Пластмассовые цепи и нарисованная кровь. Как иранцы встретили Ашуру
В понедельник и вторник по всему Ирану прошли церемонии и обряды, приуроченные к одному из самых значимых религиозных событий в стране — Ашуре. Эти дни считаются общенациональным трауром, но на деле превращаются в красочное действие, притягивающее внимание людей со всего мира. Ашура — это память о трагических событиях, произошедших в VII веке. В 680 году внук пророка Мухаммеда, признанный мусульманами-шиитами третьим имамом, Хусейн ибн Али вышел с небольшим отрядом из Мекки. Он намеревался отправиться в Куфу, жители которой попросили его положить конец жестокому правлению наместника халифа Язида, который управлял городом. Однако добраться до места Хусейну было не суждено. Навстречу отряду имама халиф направил свои войска, которые в ходе битвы при Кербеле в Ираке убили Хусейна и всех его ближайших сподвижников. Это событие стало одним из базовых элементов идеологии мусульман-шиитов, положило начало культу мучеников — шахидов. Без фанатизма В массовом сознании Ашура — это кровавые ритуалы, когда люди бьют себя мечами и цепями, намеренно нанося себе увечья. Ровно такой образ запечатлел великий русский художник Василий Верещагин на картине "Религиозная процессия на Мухаррам в Шуше". Однако сегодня формулировка "кровавый праздник", скорее, является квинтэссенцией ложного восприятия Ашуры в Иране. Во-первых, это событие является трауром, его никак нельзя праздновать или отмечать. Во-вторых, кровавым сегодня его назвать никак нельзя. На протяжении как минимум полувека шииты всего мира все больше склоняются к образному толкованию страданий, без нанесения телесных ран. В Иране же бить себя всерьез в эти дни не только не принято, но официально запрещено законом. Вместо этого религиозные иранцы звонко бьют себя ладонями в грудь, поют гимны и плачут, слушая истории про имама Хусейна. Цепи тоже есть, но теперь они не для нанесения ран, как использовались прежде, а лишь для участия в публичных церемониях. Есть также детский вариант — цепи из пластмассы. Молодые сорванцы, одетые по религиозным канонам, с восторгом стучат этим орудием по своей спине — шума много, а боли нет. В Тегеране Ашура проходит без особого размаха. На улицах появляются черные траурные знамена и специальные ларьки, где разливают бесплатный чай. В остальном город продолжает жить в прежнем темпе. Для религиозных жителей столицы это событие продолжает играть особую роль, но для стороннего наблюдателя разница может показаться не столь существенной. Совсем другая история в более традиционных и консервативных городах вроде Кума, Кашана, Зенджана и Йезда. Здесь не заметить Ашуру невозможно. Меняются не только улицы городов, но и одежда местных жителей — в эти дни все ходят исключительно в черном. Поэтому знающие люди в поисках настоящей Ашуры выбираются из столицы и отправляются в те места, где продолжают жить вековые традиции. Народный театр "Я слышала, ты хочешь увидеть Тазие. Завтра утром мы с мужем едем в его родную деревню Нашадж. Там будет Тазие", — говорит Фатима, которая работает в гостинце в Кашане. На следующий день корреспондент ТАСС направился в горное селение, чтобы посмотреть на это необычное действие. Тазие — что-то вроде народного театра, который изображает сцены трагической гибели имама Хусейна и его сподвижников. При этом истории каждого из главных героев этого события отведено отдельное представление. "Сегодня Тазие посвящено гибели Али Акбара, сына имама Хусейна", — сообщает программу Фатима. В деревне это, разумеется, центральное событие дня. В Тазие не принимают участие профессиональные актеры — все роли исполняют местные жители. До начала действия в доме родителей мужа Фатимы активно обсуждают предстоящее представление. "А что у нас сегодня? А кто будет Али Акбаром? Хасан? Да ладно, кто тебе сказал? А он думаешь справится? А имам Хусейн сегодня кто?" — идет обсуждение на ковре за чаем. Само представление начинается на центральной площади. Сцену с четырех сторон окружают сидячие места, разделенные на женскую и мужскую половины. Все зрители одеты в черное: на женщинах — чадра, на мужчинах — рубашки. Среди участников спектакля только представители мужского пола. Женские роли исполняют облаченные в черное с ног до головы актеры. Диалоги героев затянутые и в большинстве случаев произносятся нараспев. Имам Хусейн читает текст по листочку. Главным способом привнести динамику служит появление солдат армии Язида, которые