Замглавы Минфина: политики начнут договариваться под давлением бизнеса

Заместитель министра финансов РФ Сергей Сторчак рассказал в интервью ТАСС о деглобализации и кризисе многостороннего подхода в международных финансовых институтах, судьбе "Большой двадцатки", создании новых финансовых альянсов и вероятности мирового финансового кризиса. — Деглобализация сегодня одна из ведущих тем в выступлениях экономистов. Нарастающие процессы деглобализации вызывают социальные протесты, политическую волатильность, нарастание национализма. Как эти процессы отражаются на международных финансовых институтах? Можно ли говорить о том, что у многостороннего подхода намечается кризис? — Не вполне согласен с тезисом деглобализации применительно к экономике. Когда мы говорили о глобализации, мы говорили о том, что на микроуровне идет формирование многочисленных цепочек создания добавленной стоимости. Они пронизывают множество стран и получается, что в конечном продукте, особенно в продукте высокого передела, участвуют предприятия, представляющие два-три десятка экономик. Глобализация в этом понимании никуда не делась. Протестные настроения скорее связаны с замедлением темпов роста экономик, наличием внутренних дисбалансов и увеличением разрыва между самыми богатыми и самыми бедными. Но виной тому не глобализация, а последствия управленческих решений. Деглобализацию сегодня можно рассматривать в контексте отката от принципа многосторонности. В течение многих лет страны для согласования решений использовали механизм консультаций на многостороннем уровне. В последние два-три года ситуация изменилась. Принцип многосторонности поставлен под сомнения США. Это стало серьезной проблемой для таких многосторонних форматов, как G20 и G7. Но они, как известно, никуда не исчезли. Уверен, что это все лишь эпизод, но как долго он продлится — не знаю. Невозможно предположить, что изоляционные тенденции сохранятся на долгое время. В итоге бизнес начнет давить в обратную сторону и те, кто принимают политические решения, будут вынуждены вернуться к истокам многосторонности. Интересен в этом контексте опыт Парижского клуба кредиторов, который был учрежден в 1956 году. Именно в нем зародился процесс принятия многосторонних решений, связанных с решением финансовых проблем. Несколько раньше были учреждены МВФ и Всемирный банк. Но договоренности об их создании были достигнуты в других условиях, и там явно доминировали страны — победители во Второй мировой войне. Что касается стран — участниц Парижского клуба, они увидели объективную необходимость договариваться на многостороннем уровне для того, чтобы преодолеть долговой кризис Аргентины. У Парижского клуба были времена, когда его название не покидало первые полосы газет. Сейчас ситуация иная. Клуб — живой организм. С учетом роста масштабов суверенного долга, изменения его структуры, в частности появления долговых обязательств, обеспеченных залогами активов — имущества, Парижский клуб получит второе дыхание. — В прошлом году был остро поставлен вопрос о реформировании ВТО. Все, не только американцы, заговорили сегодня о том, что институт в нынешнем виде работает неэффективно. Могут ли аналогичные вопросы возникнуть в ближайшее время по другим институтам — G20, МВФ, Всемирный банк? Чем грозит деглобализация в этой области? — "Двадцатка" сохранится, так как появление форума — это не замысел "сильных мира сего". Этот "клуб по интересам" возник естественным образом, так как жизнь заставила искать выходы из сложных экономических ситуаций. Если говорить о ВТО, то в рамках мероприятий "двадцатки" японское председательство вывело тему о реформировании ВТО из "финансового трека". Впервые была созвана встреча министров торговли (экономик) "двадцатки". О ее результатах известно лишь то, что этих результатов просто нет. Но для полноценного обсуждения в рамках "двадцатки" этой проблематики нужно было подготовить специальный доклад или, как его называют, "позиционную бумагу" (position paper) о предмете. Если это не сделать, то дискуссия либо не состоится, либо пойдет в формате "кто в лес, кто по дрова". Насколько мне известно, по положению в ВТО и ситуации в сфере международной торговли никакого позиционного доклада подготовлено не было. По крайней мере для встречи министров финансов и управляющих центральными банками, соответственно, не было и дискуссии. Это больше всего устраивает партнеров, сделавших ставку на двусторонние договоренности. Готовить позиционный доклад по обсуждаемой теме — обязанность председательствующей стороны. Однако японцы подняли иные темы, которые являются "неконфликтными". Вместе с Германией они последовательно продвигают такие темы, как "Компакт с Африкой", страховая медицина в развивающихся странах, долговая устойчивость и другие. Вопросы, которые наметило японское председательство, конечно, являются актуальными. Но сказать, что составляют "нерв" сегодняшней политики, трудно. Например, развитие системы здравоохранения в развивающихся странах на основе страховой медицины — это важно. Но на фоне торговых противоречий, которые нарастают, тема явно выглядит вторичной. — Могут ли внутри "двадцатки" или отдельно появляться новые альянсы, новые "клубы по интересам", например объединенные по территориальному принципу или сфере деятельности? — Думаю, что да. В свое время появился ОПЕК, потом объединились страны — экспортеры зерна и такие объединения продолжают появляться. Параллельно с "двадцаткой" существуют "Группа семи" и объединения БРИКС, Шанхайская организация сотрудничества. Какое-то время назад говорили о "клубе пяти" в