы выясняли, почему умирает село, в котором люди хотели бы жить. Строим на свои Ульяновская область одна из первых – в 2011 году - приняла законо сельских старостах. Тогда их называли помощниками губернатора, которые были призваны доносить до власти проблемы «с земли». Со временем реализация этой хорошей идеи перешла на муниципальный уровень со всеми вытекающими последствиями. Анатолий Горшков стал старостой Волостниковки в марте нынешнего года. С тех пор он написал власти с десяток писем о проблемах села. Пока получил восемь ответов со смыслом «денег нет, но вы держитесь» и благодарственное письмо от администрации Ульяновского района «за... самоотдачу, терпение, умение работать с людьми»... «Наверное, наградили за активную переписку. Дела-то нет», - говорит Анатолий Михайлович. Но тут он не прав. Наша экскурсия по «горячим точкам» Волостниковки начинается ссельского родника.К нему ведёт новенький, крепко сработанный деревянный мост, над колодцем – добротный навес, рядом с ним – удобная площадка. По бумагам,волостниковский родник вошёл в региональную госпрограмму, и на его благоустройство выделено 100 тысяч рублей. На деле этих денег пока никто не видел: за стройматериалы староста отдал свои сорок тысяч рублей, на строительстве работал сам с двумя односельчанами. Ночтобы окончить мост, денегвсё равно не хватило.Теперь делать нечего – надо ждать обещанного. «Беда ещё в том, что деньги, по закону, надо прогонять через ИП или ЧП, напрямую их получить нельзя, - говорит Анатолий Михайлович. - А пока перекидывают эти сто тысяч со счёта на счёт, тысяч десять-пятнадцать потеряется. Вот нам этих денег как раз и не хватит, чтобы покрыть все расходы. Выделяли бы сёлам деньги напрямую, мы бы за каждую копейку отчитались». Этим летом волостниковцы скинулись по 500 рублей, чтобы поставить у родника, где десятилетиями молились местные бабушки, большую беседку для сельских событий. Но чтобы эта красивая идея воплотилась в жизнь, надо дождаться обещанной господдержки, достроить мост к роднику и завершить благоустройство. Чиновникам не страшно Если можно не ждать от власти помощи, не жди, а делай дело. Это главный принцип волостниковского старосты. На благоустройство памятника участникам Великой Отечественной войны деньги селу обещали железно. И не обманули – выделили, но... уже после дня Победы. И все-таки 9 мая цветы возлагали к обновленному памятнику. На свои деньги Анатолий Горшков купил облицовочную плитку, местными силами отремонтировали постамент. Правда, разруху удалось прикрыть только с трёх сторон, на четвёртую денег не хватило. «К 75-летию Победы хотим заменить ограду вокруг обелиска, - говорит староста. – Смету я подготовил и передал, но если деньги не выделят до холодов, не успеем. В апреле колышки в мёрзлую землю не забьёшь». Жалко, что карман старосты – не банк, а его пенсия не резиновая. Иначе в Волостниковке давно была бы решена одна из самых больных проблем. Старая, разрушающаяся водокачка – мина замедленного действия, заложенная под село. Этот стратегический объект, построенный полвека назад, никак не огорожен, не защищён хоть сколько-нибудь от вредительства. Его крыша, засыпанная землёй, протекает, наружные стены -трещат под тяжестью потолочных плит, одна - заметно деформирована, вогнута внутрь. Сложится эта ветхая конструкция, и вся Волостниковка останется без воды. Если смотреть на эту картину с земли, то жуть как страшно, а если из кабинетов чиновников, где деньги делят, то ещё ничего, жить можно. «При формировании бюджета на 2020 год данный вопрос будет рассмотрен», - вот такие ответы получает Горшков на свои письма, которые посылает власти в режиме SOS.