КазематыТаганки: Живые трупы, песни, пляски и "ночи, полные огня"

Этого холодного, мрачного здания давно уж и след простыл. Но многие его помнят, может, найдутся среди читателей и те, кого забрасывала туда коварная судьба. Речь - о печально знаменитой Таганской тюрьме. Ее первоначальное название – «Московская губернская уголовная тюрьма». Этот каземат был построен по указу императора Александра Первого 235 лет назад - в 1804 году. К слову, первая российская тюрьма появилась во времена правления Ивана Грозного, в 1550 году. «Погляжу, ведь я бывал и там…» Начну не с начала, а с конца знаменитого московского каземата. Таганскую тюрьму начали ломать с конца 50-х годов по указанию Первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева. В июле 1960 года «Правда» писала: «Звонко щелкнул замок. Таганская тюрьма распахнула свои стальные двери. Больше они не будут закрыты наглухо. Вчера освободили здесь последние камеры. Народный суд счел возможным нескольких человек, осужденных ранее за незначительные преступления, передать на поруки товарищам. Рабочие коллективы, а не тюремные надзиратели будут теперь воспитывать оступившихся по жизни». Герой песни Владимира Высоцкого «Эй, шофер!», вероятно, старый зэк, просит отвезти таксиста к стенам Бутырки. На что водитель отвечает: «Ты, товарищ, опоздал, / ты на два года перепутал - / Разбирают уж тюрьму на кирпичи…». Поэт сгустил краски (может, умышленно?): ведь Бутырка стоит и поныне. Тогда зэк просит доставить его на Таганку: «Погляжу, ведь я бывал и там». На что таксист отвечает: « - Разломали старую «Таганку» - / Подчистую, всю, ко всем чертям!». В финале герой песни провозглашает тост: «Пьем за то, чтоб не осталось / по России больше тюрем, / Чтоб не стало по России лагерей!». Увы, это пожелание не сбылось. И вряд ли когда-нибудь сбудется. В романе братьев Вайнеров «Эра Милосердия» сосед Шарапова Михаил Михайлович, пожилой, умудренный жизнью человек, говорит: «Нужно выстроить заново целые города, восстановить сельское хозяйство – раз. Заводы на войну работали, а теперь надо людей одеть, обуть – два. Жилища нужны, очаги, так сказать, тогда можно будет с беспризорностью детской покончить. Всем дать работу интересную, по душе – три и четыре. Вот только таким, естественным путем искоренится преступность. Почвы не будет…». Долго, очень долго люди мечтали, что тюрьмы исчезнут навсегда, потому что преступников и преступлений при коммунизме не будет. Но светлого будущего мы так и не увидели. И эра милосердия скрылась в густом тумане. Подкоп под острог В начале ХХ века в Москве было несколько тюрем: Таганская, Лефортовская, Бутырка; московская исправительная тюрьма в Матросской Тишине; женская тюрьма на Новинском бульваре – на ее месте здание правительства Москвы (Арбат, 36). Заключенные сидели в Краснопресненской пересыльной тюрьме; городском исправдоме в Кривом переулке в Зарядье; Сретенском исправдоме в 3-м Колобовском переулке; Мясницком доме заключения в Малом Трехсвятительском переулке. У каждой московской тюрьмы - своя богатая, причудливая и трагическая история, как, например, у Бутырки. Но сегодня нас интересует лишь острог, располагавшийся на улице Малые Каменщики. Однажды, в начале ХХ века революционеры пытались организовать побег заключенных из Таганской тюрьмы. Инициатором был некто Субботинский – его настоящее имя Исидор Морчадзе, снимавший квартиру у семьи Маяковских на Долгоруковской улице. Впоследствии он вспоминал: «План побега был очень остроумным и простым. Как известно, Таганская тюрьма находится около Москвы–реки, и вот мы обнаружили, что можно водосточной трубой с Москвы–реки вплотную подойти к тюрьме и, свернув налево, прокопав сажен десять, мы предполагали подвести подкоп под баней. Таганская тюрьма – одиночная тюрьма, но в баню тогда водили не по одному, а сразу по десять–двенадцать человек, а если в то время еще дали бы целковый надзирателю, который водил в баню, то он взял бы в баню сразу человек двадцать–тридцать…». Подкоп делали ночной порой Морчадзе и его