Глава КРОК: цифровизация бизнеса необходима для выживания компаний
Цифровая экономика - безусловный тренд, который требует от компаний проводить технологическую трансформацию. Однако для этого необходимо знать, куда и как правильно инвестировать, понимать, какие преимущества несет с собой цифровизация. Об этом и о том, какова роль государства в развитии цифровой экономики и зачем цифровизация всем компаниям без исключения, в интервью ТАСС в рамках Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ-2019) рассказал генеральный директор IT-компании КРОК Борис Бобровников. — Какие направления в сфере цифровой экономики вам кажутся самыми интересными и перспективными? И, естественно, прибыльными? — Таких направлений много. Деньги способно приносить любое из них. Но нужно учитывать, что это не константы: когда возрастает конкуренция или рынок заходит на очередной технологический вираж, те или иные технологии вдруг оказываются невостребованными. То есть это такая невероятно динамичная история. — И все же, что это за направления? — Масштабные направления, на которые во всем мире тратятся и в которые инвестируются сотни миллиардов долларов. А уже внутри есть более тонкие и углубленные технологические направления, которые уже сегодня ложатся в основу многих наших разработок. Пример масштабного направления - Индустрия 4.0. Решения, которые ложатся в основу – это технологии интернета вещей, искусственного интеллекта, дополненной реальности, VR-тренажеры для промышленной безопасности, беспилотники для индустриальных инспекций, носимые устройства для производственного персонала. Например, на основе дополненной реальности мы разработали Remote Assistant для промышленных клиентов. С помощью такого удаленного ассистента рабочие "в полях" могут получать квалицированные консультации по работе с оборудованием от экспертов, находящихся за тысячи километров от них. Или еще один пример. У промышленных компаний есть запрос на мониторинг производственных объектов на предмет оперативного выявления аномалий. С этой функцией прекрасно справляются дроны, которые облетая территории выявляют, например, превышение концентрации метана в воздухе. В конечном счете эти технологии способствуют более эффективной и безопасной работе промышленных предприятий. Огромный интерес к инновациям и российским технологическим компетенциям есть не только у локальных заказчиков. Как партнер мы присутствуем во многих глобальных проектах, и со стороны международного бизнеса есть огромный интерес. Например, совместно с компанией NNTC мы разработали для рынка ОАЭ первый в мире автономный комплекс распознавания лиц. Он сделан на основе искусственного интеллекта и дополненной реальности. Такие технологии позволяют обеспечивать безопасность граждан в местах массового скопления людей, на масштабных мероприятиях еще эффективнее. — Как это влияет на общение с заказчиками? — Диалог с заказчиком сейчас другой: мы обсуждаем то, каким способом он может больше зарабатывать. Мы идем к клиентам нашего заказчика. Мы хотим понять, чего им не хватает, чего они хотят. Мы подбираем для заказчика новые цифровые инструменты, которые в ряде случаев приводят к изменению бизнес-процесса, бизнеса заказчика в целом. Таким образом мы начали работать с клиентами по модели цифрового бизнес-партнерства, которая подразумевает не просто поставку оборудования или инженерные работы, а прежде всего решение реальных бизнес-задач. — То есть вы просто помогаете клиенту научиться правильно организовывать свою работу? — Мы не только помогаем заказчику с организацией и даем дополнительные цифровые инструменты и технологическую основу для трансформации, но и готовы прорабатывать планы по развитию бизнеса и помогать в поиске новых рынков. Новые цифровые инструменты чаще всего требуют новых бизнес-процессов. Я бы сказал, более быстрых и более упрощенных. Вы же слышали про эджайл? — Да, это гибкий подход к программированию, позволяющий повысить эффективность работы и увеличить скорость выполнения проектов. Как он задействован? — Я не буду сейчас останавливаться на эджайл. Я просто хочу сказать, что обычно в IT-бизнесе все измеряется проектами. Заказчик говорит, что он хочет построить и компания это реализовывает. Год или два проект может только обсуждаться и еще год или два строиться. — А потом он устаревает. — Он устаревает в процессе. Сейчас заказчик хочет за 2-3 месяца получить идеи того, как он сможет зарабатывать быстрее и больше. Затем через месяц-два он ожидает получить уже готовый фирменный продукт, на котором сможет зарабатывать деньги. То есть рынку уже не нужны все эти многолетние проекты. Нужен эджайл. И это довольно серьезное изменение майндсета. — Другими словами, это меняет бизнес, и то, что устарело, начинает развиваться? — Я не к тому, что классический бизнес куда-то делся. Мы продолжаем строить крупные информационные системы, дата-центры, оборудовать стадионы мультимедиа системами. Это все есть, это никуда не делось, это будет. Мы вышли за пределы своего основного IT-бизнеса на новые рынки. Например, у нас появилась практика CROC Insight, где сосредоточены компетенции в бизнес-консалтинге. Консультанты практики предлагают не просто стратегию или дорожную карту. А бизнес-решения полного цикла: от понимания потребности клиента и поиска оптимального решения до его встраивания в операционную модель компании. Теперь, придя к нам, компания может закрыть практически любой вопрос, связанный с эффективностью бизнеса с применением технологий. Этот шаг лежит в основе трансформации нашей модели продаж и работы с клиентами в 