The American Conservative: откуда у нас в США берутся массовые убийцы?

Один читатель оставил в Твиттере следующий комментарий по поводу событий в Эль-Пасо: Род, пару недель назад по твоей рекомендации я прочел книгу «Уайтшифт» (Whiteshift), и вчерашний инцидент в Эль-Пасо стал прямым подтверждением заявленного в ней тезиса. Должен ли этот парень был убивать 20 человек в супермаркете «Уолмарт» (Walmart)? Черт возьми, нет. Точка. Отправляться на границу специально для того, чтобы застрелить ни в чем не повинных мексиканцев — это расизм (без всяких кавычек)? Да, черт возьми. Точка. Однако многие из тех вещей, о которых он говорит в своем «манифесте», носят отнюдь не исключительный характер и отражают взгляды многих белых людей, особенно та часть, где он рассуждает об исчезающей на наших глазах культуре и о циничных политиках, которые гонятся либо за «избирателями из числа мигрантов» (демократы), либо за дешевым ростом трудовых ресурсов / экономическим ростом (большинство республиканцев), — они истово клеймят любое возражение как аморальное, а значит, выходящее за пределы разумного. Я не буду вдаваться в подробности: «белые… вспышки гнева… Трамп 2016… истеблишмент… государство внутри государства… и т. д. и т. п. » — эту историю вы и без меня прекрасно знаете, однако она не так уж далека от правды. Белые люди испытывают законные и реальные опасения по поводу демографических изменений, которые не менее актуальны, чем проблемы и тревоги других этнических групп. Кроме того, белые американцы все больше разочаровываются в собственных избранных представителях: в лучшем случае их, кажется, вообще не волнует судьба своих избирателей, а в худшем — они начинают утверждать, что те должны изменить свой образ мыслей. Выборы Трампа были полностью предсказуемым событием, и по той же причине следует ждать его победы на следующих. Эти наблюдения возвращают меня к книге «Уайтшифт». Ситуация, при которой будут и дальше игнорироваться проблемы и приоритеты белых людей, — какими бы противозаконными и неугодными они ни казались политикам и левакам, — приведет лишь к большему числу таких инцидентов и большему (реальному) расизму по сравнению с тем, что мы имеем сегодня. Тогда как закручивание гаек в борьбе с «ксенофобскими высказываниями» и ужесточение законов об оружии будут порождать еще большее негодование. Белые люди нуждаются в том, чтобы к их мнению по-настоящему прислушались, — вместо этого их постоянно шпыняют, унижают или просят не забывать о «политкорректности». Необходимо приложить усилия к тому, чтобы их тревоги были услышаны и был найден подлинный компромисс, который без морализаторства признает законность их опасений. Победа Трампа в 2016 году была «просто» победой на выборах. Что произойдет, когда белые решат, что избирательный процесс больше не работает им на пользу? Что случится, когда направленная против белых политическая риторика трансформируется в нечто более осязаемое и вредоносное, заручившись властью государства? Когда «асимметричный мультикультурализм» превратится в чистой воды угнетение? Я финансово независимый состоятельный сорокалетний отец семейства с университетским дипломом «Лиги плюща». У меня достойная жизнь. Я не из тех парней, которые в любой момент рискуют потерять работу на сталелитейном заводе, и до сих пор мою жизнь не коснулся ни один из тех недугов — будь то насилие или зависимость, — от которых страдают сегодня пресловутые белые американцы… но несмотря на все преимущества моей личной жизни я все-таки согласен со многим из того, о чем говорит в своем манифесте убийца. Меня тревожит смешивание рас и генетическое разнообразие? Нет. Но я обеспокоен тем, что отчетливо американская культура и наследие моей юности уходят навсегда, чтобы им на смену пришло нечто чуждое — только потому, что политикам не хватило смелости и честности встать на их защиту. Я обеспокоен