"Калашников с винтом" и "Крокодил": в чем секрет популярности Ми-24

Сначала старый армейский анекдот. — Товарищ прапорщик, — спрашивает старшину роты молодой солдат, — а крокодилы летают? — Да ты шо?! — удивляется старшина. — Кто такое сказал?! — Командир роты. — А, если капитан сказал, то летают. Только нызенько, нызенько… Если бы мне пришлось отвечать на этот вопрос, я бы тоже нашелся, что сказать. Согласился бы с тем, что "Крокодилы" летают. Да так, что противник бежит от них сломя голову, а наши воины после его пролета идут в атаку, не зная страха и сомнения. И конечно, оговорился бы, что речь идет о легендарном десантно-штурмовом вертолете Ми-24, который в войсках называют по-дружески "Крокодилом". Наверное, за его боевую мощь, сравнимую с этим обитателем тропических озер и рек, а еще за практическую неубиваемость. Крокодила тоже, кстати, очень трудно подстрелить: его шкура, особенно сверху и на лбу, выдерживает попадание автоматной пули — что АК-47 или АК-74, что американской штурмовой винтовки М16. Знаю это по рассказам охотников (о крокодиле), а о Ми-24 даже по своему опыту. Летал на нем и в Абхазии, и в Южной Осетии, и в Афганистане. Но больше всего — на учениях. Противотанковая "горка" Помню, как где-то в середине 70-х годов прошлого века, когда они только-только прибыли в Венгрию, в Южную группу войск, где я тогда служил в групповой газете, мне впервые удалось полететь с вертолетчиками на учения, на полигоне Хаймашкер, который местные называли "мадьярской Сибирью". Расположенный в низине, недалеко от озера Балатон, он был открыт всем ветрам. И когда они со страшной силой обрушивались на него — неважно, с какой стороны, — даже летом пронизывающий холод продирал до костей. Но нашей "вертушке" этот ветер был нипочем. На аэродроме под пилоны Ми-24 с обеих сторон подвесили кассеты с НУРСами (неуправляемыми реактивными снарядами) и по одному ПТУРу (противотанковому управляемому реактивному снаряду). Я забрался в десантный отсек и встал за спиной у летчика и штурмана. Включился двигатель, машину слегка затрясло, а потом она прямо с места, опустив нос к земле и задрав вверх балку с ведущим винтом, вдруг стремительно пошла в небо, разгоняясь наперекор встречному ветру до огромной скорости. Под кабиной замелькали, как кадры незнакомого документального фильма, полигонные постройки, мишени, траншеи, островки садов и огородов. Через полчаса мы подлетели к какой-то возвышенности. Летчик и штурман что-то прокричали в микрофон шлемофона, но за ревом двигателя я не расслышал их голосов, только понял, что они по очереди ответили: "Есть!" Ми-24 стремительно поднялся над холмом, сделал что-то вроде "горки", и с обоих его пилонов с грохотом обрушились снопы пламени и помчались к укрывшейся в траншеях "пехоте". Потом он выпустил один из ПТУРов по старому танку, прикрывавшему мотострелков, проделал ему еще одну дырку в истерзанной другими вертолетами башне. И наша "вертушка" так же стремительно, как взлетела над холмом, вдруг ушла, буквально упала вниз. У меня даже перехватило дыхание, я еле устоял на ногах. Потом мне объяснили — это был противоракетный маневр. За те несколько секунд, пока вертолет совершал такой скоростной кульбит, его невозможно было засечь никакими приборами, а значит, и подстрелить. Подобный боевой прием с нанесением ударов по пехоте, танкам, другой технике противника, разместившейся на поле боя, в те годы умел применять только Ми-24. Это умение он пронес и через реальные войны на территории нашей большой страны — в Южной Осетии, Абхазии, Карабахе, в Приднестровье, Чечне и Таджикистане, а еще за ее рубежами — в Анголе, Сьерра-Леоне, Никарагуа, в Камбодже, в индийском штате Джамму и Кашмир, Йемене, Югославии, на Цейлоне, в Эфиопии, Ираке, Афганистане и многих других горячих точках земного шара. Опаленный огнем Мне повезло: по своей журналистской работе в старой газете "Известия" я