Лишь ветер и дождь — в Мастерской Петра Фоменко поставили "Короля Лира"

Четыре года назад Иван Поповски сочинил дивное действо по пьесе "Сон в летнюю ночь", получившее главную национальную премию России "Золотая маска" и несколько других призов. Но на великие шекспировские трагедии театр до поры до времени не посягал. Недавно на 31-м году своей жизни все же дерзнул. Художественный руководитель театра Евгений Каменькович поставил "Короля Лира". Наверное, "Мастерская П. Фоменко" должна была "дозреть" до такой махины как "Король Лир". И, прежде всего, на это должен был решиться бесспорный кандидат на заглавную роль Карэн Бадалов. Впрочем, на решении Евгения Каменьковича, думаю, сказалось и то, что труппа театра в последние годы настолько разрослась и окрепла, что и на все остальные роли нашлись не просто хорошие, но очень талантливые артисты. Изюминку спектаклю придало то, что его авторы использовали не пастернаковский перевод, а вариант Осии Сороки. Сложный, временами странный и резкий перевод не дает тебе возможность расслабиться и заставляет напряженно слушать, "впитывать и переваривать" огромные пласты не очень привычного, насыщенного метафорами текста. Хотя это вовсе не свидетельствует о том, что текст так уж труден для восприятия. Напротив: он воспринимается с большим интересом и живостью даже не очень знакомыми с пьесой зрителями. Такому восприятию способствует ко всему прочему прекрасная техническая оснащенность артистов (поклон замечательному педагогу по речи Вере Камышниковой). Но дело, конечно, не только в том, как актеры произносят текст. Спектакль приковывает тебя "стальными обручами", прежде всего, точно расставленными режиссерскими акцентами, тщательно выстроенными темпоритмами и мощным, постоянно нарастающим эмоциональным накалом. Действие накатывает на тебя волнами, каждая последующая превосходит по силе предыдущую, и, в конце концов, захлестывает с головой. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Превосходно выстроен и визуальный ряд спектакля. Как всегда лаконична, интересна по форме и точна по смыслу сценография выдающегося художника Александра Боровского, который всего лишь второй раз работает с "Мастерской Петра Фоменко". Доминантой его художественного решения стал дощатый помост в виде громадного белого круга, ассоциирующегося с мощью и целостностью английской державы, и такие же белые дощатые подвижные створки-порталы. Деля страну между дочерями, Лир как бы символически "отрезает" от круга по куску, превращая его в бесформенную и зловещую геометрическую фигуру. В финале после всех пережитых катаклизмов круг примет первозданную форму, и это станет символом призрачной надежды на прекращение кровавой драмы. Своеобразны придуманные Марией Боровской костюмы, цветовая гамма которых тоже концептуальна: белые одежды предназначены лишь для представителей королевского рода (в тон символическому кругу-помосту), а всем остальным "предписано" носить только серые и черные костюмы. Разнообразен, точен по смыслу, хотя порой и парадоксален мизансценический рисунок спектакля. Интересна и пластическая партитура, над которой, судя по всему, поработал специалист по сценическому движению Карэн Бадалов (вместе с Юрием Буториным он указан в программке в качестве режиссера). Между тем строгая графичность мизансцен, выверенность пластического рисунка не мешает актерам чувствовать себя свободно и раскованно и импровизировать в рамках заданного им "квадрата". Все это в сочетании с тончайшей световой партитурой уникального мастера Дамира Исмагилова делает спектакль интереснейшим в художественном плане зрелищем. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Но, наверное, главная отличительная особенность данного "Короля Лира" состоит в том, что при всем пиетете перед величественностью трагедии в спектакле доходчиво и предельно ясно рассказана щемящая человеческая история о несчастном пожилом человеке, который решил внести в свою жизнь разнообразие, бросить опостылевший трон и связанные с пребыванием во власти интриги и козни. А заодно дать "волю" дочерям, которым давно следовало бы стать более самостоятельными, которые "в благодарность" беззастенчиво его предают. Важно в этом спектакле и то, что все сюжетные линии равноценны и равнозначительны, что, увы, в сценических воплощениях этой пьесы происходит не