тем, что мои дети будут расти в другом мире, отличном от моего — и все это во имя «прогресса». Все перечисленное мною просто так не исчезнет. Пока политики и культурные левые не начнут воспринимать белых людей и их проблемы всерьез — до тех пор, пока они не перестанут клеймить наши взгляды как аморальные и противозаконные и с пренебрежением относиться к тем, кто заявляет о себе как о «сторонниках превосходства белой расы» (в какую вероломную и предательскую практику это превратилось), — эти массовые расстрелы и другие инциденты с применением насилия будут происходить все чаще и чаще, пока все, что можно будет услышать, не превратится в звук насильственного конфликта. Наши избранные лидеры играют с огнем. В консервативных кругах ходит шутка о том, что не стоит провоцировать на открытый конфликт людей с оружием в руках, между тем данное наблюдение не лишено смысла. Если единственным способом быть услышанным оказывается насилие, то в конечном итоге разговор будет вестись именно на таком языке, и нас ждут гораздо более мрачные дни, чем все, что нам доводилось видеть раньше. Пожалуйста, не подумайте, что в моих словах звучит угроза или открытый призыв к насилию. Все, что я хочу сказать, это то, что несмотря на злонамеренность действий убийца из Эль-Пасо не «одинок» в своих нестандартных воззрениях. Их разделяет гораздо больше людей — больше белых мужчин, — чем вы думаете, просто они еще не переступили черту, за которой их единственным вынужденным средством оказывается насилие. Минувшие выходные являются для нас всех предупреждением. Я понимаю, в чем тут смысл, и согласен с тем, что постоянная демонизация белых, которая ведется в академических кругах и популярной культуре, вызывает у менее эмоционально устойчивых белых столь зловещую реакцию. Я уже не раз обсуждал здесь эту тему. Но я не думаю, что подобные события правильнее всего рассматривать как политические. Да, некоторые из этих преступлений имеют отчасти политический характер. Стрелок из Эль-Пасо оставил манифест, равно как и стрелок из Крайстчерча. Мы должны считать представления о превосходстве белых и белый национализм таким же серьезным идеологическим источником насилия, каким считаем радикальный ислам. Но учтите, что спустя несколько часов после стрельбы в Эль-Пасо молодой белый мужчина по имени Коннор Беттс (Connor Betts) убил девять человек во время массовой стрельбы в Дейтоне, штат Огайо, прежде чем полиция застрелила его самого. Вот что мы знаем о нем: Коннор Беттс, причастный к массовому убийству в Дейтоне, штат Огайо, был самопровозглашенным «левым», который писал о своей готовности проголосовать за демократа Элизабет Уоррен (Elizabeth Warren), восхвалял сатану, был недоволен результатами президентских выборов 2016 года и добавлял: «Мне нужен социализм, и я не буду ждать, пока эти идиоты наконец найдут общий язык». Профиль Беттса в Твиттере гласит: «фанат аниме / металлист / левый / я отправляюсь в ад и не собираюсь возвращаться». В одном твите он написал: «Иду на ночную службу. По крайней мере песнопения хорошие. #athiestsonchristmas». Под селфи он ставил хэштеги вроде «# selfie4satan #HailSatan @SatanTweeting». В день смерти сенатора-республиканца Джона Маккейна (John McCain) он написал: «Иди к черту, Джон Маккейн». Кроме того, он ставил лайки твитам со ссылкой на массовые расстрелы в Эль-Пасо за несколько часов до Дейтона. У себя на странице в соцсетях Беттс также осуждал Трампа, а накануне марша в Шарлоттсвилле написал: «Смерть всем фашистам». Беттс на протяжении многих лет был агрессивным человеком с садистскими наклонностями. Ассошиэйтед Пресс сообщает следующее: «Одноклассники преступника, убившего девять человек ранним утром в воскресенье в Дейтоне, штат Огайо, говорят, что его временно исключили из школы за составление „черных списков" тех, кого он хотел убить, и „списка изнасилований", куда вписывал имена