В Оренбуржье лишили выбора тех, кто нагло травит людей

Газета ВЗГЛЯД начинает серию публикаций о тех, кого несколько месяцев назад назначили исполнять обязанности глав регионов. Спецкор ВЗГЛЯДа побывал с и.о. губернатора Оренбургской области в экологически неблагополучном Переволоцком районе и увидел, как и почему эта поездка неожиданно превратилась в экстремальное испытание для управленческих навыков Дениса Паслера. – Как будем развивать район? – спрашивает Денис Паслер у Николая Сорокина, главы Переволоцкого района. – С вашей помощью финансами, – отвечает Николай Иванович. – А мы будем развивать. – Иваныч дает! – прокатывается по актовому залу администрации Переволоцкого района. – Финансы так финансы, – не возражает и.о главы Оренбургской области. Кажется, Денис Паслер – единственный в этом зале, кто не особо удивляется сорокинской прямоте. Можно понять: в послужном списке 40-летнего Паслера, к примеру, четыре года во главе правительства Свердловской области. На этом посту наверняка можно было услышать и не такое. «Крутятся, как могут» В Переволоцком районе и в регионе вообще – после того, как Паслер в марте стал и.о. главы Оренбургской области – действительно появились конкретные темы для разговора как о финансах, так и о развитии. По некоторым отраслям – впервые за долгие годы. Даром что Оренбуржье – регион-донор: нефтегазовая отрасль – где-то три четверти областного производства. Но, допустим, три четверти дорог Оренбуржья тоже не вписываются в нормативы; вот и толкуй тут. – Дорожное хозяйство: было 11 миллиардов рублей, стало 16 миллиардов, – отдельно указывает Паслер на прирост финансирования. Тут, что называется, на круг областные деньги, федеральные деньги и отдельно – средства по проекту «Безопасные и качественные автодороги», включая дополнительные сотни и сотни миллионов. Например, около полумиллиарда для Орска – одного из самых протяженных городов России, где комплексного ремонта дорог не видели десятилетиями. В этом же году – 33 километра ремонта городских дорог сразу, и дальше будет еще. – Детские сады – строим 19 новых по области в этом году, никогда такого не было. И еще минимум два начнем. Школы – строим три, начнем еще одну, – продолжает и.о. губернатора. – Денег никогда не хватает, а учиться, лечиться и в садики детей водить нужно уже сейчас. – А если в селе тысяча жителей, а для программы благоустройства территории надо полторы, – нам как быть? – вступает Вячеслав Захаров из Южноуральского сельсовета. Там крутятся, как могут. Даже инвестора на новый дом культуры нашли, сейчас ждут согласования проекта. Редкое рвение на территории, где живет не больше тысячи человек. – Мне, чтобы люди в поселке оставались, ДК во как нужен. И комфортная среда, – не отстает Захаров. – Ну нет у нас полутора тысяч людей. И чего, мы лысые, что ли? – Мы с вами? В общем-то, да, – констатирует Денис Паслер, вглядевшись в Вячеслава Дмитриевича, а затем проведя по собственной макушке. Когда общий смех смолк, Паслер сообщает, что на следующий год по программе комфортной среды в регион придет почти 2 миллиарда федеральных рублей – против нынешних 266 миллионов. А деньги на сельсоветы вроде Южноуральского – без нужного количества жителей, но с должным желанием развиваться – предусмотрят в региональном бюджете-2020. – А что с экологией нашей? – встают с места сразу несколько женщин. – Катастрофа с этим сероводородом бесконечным. – А вот для этого я сюда и приехал, – говорит Паслер. * * * Дышать нечем – Как быть с рабочими местами? – спрашивает Денис Паслер. Еще несколько десятков жителей поселка Переволоцкий собрались на улице – актовый зал небольшой, все не поместились. Цель – увидеть и.