Сказ о том как у парубка корчму отжимали
В незапамятные советские времена в матери городов русских, стольном граде Киеве, появился на свет гарный парубок Юрий по прозвищу Белойван. Лет тридцать он, как положено, лежал на печи, потом совершал подвиги. Ходил на северный и южный полюса Земли, заглядывал в жерла вулканов и пасти акул. Но этого ему было мало. В 1999 году от Рождества Христова, когда гарному парубку было 33, дерзнул добрый молодец совершить самый отчаянный и дерзкий подвиг — открыть бизнес в России. И было его харчевен под названием «Корчма Тарас Бульба» семнадцать в златоглавой Москве, одна в Одинцово, одна в Киеве и одна в Нью-Йорке. И в каждой из харчевен были расписные рушники да столы деревянные, дорожки да ковры домотканые, чарки, шкварки, дорогим гостям угощения и подарки. От заката и до рассвета в харчевнях подавались борщи с пампушками, котлеты по-киевски, пальцем пиханные колбаски, пелись песни, плелись сказки, ну и горилка лилась рекой — это уж самой собой. Року 2005-го посетил харчевню сам светлый князь Владимир Красно Пёрышко, не побрезговавший блюдами украинской национальной кухни и опрокинувший чарку на посошок. — Лепота! — улыбнулся, провожая его взглядом славный хохол-ресторатор, опрометчиво посчитав, что отныне на каждом из его заведений возлежит печать неприкосновенности от Владимира Красно Пёрышко. Однако, хренушки. Шли годы. Смеркалось. И пробил час, и открылись двери, и вошли добры молодцы – ново-архаровцы. Отыскали они зорким соколиным взглядом среди разной утвари здоровенный кухонный нож и приставили к бородатому подбородку украинского ресторатора, а в нос ему сунули красны корочки. — Здрав будь, барыга, — расплылись в счастливой улыбке они. — Всем борща, — испуганно прошептал повару враз постаревший молодец Белойван. — Борщом, однако, не отделаешься, — намекнули гости. И достали они колоду на 36 тузов, и раскинули перед ним карты, не хуже цыганок у трёх вокзалов. По картам выходило, что предприимчивого короля ресторанного бизнеса, опрометчиво вернувшегося из-за океана проводить в последний путь близкого родственника, ждёт дальняя дорога в казённый дом. Приуныл Белойван. — Не боись! На «Вологодском пятаке» тоже любят вкусно покушать, — успокоили ресторатора Юру непрошеные визитёры. — В «обиженных» долго ходить не будешь. В седеющей на глазах голове разменявшего шестой десяток ресторатора вдруг всплыли его пророческие посты в рунете, где он, разоткровенничавшись не к месту, начертал, что любого организатора бизнеса посадить на Руси значительно проще, чем фартового карманника. — Верную думу думаешь, — выложив скриншоты постов, заявили гости. — С бизнесмена в России завсегда есть что взять. Ну, а если не к чему придраться, то найдём даже «То-Чаво-Не-Может-Быть». — Сколько? — испуганно пролепетал Белойван. — Так бы сразу, — спрятали карты вошедшие и уселись за стол, достав калькулятор размером с кейс — Двадцать лет работы, — нажали на кнопки ново-архаровцы. — Берём по 100 лямов в год. С тебя два ярда, канительщик! — Креста на вас нет! — заверещал пришлый киевлянин. — И крест есть, и портретик патриарха, и Breguet, — заверили его ново-архаровцы и явили всероссийские атрибуты богоугодия. — Время, кстати, позднее. Давай так: ты нам два ярда наликом, а мы тебе нагрудный знак ФНС «Почётный налогоплательщик». Как тебе такой, хохляра, вариант? — Два ярда. Откуда столько? — выпал в осадок не хуже самого качественного гранатового сока ресторатор. — Мне легче сесть! — Не вопрос, — переглянулись визитёры. — Отдашь после отсидки! Неси борщ! Метнулся Белойван за борщом, а ещё за красным вином и за белым. Глядь! А счета все уже заблокированы. — Как же мне зарплату людям платить? Как налоги перечислять?! Как деньги по картам у клиентов принимать? — приуныл ресторатор. — Деньги как принимал, так и принимай, — согласились нагрянувшие. — На арестованные счета они отлично заходят. А в остальном — как хошь крутись, бедолага. — Есть ли