Молотком по звёздам Кремля, саркофагу Ленина, атомоходам и самолетам: рассказ о том, как Украина «расстеклилась»
Рождение Стеклограда Стекольная промышленность делится на три неравные части. Производство бутылок — самое массовое в ней. Его сегодня осваивают, как правило, по готовым схемам и на купленном за рубежом оборудовании. Второе — производство листового стекла. Оно разнообразно, а современные технологии дают стекольщикам большой выбор в создании всевозможной продукции. И, наконец, третий сегмент стекольной промышленности — специальное стекло и продукты из него. Это самое сложное производство, но и самое выгодное. Украине в свое время безумно повезло — большевики к ней прицепили Донбасс, в котором есть город Константиновка, с дореволюционных времен получивший прозвище Стеклоград. Дело в том, что многочисленные стекольные, бутылочные, зеркальные производства, построенные больше века назад бельгийским капиталом, за десятилетия превратились в династические предприятия, где из поколения в поколение изобретали новые и совершенствовали старые технологии производства специального стекла. Уникальность производства константиновского стекла состояла в том, что это был редкий для СССР, России, не говоря уже об Украине, случай, когда в одном месте сошлись опыт, знания, государственный интерес и грамотное воспроизводство технических кадров. По сути дела слово «Стеклоград» описывало уникальную ситуацию — в большом промышленном кластере на протяжении достаточно длительного времени жил мастеровой цеховой организм со своими цеховыми знаменами и принципами жизни. Чем было «Автостекло» для военных и гражданских Особняком в ряду константиновских предприятий стоял, конечно, завод «Автостекло», родившийся в 1898 году из небольшого предприятия по производству зеркал. Так уж сложилось, что он стал основой стекольной «оборонки» бывшего СССР. К концу советской власти на «Автостекле» производили большую часть триплексов — многослойных бронестекол для армейских грузовиков, БТР и БМП, танков, — иллюминаторы для военных и гражданских кораблей, атомных ледоколов и подводных лодок. В большинстве случаев Константиновский завод выступал не только производителем, но и изобретателем видов специальных стекол. Надо ли говорить, что «Автостекло» был зачинателем в деле производства и нестандартной обработки остекления для космических аппаратов. Для повышения технологичности производства и решения сложных инженерных задач в 1965 году при заводе тогдашним его директором Константином Бондаревым был создан научно-исследовательский институт «АвтостеклоНИИ». Разумеется, такое производство не могло работать только на «оборонку». В числе самых известных гражданских проектов константиновских стекольщиков — трехэтажный фонтан из хрусталя для Всемирной выставки в Нью-Йорке, кремлёвские рубиновые звезды, хрустальный саркофаг в мавзолее Ленина, масштабное, не виданное ранее нигде в мире остекление фасадов МГУ, спецпроекты для московского и ленинградского метрополитенов. А потом пришла Украина Все это оказалось совершенно не нужным украинской власти. Вместо того чтобы перевести предприятие на рельсы новой рыночной экономики, зарабатывать для государства валютные средства на заказах из-за рубежа, поскольку, как уже было показано, многие виды продукции «Автостекла» уникальные, не производились нигде в мире, украинские экономисты стали предприятие вести к закрытию. Первое банкротство случилось в 1996 году. Казалось, столетняя жизнь интереснейшего образчика русской научной, инженерно-технической мысли кончилась. Но специалисты, представители династий «Автостекла» не сдавались. Через несколько лет удалось найти предпринимателей, которые решились возродить завод на месте трех основных цехов. Главное — кадры были на месте. А оборудование купили итальянское. Новых собственников уникального завода удалось заинтересовать заказами в авиационной промышленности. В 2003 году завод удалось, пусть и не в прежних масштабах, запустить. Предприятие получило еще один шанс. За 10 лет, едва ли не на голом энтузиазме, потому что долги по зарплате, сделанные в 90-х, вернуть полностью не удалось, «Спецтехстекло» (СТС) снова стал ведущим в производстве стекла для авиации. Появились заказы от