Как работает цензура в Китае
Развитие средств доступа получения и обмена информацией лишь увеличивает желание правительств некоторых государств контролировать культурную и духовную жизнь граждан. Наиболее ярким и познавательным примером может служить система цензуры в Китае. Как власти страны не только умело используют технические инструменты, но разработали уникальную систему допуска к противоречивой информации в зависимости от уровня образования и социального положения граждан — в материале News.ru. Миллионы цензоров В Китае свобода слова гарантирована конституцией, однако на практике госконтролю подвергаются любые источники информации, вплоть до поставляемых в страну иностранных фильмов, книг и видеоигр. По данным Индекса свободы прессы, КНР по степени независимости СМИ в 2017-м занимала 176-ю позицию из 180-ти стран. Симптоматично, что большинство представителей китайского общества в этом не видят большой проблемы, и во многом это связано с историческими традициями. Ещё первый император Китая Цинь Шихуанди, объединивший страну в 221 году до н.э., приказал уничтожить все книги завоёванных провинций кроме трудов по медицине, гаданию и сельскому хозяйству, и запретил все философские течения кроме господствовавшего легизма, в основе доктрины которого лежало неукоснительное исполнение законов государства. За обсуждение попавших под цензуру идей полагалась смертная казнь. За инакомыслие в современной Поднебесной, понятно, уже не казнят, но вот получить тюремный срок вполне реально. Наиболее резонансной стала история правозащитника Лю Сяобо, который в 2010 году был удостоен Нобелевской премии мира, когда содержался в заключении по обвинению в подрыве государственного строя. В 2017-м правозащитник скончался от тяжёлого заболевания, за несколько дней до смерти администрация воспитательного учреждения всё-таки позволила Лю Сяобо лечь в больницу и уйти из жизни вне стен тюремной камеры. Но если Лю Сяобо в своих речах и письмах постоянно выдвигал политические требования вроде перехода к многопартийной системе, то другие граждане осуждены просто за критику власти. Например, в 2011 году к пяти годам был приговорён журналист Тан Жуорен. Он рассказывал читателям о коррупции в правительстве и кражах при строительстве школ, которые обрушились и погребли под своими останками детей во время землетрясения в провинции Сычуань в 2008 году. Тана Жуорена, как и многих других осуждённых журналистов, обвинили в разглашении гостайны, но чёткого определения этого деяния в китайском законодательстве нет. Под понятие тайны могут попасть описания жизни в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где власти пытаются заставить мусульман отказаться от веры при помощи воспитательных лагерей, рассказ о человеческих судьбах во время культурной революции или положительный отзыв о Далай-ламе. Другие используемые для наказания неугодных формулировки также размыты с юридической точки зрения: угроза национальному единству, разрушение славы нации, нарушение общественного порядка и т.д. Проблему усугубляет то, что в Китае почти нет независимой прессы, практически вся она принадлежит государству или содержится правящей Компартией Китая (КПК), а, как недавно заявил председатель КНР, «вся работа партийных СМИ должна отражать волю партии». Сейчас надзор за содержанием информационного контента осуществляют свыше десяти государственных и партийных органов. Наиболее мощные из них — Отдел пропаганды ЦК КПК и сотрудничающее с ним Главное государственное управление по делам радио и телевидения. Для контроля за потоком сообщений в сети правительство нанимает огромное количество людей. В 2013 году, согласно сведениям, просочившимся в западную прессу, только анализом содержимого в интернете было занято свыше двух миллионов человек. Так называемые «системные аналитики» нанимаются как государственными, так и частными компаниями, выполняющими госзаказ. Помимо сбора информации Отдел пропаганды ЦК КПК вырабатывает специальные рекомендации для редакций СМИ, в которых даются советы, как освещать те или иные явления жизни в КНР. Например, в 2018 году под запрет попало изображение сказочного героя Винни-Пуха. Причиной этого стало то, что некоторые пользователи сети сравнивали нарисованного медведя с Си Цзиньпином. Особое место в китайской цензуре занимает система «Золотой щит» — средство для фильтрации интернет-контента. Благодаря «Золотому щиту», или как его неофициально называют «Большому китайскому файрволу», государство может ограничивать доступ своих граждан к иностранным сайтам, отбирать годные для публикации на китайских сайтах сообщения зарубежных СМИ и классифицировать все интернет-порталы в зависимости от угрозы, представляемой для госбезопасности. При этом технические возможности для ограничения доступа граждан к информации постоянно совершенствуются. Право читать запрещённое Несмотря на обилие имеющихся у китайского государства возможностей для фильтрации информационных потоков, правительство страны не спешит перекрывать абсолютно все каналы независимой информации. Только право доступа к ним имеют