Инфляция и дефляция. Что из этого хорошо, а что плохо?

На неделе с 6 по 12 августа Росстат второй раз в этом году зафиксировал дефляцию — потребительские цены снизились на 0,1%. Аналогичное сокращение ведомство отметило также в последнюю неделю июля. Редко и по сезонам Впрочем, объяснение простое — сезонный фактор. В конце лета — начале осени цены традиционно тормозят из-за удешевления сельскохозяйственной продукции на фоне сбора урожая. Снижение стоимости продовольствия в это время, как правило, перекрывает рост цен на другие товары. Так, ЦБ еще в июне допускал дефляцию в летние месяцы и в сентябре. Тем более что 0,1% — это практически в рамках статистической погрешности, отмечают эксперты. Факторов, которые бы свидетельствовали о возможности серьезной и длительной дефляции в России, просто нет. Тем более власти и не могут ее допустить — как показывает опыт развитых стран, она только тормозит экономику, подавляя потребительский спрос. В современной экономике в чистом виде дефляция в принципе встречается редко и носит сезонный характер — как раз на отраслевых рынках. В основном же протекает в виде бифляции — когда одновременно растут цены на товары первой необходимости, которые покупают в рамках основного дохода, и снижается стоимость товаров длительного пользования, которые часто покупают в кредит. Инфляцию традиционно считают явлением негативным, но делает ли это дефляцию, наоборот, позитивным? Едва ли. Умеренное снижение стоимости некоторых товаров — вроде продовольствия или энергии — действительно может иметь некоторое положительное влияние на потребительские расходы. Но во многом все зависит от причин, которые привели к дефляции, и периода, на который она растянулась. Цены могут начать падать из-за снижения спроса на продукцию, увеличения объемов предложения, перепроизводства товаров или роста спроса на деньги. Из положительных причин дефляции отмечают ситуацию, когда цены падают из-за улучшения технологии производства и последующего увеличения объемов товаров. Например, как происходит с нынешней бытовой электроникой — более сложной, чем когда-либо раньше, но при этом сравнительно более доступной. Но после Второй мировой войны о дефляции говорили редко, отметили специалисты НИУ ВШЭ. Главным "врагом" для экономик стала инфляция, которая не отступила даже в 1970-е — во время спада из-за роста нефтяных цен и породила термин "стагфляция". Ситуация, когда экономический спад сочетается с ростом цен. Дефляция же стала представлять скорее академический интерес. Аномалией на этом фоне стала Япония, столкнувшаяся с затяжным снижением цен после лопнувшего в 1990 году пузыря на рынке недвижимости. Десятилетие после этого назвали "потерянным", за ним последовало второе, и страна до сих пор активно борется за инфляцию. Формально целевого показателя в 2% ей удалось достичь и превысить в 2014 году, но сейчас он вновь колеблется на уровне примерно 1%. Хотя остальные показатели при этом остаются довольно хорошими: высокие уровень жизни населения и продолжительность жизни, а также налицо научно технический-прогресс. Что же плохого в дефляции? "Если инфляция — это джинн, то дефляция — это орк, с которым нужно решительно бороться", — предупреждала в 2014 году бывшая тогда главой Международного валютного фонда (МВФ) Кристин Лагард. Экономист и нобелевский лауреат Пол Кругман назвал несколько причин опасаться дефляции. Главным образом, при снижении цен люди перестают тратить. Ведь зачем? Если можно подождать и позже купить за те же деньги чуть больше, чем раньше. Но если спрос падает, то нет и необходимости производить товары в том же объеме. Производство сокращается, а это ведет к замедлению экономического роста. И раз в дефляционной экономике цены падают, бизнес вынужден сокращать расходы, в том числе и пытаться снижать заработную плату. Возникает замкнутый круг — из-за падения спроса люди теряют работу, из-за безработицы не могут позволить себе покупки, что приводит к дальнейшему снижению спроса. При этом потребители предпочитают делать сбережения, а не брать кредиты. Ведь возвращать проценты большие, чем сам кредит, заемщикам, естественно, не выгодно. Хотя, если дела в экономике идут хорошо, то этот эффект можно компенсировать низкими процентными ставками. В противном случае даже их может оказаться недостаточно. Проблема, которая становится все актуальнее для европейских государств, у которых специалисты тоже видят симптомы "японской болезни". "Здоровые" кредиты экономике нужны. С одной стороны, они позволяют предприятиям расширять производства. С другой, поддерживают потребительский спрос, который также помогает в развитии бизнеса. Кругман также обращал внимание на ухудшение положений заемщиков — дефляция усугубляет реальное бремя их долга. Ведь доходы сокращаются, а долг остается прежним. В итоге возрастает число невозвратов, и когда финансовый сектор становится неустойчивым, вкладчики начинают снимать сбережения, боясь потерять их. А вот инфляция, наоборот, приводит к размыванию долга во времени. Инфляция — лучше? Слишком высокий рост цен тоже никого не обрадует. Если процентные ставки его не покрывают, то он всегда уменьшает ценность денег. И чем этот рост выше, тем меньше шансов, что вкладчики получат какую-то прибыль с вложений, так что клиенты банков и в этом случае могут начать снимать деньги. Кроме того, высокая инфляция еще и непредсказуема — может разгоняться или двигаться скачками. Это повышает нестабильность на финансовых рынках и лишает предпринимателей стимула брать кредиты на длительный срок. Полезной экономисты называют низкую или умеренную инфляцию, которая находится под контролем, — до 2−3% в год для общемировой экономики. Для России оптимальный уровень сейчас 4%, подчеркивает ЦБ. Он уже долгое время ориентируется именно на эту цифру как целевую. Регулятор также объясняет, почему отдельные потребители зачастую не чувствуют на себе эффект от снижения официальной инфляции. Личная потребительская корзина может сильно отличаться от той, что использует при расчетах Росстат. В разных регионах цены растут по-разному. Кроме того, инфляция — это суммарный индекс, а значит, по нему нельзя судить о цене на какой-то один товар. Стоимость отдельных видов продуктов может меняться довольно сильно, но при этом их доля в корзине невелика, а значит они мало влияют на показатель. И остается личное восприятие — скачок цен потребители всегда запоминают отчетливее снижения. А СМИ напоминают слова экономиста и философа Людвига фон Мизеса о том, что "инфляция — это не стихийное бедствие, катастрофа или болезнь. Это политика. Политика, которая может меняться". Арина Раксина