«Кто-то взял гранатомет, но, скорее, ради шутки». Движение АУЕ захватывает умы югорской молодежи

Матерые уголовники В Нижневартовске должен состоятся суд над членами группировки АУЕ. На скамью подсудимых отправляют 8 подростков, некоторым из которых только-только исполнилось 14 лет. Они долгое время терроризировали Югру и Урал, угоняя машины, совершая кражи и разбойные нападения. Суд перенесли из-за «неявки потерпевшего». При этом, говорят в городском суде, это уже вторая отмена заседания. Первый раз начать рассмотрение дела не удалось «по уважительной причине» еще в декабре 2018-го. «Даже учитывая преступления, в которых их подозревают, они же дети. Потому находятся под подпиской о невыезде. Кто-то заболел, и рассмотрение дела по существу перенесли», – рассказала начальник отдела обеспечения судопроизводства по уголовным и административным делам горсуда Елена Харичкова. При этом известно, что детей подозревают в почти сорока эпизодах нарушения закона, которые они, предположительно, совершили с апреля по октябрь, путешествуя из Нижневартовска, в Сургут, Пыть-Ях и Тюмень на угнанных машинах. В Тюмени их и задержали оперативники. Источник в полиции утверждает, хоть все дела объединены и преступления отягощены тем, что совершались они «группой лиц по предварительному сговору», таким образом о какой-то «детской шалости» говорить не приходится. «Формально они дети, конечно, но это уже матерые уголовники, – считает знакомый с материалами дела источник. – Дерзкие, наглые, бесстрашные, ненавидящее полицию, называющие нас не иначе как «мусора» и «легавые». Они уже выбрали свой пусть в жизни». Второй пример из Нижневартовска. Группа из семи девочек, возглавляемая 15-летней подругой, устроила ад целой семье. За то, что их одноклассница как-то раз увела у кого-то парня, ее стали избивать и унижать при каждом удобном случае. В школе о проблеме знали, но предпочитали списывать все на обычную шалость. Упиваясь безнаказанностью, малолетки стали слать угрозы матери пострадавшей девочки. В сообщениях через соцсети к взрослой женщине обращались не иначе как «сука» и «тварь мусорская». Все за то, что она написала заявление в полицию по поводу избиения своей дочери. Итог – никто из малолеток не наказан. Конфликт удалось исчерпать только после перевода пострадавшей девочки в другую школу и активного вмешательства в конфликт журналистов и сотрудников администрации города. В процессе разбирательства стало известно, что девочки не скрывают своего участия в АУЕ-движении. Но, решив локальную проблему, власти города не стали называть ее глобальной. Третий случай уже в Санкт-Петербурге. Август 2018 года. Группа ауешников нападала на людей, отдыхавших в Таврическом саду. От их кулаков пострадали 16 человек. Эти же подонки избили пожилую женщину на остановке, оставив ее без сознания лежать там же, разгромили ларек. И это только за пару часов «прогулки». Суда над ними не было до сих пор. Всем участникам разбоя нет 18 лет. Никогда не было, и вот опять Нарочитое отрицание власти в России существовало всегда. Далеко не все хотели подчиняться государству, милиции, педагогам. Это нежелание появлялось рано – в подростковом возрасте, что создавало удобную ситуацию для развития воровских обычаев. О проблеме не говорили тогда, не говорят всерьез и сейчас. «Нет никакого движения АУЕ, – на условиях анонимности рассказывает высокопоставленный нижневартовский чиновник. – Нет лидера, нет организатора, нет финансирования, никакого устава. Это просто субкультура, романтика такая. Ужасная, криминальная, но романтика. Но мы не видим, что это какая-то организация, которая системно работает, вербует, если хотите, подростков в свои ряды». В это же время с чиновником не соглашается ответственный секретарь Совета по правам человека России и глава Союза добровольцев России Яна Лантратова. «Была собрана специальная комиссия, собранная из сотрудников прокуратуры и действующих полицейских. Выяснилось, что в России достаточно много регионов подверглись влиянию этой проказы», – делится она. И описывает типичный путь появления среднестатистического адепта АУЕ. Из небольшого города в не столь отдаленные места отправился житель, у которого есть телефон и соцсети, через которые он находит своих молодых земляков. «Обещает