Кремлёвский покер 1998-1999 годов
В конце 90-х первому президенту России Борису Николаевичу Ельцину мог позавидовать крупье из любого столичного казино. Скорость, с которой менялись премьер-министры и правительства, напоминала инфернальную перетасовку президентской колоды. В 1998 году практически ни у кого не было сомнений, что преемником бесконечно уставшего и всё чаще «работающего на даче с документами» президента будет Виктор Черномырдин Виктора Степановича побаивались, а главное, уважали. В нём видели надёжного человека, настоящего русского мужика, который на работе «ни-ни!», всегда подтянут, компетентен. Ну, и, конечно, может сказать, как отрезать, использовав пресловутую «черномырдинку» в стиле «Мы выполнили все пункты. От А до Б». Но Ельцин, доверивший в 1996 году Черномырдину (на время операции на сердце) ядерную кнопку, стал побаиваться Виктора Степановича и отдалил его от себя. Причина? Добрые люди из СВР «нашептали» о задушевных беседах Черномырдина и вице-президента США Альберта Гора, которые касались вовсе не экономической, а политической жизни двух стран. «Претендует на трон? Пошёл вон!» Виктор Степанович, действительно, вёл себя, как реальный глава государства. Почему? Да потому что президент то дирижировал оркестром, то появлялся на экранах в состоянии ярко выраженного алкогольного опьянения. Нужно же было кому-то руководить страной? Ельцин обидел Черномырдина, отправив его в отставку в канун 60-летия верного премьера. Это произошло 23 марта 1998 год. Устроить юбилей, сказать «Спасибо!», дать высокую награду человеку, который «рулил страной», пока Ельцин отлёживался под капельницей на больничной койке? Широкой русской души Бориса Николаевича на это, почему-то, не хватило. Виктор Черномырдин, который в жизни повидал немало и был подчёркнуто стрессоустойчив, даже в ситуациях, когда ему приходилось вести переговоры с террористами, принял это публичное унижение более чем достойно. Но растерянности скрыть не мог. Шокируя весь политический истеблишмент, Ельцин назначает на должность председателя правительства 35-летнего Сергея Кириенко. Google-а не было. И чиновники лихорадочно пытались узнать, «who is Mr. Kirienko» друг у друга. «Кириенко? Да… видели однажды в думском буфете», - разводили руками политические мастодонты, не понимая, что происходит и не является ли назначение такого забавного премьера продуктом очередного президентского delirium tremens Кириенко был «нашёптан» в большую политику Борисом Немцовым, водившим с Сергеем Владиленовичем, дружбу ещё в Нижнем Новгороде. Беспрецедентно молодой и «понаехавший» премьер не нравился решительно никому. Даже Борис Немцов, с подачи которого Кириенко оказался в аппарате, не мог себе представить, что «Степаныча» променяют на «Кирю», который вчера был его младшим другом, а теперь, не понятно с какого перепуга, стал начальником. На столе у Ельцина была разложены дела Лужкова, Явлинского, Аксёненко (тогда министром путей сообщения, позже вице-премьером, в итоге — разоблачённым мега-коррупционером), Фёдорова (бывшего министра финансов) и Дубинина, дорабатывавшего в ЦБ последний год. Выбор пал на Кириенко, которому судьбой было предначертано получение всех «дефолтных шишек» Лет эдак 6-7 назад Борис Николаевич был точно также очарован Егором Гайдаром. Егор Тимурович заваривал кашу из реформ, а Сергею Владиленовичу пришлось расхлебать это варево, поздравив россиян с одной из самых страшных в истории новой России экономических катастроф. Поблагодарив Виктора Степановича за проделанную работу, Кириенко удобно расположился в кресле премьера и засел за программу спасения национальной экономики. Собрав лучшие умы, которым предстояло решить, почему Россия, наконец, должна перестать жить в долг, Кириенко такую программу, к его чести, сделал. После чего был в прямом и переносном смысле слова послан Госдумой, отправившейся на летние каникулы. Пережить эти каникулы правительству Сергея Кириенко было не суждено. А что, если бы план Кириенко был принят Госдумой? Многие эксперты сходятся во мнении, что предотвратить дефолт было реально, разве что, в бытность Черномырдина на его посту. Тогда рубль можно было спасти от падения в экономическую бездну, обесценив всего лишь на треть – с 6 до 9 за доллар. Борис Николаевич это предложение категорически отверг и обвинил правительство Виктора Степановича в том, что оно не может работать без президентского окрика 14 августа 1998 года, после твёрдого ельцинского «Девальвации не будет! Всё просчитано!», мы