товарищ Сцепуро-Герулайтис. Однако царская охранка узнала, что готовится массовый побег, после чего и тюрьма, и прилегающие улицы были взяты под наблюдение. И революционеры были вынуждены прекратить свою бурную деятельность. Но Морчадзе не успокоился и вскоре устроил побег заключенных из другой тюрьмы - Новинской. Помогла надзирательница Александра Тарасова, член партии социалистов-революционеров. Посодействовала и семья Маяковских – мама Володи, Александра Алексеевна, шила платья для беглянок. Будущего поэта арестовали, ему пришлось с полгода просидеть в различных московских тюрьмах… Был ли повар Баландин? Шло время. В Таганской тюрьме все шло давно установленному распорядку. Каждый день раздавались тяжелые шаги надзирателей, звенели ключи, лязгали железные замки. Завтрак, обед, ужин, прогулка - в маленьком дворике с высоким забором. «Таганка - тюрьма неряшливая, - вспоминал богослов и публицист Владимир Марцинковский, - и ее преимущество в большом беспорядке, который давал нам много свободы, особенно в смысле взаимного общения: можно было свободно ходить по всей тюрьме; камеры одиночные были, в силу того же «квартирного кризиса», перенаселены, вмещая по 3, 4 и даже до 7 человек, потому почти целый день они были открыты…». Кстати, о количестве заключенных. Оно все время менялось. Скажем, в 1920 году здесь было 1200 сидельцев, которых обслуживали и охраняли 190 работников тюрьмы. В последующие годы число и тех, и других возросло. В тюрьме было все необходимое: церковь, библиотека, больница. Здесь некоторое время работал врачом Михаил Жижиленко – тот самый, что стал епископом Серпуховским. Скромности он, говорят, был необычайной – ел из одного котла с зэками, давал им деньги. Даже, говорят, жил в камере… Невозможно в остроге без прачечной – народу-то здесь было ого-ого сколько! Работала и баня – ведь народ в тюрьме собирался разный, порой вшивый. На первом этаже находилась большая кухня. Задержимся здесь на минутку, вспомним повара, который вошел в историю. Фамилия его – Баландин. На ум тут же приходит слово «баланда». Говорят, оно пошло с тех времен. Стряпал повар из рук вон плохо, и его варево заключенные прозвали баландой. Вконец обозлившись, они с ним жестоко расправились… Впрочем, скорее всего, это легенда. В «Словаре русского языка» Владимир Даля слово «баланда» имеет несколько значений: разновидность лебеды; жидкая, невкусная похлебка; пустой, беспредметный разговор. Про повара Баландина – ни слова… Отпуск для заключенного Таганская тюрьма - это желтое, кирпичное здание с высокими сводами в шесть этажей. Внутри - галереи, огороженные металлическими сетками, чтобы не допустить самоубийств. Сначала здесь, в тесных одиночных камерах содержались только уголовники. Потом стали сажать сюда осужденных по разным статьям. Они не сидели, сложа руки, а работали в мастерских. Кто не имел профессии, мог ее приобрести – стать, скажем, слесарем, переплетчиком, портным, типографским наборщиком или верстальщиком. Здесь же, в тюрьме была типография. В первые годы Советской власти в судах не злоупотребляли карательными приговорами. Их часто заменяли другие вердикты. К примеру, людей, не представляющих опасности для общества, приговаривали к принудительным работам без содержания под стражей. В приоритете были общественное порицание, понижение по службе, перевод из одного города в другой. Тем не менее, тюрьмы были заполнены, но в основном людьми, имеющими небольшие сроки. В 20-х годах бывший меньшевик Соломон Бройдо успел посидеть в нескольких московских острогах. Свои впечатления он изложил в мемуарах «В советской тюрьме». Он писал, что бытовая жизнь в казематах была вполне приемлемой. Надзиратели и конвоиры относились с сочувствием к заключенным, особенно к рабочим и крестьянам. Кстати, кадры в застенках оставались старые, с царских времен. Арестантов сносно кормили, они могли читать, писать, посылать письма на волю. За хорошее поведение им даже предоставляли небольшой отпуск! В общем, до жестокости, захлестнувшей тюрьмы СССР в 30-е