Роберт Бёрнс. "В горах моё сердце"

Ясный человеческий и поэтический облик. Светлый дар, достаточное творческое наследие. Мировая слава. Даже его донжуанство исполнено нежного шарма. Но почему же так душераздирающе грустно, когда вспоминаешь этого "честного малого" – поэта, бабника, гордеца, наивного идеалиста! Почему сердце рвётся, почти как из-за Пушкина?! Да из-за обиды!.. На кого? Да на Шотландию. Да, на страну. Почему не приголубила, не сберегла трогательнейшего, честнейшего из своих великих детей? Не захотела или не смогла? Стране было тогда не до поэтов: после подавления английскими войсками последнего якобитского восстания 1745 года и установившихся в Шотландии репрессий родной язык бы сохранить, не то что независимость. Самородный гений промелькнул нарядной, но скромной бабочкой над знаменитыми холмами, и умер, говоря начистоту, от голода и болезней. В мирное время. Ну хоть бы в бою погиб – на войне или на дуэли. Или романтично со скалы свалился – увлекшись охотой, задумавшись о стихах или о судьбах родины... Так нет: отошел в своей постели, "в шаговой доступности" от друзей, восторженных почитателей, издателей и... кредиторов. Без лекарств, с идиотом врачом, скудной едой. Зато после смерти… Фото: www.bbc.co.uk О! После смерти, как всегда, взвились все знамёна. Портрет Бернса впору сделать еще одним символом Шотландии. Наряду с Марией Стюарт и "скотчем". Дикая, чаровная, сложная и гордая страна, ты дала мировой культуре длинный список гениев мысли и слова, - философов, богословов, поэтов, актёров. Когда ты услышала первый писк своего очередного редкостного отпрыска? Это нам известно: 25 января 1759 года в деревеньке Алоуэй, графство Эйршир. Поэт прославил это колоритное местечко очаровательной, прирученной им чертовщиной. Вспомним сексапильную ведьмочку по прозвищу "Короткая рубашка". Его непростая жизнь складывалась из чёрного крестьянского труда на чёрством суглинке бедных ферм Каледонии (так еще римляне назвали Шотландию). Что вдохновляло его на чудные стихи? Шотландские красотки или редкие минуты крестьянской удачи? "Был честный фермер мой отец, но не имел достатка..." – признавался Бернс. Но не унывал: "Растёт тростник среди реки, он зелен, прям и тонок. Свои я лучшие деньки провёл среди девчонок!" Фото: uk.makemefeed.com "Честный фермер...", его отец, Уильям Бёрнесс, был мрачным северянином, мизантропом протестантской складки. Действительно, "… от наследников своих он требовал порядка". Старший сын Роберт и брат его Гильберт, чуть помладше, с молодых ногтей крестьянствовали наравне со взрослыми, не доедая и не согреваясь на горном ветру. Такова была юдоль фермеров северной Шотландии. Перемещение семьи в 1765 году чуть южнее, в Маунт-Олифант, не избавило от тяжелых хозяйственных забот. Но кое-какое облегчение все же принесло. Городишко Тарболтон, куда братья повадились в школу, оказался превесёлым. Братья наведывались туда еще и на танцы, и к местному интеллектуалу (как мы сегодня сказали бы – культуртрегеру) Джону Мёрдоку. Это делалось к неудовольствию отца и тайному поощрительному вниманию матери. Ей, простой крестьянке, нравилось, что сын читает всякие умные книжки, слушает красивые речи наставника. А ещё хорош собой, танцует, пытается по мере сил быть щёголем. И - на тебе! Вступил в настоящую масонскую ложу (1781 год). Но главное - он пишет стихи! На английском, которым владел блестяще, и на "диалекте"- природном шотландском. Не путать с гэльским, древнего кельтского замеса. Песни на его стихи распевает вся округа. Причём шутливые баллады вроде "Джон Ячменное зерно" соперничают с антиклерикальными, бурлескными эскападами: "Молитва святоши Вилли". Правда, расцвет этого "клуба самодеятельной песни" происходил уже в местечке Мосгилл после смерти отца Бернса, которая последовала в 1784 году. Фото: futuremuseum.co.uk Стихи и песни Бернса расходятся по стране сами собой (так расходились магнитофонные записи Высоцкого в СССР в 70-е годы прошлого века – кстати, Бернс и Высоцкий родились в один день, случайно ли совпадение?). Окрылённый надеждами и упованиями, Бернс наконец издаёт свой первый официальный "Килмарнокский" сборник, и его узнаёт вся Шотландия. Критические благожелательные статьи появляются не только в Глазго и Эдинбурге. Лондонская пресса отмечает уникальное свежее дарование "шотландского соловья". И тут его берут в оборот издатели… Шесть изданий подряд. Но автора обдирают как липку ребята в длинных сюртуках. Он неопытен в деляческих и финансовых лабиринтах, служащих чужой наживе. Но