раз в 15–20 минут подъезжают на конях к сцене и начинают обмениваться репликами с добрыми силами. Ориентироваться просто: плохие — в красном, хорошие — в зеленом. Представление продолжается больше трех часов. Многие зрители под впечатлением от трагизма происходящего не могут сдержать слез. После Тазие они начинают расходиться, параллельно обсуждая между собой увиденное действие: "Не, Али Акбар не был хорош. Он должен трагично петь, высоким голосом"; "Али Акбар должен быть молодым, да и музыка плохая была"; "Да ладно, музыка была что надо, а вот дочь Хусейна немного подкачала — слишком высоко пела". Религиозный карнавал Йезд расположен в пустыне на юго-востоке Ирана. Два года назад уникальная архитектура города с его узкими улочками и глиняными жилищами была внесена в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Есть еще как минимум одна здешняя особенность: это единственное место в Иране, где научились "продавать Ашуру". "К нам уже за несколько месяцев начинают поступать заявки от иностранных туристов, — рассказывает местный гид Давуд. — Так, в этом году приехала группа испанцев. Пару лет назад они уже тут были и под впечатлением от увиденного дали денег служителям мечети на еду для бедняков. И теперь эта группа вернулась". В гостиницах выдают брошюры и предлагаются туры. Иностранцев собирают в группы и ведут в мечети на специальные балконы, откуда хорошо видно, как проходит церемония поминовения азадари. Оратор стоит на сцене и поет религиозные гимны, в то время как десятки собравшихся слушают его, периодически подхватывая его песнопения, и ритмично бьют себя в грудь ладонями. Атмосфера не хуже, чем на модных рок-концертах. "По всей стране проходят церемонии, посвященные Ашуре, но в провинции Йезд они особенно яркие, — рассказывает глава Федерации туристических гидов Ирана Мохсен Хаджи Саид. — Пожалуй, местные обычаи можно назвать самым впечатляющим действом среди шиитов всего мира. То, что происходит здесь, — это настоящий религиозный карнавал". Кульминацией Ашуры в Йезде считается церемония нахльбардари. В мероприятии участвуют сотни людей, которые играют на барабанах, звонко бьют себя ладонями в грудь и символично наносят цепями удары по спине. Затем выходят главные участники исторических событий: сначала медленно появляется группа одетых в зеленые одежды конных всадников, среди которых имам Хусейн и его сподвижники. Затем, словно преследуя жертву, на лошадях выезжают облаченные в красное воины — армия халифа Язида. Под трагическую музыку и протяжные гимны враги имама побеждают в битве. На глазах завороженных зрителей красные солдаты с факелами сжигают полдюжины зеленых палаток — лагерь Хусейна. Наконец, десятки облаченных в черное людей поднимают и несут по кругу нахль — огромную деревянную конструкцию, символизирующую гроб убитого имама. Траур длинной 14 столетий "Зачем же шииты до сих пор плачут по человеку, который погиб 14 столетий назад?" — таким вопросом часто задаются иностранцы, увидевшие Ашуру в Иране. По словам аспиранта теологии из Йезда Сейеда Мустафы Минфендерески, "люди скорбят не просто по убитому имаму, этот вопрос имеет важное идеологическое значение". "Если бы дело было просто в скорби по человеку, то за столько лет вся боль, как бы сильна она ни была, притупилась бы. Задача поминальных церемоний не в том, чтобы страдать и плакать, а в том, чтобы помнить те уроки, которые преподал нам Хусейн ибн Али", — рассказывает он. Согласно объяснению Минфендерески, "важнейшим смыслом Ашуры является непринятие угнетения". Туристов собирают около мечети и включают проектор. Прежде чем показать церемонию, надо объяснить ее смысл. На экране на красном фоне появляются большие белые буквы: "Достойная смерть лучше, чем унижение". "Искусство сказать "нет" — вот, чему научил нас Хусейн. Сказать "нет", когда условия неприемлемы. Даже ценой собственной жизни", — рассказывает со сцены оратор. Большая часть собравшихся иностранцев воспринимает Ашуру всего лишь как один из пунктов их туристического маршрута и не особенно внимательно слушает оратора. Однако религиозный сюжет, связанный со смертью Хусейна, не просто любопытная история. Это один из важнейших концептов шиитской идеологии на протяжении столетий формировавший иранский культурный код. Причем последние 40 лет уроки битвы при Кербеле из обычных назиданий для верующих превратились в ключевую составляющую официальной государственной идеологии Исламской Республики Иран. Никита Смагин
