День в истории. Родился самый знаменитый генерал-губернатор Малороссии

По одной из наиболее распространённых версий, само рождение Петра Румянцева было связано с Украиной. Он появился на свет в январе 1725 г. в приднестровском селе Строенцы, где его мать, Мария Румянцева, дожидалась возвращения мужа из османских владений. В Турции же Александр Румянцев (отец нашего героя) выполнял дипломатическую миссию по поручению Петра І. Сегодня упомянутое село находится на территории Приднестровской Республики (благодаря чему портрет графа П.А. Румянцева украшает одну из самых ценных банкнот ПМР), а в XVIII веке эта земля лежала на границе Подолии и Дикого поля. Преимущественно на Украине прошли детские годы П.А. Румянцева. В 1738-1740 гг. Александр Румянцев был управляющим Малороссии, здесь его семейство обзавелось имениями. Будучи еще ребенком, будущий генерал-губернатор познакомился с малороссийским бытом, изучил украинский и польский языки. Его любимым учителем был выпускник Черниговского коллегиума Тимофей Сенютович. Авторитет Петра Румянцева в глазах казацкой старшины укрепляло и то, что по материнской линии он приходился правнуком известному московскому боярину Артамону Матвееву. В своё время тот активно участвовал в войне с Польшей за освобождение Малороссии, присутствовал на Переяславкой Раде, возглавлял Малороссийский приказ. Малороссии предстояло исполнить ключевую роль в продвижении России к Чёрному морю. К концу Семилетней войны граф Румянцев являлся известнейшим и перспективным военачальником империи. Поэтому его назначение Екатериной II на должность главы воссозданной Малороссийской коллегии и генерал-губернатора региона являлось вполне логичным. Пётр Румянцев прибыл к новому месту службы в украинский Глухов весной 1765 г., а уже в 1768-м разразилась широкомасштабная Русско-турецкая война, названная впоследствии Румянцевской. В её преддверии генерал-губернатор разработал план обороны южных границ империи подвижными и крупными отрядами. Впоследствии он был с успехом применён не только при отражении последнего в истории масштабного вторжения крымских татар (1769 г.), но и в ходе обороны от османов южных рубежей дунайских княжеств. По идее П.А. Румянцева от статичной обороны Украинской укреплённой линии растянутыми вдоль неё местными войсками следовало отказаться. Сомкнутые укрепления этой линии были заняты лишь слабыми гарнизонами, а основные силы русских войск, не растягиваясь, образовали три подвижных соединения, распределенных по отдельным участкам границы. При нападении на один из этих участков другие совместно с Донским войском должны были решительным наступлением в тыл противника отрезать нападавших. Зимой 1769 г. нашествие 70-тысячнй орды Крымского ханства было остановлено у пограничных Елизаветграда и Бахмута. После чего хан Крыма Гирей был оттеснён за Днестр. В 1771 г. аналогичная система защиты была создана на Дунае. Правый участок обороны в Малой Валахии удерживали войска под командованием молодого генерал-майора Григория Потёмкина. В центре у Бухареста располагались силы Петра Олица. К северу от Галаца, на стыке границ Бессарабии, Молдавии и Валахии, находилась группировка под непосредственным командованием графа Румянцева. У Измаила, впервые занятого русскими, базировались войска барона Вейсмана. Резервы 1-й русской армии под командованием Михаила Кречетникова размещались на левобережье Днестра. Каждая из группировок была сосредоточенной, находилась под прикрытием крепостей. Благодаря скоординированным действиям этих корпусов и отдельных дивизий существенно более крупным силам османов до конца войны так и не удалось пробиться на левый берег Дуная. А тем временем 2-я армия Василия Долгорукого-Крымского практически беспрепятственно занимала Тавриду. Боевые качества казачьей кавалерии Пётр Румянцев познал ещё в годы Семилетней войны. В знаменитом рейде конницы Румянцева в Померанию (1758 г.) участвовали по 1000 выборных гусар и казаков, 6 кирасирских эскадронов. Донские и украинские казаки под командованием графа Румянцева участвовали в знаменитом Кунерсдорфском сражении, когда едва избежал плена сам прусский король Фридрих II Великий. П.