появляются какие-то деньги, возможность путешествий, хотя бы по родной Шотландии. Кажется, все вокруг горланят его "Весёлых нищих", плачут над "Песней девушки", хохочут над "Финдлеем", а он только о том и думает, как бы повыгодней вложить негустые гонорары в новую ферму, содержать разросшуюся после брака с Джин Армор (заключенном в 1784 году) семью. Бернс организует вместе с фольклористом Джеймсом Джонсоном издание "Шотландский музыкальный музей"- сборник народных песен и баллад под собственной редакцией и обработкой. Но прибыли книга не приносит. Всю жизнь Бернса отношения с деньгами диктовались раз написанным пророческим пассажем: "Будь проклят, скомканный листок! Ты был всегда ко мне жесток. Ты разлучил меня с подружкой, и за столом обносишь кружкой". Прекрасно понимая, что бесстыжие барыги наживаются на его творениях, ни сам Бернс, ни его друзья, ни юристы ничего не могли поделать: железная хватка уже сложившегося " века дельцов" крепко держала певца за горло. Фото: syl.ru Лучше всего удавались песни. Но Роберт писал поэмы и баллады, оды и эпиграммы, заказные мадригалы и здравицы, даже церковные гимны. Хронологически он был предшественником других знаменитых шотландцев – Вальтера Скотта (родился в 1771 году), Томаса Карлейля (родился в 1791 году), Роберта Стивенсона (родился в 1850 году). Бернс шёл своей, ему одному предназначенной дорогой. Ради хлеба насущного Бернс пошёл служить по акцизному ведомству – и даже неплохо с этим справлялся. Он мечтал о каком-нибудь стабильном академическом месте, дававшем твёрдый доход, и не находил такового. Роберта любили, ценили, перед ним преклонялись, в его честь устраивались вечера. При этом его самолюбие страдало от колкого ощущения, что он - экзотическая крестьянская игрушка для богатеев и снобов. В замках и тавернах, в эдинбургских богатых гостиных и обывательских спальнях, в крестьянских избах и на берегах шотландских рек звенели, плыли, плакали его строки. А он, вернувшись к земледелию из-за невозможности прокормиться другим способом, к акцизной бумажной галиматье, больной, нервный, полуголодный, едва находил свободную минуту, чтобы создать новый шедевр. Джин помогала ему. Воспитывала двенадцать детей, из них только шесть были ею рождены. Остальные – от четырёх разных женщин, не брошенных её любимым Робертом. Есть биографические сведения, будто он участвовал в каких-то тайных патриотических обществах… Бернс-заговорщик! Забавно… но всё может быть. Шотландия - край особенный. Фото: thevintagenews.com Он много болел, много работал, много ездил по делам службы, порядочно пил (хотя по другим источникам - не пил в последние годы вообще). Умер 21 июля 1796 года в Дамфрисе, куда его занесло по акцизному делу. Перед смертью сходил с ума от страха, что его посадят в долговую тюрьму за неуплату арендной платы. Такая угроза была вполне реальна. Пришедшая к Бернсу в 37 лет смерть припомнила поэту все: тяжёлый физический труд в детстве и юности, ревмокардит, незалеченную дифтерию, сердечные приступы от пережитых поражений и унижений, нервные срывы, сладкие посулы, горькие разочарования… О, Шотландия, жестокая мать! Когда Бернс впервые попал в Эдинбург, то первым делом пошёл на кладбище к месту упокоения великого Фергюсона (1750 – 1774), знаменитейшего ещё при жизни национального поэта, умершего от голода. Молодой Роберт написал тогда на скромном надгробии алмазным стилом, подарком поклонницы-богачки: "Позор тому, кто, наслаждаясь песней, дал с голоду поэту умереть!" Фото: hronograf.kiev.ua А на первый гонорар купил и поставил собрату-предтече надгробный памятник. В сотнях стран поют, твердят, читают со сцен и экранов его стихи. Десятки, сотни, тысячи переводчиков бьются насмерть за право печатать свои переводы Роберта Бернса. Поклон Маршаку, Лозинскому, Багрицкому, Чуковскому и прочим честным рыцарям ордена переводчиков, не посрамившим русской речи и переложившим "Резвого Робина" с истинно шотландскими интонациями. Благословенна будь память девушек, которых он любил, друзей, с которыми вёл сердечные беседы, умничал, пил и буянил в кабаках! Проклятье вам, равнодушные, жадные, тупые невежды, не вырвавшие гения из лап нищеты и болезни! Роберт Бернс похоронен там же, в Дамфрисе. Памятник его хорош. Слава богу, на бронзовом челе барда читается не романтическая безучастность, а вот это лёгкое: "Часы заботы нам несут, мелькая в быстрой гонке, а счастье нескольких минут приносят нам девчонки!" Но ком досады и боли за Бернса, навсегда подкативший к горлу, вполне может превратиться в песню.