Гитлер открыл двери ада: обман, который спровоцировал Вторую мировую войну (ABC, Испания)

Всё произошло в пятницу. Не самый лучший день для начала конфликта, как, возможно, сказал бы комик Мигель Хила (Miguel Gila). 1 сентября 1939 года без пятнадцати пять утра ничего не подозревающий пограничник стал первым свидетелем начала Второй мировой войны, когда, покинув контрольно-пропускной пункт, он столкнулся с десятками немецких солдат. Без лишних слов они повалили его на землю и подняли (как было запечатлено на одном из самых известных в истории снимков) шлагбаум на границе Польши и Германии. За ними на вражескую территорию прошли танковые дивизии Третьего рейха. Они не знали, что, подняв этот шлагбаум, они начали конфликт, унесший жизни 50 — 80 миллионов людей. Почти 10% из них были убиты в концентрационных лагерях, созданных Гитлером в рамках политики «окончательного решения» (систематического уничтожения еврейского народа). Из-за них началась война, продлившаяся шесть лет, и в тот момент она никому не была нужна. Ни крупным европейским державам, истощенным Первой мировой войной, ни самому фюреру, который надеялся отложить начало конфликта с Францией и Великобританией, насколько возможно. Рейхминистр авиации Германии и правая рука диктатора Герман Геринг выразился весьма определенно, когда осознал, что столкновение неизбежно: «Да поможет нам Господь, если мы проиграем в этой войне». Запланированный обман Операции 1 сентября не были случайностью. Они были запланированы и тщательно продуманы Адольфом Гитлером. Например, 23 августа он подписал пакт о ненападении с СССР, гарантию того, что единственная держава, способная справиться с Германией, на него не нападет. Благодаря расследованиям министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа фюрер полагал, что Франция и Великобритания постараются избежать конфликта и будут выступать за политику «примирения», пока уже не останется других вариантов. Он чувствовал, что может захватить Польшу и вернуть столь желанный Данциг (Гданьск), не провоцируя мировую войну. Ведь точно так же он поступил, присоединив Судеты незадолго до этого, и международное сообщество никак не отреагировало. Несмотря на это дальновидный глава Рейха позаботился о том, чтобы нападение на Польшу выглядело как акт самообороны. Сделал он это при помощи плана, который разрабатывал несколько месяцев и осуществил 31 августа. В тот день группа немецких солдат, переодетых в польскую военную форму, напала на немецкую радиостанцию Глайвитц (Gleiwitz). Они захватили здание и передали сообщение, единственной целью которого было создать повод для начала военных действий: «Внимание Глайвитц! Станция находится под контролем Польши». Затем они покинули это место, оставив труп подставного захватчика. Весь этот маскарад позволил Гитлеру обратиться к рейхстагу и объявить, что Германия не может потерпеть такой произвол. «Войска Польши впервые открыли огонь на нашей территории. С этого момента на бомбы мы будем отвечать бомбами». Внешне Гитлер выглядел очень уверенно. Восторженно, в отличие от немецких граждан, он заверил, что не снимет свою простую серую форму, пока армия Рейха не одержит победу. Он жаждал сражения. Ведь прежде, чем отдать приказ о наступлении на врага, он признался, чего боялся больше всего: «Что в последний момент какая-нибудь сволочь предложит мне план посредничества». Этого не произошло. Великобритания уже несколько месяцев отказывалась вести с ним переговоры, если он не отступится от намерений присоединить польскую территорию. То же самое касалось и Франции, государства, чувствовавшего себя в безопасности за линией Мажино и которая, как и британцы, подписало договор о защите Польши, если она пострадает от неспровоцированного нападения. Никто не хотел примириться с нацистским орлом. Уинстон Черчилль признал вину союзников после конфликта: «Никогда еще в истории не было войны, которую было бы так легко предотвратить. Я