А. Румянцев активно использовал казачьи отряды в ходе блестящей операции по взятию Кольберга. В своих донесениях будущий наместник Малороссии отмечал не только превосходные разведывательно-диверсионные функции казаков, успешное выполнение ими боевого охранения, преследования неприятеля. Румянцев указывал на эффективность использования «природной конницы» против лёгкой кавалерии противника, флангового прикрытия казаками регулярной конницы. Однако в самой Малороссии казачество было гораздо больше занято хозяйственными делами, нежели несением ратной службы. Впрочем, на Дону ситуация была во многом схожей. В ходе подготовки к военным действиям против Турции в своих реляциях императрице и в Сенат генерал-губернатор доносил безрадостную для него ситуацию в Малороссийском казачьем войске. По его словам, реальная численность казачьих полков и сотен была разбалансирована, оставляла желать лучшего дисциплина, выучка, вооружение казаков. «Большая часть выбранных к службе казаков употреблены в разные самонужные раскомандирования», — сообщал в Петербург Румянцев. Благодаря стараниям графа осенью 1768 г. структура казачьих полков в Малороссии была упорядочена, в них были введены порядки, соответствовавшие военному времени. Однако, столкнувшись с сопротивлением этим мерам в крае, Пётр Румянцев предложил предпринять ещё более решительный шаг. Генерал-губернатор инициировал распространение на малороссийское казачество военных уставов и других военных законов Российской империи. Малороссийское войско в целом хорошо проявило в себя в той войне. В обеих русских армиях воевали свыше 15 тыс. приднепровских казаков, главнокомандующий неоднократно поощрял их, хлопотал о наградах у императрицы. По сути указанные инициативы П.А. Румянцева предваряли создание Екатеринославского казачьего войска (куда вошла часть малороссийского казачества) Г. Потёмкиным и реформу Донского войска. Регулярные части этих войск находились под командованием армейских офицеров. Государство регламентировало порядок формирования, оснащения, снабжения данных казачьих подразделений, контролировало боевую подготовку «регулярных» казаков, модернизировало их тактические приёмы. Таким образом, Г. Потёмкин — известный ученик, соратник и конкурент П. Румянцева — развил и законодательно закрепил важный принцип армейского строительства, высказанный героем Семилетней войны и наместником Малороссии. Впоследствии регулярные казачьи части и другие виды лёгкой конницы, созданные в рамках военной реформы Румянцева и Потёмкина, сказали своё веское слово в войнах России с Наполеоном. Самая знаменитая реформа пеших войск, начатая П.А. Румянцевым, также начала свой путь на Украине. В Подолии, где осенью 1769 — зимой 1770 г. после боёв под Хотином находилась на зимних квартирах 1-я русская армия, граф Румянцев впервые сформировал батальоны лёгкой стрелковой пехоты — егерей. Осуществление этой реформы было обусловлено появлением нарезного огнестрельного оружия. Егеря обучались точной прицельной стрельбе, действиям в рассыпном строю, из засад, в тылу и на флангах противника. На поле боя они часто выполняли функцию «застрельщиков» (идущих впереди поисковиков), при взятии крепостей прикрывали штурмовые колонны. Их снаряжение было максимально облегчено, в обмундирование введены элементы маскировки. Впервые в истории русской армии Пётр Румянцев сформировал команды егерей ещё при осаде Кольберга в Померании (1761 г.). Возглавив главную русскую армию, он объединил егерские команды в батальоны. Уже совсем скоро батальоны егерей отлично проявили себя в ходе летней кампании 1770 г., повысив мобильность и огневую мощь русской армии на поле боя. К концу 1777 г. количество таких батальонов в русской армии достигло восьми. В преддверии следующей Русско-турецкой войны (Потёмкинской) началось формирование егерских корпусов, общая численность которых к концу Екатерининской эпохи достигла 39 тыс. человек. Современные военные историки рассматривают егерей наряду с казаками-пластунами как предшественников сил специального назначения русской армии. Пластуны отлично владели разведывательно-диверсионными приёмами, столетиями оточенными в противостоянии со степными кочевниками. Они были во всех казачьих войсках, но особенно славились запорожские пластуны. В Запорожской сечи даже существовал отдельный пластунский курень. Маловероятно, что столь сильный стратег и тактик, как Пётр Румянцев, мог пройти мимо такого важного элемента национальной военной культуры, как пластунство. Ведь развитие национально ориентированной армии было одним из важнейших принципов фельдмаршала Румянцева. Поэтому на решительный настрой полководца по развитию егерских частей вполне могло повлиять знакомство с боевыми традициями запорожцев. Малороссийским генерал-губернатором П.А. Румянцев оставался до конца своей жизни. За это время он успел провести много преобразований, поучаствовать ещё не в одной войне, воспитать множество офицеров и государственных деятелей (в т.ч. из числа малороссов). После смерти в 1796 г. генерал-губернатор был похоронен в Киево-Печерской лавре. Над надгробием в его честь в XIX в. были высечены слова: «Вставай росс! Перед тобой гроб Задунайского».