был знаком со многими конструкторами фирмы Миля, где был создан десантно-штурмовой вертолет Ми-24. В том числе и с его генеральным конструктором, Героем Труда Маратом Николаевичем Тищенко и с его сменщиком на посту генерального Марком Владимировичем Вайнбергом, который потом стал руководителем проекта Ми-28. Но об этой машине как-нибудь в другой раз. Они много рассказывали мне об истории создания Ми-24, работу над которым начинал еще сам Михаил Миль и за создание которого многие сотрудники его ОКБ, в том числе и Марат Тищенко, получили Ленинскую премию и были удостоены правительственных наград. Кстати, Эфиопия была первой страной, где в 1978 году принимал участие в боевых действиях наш Ми-24. Не исключено, что именно там его и назвали "Крокодилом". Воевали на нем — сейчас об этом можно говорить открыто — наши летчики. Их противниками были вооруженные отряды пограничного с Эфиопией государства Сомали, которые оккупировали спорную провинцию Огаден. Кроме наших военных Эфиопию тогда поддержали кубинцы и Южный Йемен. Потом наша "вертушка" принимала участие в восьмилетней иракско-иранской войне, где даже вела воздушный бой с американской "Коброй", которую пилотировали летчики ВВС Ирана. И как говорят специалисты, не раз выходили победителями в таких схватках. В одном из боев, 27 октября 1982 года, произошел единственный в истории авиации случай, когда Ми-24 сбил своей реактивной ракетой иранский двухместный истребитель-перехватчик дальнего радиуса действия F-4 Phantom. В ходе ливанской войны 1982 года, как утверждают военные историки, сирийские Ми-24 вывели из строя около сотни израильских танков. Видимо, применяли тот самый прием, свидетелем которого я во времена своей офицерской юности был на венгерском полигоне Хаймашкер. И сегодня Ми-24, как и его современная модификация Ми-35, являются одними из самых распространенных и эффективных средств в арсеналах многих стран мира. Точнее, в 60 государствах. Начиная от Азербайджана и Армении и заканчивая, если по алфавиту, Эфиопией и Южным Суданом. Не буду рассказывать о тактико-технических характеристиках этой машины или о мировых рекордах, которые до сих пор принадлежат этой "вертушке". Любой желающий может найти их в интернете или поискать специальные книги, написанные о "Крокодиле". Вспомню свои впечатления от Ми-24. Я встречал эту машину в Бразилии, где местные пилоты вместе с российскими наставниками летали на "Крокодиле" над джунглями в пойме Амазонки и Парана, ловили контрабандистов и защищали границу с Аргентиной. Помню историю, как несколько лет назад, обойдя запрет Конгресса, Пентагон закупил у России два десятка таких вертолетов для афганской армии. Оказалось, что афганцы не хотят и не умеют летать на сложных в обслуживании и пилотировании американских "Апачах", "Кобрах" и "Команчах", тяжелых и неуклюжих в полетах над горной местностью, а любят российский Ми-24 за его простоту, неприхотливость и неуязвимость для огня боевиков "Талибана". Даже называют его "Калашниковым с винтом". А "джи-ай" очень нужна поддержка с воздуха местных пилотов, так как сами они рисковать своими жизнями в этой стране, мягко говоря, не торопятся. Мне приходилось много писать об этой истории, как и о том, что сейчас многие "вертушки" афганской армии практически на приколе — ремонтировать их и модернизировать, проводить регламентное обслуживание на российских заводах Конгресс запрещает. А на румынских, которые с радостью готовы заработать, проводить эти работы сложно. Не факт, что не поставят на борт какие-нибудь контрафактные запчасти. Ищи потом виновных в летных происшествиях и гибели пилотов. Помню начало 90-х годов прошлого века. Время первой агрессии грузинских войск против Южной Осетии. Собственно, это не были войска в обычном понимании этого слова, а выпущенные из тюрем бандиты, которым поручили "образумить" осетин, для чего предоставили оружие и