Гуляй, Вася! - Четырёхдневка Медведева может превратить россиян в рабов

Нет ничего удивительного, что первыми на инициативу Медведева откликнулись именно машиностроители – на той неделе пресса сообщила, что на принадлежащем Олегу Дерипаске нижегородском предприятии ГАЗ на четырёхдневную неделю перейдут уже в октябре. Сказано чётко: вы работаете четыре дня, а мы вам платим за четыре дня. И никакой оплаченной пятидневки за четыре дня работы, как обещал Медведев. Всё – инновацию Медведева внедрили в действительность, как клизму в одно место. Примечательно и то, что четырёхдневку – на удивление солидарно – поддержали и профсоюзы (ФНПР Шмакова), и промышленники с предпринимателями (РСПП Шохина). Противоестественное единение волка с овцой – к чему бы оно? Да, так вот о машиностроителях. В начале августа проскочило сообщение о том, что на четырёхдневную неделю «временно переходит» Новозыбковский машиностроительный завод. А КамАЗ на четырёхдневку переходил, помнится, ещё прошлой осенью. Тогда руководство завода объявило, что день простоя будет оплачиваться не полностью, а на две трети. А в Тольятти о переходе на четырёхдневку говорят аж с декабря 2015-го. И все приводят в пример опыт Форда столетней давности. Впору и нам вспомнить, что же там было у Форда. Кнутом и пряником Процитируем для начала Медведева: «Весьма вероятно, что будущее за четырёхдневной рабочей неделей как основой социально-трудового контракта. Я напомню, что 100 лет назад Генри Форд решился на сокращение рабочей недели с 48 до 40 часов и получил впечатляющий рост производительности труда». Это так. Но вот о чём Медведев умолчал. Прежде чем сократить рабочую неделю, Форд вложился в новейшее оборудование и первым из крупных производителей автомобилей (пионера Рэнсома Олдса, как водится, не считаем) запустил на производстве конвейерный метод сборки. Чтобы воочию узреть, каким адом был этот новый конвейер Форда, достаточно посмотреть комедию Чаплина «Новые времена» – там всё показано наглядно и правдиво, хотя и не без чаплинского гротеска. А иначе народ не смеялся бы на киносеансах – рыдал! Чтобы максимально сократить рабочий день (и тем самым сэкономить на почасовой оплате труда), Форд, как отмечал в своей книге «Противоречивая Америка» легенда оте­чественной международной журналистики Валентин Зорин, ввёл «научно поставленную и потому особенно жестокую ступень эксплуатации». «Конвейеры на фордовских заводах двигались в высоком темпе, выматывая из людей все силы. Скорость конвейера рассчитывалась на так называемых вожаков, рабочих, стоявших у конвейера через каждые 5–10 человек и дававших особо высокую выработку. «Вожаки» получали повышенную заработную плату или их подстёгивала надежда на повышение в должности». Рабочие буквально валились с ног, изо всех сил пытаясь выдержать высочайший темп, но далеко не всем это удавалось – отсюда и возникла высокая текучка кадров. Чтобы побороть эту текучку, Форд применил метод кнута и пряника. Он предоставил своим рабочим бесплатное жильё, понастроив неподалёку от заводов целые микрорайоны. И рабочие вынуждены были пахать как кони за дармовую жилплощадь. Но были и те, кто роптал. К ним применяли кнут. На принадлежащем Олегу Дерипаске нижегородском предприятии ГАЗ на четырёхдневную неделю перейдут уже в октябре. Сказано чётко: вы работаете четыре дня, а мы вам платим за четыре дня. И никакой оплаченной пятидневки за четыре дня работы, как обещал Медведев Профсоюзов на предприятиях Форда не было, они находились под запретом. Зато у Форда имелся Гарри Беннет – молодчик с железными кулаками, друживший с мафиози и умевший быть убедительным, как никто. «Стоило людям, которых выматывал нечеловеческий темп конвейера, превращая их в 40–45 лет в немощных стариков, высказать недовольство потогонной системой, – писал Зорин, – как беннетовские молодчики пускали в ход дубинки и кастеты, обрезки труб и тяжёлые плети». Счёт искалеченным шёл на тысячи. Никаких компенсаций им никто не платил, сразу же вышвыривали за дверь. «Старый Форд всё больше подпадал под влияние своего фаворита, безгранично доверяя ему» и в итоге «Беннет встал между Фордом и его семьёй, сыном и внуками, фактически лишив их власти в компании». Но это уже другая история. Важно вот что: о Форде Дмитрий Медведев помянул явно неспроста. Как неспроста и то, что первыми на его двусмысленную инициативу отреагировали именно машиностроители. Уж они-то в курсе нюансов! Работа на износ? Профсоюзы согласны! Российский машиностроительный конвейер – производство гуманное. Движется он не так чтобы быстро – рабочие успевают и перекурить, и перекусить, а некоторые даже и выпить. Подсчитано, что на их трёп и перекуры уходит полтора-два часа в день. И какой интерес работодателю оплачивать эти простои?! А что или кто помешает работодателю ускорить движение конвейера, применив опыт Форда? Да никто и ничто – вон у профсоюзного босса Михаила Шмакова уже кричат «одобрямс!» «ФНПР поддерживает идею о сокращении рабочей недели как средства