годы, было еще далеко. Однако «льготы» касались осужденных по бытовым, «легким» статьям Уголовного кодекса. К тем, кто не признал Советскую власть – отношение было куда более жестким. Как и к саботажникам, шпионам, диверсантам. Мнимым и настоящим. В 20-е годы начальником Главного управления местами заключения (ГУМЗ) был бывший эсер Евсей Ширвиндт. Фамилия знакомая, не правда? Так вот, Евсей Густавович Ширвиндт жил в Скатертном переулке, в доме № 5. Там же, по данным 1926 года, обитало несколько человек с фамилией Ширвиндт. Народный артист России Александр Ширвиндт не раз упоминал, что родился и жил в этом доме. Больше ничего предполагать и уточнять не стану… Федор Шаляпин в тюрьме В советских тюрьмах, представьте себе, выходили журналы: «Исправдом» в Баку; «Мысль за решеткою» в Иркутске; «Пробуждение стен» в Царицыне. Москва не стала исключением – для сидельцев издавался журнал «Тюрьма». Потом появился другое издание – «За решеткой». Вот образец тюремного творчества – стихотворение «На свидании»: Ходил в субботу на свиданье, Где видел мать, жену, отца, Отец спросил, в душе страдая, Как сижу, несчастный, я. Я сказал отцу всю правду, Что мне живется хорошо: Хожу работать в мастерскую, И везде брожу вольно… Из других строк стихотворения можно узнать, что в тюрьме есть школа, клуб, заключенных часто водят в баню и, если потребуется, окажут медицинскую помощь в больнице. Кажется совсем уж невероятным то, что в тюрьмах были свои театры! Упомянутый Бройдо, между прочим, поставил в Бутырке «Дни нашей жизни» Леонида Андреева - кстати, сам писатель провел в стенах Таганки немногим более двух недель. Самодеятельным театром в Таганском остроге руководил некий Игорь Силенкин. Спектакли и концерты проходили тамошнем тюремном клубе, устроенном в церкви. Там всегда было полно народу. «Труппа» состояла из мужчин-заключенных и женщин-зэчек - хозяек «малин», проституток. Иногда в постановке спектаклей принимали участие и представители столичных театров. В тюрьме выступали известные артисты, такие, как Федор Шаляпин, Иван Москвин, Леонид Собинов и другие прославленные лицедеи. Выпускались даже программки «Театра заключенных московской Таганской тюрьмы». Выглядели они довольно симпатично – у длинных, желтого цвета прямоугольников был лаконичный, стильный дизайн, они были отпечатаны на хорошей бумаге. Но главное - репертуар! Он был весьма приличный, во всяком случае, по названиям. Впрочем, судите сами. 31 мая 1920 года в Таганской тюрьме состоялся вечер «Русские писатели», посвященный Пушкину; 15 июля прошел другой вечер - Чехова, на котором были показаны постановки рассказов «Медведь», «Хирургия», «Хамелеон». 23 июля в тюрьме давали – как же странно звучит эта фраза! - оперу Россини «Севильский цирюльник»; 29 августа публика увидела пьесу Горького «На дне»; 8 октября состоялся вечер старой цыганской песни. И, наконец, 16 ноября была показана комедия Островского «В чужом пиру похмелье». «Вечер наступает, Таганка оживает…» И песни здесь сочиняли. К примеру, такая известная, как «Смело, товарищи, в ногу!» впервые прозвучала в Таганке. Ее автор – революционер, изобретатель, ученик Менделеева Леонид Радин. В финале звучат слова: «И водрузим над землею красное знамя труда». Но анархисты, которым песня тоже понравилась, хотели водрузить над землей «черное знамя труда». Так и пели. А вот кто написал песню «Таганка, ночи, полные огня», так и не известно. «Таганка, / Зачем сгубила ты меня? / Таганка, / Я твой бессменный арестант, / Погибли юность и талант / В твоих стенах!..» - эту песню поют уже более столетия. Есть и другие варианты, один из них - на мотив «Мурки»: «Я сижу в Таганке, как в консервной банке / А за дверью ходит вертухай. / Кушаю баланду, завербован в банду,/ Пью три раза в день фруктовый чай. / Вечер наступает, Таганка оживает, / Хмурит брови юный лейтенант: / «Хватит запираться, надо признаваться / В том, что ты шпион и диверсант». Потом этот лейтенант «зубы сокрушает, кости он ломает»… Возможно, этот вариант песни появился в конце 30-х