толкались возле обменников в попытке скупить ну хоть какую-то валюту. Возле них уже кружило вороньё всеведущих валютчиков, предлагавших иностранные денежные знаки по заоблачному курсу. Было ясно: понедельник будет тяжёлым, как похмелье самого тревожного ельцинского отпуска. Да-да. Президент опять отправился отдыхать и на вопрос въедливых журналистов: «Борис Николаевич, не хотите ли вернуться?» - ответил заплетающимся языком: «Ни в коем случае нельзя возвращаться сейчас! Скажут: «О, там заваруха! Катастрофа грядёт!». Нет, наоборот, всё идёт, как надо. Президент отдыхает» 16 августа Сергей Кириенко живыми и колоритными мазками расписал президенту актуальную ситуацию в отечественной экономике. Бюджет обнулён. А стоимость главного стратегического ресурса нашей матушки-бензоколонки колеблется в районе 8 долларов за баррель. Того и гляди американская кола станет дороже! Борис Николаевич, придя ненадолго в себя, дал принципиальное добро на отказ от обязательств по государственному долгу России и девальвацию рубля. Напомним, от самой о ней он категорически отмежевался накануне. И роль Кириенко в истории становится прозрачной. «Мальчик для битья» подал в отставку 23 августа 1998 года. Ушёл красиво. Вместе со своим закадычным другом Борисом Немцовым спустился с небес к шахтёрам, накатил с ними по 100 грамм, и, сделав элегантную проходку с женой и детьми по Красной площади, ушёл в политическое небытие. Большинству давно было понятно, что президент Борис Ельцин не справляется со своими обязанностями. Уровень жизни граждан падал с астрономической скоростью. Госдума приняла решение рекомендовать Борису Ельцину покинуть занимаемый пост. За это решение проголосовало 245 депутатов. А против? Всего лишь 32. Борис Николаевич сбежал. Просто «ушёл с радаров». Каково? 28 августа он появился перед телевизионными камерами «свеженьким», произнеся перед телекамерами своё легендарное: «Не дождётесь!» Опять 25. Новый премьер-министр? Да вроде бы старый. Ельцин зовёт назад «самородка из Оренбургской губернии» — Виктора Черномырдина, имеющего 6-летний опыт работы на посту председателя правительства. Дескать, приходите, Виктор Степанович, приносите свою славную гармошку. Лепите перлы. Сделайте нам не как всегда, а как лучше. Черномырдина вернуть не удалось. Не очень-то он и рвался. Геннадий Селезнёв пояснил этот момент так: — Сейчас так ситуация, когда даже три Черномырдина уже ничего не поправят. От слов тогдашнего председателя Государственной Думы веяло холодом и пахло могилой. Госдума Черномырдина не утвердила. Борису Николаевичу пришлось сделать почти невозможное, чтобы уговорить Евгения Примакова посидеть в кресле премьер-министра. И опять недолго. Уговорить «впрячься» в премьерские оглобли самого Примакова было очень сложно. Евгений Максимович побывал на постах первого заместителя председателя КГБ СССР, возглавлял СВР, проводил жизненно необходимую реформу отечественных спецслужб, обеспечивая мягкую «мутацию» КГБ в ФСБ. Кто-кто, а Примаков знал, что роль исключительно председателя правительства при Ельцине идеально подходит для политических камикадзе. На роль преемника Евгений Примаков уже не годился. Для исполнения партии «мальчика для битья», на которого, при случае, можно свалить вину за очередную экономическую катастрофу – тоже. Но Примаков устраивал всех. В том числе, коммунистов. Его уважала Дума, безоговорочно принимавшая все инициативы этого умудрённого опытом человека. Евгений Максимович не только собирался побороть коррупцию, обещая освободить 94 тысячи зэков, заполнив эти места теми, кто пилит российский бюджет. Имелся в виду, в первую очередь Березовский. На него он обладал самым большим досье на Бориса Абрамовича Березовского, зная о каждом из его подвигов, если не всё, то практически всё — Мы хотим создать кабинет из порядочных людей, настоящих профессионалов. Никакой коррупции. Никакого мздоимства, — произнёс Примаков, заступая на пост. Березовский, в руках которого находились все СМИ, дал отмашку. И на ОРТ представители одной из древнейших профессий сделали всё, чтобы закатать правительство Примакова в асфальт. Примаков в ответ сделал всё, чтобы Березовский (на тот момент — исполнительный секретарь СНГ) как можно реже покидал допросные комнаты в Генпрокуратуре, где в отношении него было возбуждено несколько уголовных дел по обвинению в краже сотен миллионов долларов. За несколько месяцев правления Примакова нормализовалась работа банковской системы. Забрезжил рост ВВП, на который в