о. главы региона. И узнать у него, когда же будут закрыты близлежащие предприятия - полигон отходов нефтедобычи «Велес» и нефтеперевалочная база «Триумф». – Дышать нечем, Денис Владимирович, – под общее одобрение заявляет одна из переволоцких активисток. – Последние пару лет – беда просто. Мы и Владимиру Владимировичу на прямую линию видео посылали. Житья нет от сероводорода, люди в больницу ходят как на работу. – Кто ходит, кого по «скорой» увозят, – подхватывают рядом. – Все же, как с реальной работой быть? – повторяет Паслер. Вопрос в любом случае не праздный. Жителей в Переволоцком – меньше десяти тысяч. А нефтеперевалка «Триумф» дает полсотни мест. Два-три десятка тысяч рублей в месяц – не самая крутая зарплата даже в Оренбургской области. Но все же это куда лучше, чем оставить пятьдесят семей вообще без средств. При том, что на районной бирже труда – уже под 500 зарегистрированных. И менее сотни вакансий, причем бросовых. – Пусть едут на вахту! – непреклонны активисты. Уезжать на много месяцев вахтовиками на сибирские месторождении – обычное мужское трудоустройство не только для Оренбургской области. Хотя и регион-донор. – Нет, ну так тоже не очень правильно, – говорит Паслер. – У нас нет изобилия рабочих мест, – чуть позже объясняет он свою позицию спецкору ВЗГЛЯДА. – Я не приверженец закрытий вообще. Надо дать шанс, пусть и ограниченный. «Ограниченный» – это примерно вот что. Оренбургский нефтемаслозавод, первые месяцы Паслера в качестве и.о. Проблемы те же – выбросы, превышение вредных веществ. Причина – износ оборудования. Решение: полтора месяца на то, чтобы навести порядок. Когда выяснилось, что ситуация не изменилась, областная администрация вместе с прокуратурой подала иск на закрытие завода. В Дзержинском райсуде Оренбурга уже подбирают дату. Случилось это полторы недели назад. Для переволоцких загрязнителей ничего нового придумывать не стали: тоже по 45 дней на юрлицо, для исправления. Нет – извините. – Шанс ограниченный, потому что проблеме не первый год, – объясняет Паслер. – В прошлом году от жителей Переволоцкого района было 376 звонков с жалобами на превышение – два, три пять раз – и на запах сероводорода. В этом году их уже более пятисот. * * * – Наши сотрудники испугались, – объясняет рабочий нефтеперевалочной базы «Триумф». – Увидели, что делегация идет – и все операторы разбежались. Поэтому четыре люка на вагонах остались открытыми… Положим, не четыре, а с десяток. Люки открыты примерно на половине железнодорожных цистерн, собравшихся на площадке «Триумфа». Запах сероводорода над базой и вокруг устойчив и крепок. Здешняя перевалка – почти 350 тысяч тонн нефти в год, и объемы растут. Растут, однако, и выбросы в атмосферу. С 5 до 13 тонн в год. За шесть лет. И до поселка Переволоцкий, он же райцентр – дай бог, если километр. И роза ветров расположена не лучшим для жителей образом. Над цистернами – площадка, где собралась «делегация» во главе с Паслером. Задача, объясняет и.о. губернатора – снизить выбросы обратно до пяти тонн. Самый понятный способ – ускорить переливку нефти в цистерны, чтобы лишнего в воздух не выходило. – Крышку не держишь открытой, сразу закрываешь – выброс уменьшается, так? – размышляет Паслер. – А когда вы сразу все открываете, а на территории еще машины, которые нефть привезли, стоят, и все это одновременно… вот и пожалуйста! – Так у нас больше 12 часов жэдэ цистерны не стоят, – говорит тот же сотрудник «Триумфа». – Все по нормативу. – Какие нормативы, когда народ жалуется? – подчеркнуто вежливо спрашивает Паслер. Хозяева нефтеперевалки тут же оценивают тональность разговора и просят время «на подумать». Через площадку доносится: «Насос ускориться не позволяет… Можно подключить резервный, но у трубы нет такой проходимости… А если клапана на люки? И видеонаблюдение за каждой горловиной?..» – О, класс, – реагирует Паслер. – Только позаботьтесь, чтобы доступ к наблюдению был не только у предприятия, но и у нас. У контролирующих органов. – Ммм… хорошо, – отвечают ему. – Кстати, сколько маневровых локомотивов тут работает? – продолжает обсуждение и.