Der Tagesspiegel (Германия): новая Восточная политика Мааса - спекуляции на традиции

Хайко Маас (Heiko Maas) сегодня прилетает в Москву, чтобы спасти Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). Затем он отправляется на Украину, чтобы обсудить возможность окончания войны, которую Россия ведет там уже на протяжении пяти лет. Министр иностранных дел ФРГ несколько месяцев говорит о необходимости «новой Восточной политики». Это понятие связано с известной традицией — с Восточной политикой правительства ФРГ под руководством СДПГ в 1970-е годы. Случайно получилось так, что накануне берлинский исследовательский «Центр либеральной современности» (Zentrum Liberale Moderne) пригласил на международную конференцию «Россия и Запад: нужна ли нам Восточная политика 2.0?» Приехали гости из России, Украины, из прибалтийских государств, Польши, Великобритании, США и из других стран. Для проведения открытого диалога было решено придерживаться правил «Чатем-хауса» (Chatham-House): участники дискуссии могли использовать полученную информацию, но при этом нельзя никого цитировать с указанием имени. Не немецкая, а европейская Восточная политика Да, нам нужна новая политика по отношению к соседям на востоке — таково было общее мнение. Однако это должна быть общеевропейская политика, а не немецкая Восточная политика. Она не имеет права концентрироваться на России, а должна охватывать все пространство восточнее Германии, посчитали участники конференции. Попытка провести традиционную линию от Восточной политики Брандта 50 лет тому назад вызвала критику и двусмысленные насмешки. Такой подход является якобы внутриполитически мотивированной инсценировкой, чтобы с помощью ссылок на таких канцлеров от СДПГ как Вилли Брандт и Хельмут Шмидт приукрасить неприглядный вид сегодняшней СДПГ. И что с такой точки зрения обращение Мааса к истории вводит в заблуждение. Поскольку и международное положение сегодня уже иное, и Маас не следует успешным рецептам того времени. Восточная политика Вилли Брандта была нацелена на то, чтобы изменить статус-кво, а не на то, чтобы с ним договориться. Она открыла отношения с Советским Союзом, Польшей, ГДР. Она сопровождалась стремлением создать общеевропейский мирный порядок, который бы обеспечил соблюдение основных прав гражданам коммунистических диктатур на Востоке Европы — так называемая «Третья корзина» Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Частью этой Восточной политики было также и военное устрашение. С помощью довооружения как ответа НАТО на размещение советских ракет средней дальности Запад добился ядерного разоружения: как раз в том самом договоре РСМД, который теперь под вопросом, поскольку Россия развивает и размещает запрещенные системы вооружения, и который Маас хочет спасти. Тогда Запад был единым, сильным, последовательным Все эти успехи были достигнуты, благодаря единству Запада, его позиции силы по отношению к Москве и его последовательной позиции. Граждане государств-членов НАТО держались вместе и не давали запугать себя военными угрозами Кремля. И: ФРГ не проводила никакую собственную национальную Восточную политику, а согласовывала каждый шаг со своими союзниками. Сегодня же Запад расколот, говорится в анализе участников конференции. В конфликтах с Россией он часто выглядит слабым, хотя значительно превосходит ее экономически и технически. По мнению участников конференции, существует тенденция, что лучше отвернуться и покорно отреагировать на российскую агрессию — от конфликта в Приднестровье, через Грузию и до Украины. В процессе довооружения Хельмут Шмидт летал в Вашингтон и требовал от администрации США размещения ракет средней дальности, чтобы заставить Россию уничтожить ее ракеты. Он опасался, что США могут отказаться от своей ответственности за безопасность Европы. В глазах Шмидта цель Москвы состояла в том, чтобы отколоть Европу от Америки. И он считал это катастрофой. Это Россия нацеливает ракеты на Германию, а не США Что должен сделать Хайко Маас, если бы захотел продолжить традиции и успешные рецепты Восточной политики при Брандте и Шмидте? Он должен бы добиваться единения и усиления Запада в отношениях с Россией. Он должен был бы выступать за продолжение борьбы за «Третью корзину» ОБСЕ за права диссидентов в России, чтобы их не убивали и не сажали в тюрьмы. Он должен был бы разъяснить немцам, что это российские ракеты угрожают им и другим европейским союзникам, а военная мощь США их от этой опасности защищает. Однако Маас с самого начала исключает западное довооружение и представляет все таким образом, словно возмутителем спокойствия является Америка, а не Россия. Само собой разумеется, что он имеет право критиковать политику США, когда считает, что это угрожает немецким интересам. Это делали также и Брандт, и Шмидт. Правда, они следили за тем, чтобы критика близких союзников выражалась не публично, а за закрытыми дверями. А вот противника, напротив, можно