оптимизации времени труда и отдыха!» – цитирует ТАСС заместителя руководителя департамента социально-трудовых отношений и социального парт­нёрства аппарата ФНПР Елену Косаковскую. Пошёл процесс, стало быть. Уже и Госдума подключилась. По словам депутата Андрея Исаева, его коллеги «могут начать обсуждать этот вопрос уже в сентябре». Также Исаев отметил, что «в нижней палате поддерживают идею сокращения рабочей недели, такие изменения позволят людям провести время с семьёй, заняться самообразованием». А ещё Исаев на голубом глазу уверяет, что «изменения поспособствуют уменьшению роста безработицы». Вы, вероятно, поинтересуетесь: где тут логика? Как сокращение рабочей недели соотносится с уменьшением роста безработицы, если, как нас уверяет Медведев, работодатели продолжат платить рабочим сполна?! Очень ёмко высказался об этом экономист Михаил Делягин. «Не нужен бульдозер или экскаватор, чтобы вырыть канаву. Гораздо эффективнее пригласить несколько трудолюбивых мигрантов из Средней Азии». Конвейер в чём-то сродни рытью канавы. Рабочий выполняет одну нехитрую операцию, особые профессиональные навыки ему не нужны. Вероятно, в правительстве всё точно рассчитали. Сократят рабочий день – упадут заработки. Упадут заработки – станут уходить опытные рабочие. Но свято место не останется пусто – на смену ушедшим наберут покладистых и нетребовательных гастарбайтеров. А профсоюзы ничего не заметят. «Реального противоречия между пенсионной реформой и четырёхдневной рабочей неделей я не вижу, – продолжает Делягин. – Пенсионная реформа направлена на ликвидацию населения. Если мужчины будут работать после 60 лет, то они просто будут быстрее умирать. Понятно, что никто не даст людям заработать за четыре дня столько, сколько они зарабатывали за пять. Нужно будет работать не 8, а 10 часов в день. Это резкий рост интенсивности труда. А значит, и резкий износ организма, и преждевременная смерть». А ещё Делягин отмечает, что нововведение коснётся в основном именно промышленных производств. «В высокотехнологичных сфе­рах, требующих творческого подхода, произошло размывание понятия «рабочее время», – поясняет эксперт. – Люди работают без остановок, всё время, кроме сна и еды». Но к этому, кажется, уже все привыкли. Теперь нужно сделать так, чтобы отжимать по полной не только тех, кто работает головой, но и тех, кого кормят рабочие руки. Добро с кулаками И ещё немного о логике, точнее, об её отсутствии применительно к инициативе премь­ера. Год назад депутаты одобрили пенсионную реформу правительства. Пояснили: так надо, у нас слишком низкая производительность труда. А значит, люди должны работать дольше – не до 60, а до 65 лет. Но если производительность труда и впрямь такая низкая, то разве можно рабочую неделю сокращать? Зачем увеличивать пенсионный возраст, если следом сокращать рабочую неделю, в чём смысл манипуляции? И о каком росте производительности труда можно тогда вести речь?! «Я по образованию экономист старой советской школы, – пытается разобраться в логике премьера публицист Александр Халдей. – Нас учили, что производительность труда – это удельный показатель, означающий производство продукции в единицу времени. Чтобы оставить на прежнем уровне показатель выпуска продукции при сокращающемся времени, нужно качественно изменить производственную базу. Прогресс нужен!» Лезут в голову туманные мысли. Уж не потому ли теперь сокращают рабочую неделю, что в прошлом году увеличили пенсионный возраст? Идти на попятную вроде как неудобно: ещё, чего доброго, в некомпетентности обвинят. Но как тогда быть с объявленным экономическим рывком? Медведев ведь открытым текстом выдал на встрече с Шохиным: мол, смысл четырёхдневки в повышении производительности труда! Станут трудиться интенсивнее – вырастет производительность, вот и экономический рывок. Южная Корея с Японией совершили свои рывки именно за счёт повышения интенсивности труда. И китайцы тоже – правда, они по-прежнему вкалывают по шесть дней в неделю, даром что у них там социализм. А японцы с корейцами – по пять дней в неделю. О каком же рывке можно вообще вести речь, если рабочий на производстве будет три дня в неделю гулять? Тут, оказывается, в самом деле не всё так просто. Ещё в 70-е годы советские учёные установили, что рабочие на конвейере работают продуктивнее, если выходят на смену «сутки через сутки». Сегодня работают, завтра – отдыхают, а послезавтра снова работают. И так далее. Выходит примерно те самые четыре рабочих дня в неделю. Но в Госплане с учёными поспорили – для работы по новому графику производствам пришлось бы увеличить численность персонала. И производство, таким образом, стало бы менее рентабельным. Хитрый способ подзаработать? Судя по всему, у экономистов нет чёткого представления, можно ли увеличить производительность труда за счёт уменьшения, так сказать, «трудодней», при этом интенсифицировав рабочий процесс. Вот, к примеру, основатель Alibaba Джек Ма на днях заявил, что люди должны работать по четыре часа в