производителей морского, речного и железнодорожного транспорта. Руководители оборонпрома на всем пространстве СНГ с удивлением узнали, что былое «Автостекло» еще живо и что-то там делает. Более того — константиновские стекольщики очень быстро вернули себе позиции монополистов в своей узкоспециальной сфере. Глядя на Россию Естественным образом наладились связи с основными партнерами — заводами и фабриками, фирмами из Российской авиации. Возрождение кооперативных связей сулило более-менее радужные надежды самому предприятию, доходы для государственного и местных бюджетов. Тогдашний директор завода Владимир Полывяный в 2010 году радостно рассказывал местным журналистам: «Завод сейчас загружен авиационными заказами из Российской Федерации. В данный момент здесь работают над облегченным стеклом для нового украинско-российского самолета АН-148/АН-158. В Воронежском авиастроительном объединении (ВАСО) поставили на крыло уже шесть самолетов АН-148 с остеклением от СТС». «Они удачно летают, удобные, экономичные, — говорил директор «Спецтехстекло». — Рынок сейчас требует около 600 таких машин. С 2012 года их планируется выпускать еще и на Киевском заводе «Авиант». Это обеспечит нас заказом на несколько лет вперед. К тому же над ним приятно работать — стекло новое, технологический процесс новый». Кроме перспективных кооперативных АНов Россия и Украина вместе занимались реконструкцией основного транспортника российской (да и всех постсоветских) армии —ИЛ-76, что тоже внушало надежды. На украинский рынок заводчане, вспомнив опыт работы с московскими и питерским метростроевцами, выставили обогреваемое спецстекло для поездов метрополитена. И Киевское метро с удовольствием его покупало. Вторая смерть «Автостекла» Однако с приближением майданных событий в 2012-2013 годах у уникального предприятия начались проблемы. Киев тормозил совместные российско-украинские проекты. А после государственного переворота в 2014 году программы кооперативного производства самолетов и кораблей, в которых участвовал завод из Константиновки, стали закрываться одна за другой, банки отказывали в кредитах, вернулись в буквальном смысле «святые девяностые». Стало ясно, что заводу не жить. Он уже несколько лет окончательно закрыт. На заводской площадке стоят руины зданий цехов, большинство из которых уже разобраны на кирпичи. Специалисты ушли на пенсию или перешли на другую доступную работу, с которой в Константиновке сейчас совсем не просто, город — один из лидеров Донецкой области по уровню безработицы. Если в начале десятых годов сотрудники погибшего, но возрождаемого гиганта готовились к получению сертификатов международного авиарегистра МАК, ждали совместную украинско-российскую комиссию, то теперь надежд нет совсем. Украина «расстеклилась» напрочь Киев не сумел оценить уникальное индустриальное наследство стекольной промышленности Константиновки, не смог найти силы и возможности развивать высокотехнологическую отрасль, которая могла бы приносить баснословные доходы в виде налогов. А националистический тренд во внешней политике государства привел к разрыву связей с единственным и естественным партнером — Россией. Это коснулось не только, конечно, стекольной промышленности в Константиновке, где кроме «Автостекла» умерли давно и прочно стекольный и бутылочный заводы, похоронив под своими руинами неповторимые наработки заводских художников и технологов. Но такова специфика именно этой отрасли — совершенствуется и развивается она медленно, почти незаметно, а гибнет мгновенно, возрождать (если допустить такую невероятную сегодня возможность) будет некому и нечего. По сути это похоже на гибель античной культуры, когда все великое ушло в прошлое, а на месте Колизея варвары пасут стада коз. Сегодня можно смело говорить, что Украина свою стекольную промышленность, на связях с которой строился целый кластер родственных ей отраслей, потеряла, наверное, навсегда, оставив в запасе разве что бутылочные заводики. Особенно если вспомнить, что второй мощный завод, подобный Константиновскому, — в Лисичанске — тоже погиб и погребен под завалами равнодушия и неумелого хозяйствования, которые, похоже, стали основным отличительным признаком действий украинского государства в экономике.