им всяческие блага, а в обмен просит собирать дань. Может назначить «положенцем», «смотрящим». Проверять его «полномочия» в криминальном мире никто не будет. Достаточно лишь этой переписки. Затем вся эта система начинает подпитывать сама себя, за счет новых адептов. Новичкам «положенцы» обещают покровительство. В условиях нехватки ощущения безопасности и нужности, которое испытывают молодые люди в переходном возрасте, этих обещаний достаточно. Молодежь понимает все просто – делай, как тебе говорят «старшие», и будешь уважаемые человеком. Не в будущем, а уже сейчас», – рассказывает Яна Лантратова. При этом чем дальше от Москвы, тем ауешников больше. Все из-за нехватки веры в будущее, считают опрошенные эксперты. «Это модно среди молодежи, потому что государство ничего взамен не предлагает либо предлагает какие-то непонятные блага где-то в далеком будущем. С АУЕ же ситуация обратная: хочешь быть реальным пацаном, бродягой, вором в законе, иметь всех девок, жить по справедливости – будь ауешником. Только сдавай чуть-чуть в общак», – описывает ситуацию детский психолог из Нижневартовска Сергей Коржов. Проблема федерального масштаба Что страшно, действующая система работы с подростками не сможет решить эту проблему, считает директор Центра клинической психиатрии из Москвы Александр Хаминский. Нужно полностью менять подход и людей, работающих в комиссиях по делам несовершеннолетних, в школах на позиции психологов, участковых. Нужно менять само отношение к тематике. «Но как это сделать в стране, где по статистике сидел каждый пятый? – задается вопросом Александр Хаминский. – АУЕ как явление появилось давно. Это не проблема последнего десятилетия. Но вопрос в том, как оно поменялось! Раньше ауешниками были уже взрослые, сложившиеся люди. Теперь целевая аудитория поменялась. Это школьники. Подростки, в силу своего протестного стремления, готовы принимать самые разные идеологии. Многих привлекает эта «романтика большой дороги», «свобода», которой у них нет, плюс определенная конспирология. Конечно, им это интересно, а общество не дает другого ответа на эти запросы». По его словам, усугубляется все тем, что эти молодые люди попадают к колонии в 14–15–17 лет. Выходят из них в 24–25 уже матерые волки, наполненные «понятиями». «Важно понимать, что сейчас подрастает поколение классических преступников. Тех, что были в Советском Союзе в середине 60–70-х. Новых воров в законе, щипачей, профессиональных домушников, бессердечных убийц – вот это все мы получим уже совсем скоро», – заключает психиатр. Было не до романтики, мы деньги зарабатывали Интересной позиции насчет АУЕ придерживаются «братки» из девяностых, дожившие до наших дней и ставшие другими людьми. Например, ветеран Первой чеченской войны Денис, который свой срок уже отсидел. В семье о его прошлом не знают, поэтому фамилию свою он просил не называть. Бандитская романтика его никогда не привлекала, просто работы не было, а деньги были нужны. «Поехали на дачу к одному бизнесмену, – рассказывает Денис. – По заданию бригадира нужно было его напугать – пострелять по дому, где он тогда был с семьей, бросить пару гранат во двор. Убивать никого не нужно было. Кто-то взял гранатомет, но, скорее, ради шутки. Но нас встретила охрана, и завязалась перестрелка. Наши все живы остались, а с той стороны трое «двухсотых» (убитых. – Прим. ред.). По его словам, тогда все крутые пацаны хотели в «бандиты» и рэкетиры – чтобы быть при деньгах, девушках, машинах и не работать. Много народу приехали с покалеченными телами и мозгами из Чечни, нашли свое место и афганцы, которых и назначали старшими в бригадах. «Было весело, если оставался жив», – вспоминает Денис. Сам он не понимает, что находят в ауешной теме подростки. Для него мотиватором были деньги и женщины. «Молодежь же сейчас беспределит, чтобы беспределить. У меня хотя бы образование есть. Я получил свой срок, вышел, открыл спортзал, ума хватило завязать, потому что у меня хотя бы детство нормальное было. А эти упыри что? Тупые, безмозглые, потерянные, злые. Даже мне страшно представить, в каком будущем будет жить мой сын. Даже мне! А я своими руками машину поджег, в которой только что убитый барыга сидел», – поражается «беспредельщик из девяностых». Фото:pixabay.com