годов, «когда, обезумев от муки,/ Шли уже осужденных полки,/ И короткую песню разлуки / Паровозные пели гудки…». Что означают слова про «ночи, полные огня»? Дело в том, что прожекторы на вышках вспыхивали после наступления темноты и горели до рассвета. Этот яркий, напряженный свет наполнял камеры, не давая их обитателям уснуть. Осип Шор и Остап Бендер Остались в истории имена знаменитых заключенных Таганской тюрьмы (они сидели в разное время и отбывали разные сроки). Это – большевики Николай Бауман, Леонид Красин, Анатолий Лунанчарский, предприниматели Савва Морозов и его тезка Мамонтов, писатель Михаил Осоргин, бывший генерал-губернатор Москвы Владимир Джунковский, литературовед, критик Иванов-Разумник, священник Павел Флоренский. Узником Таганской тюрьмы был и Осип Шор. Кто он такой? Известный авантюрист, «спрятавшийся» за обликом знаменитого Остапа Бендера. Он обманывал, облапошивал всех, кто попадался на его пути, представляясь то художником, то шахматным гроссмейстером (привет от жителей Васюков!), то богатым женихом (ау, мадам Грицацуева!). О своих приключениях Шор поведал Валентину Катаеву, а тот, в свою очередь, рассказал Ильфу и Петрову. На основе рассказов авантюриста они и написали свои знаменитые романы «Золотой теленок» и «12 стульев». Устав от приключений, Шор уехал в Челябинск и работал на тракторном заводе простым рабочим. На склоне лет устроился проводником поезда Москва - Ташкент. Можно себе представить, какие захватывающие истории он рассказывал пассажирам во время длинного пути. Впрочем, может, наоборот, всю дорогу Осип Беньяминович устало молчал… 8 лет ссылки за «неправильный» сон В 30-х годах начался Большой террор и Таганскую тюрьму объял ужас. Ненасытный ГУЛАГ требовал все новые и новые жертвы, заключенные шли бесконечной чередой - в набитые, смрадные камеры. Их паек был скудным, связь с внешним миром прекратилась. На прогулку водили лишь раз в неделю. На допросах следователи - в прямом смысле выколачивали признания: в шпионаже, вредительстве, в чем угодно. Уголовники жестоко издевались над политическими, при полном попустительстве надзирателей. Более того, они поощряли злодеев. Таганскую тюрьму прозвали кладбищем живых... «Нам не разрешалось разговаривать и переговариваться, - вспоминал узник Таганской тюрьмы ее бывший узник, ответственный секретарь Татарского обкома ВКП(б) Иван Бажанов. - В течение ночи нас не раз обыскивали и отбирали все, что было у нас. Отрезали пуговицы, снимали пряжки. Утром под конвоем повели в баню, а затем развели по камерам. Я попал в 427-у, где ранее... размещалось 35 человек. Теперь там оказалось - 150. Лежать можно было только на грязном полу, а дышать было очень трудно… Здесь были инженеры, священники, бывшие офицеры, воры, бандиты и пр. Сидел и тюрь, надзиратель, еще до революции работавший в этой тюрьме. Он и рассказал, что ранее здесь… стоял стол, у всех были кровати, а книги он мог получать из тюремной библиотеки. Рядом со мною расположился солдат, которого арестовали ... за то, что во сне хвалил Троцкого, а это подслушал парторг. Сам солдат говорил, что он даже плохо знает Троцкого, но ему уже «определили» 8 лет ссылки». Когда ломали Таганскую тюрьму, к работам привлекали не только рабочих, но и молодежь. Не обошли вниманием даже школьников. Когда начали копать под фундаментом, присутствующие ахнули – их взору открылись огромные подземелья. Куда они вели? Поговаривали, что в Новоспасский монастырь. Заключенных туда якобы водили на расстрел… Но слухи так остались слухами. Все ходы торопливо засыпали, они так и остались под жилыми домами, которые построили на месте тюрьмы. От нее самой осталось лишь небольшое здание в глубине дворов по улице Малые Каменщики. Примерно в то же время был разрушен еще один московский острог – женская тюрьма на Новинском бульваре. И тоже по указанию Хрущева. Может, главный коммунист Советского Союза и впрямь думал, что с преступностью скоро будет покончено, и тюрьмы станут ненужными? История: Сталинский подарок: Было время, и цены снижались