девушек, которых хотел изнасиловать. Свидетельства двух бывших одноклассников всплыли после того, как полиция заявила, что за плечами 24-летнего Коннора Беттса не было ничего, что могло бы помешать ему купить винтовку.223-го калибра с расширенными боекомплектами, из которой он открыл огонь по толпе людей, стоявших у дверей бара». Можно ли винить в этом преступлении Коннора Беттса Элизабет Уоррен, социализм, аниме или дьявола? Нет. А как насчет Адама Лэнзы (Adam Lanza), организовавшего массовый расстрел в школе «Сэнди-Хук»? В его безумии не было ничего политического. Он страдал аутизмом, — но таких людей миллионы, и все же они не идут убивать других. Как и убийца из Эль-Пасо, Патрик Крузиус был ребенком разведенных родителей, — но в такой же ситуации оказываются десятки миллионов людей, которые никогда не станут причинять боль окружающим. Все эти парни были белыми. А кто из массовых убийц не был белым, знаете? Чо Сын Хи (Seung-hui Cho), массовый убийца из Виргинского политехнического института в 2007 году. Омар Матин (Omar Mateen), открывший стрельбу в ночном клубе «Пульс» (Pulse). Перед тем, как начать бесчинство, Матин поклялся в верности ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред. ИноСМИ). Выходит, это вина исламского радикализма. Так? Вероятно, нет: выяснилось, что Матин был странноватым нелюдимом со взрывным характером, у которого приступы исламского благочестия чередовались с попойками. На тот момент он был в разводе, и впоследствии всплыли доказательства того, что, возможно, он боролся со своими собственными гомосексуальными наклонностями. Мика Ксавье Джонсон (Micah Xavier Johnson), который в 2016 году подстерег и убил пять полицейских в Далласе. Он был чернокожим и недвусмысленно заявлял о своем желании прикончить белых, чтобы отомстить за совершаемые полицией убийства черных. В том же 2016 году Гэвин Юджин Лонг (Gavin Eugene Long), тоже чернокожий, в знак политического протеста устроил засаду и убил полицейских в Батон-Руж. Я хочу сказать, что люди склонны видеть в этих ужасных событиях подтверждения наиболее близкой им политической риторики, однако это может помешать нам понять, что же произошло на самом деле. Я помню, что после расстрела в ночном гей-клубе «Пульс» некоторые группы по защите прав гомосексуалистов, СМИ и прочие либералы винили во всем гомофобию. «Нью-Йорк таймс» опубликовала редакционную статью, в которой критиковала республиканцев за их «предубеждения», в то время как журнал «Слейт» (Slate) обрушился с критикой на консервативных христиан. А потом выяснилось, что убийца поклялся в верности ИГИЛ. Сегодня многие готовы приписывать вину за Эль-Пасо Дональду Трампу. По-моему, если на то пошло, своей риторикой Трамп никак не способствует тому, чтобы эти страсти улеглись. Ему явно не хватает порядочности и ума, чтобы это признать, а ведь как президент он обязан говорить на публике благоразумно и взвешенно. Вместе с тем винить Трампа в таких вещах слишком удобно. Патрик Крузиус, убийца из Эль-Пасо, был фанатом Трампа (судя по его социальным сетям), но, по словам тех, кто его знал, он также был в высшей степени одиноким человеком с дурным характером, который вырос в семье, где родители развелись, а отец в течение сорока лет страдал наркоманией и алкоголизмом. Возможно, Крузиус, как и Омар Матин, ухватился за идеологию насилия потому, что она позволяла ему выплеснуть наружу недовольство собственной несостоятельностью. Пока что мы не знаем. Подробности выяснятся на суде. Не забывайте о массовых убийцах, которые, живя в безбрачии, убивали людей, чтобы отомстить женщинам, не пожелавшими с ними спать. Дональд Трамп не был вдохновителем этих злодеев. Ими двигала ярость, собственные неудачи и бессилие. К тому же, если вы решили убивать без разбора, это можно сделать и без огнестрельного оружия. Массовый убийца в Торонто наехал на людей в своем фургоне (ту же технику использовали исламисты во Франции). Профессор Том Николс (Tom Nichols) на днях опубликовал в Твиттере крайне интересный пост. Вот он: Терпеть не могу Твиттер после массовых расстрелов, однако очень разные и одновременно похожие друг на друга убийцы в Эль-Пасо и Дейтоне заставляют меня вновь вернуться к этой теме. Но для начала оговорюсь: ДА, Я СОГЛАСЕН С ВАМИ В ТОМ, ЧТО НЕОБХОДИМО ВВЕСТИ СТРОГИЙ КОНТРОЛЬ ЗА ОРУЖИЕМ И ЗАПРЕТИТЬ ВСЕ ВИДЫ МОЩНОГО ОРУЖИЯ Это достаточно ясно? Хорошо. Далее. / 1 Если рассматривать проблему с помощью подстановки разных «переменных», скажем сразу, что оружие было всегда. В Америке когда-то использовались пулеметы. Самое разное оружие. Которое военнослужащие привозили из зон военных действий. А между тем «молодые люди, совершающие массовые расстрелы в общественных местах» такой постоянной величиной не были. У человека, мыслящего логически, данный факт должен вызвать подозрение: если у людей всегда было много оружия, если всегда хватало психически больных (и раньше большинство из них не получало должного лечения), и если расизм существовал всегда (в более многочисленных проявлениях, чем в 21-м веке), то, может быть, причина в чем-то другом? /3 Также настораживает тот факт, что «странноватый нелюдим, врывающийся с оружием в школу/торговый центр/общежитие», это почти «полностью» постмодернистское явление, о котором нам не доводилось слышать вплоть до конца 1970-х годов. Да, были отдельные случаи — вроде массового убийства в Техасе в 1966 году, — но не такое. /4 И особенно подозрительным кажется то, что данный «конкретный» тип убийств возникает все чаще на фоне общего снижения преступности. Еще хуже: то, что поначалу было инцидентами со странноватыми белыми подростками, начинает перекидываться на молодых людей других рас. /5 В общем, контроль за оружием в любом случае затруднит убийце его задачу. Пусть Конгресс собирается, принимает эти законы, основываясь на том «простейшем принципе», что человеку не нужна бесконечная лента патронов на ружье армейского образца. Отлично. Договорились. Я полностью на вашей стороне. Понятно? /6 Но пока мы не начнем дискуссию о том, почему этот конкретный сегмент молодых людей превратился в ходячие бомбы, мы продолжим топтаться на месте — до новых расстрелов или новых взрывов в стиле Маквея (Timothy McVeigh) или до тех пор, пока очередной Эллиот Роджер (Elliot Roger) не станет бороздить на своей машине толпу. /7 Оружие есть во многих странах (мы делаем вид, что это не так). Еще большее число стран демонстрируют невероятно высокие показатели насилия и убийств с применением огнестрельного оружия и без него. Но «урод, входящий в бар или общагу, чтобы всех замочить», кажется, сугубо американским и европейским явлением. /8 (Да, я не оговорился: «американским и европейским». В Канаде, Германии, Норвегии, Великобритании и других странах мы наблюдаем тот же тип массовых расстрелов, но здесь мы впереди планеты всей). /9 Думаю, в этом есть культурная детерминанта. Многие не довольные существующим порядком молодые европейцы становятся джихадистами. В Китае они нападают на детей с ножами. У нас ввиду доступности оружия проще совершить массовый расстрел, но более серьезной проблемой являются «молодые люди нарциссистского склада, зацикленные на массовых убийствах». /9 Я не знаю, зачем они это делают. У меня есть несколько теорий, но я не социолог. Я специалист в области общественных наук и понимаю разницу между зависимыми и независимыми переменными. Все эти споры настолько сумбурные — во всех отношениях, — что неудивительно, что мы топчемся на месте. /10 Так что да — запретите какое-нибудь оружие. Принимайте законы. Но если у нас не будет общественных дебатов и трезвого взгляда на то, почему наша страна на протяжении примерно сорока лет производит таких изгоев, я не уверен, что это даст какие-то результаты. /11 Если бы дело