Апостроф (Украина): мы находились под постоянным огнем русских

Апостроф: Что пошло не так при планировании военной операции на Донбассе? Где был допущен просчет, который привел к поражению под Иловайском? Юрий Думанский: Я был в Иловайске, когда мы брали в окружение этот город. — Попробовали взять, скажем так. — Не попробовали. Мы его взяли в окружение. — Взяли? — Конечно. Меня вызвал начальник генерального штаба, тогда это был Виктор Муженко, и поставил задачу переместиться из Краматорска под Иловайск в криворожский батальон (40-й батальон теробороны «Кривбасс» — прим. авт.), который там находился. Туда же должен был прибыть и генерал Руслан Хомчак, который был в то время руководителем сектора «Б». Поставленную задачу он знал. Я встретился с генералом Хомчаком. Задача стояла взять под контроль Иловайск — узловой железнодорожный город, потому что получилось так, что мы не сумели закрыть государственную границу, но взяли под контроль особо важные логистические пути между Российской Федерацией и Украиной. Следовало взять под контроль и этот железнодорожный узел. Мы с генерал-лейтенантом Хомчаком сели в штабе этого криворожского батальона, который специально переместился из сектора «Д», чтобы выполнить поставленные задачи. Там еще была 51-я механизированная бригада и части специального назначения. Хомчак доложил, что есть задача взять город под контроль. То есть, взять Иловайск в окружение, выставить блокпосты. Далее национальная гвардия и батальоны из министерства внутренних дел должны зайти в город и осуществить его зачистку. Когда мы планировали операцию, присутствовали командиры батальонов, те, которые дополнительно должны были дать силы и средства. Я имею в виду батальоны из министерства внутренних дел. Но получилось так, что силы и средства для первого наступления они не выделили. Причина там была такая — их автобус с военнослужащими попал в засаду, то есть, он вышел на чужой блокпост, если помните, в СМИ об этом говорили. Там где-то двенадцать человек погибли. Они занялись похоронами и так далее. Поэтому Хомчак принял решение, как командующий сектором, своими силами и средствами зайти по левому флангу, через Грабское, и осуществить окружение этого города. Он сформировал группировку и мы где-то с четырех часов утра начали наступление. — Какого числа это было? — Это было, кажется, 16 или 18 августа. Мы провели разведку боем и обнаружили, где находятся соответствующие огневые средства. По этим районам был нанесен артиллерийский удар, а затем на второй день мы уже пошли в наступление, которое продолжалось где-то с 4 утра и до 21 часа. Нам удалось зайти через левый фланг, выставить пять блокпостов. Руслан Хомчак создал систему огня, систему разведки, а также резерв, который позволял в случае противодействия противника по разным направлениям дать ему отпор. Затем полномочия передавались заместителю министра внутренних дел. В то время это был Яровой (Сергей Яровой — прим. авт.). Он руководил операцией по зачистке этого города. Но у нас была огромная проблема — 780 километров не закрытой границы. Это участок, начиная от Луганска и заканчивая Мариуполем. На этом направлении было два сектора — сектор «Д»… — Саур-могила… — Да, Саур-могила и сектор «М», мариупольский сектор. Тем сектором командовал генерал-лейтенант Литвин (Петр Литвин — прим. авт). Что же получилось? Во-первых, у Литвина не хватало сил и средств для того, чтобы закрыть государственную границу. 30-я механизированная бригада понесла большие потери и начальник генерального штаба, Виктор Муженко вывел ее для восстановления боеспособности. Вместо нее он дал один батальон 17-й танковой бригады. То есть в распоряжении Литвина был этот батальон, Ивано-Франковский батальон территориальной обороны (батальон «Прикарпатье» — прим. авт.), а также группа, которая контролировала Саур-могилу. Задача его была — удерживать Саур-могилу, с которой можно было видеть все маршруты выдвижения противника. Но когда мы брали в окружение Иловайск, Муженко мне позвонил и сказал, что я должен определить место, где будет находиться командный пункт генерал-лейтенанта Литвина. Переместить его в Кутейниково (недалеко от населенного пункта вел бои 40 батальон — прим. авт.). Хотя я ему сказал: Виктор Николаевич, этого делать нельзя. — Почему? — Потому что мы находимся под постоянным ракетно-артиллерийским огнем. Отсюда генерал Литвин не сможет управлять своим сектором. Но задача стоит, мы должны ее выполнять. Я переместил этот командный пункт — на окраине Кутейниково был элеватор. Но получилось так, что через два дня его раздолбали, Литвин потерял систему управления и Муженко направил меня для ее восстановления. Мы ее восстанавливали, разработали систему, приняли соответствующее решение и доложили начальнику генерального штаба. Я помню этот замысел, который заключался в том, что Саур-могила не выполняет свою функцию. Необходимо ближе к государственной границе создать систему огня, систему инженерных заграждений, артиллерийскую группу, которая могла бы уничтожить все, что поставлялось из Российской Федерации. Тогда Муженко не утвердил это решение. Он оставил Саур-могилу и все. — И все рухнуло? — Потом по этому Ивано-Франковскому батальону нанесли ракетно-артиллерийский удар. Он самостоятельно покинул ту часть государственной границы, которую прикрывал (по данным прокуратуры, отступление «Прикарпатья» и стало причиной поражения под Иловайском, — прим. авт.). Российская Федерация спокойно зашла своими батальонными тактическими группами под Иловайск и осуществила окружение наших сил, которые находились в этом районе. — Какими были действия Руслана Хомчака при выходе из окружения? — Он не бросил войска, он остался там. Он управлял войсками до самого последнего дня и выходил вместе с ними. Расскажу вам одну историю. 26 или 28 августа я встречался с Зурабовым (Михаил Зурабов, в то время посол РФ на Украине — прим. авт), а также с исполняющим обязанности командующего воздушно-десантными войсками Российской Федерации. Мы взяли в плен военнослужащих Российской Федерации и они требовали, чтобы мы их передали. У меня есть подписанный протокол. Мы начали обмен пленными. У нас было более 540 пленных, мы забрали их из Ростова, отдав Российской Федерации десять их военнослужащих. Это дало нам основания для того, чтобы забрать всех наших убитых, раненых и пленных под Иловайском. Исполняющий обязанности начальника генерального штаба Российской Федерации дал мне связных офицеров. Мы три дня вывозили наших людей. Они отдали практически всех, кто там был. А после того, как мы всех вывезли, Хомчак снова туда вернулся. Четыре или пять дней он шел со своей группой, продвигаясь по территории, которая уже была захвачена. Долгое время с ним не было связи, а затем, когда он доложил, что живой, за ним отправили вертолет и перебросили в Краматорск. Позже он передал командование сектором другому должностному лицу и продолжил службу в Киеве.