день не более трёх дней в неделю, хотя ещё весной в интервью Bloomberg он же назвал «благословением» работу по 12 часов в день на шести­дневке. Так что не удивляйтесь, если и Медведев, прислушавшись к новым веяниям в мировой экономике, вдруг пере­обуется. Может ведь статься, как с пенсионной реформой. Вновь предоставим слово Александру Халдею: «Год назад Кудрин продавил пенсионную реформу. Производительность труда низкая, и потому поднимать пенсионный возраст нужно для спасения денег в бюджете! Уступили ему. Прошёл год. Теперь Кудрин требует ужесточения мер по собираемости пенсионных отчислений. Причина? Отсрочки пенсионного возраста не хватает, чтобы выплачивать пенсии людям. ПФР находится в жутком кризисе. Идея не сработала, и жертвы оказались напрасны. И для индексации пенсий по инфляции в 2020 году придётся залезать в Фонд национального благосостояния. Или урезать другие статьи расходов бюджета». «Насколько правительство будет выше инфляции пенсии индексировать – это, мне кажется, остаётся вопросом. Для этого нужны более высокие темпы экономического роста», – объявил Кудрин. Понимаете, в чём кроется «хитрый план» Медведева? Кудрин требует высоких темпов экономического роста. Иначе будет беда с пенсиями, даром что пенсионный возраст повысили. Не сработало! А откуда им взяться, высоким темпам? Как следует из беседы Медведева с Шохиным, из перехода на четырёхдневную рабочую неделю? Значит – что? 10-часовой рабочий день и щёлкающие кнутами надсмотрщики – «как у Форда»? Можно сколько угодно высмеивать премьера и крутить у виска пальцем, но люди знающие намекают, что Медведев не так-то прост. Как следует из выкладок экономистов, в последнее время наблюдается резкий рост инвестиций в так называемые НИОКР – научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки. Не исключено, что в окружении премьера кто-то неглупый оседлал перспективную тему – как добиться роста производительности труда при сокращении рабочей недели и сохранении заработной платы. И рубит под это дело бабло, какое нам с вами и не снилось. Это, само собой, только предположение. Слухи такие ходят. Но они кое-как объясняют, почему Медведева не осекли «наверху». Санкции не отменяют, экономика продолжает стагнацию, чтобы не сказать обваливается. Скрытый подтекст четырёхдневки – как сэкономить за счёт уменьшения фонда оплаты труда. Пусть научные коллективы поработают, а там видно будет. И не беда, если выйдет, как с пенсионной реформой. С премьера – все же это знают – как с гуся вода. А кто-то «поднимет» немалые деньги. Чем бы дитя ни тешилось… В заключение предоставим слово экспертам. Профессор кафедры труда и социальной политики РАНХиГС Александр Щербаков убеждён, что четырёхдневная рабочая неделя – это в переводе с бюрократического 10-часовой рабочий день. Нагрузка на организм вырастет, и работники станут чаще болеть. Если же продолжительность рабочего дня на четырёхдневке останется прежней, восьмичасовой, то на 20% сократится рабочее время и на те же 20% снизится ВВП страны. Доктор экономических наук Сергей Смирнов недоумевает: явно ведь четырёхдневка вводится не для чиновников! И не для сотрудников коммерческих компаний, ведь коммерческий сектор живёт с продаж, а, стало быть, работать четыре дня вместо пяти для него нерентабельно. Выходит, речь только о крупных промышленных производствах? «Не вышло бы, как с работниками предпенсионного возраста, – указывает эксперт. – Формально сказали, что их нельзя увольнять, но реально система запрета не работает. То же будет и в данном случае. Опасаясь сокращения зарплаты, работники согласятся вкалывать и по шесть, и по семь дней в неделю». «Подводя итог всей этой высосанной из пальца истории, – резюмирует доктор экономических наук Евгений Гонтмахер, – хочется ещё раз удивиться степени упадка профессиональной квалификации тех, кто пытается руководить рынком труда. Впрочем, как показывает практика работы правительства Дмитрия Медведева, эта оценка относится не только к трудовым отношениям». КОНКРЕТНО А что же народ? А народ в целом против: согласно свежим замерам ВЦИОМ, 48% россиян не поддерживают сокращение рабочей недели до четырёх дней. Ну так ведь и пенсионную реформу тоже не одобряли, а толку-то? Положительно к перспективе отдыхать не два, а три дня в неделю отнеслись 29% опрошенных – фактически треть. Остальным всё равно. Между прочим, таковых – пятая часть. При этом 89% опрошенных не сомневаются, что сокращение рабочей недели неизбежно скажется на зарплатах. «Советский Союз развалился под бременем свободного времени, – заключает Михаил Делягин. – Люди зарабатывали достаточно для нормальной жизни. А когда у людей возникает свободное время, которое нечем занять, когда государство и общество не создают возможности и, самое главное, потребности совершенствоваться, то наличие свободного времени ведёт к развитию многочисленных пороков. Если человек не поднимается наверх, то он проваливается вниз. Если он не приближается к ангелам, то он приближается к обезьяне».