было только в доступности оружия, эти вещи происходили бы на американском Юге беспрерывно. Там почти у всех есть оружие. У некоторых людей его особенно много. Если бы дело было исключительно в расовой ненависти владельцев оружия правого толка — да ладно, неужели мне действительно нужно все это разжевывать? Это та же логика, которой мы пользуемся, когда пытаемся понять исламистский терроризм. Если бы каждый отдельный человек, который придерживается исламской доктрины, даже в ее радикальной версии, был террористом, мир мгновенно погрузился бы в первобытное варварство. Я всегда ненавидел тех, кто пытается минимизировать роль вооруженной религии в распространении исламского терроризма. Они не воспринимают религию достаточно серьезно. Но в равной степени неправильно винить во всем исключительно религию (или политическую идеологию), поскольку это мешает нам увидеть, какие конкретные факторы снесли данному индивиду крышу. Есть причины, по которым особый тип молодых людей увлекается радикальными идеологиями, будь то исламизм, фашизм, антифа и так далее. Ханна Арендт (Hannah Arendt) в своей знаменитой книге 1951 года «Истоки тоталитаризма» пишет, что эти идеологии пользуются особой популярностью у людей — особенно мужчин, — которые находятся в изоляции и утратили чувство привязанности к прочному социальному порядку, придающему смысл и цель их жизни. На мой взгляд, попытки притянуть за уши ту или иную риторику и связать ее с конкретными убийствами и проявлениями безумия суть наш способ упорядочить хаос, представляющий угрозу. Не поймите меня неправильно: мы должны пытаться понять, почему эти вещи происходят, чтобы защитить от них общество. Мы должны прикладывать большие усилия к тому, чтобы противостоять расистской риторике со всех сторон. И так далее. Мы не можем просто всплеснуть руками и сказать: «Черт возьми, не угадаешь». Тот факт, что мы не способны до конца постичь тайну зла, не освобождает нас от ответственности делать все возможное, чтобы оно проявляло себя реже. Но давайте не будем самих себя обманывать. Один бывший гражданин Советского Союза, у которого я брал интервью для своего книжного проекта, сказал мне, что в СССР было много насилия, — и оно насаждалось не одним только государством. Я удивился: ведь это было полицейское государство, и оно имело монополию на насилие. Он засмеялся и сказал, что там процветали всевозможные виды насилия, которые выходили за рамки полномочий полиции либо ее не заботили вовсе. Вот это и была истинная жизнь в Советском Союзе. Даже тоталитарное полицейское государство не могло устранить желание человека убивать и возможности для этого. В каком-то смысле это часть нашей человеческой природы. Идея, которую я пытаюсь здесь донести, состоит в том, что нам свойственно опираться на риторику, соответствующую нашим собственным убеждениям, потому что именно так мы пытаемся отпугнуть демонов. В конце концов именно поэтому люди так падки на теории заговора: верить в то, что тайная клика злодеев организовала убийство президента Кеннеди, менее страшно, чем считать, что убийца-одиночка застрелил самого влиятельного человека в мире в то время, как он проезжал через транспортную развязку в Далласе. Мысленный эксперимент: массовые расстрелы в прошлом были менее распространены, зато уровень убийств был выше. Может быть, в нашем обществе есть нечто такое, что одновременно снижает общий уровень убийств и повышает вероятность массовых расстрелов? Кстати, в минувшие выходные я беседовал в Канзас-Сити с одним врачом, человеком, родившимся за границей (не в Европе). Он сказал, что несмотря на насилие — по сравнению с большей частью мира — американцы живут в раю. По его словам, это не повод для самоуспокоения, а скорее лишнее напоминание о том, что человек — жестокое существо, а бесчеловечность людей по отношению друг к другу — неизменная черта человеческой культуры.