даже артиллерию и танки. А возглавил этих разбойников генерал Тенгиз Китовани. Его танки окружили столицу тогдашней автономии — Цхинвал — и с окрестных гор расстреливали жилые дома, больницы, школы, театр… Гибли люди — женщины, мужчины, старики, дети. Видеть все это, терпеть было невозможно. Прибывший в те дни в город заместитель министра обороны России генерал-полковник Георгий Кондратьев приказал командиру 292-го отдельного вертолетного полка, базировавшегося тогда на местном аэродроме, поднять в воздух эскадрилью Ми-24 и нанести удар по этим танкам. Приказ был выполнен. И танки Китовани, как и его артиллерия, замолчали очень надолго. ​​​​Машина героев "Крокодилы" блестяще проявили себя и в других войнах. Некоторые я уже назвал. Но, наверное, самой заметной страницей в биографии этого вертолета стал Афганистан, где наши летчики совершали чудеса героизма. Сопровождали войсковые колоны в горах и ущельях, обеспечивали проведение блестящих операций против моджахедов, вывозили из-под огня раненых, спасали попавших в засаду, высаживали на перевалах и горных вершинах десант. Жаль, что я не нашел точной цифры, сколько Героев Советского Союза, получивших "Золотую звезду" за Афганистан, а их почти 100, были пилотами и штурманами десантно-штурмового вертолета Ми-24. Тем не менее горжусь, что был знаком с Героем Советского Союза генерал-полковником Виталием Егоровичем Павловым, командиром вертолетного полка в 40-й армии и командующим армейской авиацией сухопутных войск в последнее десятилетие минувшего века. "Золотую звезду" героя он получил полковником за активное участие в операции против моджахедов известного полевого командира Ахмад-Шаха Масуда в Панджшерском ущелье и долине Чарикар, где проявил командирское искусство и личное мужество, поддерживая действия сухопутных войск с воздуха. Как сказано в указе Президиума Верховного Совета СССР, "за успешное выполнение задания по оказанию интернациональной помощи ДРА". Так тогда называлось наше участие в афганской войне. В январе 1995 года мне довелось лететь в вертолете, который он пилотировал в Чечне, из Грозного в Моздок. Правда, это был тогда не Ми-24, а огромный Ми-26. Генерал виртуозно вел свою машину практически над вершинами деревьев, едва не касаясь брюхом ветвей, чтобы ее не смогли сбить террористы, в руках которых в то время уже были переносные зенитно-ракетные комплексы. Не только ПЗРК "Стрела", но даже и ПЗРК "Игла". А в вертолете на носилках, на матрасах, набросанных на металлический пол, лежали десятки раненых — их нужно было срочно доставить в госпиталь. Сегодня я понимаю, что искусство владения такой тяжелой машиной, как Ми-26, начиналось у генерала с лейтенантских времен, с одной из первых его машин — легендарного Ми-24. Кстати, в последние годы, после отставки с поста командующего авиацией сухопутных войск, Виталий Егорович работал заместителем директора вертолетостроительного завода "Росвертол" в Ростове-на-Дону, где до сих пор серийно выпускаются знаменитые "Крокодилы". Но в основном сейчас они идут на экспорт под маркой Ми-35. Спрос очень большой. За 50 лет выпущено 3500 таких машин. И они все еще востребованы. В Российской армии, по данным из открытых источников, сегодня стоит на вооружении чуть больше сотни десантно-штурмовых вертолетов Ми-24 различных модификаций. Их в боевом строю дополняют ударные винтокрылые машины, такие как Ми-28МН "Ночной охотник" и Ка-52 "Аллигатор". Всего около 500 единиц на все вооруженные силы. Вполне достаточно, чтобы обеспечить выполнение тех задач, которые стоят перед войсками в современном комплексном и сетецентричном бою, где воедино связаны все силы и средства, находящиеся в небе, на земле, на воде, под водой и даже в космосе. И несмотря на свой почтенный возраст, отмечающие сегодня юбилей летающие "Крокодилы" еще долго будут оставаться в боевом строю как одни из самых надежных воинов России.