и нужно критиковать открыто. Солидарная ответственность Америки за безопасность Европы Он должен был бы как канцлер Шмидт слетать в Вашингтон и потребовать от США, чтобы они не выходили из солидарной ответственности за безопасность Европы. Он должен громче требовать уничтожения российских ракет, чем вывода американского оружия из Европы. И разъяснить, что российское разоружение является предварительным условием для немецкого согласия на американское разоружение. Восточная политика в духе традиции Брандта состояла бы не в том, чтобы соглашаться с оккупацией российскими войсками соседних государств, а в том, чтобы искать пути выхода из этой ситуации — с помощью комбинации из предложений по кооперации и давления. Россия вовсе не сильна, подчеркивал один опытный немецкий политик. Она, по его словам, слаба. В 1990 году валовая социальная политика России была еще вдвое выше, чем в Китае. А сегодня она составляет лишь десятую часть от китайской. Надо бы предлагать России кооперацию. Но если Москва это отклонит, то следует усилить давление, считает политик. Одна российская женщина-политолог сообщила со ссылкой на российские опросы, что позиционирование России как противника Запада является стратегией «старых седых мужчин за 60», которые сегодня правят страной. Население, по ее словам, вообще не столь антиамерикански настроено, это все «позиция элиты». Молодежь и люди среднего возраста хотели бы разрядки в отношениях с Западом. Политолог утверждала, что царит недовольство тем, что президент Путин так много денег тратит на военную и внешнюю политику и слишком мало делает для улучшения во внутренней политике. Среди членов правительства и управленцев среднего возраста нарастает разочарование тем, что более пожилые не допускают их к власти. Как только произойдет смена поколений, сразу же изменится и отношение России к Западу. Политолог ожидает этого уже с 2020-го года. Не замечать российскую агрессию Заключительная подиумная дискуссия вечером длившейся целый день конференции была уже открытой. Бывший депутат Бундестага от Зеленых Марилуизе Бек (Marieluise Beck) сетовала на склонность немцев «не замечать» российского нападения на соседей и «не говорить о том, что происходит». А также о том, что немцы «боятся назвать Россию противником, ведущим войну». Еще можно как-то объяснить, что немцы не смогли понять стратегического значения откола Приднестровья от Молдавии в 1990 году, говорит она. Однако самое позднее при оккупации грузинских провинций Абхазии и Южной Осетии и позже Крыма, а также Восточной Украины уже никто не имел права ни на какие иллюзии. Сергей Алексашенко, в 1990-е годы заместитель министра финансов, а сегодня эксперт в Институте Брукингса (Brookings) спросил: почему Германия позволяет российским каналам вещать у себя в стране и не пытается обеспечить себе привлекательного частоты для подготовленных немцами передач на русском языке для вещания в России? И почему Германия дает Путину посредством газовых договоров так много экономической власти в руки и допускает, что Москва лишает Украину доходов от транзита газа? Кадри Лиик (Kadri Liik), эстонка, работающая в Лондоне при Европейском совете по международным отношениям (European Council on Foreign Relations), аргументировала, что Европа должна быть единой, если хочет, чтобы ее голос имел влияние. И что политика по отношению к России должна быть европейской, а не немецкой. Угроза Трампа выйти из НАТО Джулианне Смит (Julianne Smith), советник по национальной безопасности вице-президента Джо Байдена (Joe Biden) в годы правления Обамы, а теперь приглашенный эксперт Фонда Бош в Берлине, агитировала за укрепление трансатлантического союза и сдерживание России. Президент, администрация США и партии в Конгрессе преследовали различные стратегии. Так, Обама стремился к восстановлению (Reset) отношений с Россией. Для улучшения отношений с Владимиром Путиным он в 2012 году направил в Москву спецпосланника с изложенными на семи страницах предложениями о том, что можно было бы сделать совместно. Путин отклонил все эти предложения. Но прежде всего Европа должна серьезно отнестись к угрозе Трампа прекратить членство США в НАТО, предостерегла Смит. Что будет тогда делать Европа? Европейцы охотно говорили об «стратегической автономии», но мало делали, чтобы добиться ее. 80 лет после пакта Гитлера-Сталина Ральф Фюкс (Ralf Fücks), который вместе с Марилуизой Бек руководит Центром либеральной современности, наблюдает тенденцию к «ностальгии и мифологизации Восточной политики Брандта» в сегодняшних немецких дебатах по вопросам внешней политики. Эта политика не была «двусторонней, а была тесно связана с Западом. Она также делала ставку на военное устрашение«. Расхожее утверждение, будто НАТО пообещала России, что не будет расширяться на Восток, Фюкс считает исторически неправильным и видит в нем «пропагандистский ход Москвы». Что, по его словам, подтвердил и Горбачев.