далеко не все жители Поднебесной, а так называемый слой интеллигенции. В 2018 году, когда были сняты ограничения на пребывание одного человека в должности председателя КНР два срока, в соцсетях запретили ссылки на книги британского писателя Джорджа Оруэлла «Скотный двор» и «1984». Власти опасались, что общественные активисты будут использовать произведения для обвинений руководства государства в авторитаризме. Но интересно, что в бумажной версии книги свободно продаются в книжных магазинах Китая. Тоже самое можно сказать про произведение другого английского писателя Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», которое лежит на полках, но запрещено к распространению в интернете. В несколько подвешенном состоянии сегодня оказались некоторые современные китайские писатели. В «Тучных годах» Чана Кунчунга описываются события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, и эта книга запрещена к распространению. Однако в октябре прошлого года литератор провёл в Пекине мероприятие совместно с британской компанией BBC. Запрещена и книга «Служить народу» Яна Лианке, в которой описываются перегибы культурной революции, а также содержится много сексуальных сцен. Несмотря на это автор продолжает преподавать в одном из пекинских университетов и проводить встречи с читателями. Специалисты отмечают, что китайская цензура ориентирована прежде всего на выявление информации, «вредной» для рядовых жителей страны, нежели на чтиво для интеллектуалов. Эксперты замечают, что причина разного подхода кроется в понимании правительством КНР особенностей восприятия действительности рабочими и интеллигенцией. Руководство государства осознаёт, что работники творческих профессий будут чувствовать себя комфортно, только если смогут обсуждать злободневные темы. К тому же, высокообразованные люди всё равно найдут способы получить доступ к интересующим материалам. Своей задачей государство при работе с интеллигенцией видит не изолирование творческих работников от информации, а чтобы дискуссии в их среде не вышли за пределы узкого круга. Тем более, что любое произведение можно не запрещать целиком, а просто вырезать отдельные неудобные моменты. В Китае про такую цензуру говорят «действовать не кувалдой, а скальпелем». Одновременно китайские цензоры придерживаются, по всей видимости, невысокого мнения об аналитических способностях рядовых граждан. По мнению охранителей политической стабильности, прочитав «1984» Оруэлла, граждане КНР вряд ли проведут аналогию с нынешним режимом в государстве. Однако, по мнению партфункционеров, это может случиться, если на мысль натолкнут лидеры общественного мнения в интернете. Для понимания механизмов китайской цензуры интересны данные эксперимента, проведённого в 2013 году американскими учёными Гэри Кингом, Дженнифер Пан и Маргарет Робертс. Исследование состояло в том, что пользователи из разных уголков мира оставляли различные комментарии в китайских соцсетях, а потом проводился анализ, какие сообщения были удалены цензорами и какие остались. Вопреки ожиданию учёных, цензоры практически не трогали комментарии с критикой руководства КНР и политики Компартии. Зато резко пресекались попытки людей найти в сети единомышленников. По мнению исследователей, «цель программы цензуры состоит в том, чтобы уменьшить вероятность коллективных действий путём обрезания социальных связей». Свой контент Один из столпов китайской государственной политики в информпространстве — создание «благонадёжного» контента и альтернативных сервисов в интернете. В китайской «паутине» существуют собственные поисковые системы и социальные сети, которые вытесняют такие популярные платформы, как Google и Facebook. Одновременно представители этих зарубежных компаний, чтобы не потерять доходы от 800 миллионов пользователей интернета в Поднебесной, вынуждены идти на уступки правительству КНР. В конце прошлого года даже стало известно, что компания Google запланировала создать для Китая поисковик, который бы учитывал все требования цензуры. Параллельно с работой в Сети государство поощряет производство фильмов, анимационных лент, выпуск художественной литературы, которые полностью соответствуют идеологическим установкам КПК. В КНР сегодня снимают качественные боевики и мелодрамы, проводят выставки современного искусства и публикуют дискуссии о госполитике, которые не ставят под сомнение верность обозначенного партией пути. Например, недавно был анонсирован показ на китайском веб-сайте потокового видео мультипликационного сериала о жизни молодого Карла Маркса. Создание мультфильма было приурочено к 200-летию со дня рождения философа, финансировалось правительством, а к творческому процессу были привлечены лучшие специалисты. По мнению американского политолога Кена Джовитта, власти КНР используют цензуру, чтобы не допустить падения режима, но при этом понимают, что быстрое экономическое развитие невозможно в обстановке тотальных запретов. Поэтому в стране внедрена сложная система ограничения доступа к нежелательным сообщениям, учитывающая особенности мировосприятия разных групп граждан.