о. главы региона. И вправду: чем быстрее подтаскивать под налив пустые цистерны и убирать уже наполненные – и закрытые, – тем меньше выброс. Оказывается, что локомотив один. На три ближайшие предприятия, включая «Триумф». – По экономике достаточно, – объясняют Денису Паслеру. – Экономике, может быть, и достаточно. А людям не очень, – глава региона. – Особенно летом, когда жара… «Плевок в лицо оренбуржцев» Полигон «Велес», тоже недалеко от Переволоцкого – следующая точка остановки «делегации». На «Велесе» с 2011 года перерабатывают буровой шлам и стоки с нефтяных разработок. «Экологическая безопасность» – обещает транспарант на въезде. У ворот – пара молодых людей в итальянских костюмах и блестящих черных ботинках, моментально утопающих на всю подошву в глине. Управляющие полигоном заверяют Паслера и его коллег, что объект безопасен: «Видите, запаха нет». Действительно, в отличие от «Триумфа», здесь ничем таким не пахнет. Попутно выясняется, что на «Велесе» хотят наладить переработку отходов в минеральную смесь для рекультивации карьеров. Идея Денису Паслеру в принципе нравится. Уезжая, он еще раз – который по счету – подчеркивает, что главное – следить за экологической безопасностью. Разумеется, следить за ней молодые люди с «Велеса» обещают. * * * – Вас послушать – так все хорошо, – говорит глава области, прерывая доклад регионального Минприроды. – Все у вас и у коллег есть. Нормативы есть, договоренности, контроль. Все есть, но ничего не работает. На двери районной библиотеки имени Пушкина – объявление «Сегодня санитарный день». Метафорически верно: на втором этаже библиотеки - совещание по поводу экологической безопасности в Переволоцком и соседнем Ташлинском районе. Профильные ведомства, прокуратура, представители нефтяных компаний, работающих на территории; как говорится, здесь все. – В целях минимизации негативного экологического воздействия и снижения социальной напряженности, – продолжает доклад Константин Костюченко, и.о. министра природы, экологии и имущественных отношений Оренбургской области. – Компаниям-природопользователям предписывается неукоснительно соблюдать… – Вот то, что вы говорите – это же нормы, которые должны соблюдаться, так? – вновь вступает Паслер. – Зачем им предлагать то же самое, если они уже это не соблюдают? Должны приниматься другие меры, включаться другие механизмы. – Игнорирование сообщений граждан является временем упущенных возможностей, – берет эстафету докладов представитель областной прокуратуры. – Мы все зачем на совещание приехали? – вновь вмешивается в процесс Паслер. – Что толку в неработающих соглашениях? Результат – вот он, за окнами. «Все хорошо, все хорошо» – а народ за нами кругами ходит… Короче: могут коллеги дать технологию, позволяющую исключить жалобы – пусть дают. Не могут – пусть закрываются. – Ну так чтобы что-то особенно страшное тут было… – слышен голос с места. – Да, я тоже ничего страшного не увидел, – неожиданно соглашается Паслер. – Поэтому ничего страшного и не предлагаю: либо устранить выбросы, либо закрыть. Надо помочь с устранением? Какой вопрос, обязательно поможем! У нас не так много бизнесов, которые могут работать. Полтора месяца – вполне срок. * * * О «страшном» – хотя тут можно и без кавычек: о страшном – Денису Паслеру доложили уже после того, как и.о. губернатора покинул Переволоцкий район. На полигон «Велес» – тот самый, где молодежь в костюмах и «глядите, не пахнет» – вскоре после отъезда главы региона заехала техника и сбросила отходы: нефтешлам и жидкие фракции. Концентрация сероводорода подскочила сразу же в пять раз против нормы. В поселке и по району – 150 жалоб, десятки вызовов «скорых». И три госпитализации – «отравление неизвестным газом»; все живы, тьфу-тьфу-тьфу. Сказать, что на следующее утро областная администрация встала «в ружье», было бы неправильно. Основные службы выехали в Переволоцкий еще ночью. Еще до того, как Паслер ранним утром собрал экстренное совещание регионального правительства – Плевок в лицо оренбуржцев, – и.о. губернатора тщательно подбирает слова. – Цинизм высшей пробы. Преступление против здоровья и безопасности жителей Переволоцкого. Полигон «Велес» закрыт на три месяца. До окончания следствия. Да, уголовное дело уже возбуждено. Кажется, время норм, которые не соблюдаются, и соглашений, которые не работают, ушло раньше, чем можно было бы предположить. – Вы там были, вы все видели: я всегда готов договариваться, – говорит Паслер после совещания. – Но только не с теми, кто нагло травит людей. Здесь вопросов нет. И никогда не будет. Так и запишите. Кажется, именно это и называется выбором. Юрий Васильев Оренбургская область - Москва