составе, если не ошибаюсь, Индонезии, Филиппин, Турции, Мексики, Саудовской Аравии. Небольшие объединения позволяют формировать позицию тех участников "двадцатки", кто считает, что их голос недостаточно принимается во внимание. Это естественный процесс — работать командой. На нашей планете только две страны могут себе позволить, да и то до определенных пределов и в какое-то ограниченное время, продвигать свои интересы, особенно не заботясь, есть ли у них союзники. Это США и Китай. — Как сегодня чувствуют себя МВФ и Всемирный банк? Нет ли кризиса доверия к институтам со стороны развивающихся стран? — Многосторонние финансовые институты, входящие в Группу Всемирного банка (Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Международная финансовая корпорация, Международная ассоциация развития, Международное агентство по гарантиям инвестиций) и МВФ все время вынуждены приспосабливаться к изменяющейся политической конъюнктуре. В последнее время в обеих структурах только США имеют возможность блокировать ключевые решения, требующие 85% голосов, так как в силу исторических обстоятельств США владеют "блокирующим" пакетом акций. Но необходимость наличия в глобальной экономике многосторонних институтов не вызывает никакого сомнения. Правда, постепенно они утрачивают монопольное положение в вопросах формирования правил игры на финансовых рынках. Влияние МВФ и группы сохранится еще на долгие годы. Но крайне сложный процесс достижения договоренностей о пополнении капитала МБРР и провалившаяся попытка реализовать договоренности о пополнении капитала МВФ в рамках 15-го пересмотра квот — это не очень хорошие сигналы. В то же время нет ощущения, что кто-то из акционеров хотел выйти из состава фонда и банка. Желание иметь какой-то противовес сохраняется. Недавно реализованы инициативы — учреждение Нового банка развития, АБИИ, Европейского стабилизационного фонда, пока это скорее механизмы, чем институты. Им еще предстоит преодолеть "болезни роста" и встать "вровень" с бреттон-вудскими институтами. — В свете описанных процессов, а также геополитической напряженности в мире какие изменения вы видите в работе с банками развития? Замедляют ли геополитические неурядицы работу по кредитованию проектов? Насколько успешно сегодня ведется работа России с НБР и АБИИ, которых вы выделили как ключевых партнеров России по линии международного кредитования? — В условиях геополитической напряженности на первый план выходит работа с региональными многосторонними банками развития, участником которых является Россия. Это Евразийский банк развития, Международный инвестиционный банк, Международный банк реконструкции и развития, Европейский банк реконструкции и развития. Эти банки показывают уникальную устойчивость к слухам, вызовам. Несмотря на то что их акционерами, как правило, являются и страны, показывающие длительные спады, эти банки успешно развиваются, о чем говорит тот факт, что их кредитные рейтинги как минимум не ниже любого из акционеров, а чаще — значительно выше. Это касается и сотрудничества по проектам. Так, с Новым банком развития мы уже заключили кредитные соглашения на $1,5 млрд. Сейчас в работе находится проект транспортной инфраструктуры в одном из южных городов РФ. Он станет первым проектом, который в процессе подготовки технической документации получит помощь от специального фонда, созданного для этого при НБР. Когда речь идет о качественной подготовке проекта, вопрос решают не столько деньги, сколько уровень экспертизы. Это будет в том числе и проверка для менеджмента самого банка. — Удалось ли удовлетворить требования АБИИ к госгарантиям по кредитуемым проектам? — По своей природе государственная гарантия является сложным финансовым инструментом. Ситуация становится еще более деликатной в случае предоставления гарантии в пользу иностранного кредитора и при ее регулировании нормами иностранного права. По этой причине мы склоняемся к тому, чтобы наработать опыт взаимодействия с АБИИ через привлечение суверенного займа. Россия выступит основным заемщиком. Дальше развилка: станет ли Россия кредитором по отношению к региону, в котором реализуется проект, или выступит и заемщиком, и пользователем средств кредита. На нынешнем этапе, скорее всего, заемщиком средства АБИИ выступит Россия. — Эти займы входят в объем внешних заимствований России? Получается, вы сможете начать занимать у АБИИ как суверен в следующем году? — Да, конечно, они входят в программу государственных внешних заимствований. Мы рассматриваем возможность привлечения средств банка в этом году через поправки в федеральный закон "О федеральном бюджете", то есть внесение изменений в программу заимствований является обязательным предварительным условием привлечения заемных средств в АБИИ. — Ждет ли нас в скором времени мировой экономический кризис? Или вы согласны с главой МВФ Кристин Лагард, что, несмотря на негативные факторы, он не ждет нас за углом? — После того как был учрежден Совет финансовой стабильности и проведены реформы в сфере финансового реагирования, угроза внезапного глобального кризиса, на мой взгляд, миновала. Но в глобальной экономике растет напряжение, вызванное ростом протекционизма и политическими рисками. К этому можно добавить и значительно возросшую за последние десять лет долговую нагрузку на ряд суверенных и корпоративных заемщиков, причем их долговые обязательства — это триллионы долларов США. Сумеют ли они безболезненно рефинансировать долг после того, как возрастут процентные ставки, — это большой вопрос и большой риск для финансовой стабильности. Беседовала Дарья Карамышева