этих предлагаемых обстоятельствах никто и надеяться не мог. Многие полагают, что именно благодаря рассудительному Примакову и его действиям России удалось не скатиться до уровня Венесуэлы и не стать жертвой нескончаемой гиперинфляции Репутация Примакова росла, как на дрожжах. Ельцина, по идее, это должно было удовлетворить. Но Борис Абрамович рассказал тёзке, что Евгений Максимович находится в трепетном ожидании момента, когда придёт время сместить президента и занять его пост. 5 мая 1999 года прозвучало легендарное: «Не так сели. Степашин —первый зам! Пересядьте» Стало совершенно очевидно, что Сергей Вадимович, которого заставили пересесть, поднят по карьерной лестнице с целью смещения Примакова, спасавшего Ельцина от инициированного коммунистами импичмента до последнего. До того самого момента, когда взошедший на пик персональной алкоголизации президент, примет непростое решение и отправит правительство Примакова в отставку. Своё обещание дать доработать Примакову до 2000 года Ельцин банально не сдержал. Чтобы хоть как-то смягчить эту неприличную ситуацию, Борис Николаевич виновато попросил Примакова написать заявление об уходе «по любой причине». Примаков в ответ улыбнулся, вложив в эту улыбку всё присущую ему иронию, и произнёс: — Ну, зачем же, Борис Николаевич, я буду облегчать вам жизнь? Ельцин понял, что расставание простым не будет. А когда, немногим позже, Примакову было объявлено о том, что он отправлен в отставку, из его уст прозвучало: — Принимаю ваше решение, но считаю его ошибкой. БАБ ликовал! Человек, за месяц стабилизировавший ситуацию в стране, за три месяца отладивший производственные процессы, менее чем за год сумевший прибавить 24% к росту промышленности, был уволен до обидного быстро и подло. — Это моя личная победа. Провал коммунистического и гэбэшного реванша! – хвастался БАБ. Приход Степашина Был воспринят, как не самый плохой вариант. В стране остро ощущался дефицит вменяемости, трезвости и порядка. Человек, окончивший Военно-политическую академию имени В.И. Ленина, отработавший в силовых структурах не один год, на роль нового министра-распорядителя, вроде бы, подходил. Тем более, что вместо него чуть не назначили друга Березовского – министра путей сообщения Николая Аксёненко, которого в 2001 году обвинят в коррупции, выводе государственных денег на сумму 11 млрд рублей в офшоры. Новый премьер на трон, однозначно, не претендовал. Был предан, демонстрировал лояльность, мгновенно устранял недочёты. Но работать не мог. Вице-премьером был назначен тот самый коррупционер Николай Аксёненко, который чуть не стал председателем правительства в 1999 году. — Я хочу, чтобы мне до всего было дело, — сказал Аксёненко, заступая на вице-премьерский пост. И ему было. Всем своим поведением Аксёненко показывал, что Степашин ему не начальник, проводил много времени в Кремле и позволял себе опаздывать на совещания правительства. Что сделал Степашин? Добился погашения ряда зарубежных долгов, запустил эмиссию. Последнее было важно. Благодаря этому шагу люди, наконец, стали получать зарплату. Пытался сделать так, чтобы правительство работало не в «режиме ошпаренной кошки», а просчитывало хоть какие-то последствия своих решений хотя бы на 2-3 месяца вперёд. За что же его уволили? Ни за что. Недоумевающий Степашин, которому намекнули на то, что президент уже приготовил указ о его отставке, бросился в Кремль и почти час беседовал с главой российского государства. Итогом этого диалога стал… порванный на его глазах указ об отставке правительства. Затем последовала командировка в Дагестан, куда вторгся Шамиль Басаев. А вернувшись, Степашин узнал, что Борис Николаевич «зашёл на второй круг своего нескончаемого пике». Велел написать новый указ о его отставке. Проводя последнее заседание правительства, Сергей Вадимович сказал: — Садиться не буду. Чтобы не засидеться. 9 августа 1999 года Борис Ельцин представил нового председателя правительства, однозначно названного им «преемником». Пылала Чечня. Обливался кровью Дагестан. Готовились взрывы в Москве, которые, словно аранжировка для демонстрации навыков и способностей нового премьера, грянут всего через три недели. Вчерашний директор ФСБ, заступая на пост премьер-министра, заранее оговорился: — Если нам удастся хотя бы чуть-чуть улучшить жизнь народа, мы получим моральное право оставаться у власти. Если уволят? Значит, не справился. Его звали Владимир Путин. Сегодня он отмечает фактическое 20-летие пребывания во власти. Такая история.