Причем «рассмотрен» - ещё не значит решён. «Рухнет- быстрее деньги найдутся. Тогда и сделаем», - сказал старосте в частной беседе один из чиновников. Вроде плохо сказал, зато оченьпохоже на правду. Нам бы газу Волостниковка – особенное село. Единственное в регионе, о котором написана книга, включившая в себя не только краеведческие открытия, но и родословную роспись всех жителей («АиФ» об этом писали в №13 за 27 марта, статья «Родословная для целого села», - Ред.). Оно находится всего в 25 километрах от города. Ещё при губернаторе Горячеве до селапроложили хорошую дорогу от главной трассы. Она и теперь поддерживается в приличном состоянии. И всё-таки Волостниковка постепенно умирает. Сейчас здесь постоянно живут 202 человека. Из них – только 12 детей, в том числе пять школьников, которых возят учиться Тетюшскую школу. «До города – рукой подать. Наши ездят в Ульяновск на работу, и на дорогу тратят времени меньше, чем некоторые горожане, - говорит Анатолий Михайлович. - Жить за городом дешевле, полезнее, интереснее, сейчас по всей России идёт движение в сторону земли, если она недалеко от города. Многие горожане и у нас присматривают дома, но как только узнают, что газа нет, разговор окончен. Был бы у нас газ – ожило бы село, дома бы стали покупать на материнский капитал, дети бы появились... Куда я только ни отправлял просьбы о газификации. Ответ один: в бюджете 2019-2021 года средствне предусмотрено. Вопрос может быть рассмотрен после 2022 года». За полгода в статусе старосты Анатолий Горшков пока ни разу не получил ежемесячной тысячи рублей, которая полагается на накладные расходы. Зато проездил целую пенсию на разные совещания. В теории он тот самый помощник губернатора или муниципальной власти, который помогает увидеть проблемы и точки роста своего села. А на деле, получается, – громоотвод. При старостах власть может и вовсе в села не заезжать, чтобы не слышать критики и неудобных вопросов. «Задач много, полномочий мало, а денег и вовсе нет – вот нынешнее положение сельского старосты, - говорит Анатолий Михайлович. – Почему я согласился этим заниматься? Уговорили. Да и куда деваться? Здесь мои предки жили с 1825 года. Если наше село постепенно умрёт, то у власти меньше проблем будет.А мы хотим жить, поэтому приходится вертеться, напоминать о себе и стараться использовать все возможности, которые нам выпадают. Вот недавно зарегистрировал ТОС. Теперь можно будет участвовать в федеральных программах по созданию комфортной среды. Попробуем и это». Крупным планом ФАП за селом В советские годы фельдшерский пункт был в центре Волостниковки, в отдельном доме. Сейчас этопомещение за селом, в машинной мастерской. Тут и комбайны ремонтируют, и людей лечат. В медицинском хозяйстве фельдшера Олеси – полный порядок, но вот помещение –в жутком состоянии. Со стен и потолка свисает отставшая краска, всюду следы от мокрых подтёков, потому что крыша течёт. Но главная беда в том, что медицинская помощь в Волостниковке размещается за (!) селом. Некоторым жителям туда идти три километра. «Зимой, когда все дороги заметает, в наши края и вовсе не добраться», - говорит Олеся. Анатолий Горшков добивается, чтобы ФАП переселили в центр села, ближе к магазину. Но здание, которое он присмотрел, требует ремонта, а значит, денег. Так что пока медпомощь в Волостниковке сложно назвать доступной. Здесь лучше Игорь Зайцев рассказывает, что переехал из Ульяновска в Волостниковку пять лет назад. Они с женой Ириной коренные горожане. Решили попробовать жизнь в деревне, оставив для отступления квартиру в городе. Сейчас им «отступать»не хочется. Здесь у них хозяйство растет и крепнет. Игорь каждый день ездит на работу в Засвияжский район Ульяновска. На утреннюю дорогу уходит 25 минут, вечером, в час пик, - побольше. Ирина ведёт хозяйство, и уверена, что если бы в Волостниковку провели газ, то пустующие дома в селе горожане разобрали бы мгновенно. Дайте дорогу Коренная жительница села Татьяна Белозёрова считает, что одна из самых больных проблем Волостниковки – разбитые внутренние дороги. Проехать можно только на танке, да ведь не война у нас, а мирное время, XXI век. «Сделали бы дороги, да маршрутку пустили – вот бы мы зажили, - говорит женщина. – Спасибо старосте, что хоть остановочный павильон при повороте на Волостниковку строит. Теперь есть, где укрыться от дождя и снега. А раньше стояли, ждали попутку под проливным дождём и укрыться негде было».