2019-2021 годах. — Когда такая практика станет повсеместной? Ведь, очевидно, не все склонны к таким подходам. — Я думаю, что пройдет год-два, прежде чем это понимание будет повсеместно встречаться на рынке. Сейчас это понимание есть у немногих, и в основном, кстати, у тех бизнесов, которые появились за последние несколько лет. — Что нужно для успешной трансформации компаний в эпоху цифровой экономики? — Мы должны каким-то образом адаптировать экономику и бизнесы, живущие 10-20 лет, 120 лет, адаптировать к новой цифровой эпохе. Этот процесс достаточно сложный, болезненный. Мы его проводим по определенным методикам. К слову, во всем мире его делают одинаково. Те, кто вырос в цифровую эпоху, им не нужно трансформироваться, цифровая эпоха – их привычная среда. Тем бизнесам, которые делают мобильные приложения, не нужно трансформироваться, они это уже сделали. — То есть получается, основная конкуренция у вас идет с молодыми компаниями, которые только появляются? — Не совсем так. Существует классический бизнес, проектный бизнес: инфраструктура, дата-центры, разработка ПО. Но помимо этого, произрастает цифровая среда. И в этой цифровой среде совершенно другие конкуренты. И поэтому это некий челлендж для нас, некий вызов. — Как вы видите будущее своей компании через пять лет? Будете ли вы оставаться на IT-рынке? Возможно, он трансформируется настолько, что вы выйдете на какое-то совершенно другое поле? Вы же строите, наверное, стратегию? Или стратегия уже немодно? — Некоторое время назад я услышал замечательные слова, что компания должна заниматься стратегированием каждую минуту. На самом деле пока ты пишешь стратегию, жизнь уходит. Но при этом каждый месяц неплохо бы представлять, что ты будешь делать в ближайшие пару лет. Загадывать на 5 лет, с моей точки зрения, неправильно, это бессмысленно. Слишком быстро всё меняется. — Кем в таком случае видит себя КРОК? — Мы уже достаточно давно решили для себя, что мы не просто IT-компания. Мы бизнес-партнер для нашего заказчика. Мы бизнес-партнер, который вооружен технологиями. Мы помогаем зарабатывать больше денег, либо оптимизировать тот или иной процесс, что примерно то же самое. Иногда даже это важнее. Мы ушли от роли простого исполнителя проекта к бизнесу со значительной интеллектуальной составляющей. — Бизнес должен давать продукт. Каков ваш продукт? — Года полтора-два назад я, как и последние 20 лет, говорил сотрудникам, что никаких продуктов у компании нет, мы занимаемся проектами. Понятно, что проекты делаются на основе тех или других продуктов. Все равно это большая кастомизация. Но сейчас жизнь требует быстрых решений. И если мы хотим увеличивать свою клиентскую базу, то нам нужно уменьшать глубину кастомизации и увеличивать тираж тех или других решений. Из этого автоматически следуют требования к продуктам. — Какие проекты востребованы именно небольшими предприятиями? С чем они к вам приходят? И что вы для них делаете? — Практически все приходят за цифровизацией. Термин "цифровое производство" или "цифровой бизнес" – это не пустые слова. Потенциальный заказчик должен уметь через вебсайт получить то, что он хочет, заказать, оплатить. Дальше это автоматически, прямо с веб-сайта, должно попасть в производство, производство должно это разработать, и тут же автоматически отправить заказчику. Понятно, что в этой модели используются шоурумы, где заказчик видит, тестирует все эти вещи. Но по большому счету, мир двигается. — Вы проводили анализ, исследование, как быстро затраты на цифровизацию, то есть фактически на ваши услуги, окупаются у ваших заказчиков? Или возможно, были случаи, когда они это делали, и это оказывалось мало кому нужным? — Либо ты двигаешься в сторону цифровизации, либо ты теряешь бизнес. Обычно это вот так. Просто изменения лучше делать тогда, когда ты еще чувствуешь себя в хорошей форме, еще есть хорошая финансовая подпитка, клиентская база, все растет. Именно в этот момент ты начинаешь изменения, добавляешь какие-то продукты, которые позволят тебе быть эффективным тогда, когда основной бизнес начнет меняться. — Так насколько все же важна цифровизация? — Мы видим все больше запросов со стороны промышленных компаний. Так, например, мы ведем переговоры с одной из крупнейших химических компаний по разработке проекта в результате которого она сможет предлагать свою продукцию своим клиентам по подписке. Также мы в тесном диалоге с крупнейшими системно-значимыми банками, заинтересованными в цифровой трансформации. И это не просто внедрение искусственного интеллекта и больших данных. Это в большей степени проекты про изменение культуры и развитие цифровых навыков, компетенций, ориентированных на работу с данными и цифровой средой. — Сейчас все говорят про цифровую экономику. Более того, существует национальный проект цифровой экономики. На ваш взгляд, насколько это эффективно, нужно ли вмешательство государства вообще в эти процессы и в какой форме? — Государство задает тренды. Государство само по себе является мощнейшим субъектом рынка. Соответственно, государство, говоря о цифровизации, начинает, в первую очередь, с себя. Ведь цифровое государство или цифровое правительство - это уже не миф, как казалось в начале 2000-х годов. Это объективная реальность. — Получается ли у государства быть в фарватере цифровизации? — Надо сказать, что за последние лет 5 государство сделало достаточно большие шаги: порталы госуслуг и так далее. Паспорт сейчас получить практически мгновенно можно. Это заметно. В этом и заключается основная роль государства - задать тренд и начать реализацию с себя.
