Сергей Стадлер: "Когда-то и Штраус был эстрадой"

МОСКВА, 3 июн — РИА Новости, Ирина Овчинникова. "Русский Паганини" приехал из Санкт-Петербурга на гастроли в Москву. В интервью РИА Новости скрипач-виртуоз Сергей Стадлер рассказал, почему публика хочет слушать Чайковского, а не музыку современников, как правильно смотреть оперу, когда закончатся последствия "лихих 90-х" и о многом другом. Как в музее Человечество развивает технику, медицину, что само по себе хорошо, но в плане искусства, музыки мы наблюдаем упадок, а может быть, и того хуже — закат. Сейчас ни один композитор не сможет написать симфонию, как Шостакович или Стравинский, а ведь они ушли не так давно — около 50 лет назад. Современные авторы творят, как могут, но публика не хочет слушать их музыку, предпочитая классику прошлого. Так было не всегда: например, в эпоху барокко играли практически только новые сочинения. А сейчас, наверное, мы боимся смотреться в зеркало, оттого и живем как в музее. Скрипичная держава В российской классической музыке мы пожинаем результат так называемых лихих 90-х. Это связано с тем, что процесс образования в этой сфере очень длительный. С момента, когда ребенок поступает в школу при консерватории, до того, как он эту консерваторию оканчивает, проходит 16 лет. То есть если что-то изменить сейчас, результат проявится только к 2035 году. Русская скрипичная школа всегда была лидирующей, а СССР можно было назвать скрипичной державой. Неслучайно конкурс Чайковского, который сначала проходил по двум специальностям — фортепиано и скрипка, считался в свое время труднейшим во всем мире. Мы пытаемся снова сделать его самым значительным, пытаемся возродить школу, и, думаю, это возможно. Лежа на диване, можно читать "Анну Каренину", но недостаточно принять удобное положение с партитурой "Пиковой дамы" Чайковского. Так вы лишитесь самого важного в музыкальном произведении — воссоздания. Поэтому симфонический оркестр на стадионе или трансляция выступления по телевизору — большие компромиссы. Без посредников Смотреть по телевизору спектакль в записи — значит в первую очередь видеть впечатление, которое составил другой человек — оператор, а он чаще всего вообще не музыкант. Так, если оперу сняли плохо, неподготовленный зритель просто не получит никакого впечатления. Это ведь невозможно скучно, порой даже для меня! И еще один довод против аудио и видео с концертов: почему-то получается, что чем ярче и интереснее артист, тем меньше от него остается на записи. Сейчас оркестры получают разные награды за то, что им удается играть много часов подряд, или сидя на льдине, или за какую-то другую экстравагантность. Недавно Симфонический оркестр Санкт-Петербурга отметили в Книге рекордов России за то, что мы сыграли все симфонии Бетховена: оказалось, что этого за один концерт с одним дирижером в стране еще никто не делал. Мне это приятно, ведь медаль досталась нам за музыку, а не за шоу. Музыка в провинции В России между жизнью столичной и провинциальной целая пропасть. В Европе нет такой большой разницы. У нас более-менее талантливый музыкант уезжает учиться в Москву или Петербург, а регулярные гастроли коллективов по регионам почти не проводят. Провинциальные оркестры в очень тяжелом положении, и дело не всегда в деньгах. Вообще, финансовый аспект в искусстве не определяющий — если посредственному скрипачу дать даже миллиарды, он не сыграет лучше, чем умеет. Талант не может существовать в вакууме, необходима публика, которая его ждет. Некоторые классические музыканты пытаются привлечь слушателей — делают разного рода полуджазовые обработки, пытаясь тем самым облегчить восприятие серьезной музыки. Конечно, когда-то тот же Иоганн Штраус был эстрадой и Венская филармония отказывалась играть его "Летучую мышь", а потом его стали воспринимать почти как Моцарта. Но мне эти попытки, не касающиеся жанра, кажутся несерьезными и никому не нужными. Правильнее, когда публика тянется к высокому, а не артисты спускаются на уровень недостаточно образованных людей, которых, к сожалению, в мире довольно много. Концерт "Чайковский и российская скрипичная традиция", консерватория имени Чайковского (Большой зал), ул. Большая Никитская, дом 13/6, 3 июня, 19:00