уверен, что ее можно было предотвратить без единого выстрела, но тогда меня слушать не захотели». По суше, морю и воздуху Вторжение началось на всех фронтах. По суше: 53 немецкие дивизии осуществили план «Вайс», который подразумевал нападение с севера, запада и юга с целью захватить Варшаву. По воздуху: 1 600 самолетов Люфтваффе, германских военно-воздушных сил, поддерживали солдат и танки. С моря: немецкий броненосец «Шлезвиг-Гольштейн», посетивший Польшу под предлогом церемониального визита, начал обстреливать базу Вестерплатте. Нападение на эту стратегически важную базу было не случайным. Ни в коей мере. Ее захват имел основополагающее значение, поскольку это был один из немногих выходов к морю, который был у врага, и капитуляция Вестерплатте означала, что Польша не сможет защищаться с моря. Некоторые историки, как, например, Стивен Залога считают взятие этой позиции первым сражением Второй мировой войны. Эту теорию подтверждает и хронология, ведь корабль открыл огонь в четыре утра. Польская армия использовала устаревшее вооружение для обороны и в итоге потерпела поражение. Что неудивительно. С 1935 по 1939 годы на развитие вооруженных сил Польша направлялся всего 760 миллионов долларов, в то время как Германия в общей сложности потратила 24 миллиарда. Почти в 30 раз больше. Третий рейх выигрывал и количественно (только в пехоте 559 немецких батальонов против 376 польских), и качественно, поскольку немецкие солдаты были лучше подготовлены и вооружены. Но главное отличие касалось военной техники: более 2 500 танков вермахта против всего 600 польских. Новая немецкая тактика нападения «Блицкриг» или «молниеносная война», создание танковых дивизий (большое скопление танков, поддерживаемых авиацией и артиллерией) и наводящие ужас пикирующие бомбардировщики Юнкерс Ю-87 «Штука», опробованные во время Гражданской войны в Испании, нанесли оглушительное поражение неподготовленной Польше. Кроме того, солдаты Третьего рейха использовали системы радиосвязи, позволявшие им точно координироваться и окружать врагов. В довершение их противники совершили ошибку, покинув, регионы, которые было легче всего защитить (например, реки Вислу и Сан), и решив на скорую руку и неорганизованно устремиться навстречу захватчикам. Польша была обречена и не знала, позволят ли ее союзники нацистскому лидеру остаться безнаказанным. Но в этот раз они решили не бездействовать. Франция и Великобритания потребовали, чтобы немецкие войска вернулись на родину. 3 сентября в девять утра Риббентроп получил ультиматум от двух держав. По словам журналиста и историка Хесуса Эрнандеса, автора двух десятков книг об этом конфликте, как, например, «Краткая история Второй мировой войны», фюрер был поражен и лишь сказал: «И что теперь?» Это было единственное, на что диктатор не рассчитывал. Таким образом, официально началась Вторая мировая война. Сенсация века «У меня важная новость. Немецкие танки готовы захватить Польшу». Вот каким было сообщение журналистки Клэр Холлингворт, которое она передала 29 августа 1939 года британскому консулу в Катовице Джону Энтони Туэйтсу. Она не знала, что это была первая новость о вторжении. Меньше недели назад эта британка начала работать в газете «Дейли Телеграф», всего несколько дней назад ее отправили на границу между двумя государствами, чтобы получать информацию из первых рук и сообщать, как развивается ситуация. Видимо, ей было суждено увидеть сотни спрятанных немецких танков, когда она вышла на улицу, чтобы купить аспирин и вино. В тот же день она связалась с корреспондентом газеты в Варшаве Хью Карлтоном Грином и сообщила ему эту новость. Она не знала точно, была ли она эксклюзивной или все уже об этом знали. Вскоре ей рассказали, что это сенсация. Новость опубликовали сразу же: «Тысяча танков сосредоточилась на польской границе. Десять дивизий сообщили о готовности нанести быстрый удар». На следующий день началась Вторая мировая война.