Юрию Лужкову явно изменяет память

Время от времени Юрий Михайлович с удовольствием выступает в роли нюсмейкера. Тем более, что в последнее время к нему всё чаще обращаются коллеги-журналисты. которые интересуются отнюдь не его успехами в выращивании гречки или в освоении бизнес-просторов Австрии. А оценками текущей политической и экономической ситуации. Более того, уже в преддверии избирательной гонки в столичный парламент околополитический мир полнился самыми невероятными слухам о намерениях бывшего градоначальника. Утверждалось, что Лужков, мол, тряхнет стариной и выставит свою кандидатуру в Мосгордуму. И даже намерен-де стать там спикером. Не успел простыть след от такого «выхлопа», как родилась новая сенсация. Мол, Юрий Михайлович пригласил приехать в Вену самого Гудкова-младшего. И не просто туристом, а для того, чтобы серьёзно переговорить с Дмитрием о координации действий накануне нынешней горячей избирательной осени. Правда, вскоре сам Гудков подтвердил, что некий сигнал из окружения экс-мэра он получил, но когда сообщил, что уже физически находится в Европе, то продолжения странного заочного диалога не получилось. Так что, и такая взрывная сенсация о потенциальной смычке мечущейся внесистемной оппозиции и обиженной прежней бюрократии не состоялась. Но, как выясняется, Юрий Лужков внимательно следит за нынешней московской избирательной кампанией и даже готов делиться своими оценками текущего непростого момента. И тут выясняется, что он серьёзно озабочен проблемой оппозиции. В частности, он заявил нашим коллегам, что нынешняя ситуация со снятием кандидатов просто произвол. Более того, бывший политический тяжеловес ныне искренне уверен, что система должна иметь и власть, и оппозицию. И если этого нет, может возникнуть необъективность, поскольку-де оппозиция страхует власть от ошибок. Живи и сейчас князь Потёмкин, он, вероятно, воскликнул бы: «Умри, Юрий Михайлович, лучше не скажешь!» А человек, не знавший политическую изнанку Москвы девяностых и начала нулевых, мог бы подумать, что прежде, во времена Лужкова оппозиция всех цветов и сортов просто расцветала в тесных помещениях на Страстном бульваре. И не было неофициальных, но строго выполнявшихся списков Лужкова. Счастливчики, которые в них фигурировали, и заполняли думские вакансии. И очень часто это были никому доселе неизвестные протеже иных влиятельных политиков, которых по соглашению со столичной властью без проблем проводили в местные депутаты. А коммунисты, в лучшем случае, имели пару мандатов. Так сказать, для некоторого соблюдения приличий И когда спикера той поры Владимира Платонова как-то спросили, а были ли законы, предложенные мэром, которые демократически сформированная Мосгордума рискнула отклонить, то он с большим трудом вспомнил, что, дескать, как-то коллективно не утвердили в статусе почётного гражданина города Москвы какую-то совсем уж одиозную фигуру. А когда депутаты рискнули поинтересоваться у зама Лужкова Иосифа Орджоникидзе, как расходуются финансы города, то тот вполне демократично послал особо любопытных в суд для выяснения. Такие вот были решительные оппозиционные настроения, не позволявшие тогдашней власти совершать ошибки. Но, понятное дело, каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. Теперь Лужкову мнится, что при нём была истинная демократия, не то, что сейчас. Да, дисциплина выдерживалась железная. Никакая Нюта Федермессер не рискнула бы взять да и сняться с выборов после согласования в мэрии её кандидатуры. А вот с демократией было куда сложнее. Впрочем, ещё Бисмарк учил, что никогда так не преувеличивают, как во время войны, после охоты и до выборов. Кстати, нынешний глава Мосизбиркома Валентин Горбунов работает на своём почетном посту ещё со времён раннего Лужкова. Но это так, к слову.