Всемирный день поэзии: Беспощадные стихи Донбасса

Редактор разулыбался и ответил: «Нужно!» И вот сижу я который вечер на самой настоящей донецкой кухне и прихожу в ужас! Сделать обзор донбасских поэтов и при этом не превысить объём, это значит просто перечислить их имена и фамилии, игнорируя отчества. Страшно кого-то упустить, предать забвению, но ещё страшней сжадничать, написать мало. И какой же может быть обзор без самих стихов? Никакой… Поэтому было решено написать статью о тех поэтах, которые не просто творили на нашей земле, а и воспевали шахтёрский труд, о стихах, которые спрессованы, словно глыба антрацита, правдивы и требовательны, как глаза углекопа. Итак, шахтёрским поэтам нашего края посвящается! Легендарный Беспощадный Автор знаменитых строк «Донбасс никто не ставил на колени / и никому поставить не дано» Павел Иванов (Беспощадный — псевдоним, ставший потом фамилией) родился 29 июня (11 июля) 1895 года в селе Всеславль Смоленской губернии в семье безземельного крестьянина. Вместе с семьёй, ещё подростком, переехал на Донбасс. В 1907-1917 годах (с 12 лет) работал в шахте — лампоносом, саночником, коногоном. Участник Гражданской войны. В 1918 году добровольцем пошёл в Красную армию. После демобилизации в 1921 году возвратился в Горловку и снова начал работать на шахте. Первый сборник поэта «Каменная книга» вышел в 1930 году. Павел Беспощадный активно принимал участие в деятельности писательской организации Донбасса «Забой», публиковался в одноимённом журнале. Старый Донбасс, труд советских шахтёров, трудовые и боевые подвиги донбассовцев — основные темы поэзии Павла Беспощадного, связанной с традициями рабочего фольклора. Павел Беспощадный — почётный шахтёр СССР, умер в Горловке 25 мая 1968 года. Ещё в 1924 году в стихотворении «Коногон» Беспощадный мечтает о техническом переоснащении шахт: Он идёт, этот сильный век. Слышу грохот и лязг его брони. На всю шахту один человек будет, будто шутя, коногонить. Критики считают, что именно в поэзии Беспощадного впервые про шахтёра сказано как про ударника профессии важной и необходимой, а шахтёров он называет высокими словами: «солнцерубы», «светоносы», «Прометеи». И творит горняк иные сказы под землёй и у подножья гор. Человек, рубающий алмазы, просто называется — шахтёр. А в другом стихотворении поэт говорит так: Когда идёт шахтёр навстречу — благоговей! Он света нового предтеча, он — Прометей! Павел Беспощадный горячо любил Донецкий край. Среди его поэтических строк много таких, которые доказывают его сыновью любовь к шахтёрской земле. Вот, например, такие: «Я умру на донецкой земле, когда вечность сотрёт терриконы»; «Я не только пишу о Донбассе, / я Донбассом живу и дышу». Владеющий миром Демидов Владимир Демидов родился в 1932 году в Горловке. Первое стихотворение было напечатано в местной газете «Кочегарка» (Демидову было 16 лет). Работать начал в 14 лет, был лудильщиком, токарем, пионервожатым, журналистом. Дружил с Павлом Беспощадным, который считал Демидова своим учеником, учил всё подмечать, быть точным и неординарным в рифмах и глубоким в содержании. Заочно окончил Литинститут имени Горького, вышел на всесоюзную орбиту. Одно время была популярна песня на его слова «Травы детства», которую впервые исполнили «Песняры». Большое количество произведений Демидов посвятил шахтёрам, один из моих любимых текстов носит название «Шахтёр». Сдаётся нам земная твердь. Мы рубим в недрах уголь пламенный. Нас каждый день уносит клеть из века атомного в каменный. Пути шахтёра не просты. Мы пробиваем лавы длинные и поднимаем не пласты, а солнца залежи целинные. И поминутно у копра по рельсам гулким и обкатанным оно выходит на-гора из века каменного в атомный. Неоцифрованный Анциферов О том, что шахтёры часто работают лёжа, рассказывали не только Викентий Вересаев, Александр Куприн, Александр Серафимович, а и некоторые другие, кто посещал шахты, разговаривал с шахтёрами. Всё дело в том, что угольные пласты были невысокими, лавы делали узкими, у шахтёра не было возможности работать в полный рост. Условия труда в шахте хорошо знал макеевский поэт Николай Анциферов. Одно из самых его известных стихотворений «Вельможа» рассказывает как раз о каторжном труде шахтёра, но рассказывает светло и с юмором, а не выспренно и с надрывом. За свою короткую жизнь Анциферов написал так много хороших стихов про шахтёров, что очень сложно выбирать, хочется рассказать о каждом, не все они «оцифрованы», в интернете можно найти крохи: про вельможу, про сигаретку, про солнце. В Донецке есть поговорка «Что ты знаешь о солнце, если в шахте ты не был»? Это строки из песни. И правда, о солнце ничего не знает тот, кто не был в шахте. Стихотворение Анциферова «Я солнцу рад» и не про солнце вовсе, а про то, что смерти нет. Когда я выхожу из-под земли, так улыбаюсь солнцу, будто с ним не виделся сто тысяч лет и зим, и вдруг увидел, выйдя из земли. Домой я мимо кладбища иду. Я воздух пью — и не могу напиться. На нашем кладбище, как в городском саду: цветёт акация, насвистывают птицы… «Привет, ребята. Я опять в гостях», — скажу, сняв кепку, холмикам могильным. И под акацией с травинкою в зубах усну беспечным, молодым