выход? — треснувшим напополам голосом поинтересовался Белойван. — В трубу, — воздели очи долу визитёры. — Закон у нас для каждого простой: вход рубль выход два. Опять же, ярда. — Оборудование в лизинге. Объект в аренде, сотрудники на аутсорсинге, а продукты принадлежат поставщику. Я ж почти банкрот! Пощадите! — взмолился Белойван. — Это можно, — пожали плечами государственники. — Русский человек по природе своей не злоблив. И любит братьев-украинцев. У нас, аккурат сейчас, акция проходит — скидка 75% каждому раскаявшемуся хохлу. Подпиши нам явку на то, что обставил казну на 650 млн с 2011 по 2014 год, хамски скрываясь от оброков и податей. И всего делов. — С 11-го по 14-й?! Я ж в это время в Нью-Йорке был, пиндосов украинским борщом и пампушками с чесноком окормлял! — вдруг нашёлся как-то сразу Белойван. — Да вот беда, — с русскими эмигрантами связался и прогорел. — Вот чудак! В Нью-Йорке? Да хоть в самом Бобруйске! – хихикнули супостаты. — «Тырнет» тебе в телефоне на что? По глобальной сети сейчас любую оказию можно сделать — хоть налоги в офшоры увести, хоть бензин ацетоном разбавить. — Как же так?! Ведь пятнадцать лет у ваших коллег не было ко мне претензий! — А ты за калек не беспокойся. Им ни одной твоей пампушки не достанется. Соглашайся, старче, на 650 лямов. Сэкономишь 1 ярд 350. И не сядешь заодно. — У меня не ЗАО. У меня ООО, — веско возразил Белойван. — Общество с ограниченной ответственностью. Хотите — берите всё, что есть у компании! Уставной капитал десять тысяч «деревом». — Эвон как ты отстал со своими одиннадцатью классами церковно-приходской, — дружно поперхнулись борщом пришельцы. — Понятиями вчерашнего дня оперируешь. Сегодня, брат, прогресс в законодательной сфере. И понятия совершенно другие. Нынче ты не имуществом компании, а всем, что у тебя есть, ответишь. Сымай всё, включая исподнее. — Как же так? Ведь поправки в ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» приняты в 2016 году, а от налогов я, по-вашему, с 2011 по 2013-й! — вскинулся было Белойван. — Какая разница? — слили ему остатки борща за пазуху благодарные гости. — Скажи «дякую», что мы в твоей харчевне экстремизма не нашли. А лишили бы российского гражданства по новому указу, да и выслали обратно — в Кривой Рог, который станет для тебя, несгибаемого, бараньим. — Сжальтесь! — упал на колени Белойван и одним росчерком подписал себе подсунутый доброхотами смертный приговор в виде соглашения о сотрудничестве со следствием и чистосердечного признания. И были в том признании писаны страшные дела о том, как ночами приходили в харчевни Белойвана люди, безжалостно удалявшие из памяти чудо-системы R-Keeper, данные, уменьшали ценные сведения о количестве заказов, а ещё об их стоимости, что показывало совершенно иные цифры и письмена в бухгалтерской отчетности, и в налоговых декларациях. — То-то! — любовно заламинировали признательную челобитную знатным украинским салом ново-архаровцы. — Мне можно идти? — вынул салфетку из-за воротничка Белойван. И тут ново-архаровцы посмотрели на Белойвана с искренней и невыразимой любовью. — Ну, куда ты пойдёшь, сирый и босый? У нас с твоим братом-хохлом война. Но вы нам не чужие. Русские на войне своих не бросают. Вот отпустим мы тебя. И чего? Пойдёшь разные гадости на фейсбуках писать, станешь пятой колонной. Этого мы тебе разрешить не могём. Тебе, убогому, сейчас сколько лет? — Пятьдесят три, — окончательно раскис Белойван. — Авось к пенсии выйдешь, старче. Пенсион у нас, к слову, на Руси знатный. Макарошками – хоть до заворот кишок уешься. Макаронную у Кремля откроешь. Ещё лям с тебя, барыга, за нашу знатную бизнес-идею! Айда, ребята, мордуй какела и тащи его в острог. И не дав ресторатору совершить японскую сэпукку припасённым на такой случай остро отточенным украинским трезубцем, влепили ему «двушечку». Тут и сказке конец. А кому достанется отжатая корчма «Тарас Бульба»? Знамо кому. На то будет другая история. Не сумневайтесь.