часто. В данном случае истории Глостера с сыновьями, Кента и интриг между дочерями Лира оказываются столь же захватывающими, как и линия самого Лира. Интересно и не совсем обычно то, что трагедийная канва сюжета сочетается с тончайшим, порой горьким юмором, и, как бы это ни выглядело странно, зал по ходу спектакля довольно часто разражается смехом. И дело здесь не только в самом тексте, сколько в его осмыслении и необычном сценическом преломлении. Это придает зрелищу тот самый "изюм", который делает спектакль не банально-правильной и оттого тяжеловесной иллюстрацией известного классического произведения, а самостоятельным, уникальным произведением искусства. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" В спектакле большое количество персонажей. К прискорбию автора этих строк рассказать обо всех замечательных артистах и музыкантах, увы, невозможно. Но, предваряя персональный разбор ролей, не могу не отметить, что и на этот раз "фоменки" продемонстрировали великолепную "командную игру", способность двигаться к общей цели в одной "упряжке". В этом прекрасном ансамбле нет ни одной не только фальшивой ноты, но даже сыгранной формально, без вложенной в нее частички актерской души. При этом, неукоснительно следуя известной театральной заповеди о том, что окружение должно играть короля, никто из артистов не пытается хотя бы исподволь потянуть одеяло на себя, поддать жару, рвануть рубаху на груди. Неожидан граф Глостер яркого и острохарактерного артиста Томаса Моцкуса, который, если мне не изменяет память, впервые попробовал себя в возрастной роли. Глубоко порядочный, но слабый, растерянный, несчастный, преданный сыном и, в конце концов, ослепленный старик вызывает в твоей душе не просто жалость, но глубочайшее сострадание и боль. Пожалуй, не меньшее, чем Лир. Хороши молодые актеры Юрий Титов и Андрей Миххалёв в ролях его сыновей – Эдгара и Эдмунда. Первый по-мужски сдержан, и воспринимает несправедливость судьбы достойно и смиренно. Он как будто знает, что справедливость должна непременно восторжествовать, и правда откроется его несчастному отцу. Второй – типичный авантюрист – осторожный и лукавый, легко и вдохновенно оправдывающий своё коварство и предательство. И ты даже готов его понять: красавец-блондин, косая сажень в плечах, похожий на греческого бога Аполлона – такому бы и королевский трон в пору! А он – униженный бастард… Противоречие между статусом и непомерной гордыней рождает в его душе жажду "реванша" любой ценой. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Запоминается статный, яркий, надменный Освальд Амбарцума Кабаняна – типичный царедворец – преданный, но хитрый и подлый, не останавливающийся ни перед чем ради прихотей хозяйки и своей собственной выгоды. Очень хорош Юрий Буторин в роли соратника Лира графа Кента – жесткого, мрачноватого, упрямого борца за справедливость, не испугавшегося встать "меж драконьим гневом и нечестивой жертвою его" и защитить юную Корделию от ярости отца, а потом стоически переносящего унижения, чинимые по отношению к нему Реганой и Корнуоллом. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Трогательна и по-детски непосредственна юная Дарья Коныжева в роли Корделии, проявившей характер и осмелившейся лезть на рожон, возражая отцу. Она действительно искренна в своем убеждении, что никакими восторженными словами невозможно передать степень её любви и наивно верит, что отец должен это понять. Но дождется от того лишь унизительной фразы: "Плюгавка со своей лжепрямотой". Блистательны, обворожительны и необыкновенно живописны рыжеволосые "дьяволицы" Гонерилья и Регана, похожие на сказочно красивых, но злых колдуний. Первая в исполнении Полины Кутеповой таинственна и амбивалентна. Она хрупка, пластична, летуча "как пух от уст Эола", способна заворожить любого своим ангельским голосом. И, при этом, несколько угловата и "неустойчива": то и дело оступается и сваливается с помоста (в чем видится некий роковой символ). Но на самом деле Гонерилья – вовсе не "божий одуванчик". Она презрительна и даже брезглива по отношению с тряпке-мужу и жестока в обращении с "блажным" стариком-отцом. Но ее истинные почти звериные черты обнаруживаются в непримиримой и кровавой борьбе сестрой за право обладания красавцем Эдмундом. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Думаю, что зрители, зная о поистине безграничных актерских возможностях Полины (чего стоит только её мамаша Кураж!), вполне могли предположить подобную трактовку ее роли. Но от нежной, воздушной, мягкой и ласковой Серафимы Огарёвой, ассоциирующейся у большинства зрителей с образом доброй феи, такого "сюрприза" вряд ли кто-то ожидал. Её Регана более откровенна в выражении своих эмоций, чем коварная Гонерилья. Если последняя до поры до времени стремится скрыть свою истинную сущность, то Регана даже не пытается выглядеть чистенькой и добренькой. Она, как и сестра, столь же жестока по отношению к отцу, для нее не существует таких понятий, как честь и совесть. Не стесняется она и собственной гипертрофированной чувственности и сексапильности, что подчеркивается ее фантастической "змеиной" пластикой. Важно то, что дочери, унижая отца, вовсе не руководствуются соображениями сохранения порядка в стране, но лишь повинуются своей прихоти и неуемной гордыне! Обеим актрисам удалось создать интереснейшие тонкие, яркие и отнюдь не прямолинейные образы хрестоматийных персонажей, очень точно передав противоречие между их внешним обликом и низменной сущностью. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" Одна из больших удач спектакля – Шут в исполнении Александра Мичкова. Колючий, трогательный, насмешливый, остроумный, а порой и язвительный, любящий и жалеющий своего господина и ненавидящий его гонителей он привносит в действие какую-то щемящую ноту доброты и детской непосредственности. Глядя на него, я вспомнил рассказ замечательной, артистки Ольги Волковой о главной актерской заповеди её деда: "Если хочешь стать артисткой, раздели свое лицо ладонью на две части по линии носа. Пускай одна плачет, а другая смеется. Убери руку, и все должно так и остаться". Именно таким предстает перед зрителем Шут Мичкова. Не могу не упомянуть еще одну деталь, которая тронула до глубины души. Речь идет о фразе, которую произносит Шут, пытаясь успокоить несчастного Лира во время бури: "Всё ветер и дождь, всё ветер и дождь..." Думаю, что не только у автора этих строк, но и у многих любящих "Мастерскую Петра Фоменко" в этот момент к горлу подкатил ком при воспоминаниях о тех счастливых временах, когда юные "фоменки" под руководством Каменьковича играли свою незабываемую шекспировскую "Двенадцатую ночь". А строка – цитата из песни того давнего шута, которого играл не кто иной, как нынешний Лир Карэн Бадалов… Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко" У этого блистательного артиста, одного из "отцов-основателей" "Мастерской Петра Фоменко", давно не было новых, адекватных его творческому дарованию ролей (если не считать Тезея в "Сне в летнюю ночь" и импровизатора в сравнительно недавно восстановленном по его инициативе и при его непосредственном участии спектакле П. Н. Фоменко "Египетские ночи"). И вот, наконец, такая роль появилась. Его Лир загадочен и многообразен. Его невозможно охарактеризовать однозначно: строгий, вздорный, блажной, смешной, нежный, слабый, etc. Он вобрал в себя все эти качества и еще добрый десяток других! В самом начале в сцене раздела страны в его глазах светятся озорные огоньки, и ты понимаешь, что он – из разряда "игрунов" и вполне возможно затеял очередную причуду просто от скуки. Но Корделия довела его своим упрямством до такой степени, что блажь переросла в окончательное решение. А тут еще Кент влез со своими угрозами-предупреждениями, стало быть, назад дороги нет! И взбешённый Лир обвиняет друга и соратника в желании заставить короля "нарушить клятвы наши, доселе нерушимые". Маховик истории запущен, и Лиру теперь не видать покоя. Начнутся его мытарства, противоборство с коварными дочерями, мнимый суд над ними, мрак, холод, нищета, унижения… При всей раздирающей душу трагической сущности Лира Карэн Бадалов играет его в свойственной ему строгой, сдержанной, достойной манере и даже в самых страстных монологах не позволяет себе перебирать в эмоциях, стенать и, как говорили старые актеры, "грызть кулисы". Этот Лир при всех его положительных и отрицательных чертах – прежде всего – мужчина. И только смерть Корделии лишает его силы воли, выдержки душевных и физических сил. Забыть глаза несчастного и нищего короля, в один миг как будто постаревшего на тридцать лет, невозможно. Фото: пресс-служба театра "Мастерская Петра Фоменко"