и сильным. Я час просплю. А может быть, все пять. Меня разбудит родственница чья-то и скажет, что наклюкался опять, что ничего не дорого, не свято… Вы, люди-судьи, не всегда правы: я пьян не от бутылочного зелья — я опьянел, придя из подземелья, от свиста птиц, от зелени травы… Но я перечить женщине не стану. Я виноват. Я извинюсь. Я встану. Уйду, не поднимая головы. А завтра выйду из земли, так улыбаясь солнцу, будто с ним не виделся сто тысяч лет и зим, и вдруг увидел, выйдя из земли. «Шахтёрский характер» Матусовского Михаил Матусовский, луганский поэт, автор слов главной песни москвичей и жителей окрестностей Москвы «Подмосковные вечера», также является автором одной из главных донбасских песен «Шахтёрский характер». Родился Матусовский 10 (23 июля) 1915 года в Луганске в еврейской семье. Отец Лев Моисеевич был фотографом, мать Эсфирь Михайловна — домохозяйкой. Окончил луганскую среднюю школу № 13. Своей первой учительнице Марии Семёновне Тодоровой он посвятил впоследствии стихи «Школьный вальс», ставшие популярной песней. По окончании строительного техникума в Луганске работал на заводе. В это же время начал печатать свои стихи в местных газетах и журналах. Когда мы идём после смены, степною дорогой пыля, дороже ещё и милее нам кажется эта земля. Мы долго любуемся солнцем, глаза прикрывая рукой, — такие сердца у шахтёров, шахтёрский характер такой. Судьба у шахтёров крутая, крутая, как угольный пласт, но он за любые богатства её никому не отдаст. Во имя покоя людского он свой забывает покой, — такие сердца у шахтёров, шахтёрский характер такой. Горняцкие лампы не гаснут, мы путь свой находим во мгле, шахтёры живут под землёю, чтоб было светло на земле. И уголь течёт из забоя тяжёлою чёрной рекой, — такие сердца у шахтёров, шахтёрский характер такой. Украинский след Никто, я думаю, не будет со мною спорить и согласится, что украинский язык — это невероятно поэтичный язык. Билингвы, одинаково легко пишущие на русском и на украинском языках (я к ним тоже отношусь), отмечают такую особенность мовы: украинский певуч, он словно бы ведёт автора за собою. Когда я готовила этот материал, то обратилась в одну из донецких библиотек, меня интересовали пособия для учителей, которые готовятся к урокам, посвящённым литературе Донецкого края. Я ещё не знала, что именно мне предложат, но интуитивно чувствовала, что затеяла это небольшое расследование не зря. Так и произошло. Я обнаружила двух украиноязычных авторов, о которых к стыду своему не знала: Станислав Жуковский и Николай Чернявский. Чернявский родился в 1868 году, первый сборник его стихов вышел в Харькове, второй — «Донецкие сонеты» — в Бахмуте. В своём творчестве Чернявский часто обращается к донецкой степи и шахтёрскому труду. Эти два автора словно перенесли меня на урок украинской литературы в школе. Я снова вспомнила детство и послевкусие, которое оставляет украинская поэзия, — она почти всегда про горе, про неволю и про плач. В стихотворении «Шахтёр» Чернявский акцентуирован на смерти: «Тут найдут смерть богатыри!» Лирический герой Чернявского ждёт конца смены, сетует, что пока нельзя домой, так как он не заработал на хлеб и соль. Шахта сравнивается с норой, лампа светит бледно, мрак, ужас и непрекращающаяся боль. По Чернявскому, шахтёрский труд — это сплошная и беспросветная каторга, шахтёр зарабатывает деньги для богача. Грóшi — вот, что гонит лирического героя Чернявского в забой. Хорошее украинское слово «грóшi», у Чернявского это, конечно, гроши, совсем маленькие деньги. И я отчасти понимаю Чернявского, шахта — это и правда про страх, но не про сам страх, а про его героическое преодоление, про подвиг, про жизнь после смены. Шахтёры — весёлый народец. Именно поэтому они так любят невесомые стихи Анциферова, за юмор, за иронию, за лёгкость. Станислав Жуковский — наш современник, автор десяти поэтических сборников — родился в 1938 году. Его стихотворение, посвящённое трагедии на селидовской шахте «Украина», интересно рассматривать сквозь призму современных реалий. Автор рассказывает про бедную и рабскую страну, которой Бог снова послал траур — пожар на шахте «Украина». Только на шахте ли? Или в самой стране пожар… Жуковский задаётся вопросом: «Кто, наконец, ответит за коллективную шахтёрскую смерть?» Финал стихотворения пронзительный: «Нам не нужен кровавый уголь, нам не нужно несчастных судеб». Я ничего не имею против украинской поэзии, она певуча, элегантна, цветиста, но почему она всегда про боль и смерть, а если не про это, то про несчастную любовь. Меня действительно резануло огромное отличие между русскими текстами про шахтёров-героев и украинскими текстами про шахтёров-жертв. Конечно, я понимаю, что все мы являемся отчасти заложниками традиций. И если главный русский поэт — сказочник, залюбленный няней и женщинами, кудрявый красавчик в элегантном пальто, то главный украинский поэт — бывший крепостной парень со сложной судьбой. И эта судьба теперь довлеет над продолжателями традиций, заставляет вечно играть минорную мелодию, приписывать себе статус жертвы, искать виновных на стороне, обвинять весь белый свет в собственных бедах. И просвета пока не видно…