Евгений Водолазкин: Школьникам нужно дать понять, что литература продолжается
Автор книг, ставших бестселлерами, – «Соловьев и Ларионов», «Лавр» и «Авиатор» – почти две недели провел в столице, ежедневно устраивая сразу по несколько творческих встреч с читателями. Повод для этого был весьма знаковый – в декабре в «Редакции Елены Шубиной» вышел его новый роман «Брисбен». Книга о музыканте-виртуозе, который на пике своего успеха вынужден из-за болезни прервать выступления и теперь пытается найти новый смысл существования, перебирая воспоминания о детстве и юности. Перед отъездом в родной Санкт-Петербург Евгений Водолазкин пообщался с корреспондентом «ВМ». - Евгений Германович, мне почему-то показалось, что ваш новый роман - он уже совсем про вас. Про человека, который живет исключительно музыкой, как герой пьесы Зюскинда «Контрабас». Но после болезни он не может играть на гитаре и вновь пытается найти себя. Вы ведь тоже много десятилетий подряд жили академической жизнью ученого-филолога, а затем попали в мир большой литературы. - И да, и нет. Это действительно книга обо мне, но только в том отношении, что я подарил своему герою много автобиографических черт. С другой стороны - эта история не обо мне, потому что черты своего характера я отдал человеку, который в основе своей просто другой и совсем на меня не похож. Часто внешнее сходство героя произведения с автором лишь подчеркивает несходство. Хотя в данном случае вы правы. Сходства в этом романе главного героя со мной гораздо больше, чем в других моих книгах. Можно сказать, что этот роман гораздо более автобиографичный, чем другие. Например, главный герой романа - гитарист. И я тоже когда-то учился играть на гитаре. И даже на домре. А что касается Зюскинда, то я бесконечно люблю творчество этого писателя. - Когда вы анонсировали выход нового романа, сказали, что «в сравнении с вашими прошлыми книгами, в новой вы продвинулись в направлении читателя». Значит ли это, что от романа к роману мы будем получать «нового» Водолазкина? - Нет. Я остался тем же самым автором. Когда-то Леонид Юзефович сказал: «Ваши романы не похожи один на другой, а Вы не похожи на свои романы». Это высказывание я рассматриваю как похвалу. Надеюсь, в романе «Брисбен» мне тоже удалось сохранить это качество. - Интересно, а как бы сейчас отреагировал на литературные успехи Евгения Водолазкина его бывший руководитель - академик Дмитрий Лихачев? Порадовался бы за него? - Даже не знаю. Он очень не любил, когда человек занимается не своим делом. Мне кажется, Дмитрий Сергеевич предложил бы мне сначала хорошо подумать. Но, если бы он убедился в том, что я действительно сознательно на это пошел, то в конце концов одобрил бы мой выбор. То есть, если бы он увидел, что это серьезно, что это не поиски славы, успеха, а стремление что-то сказать, когда возникло что сказать. Ведь до того момента, как я начал писать, мне и сказать-то особо нечего было. Вот я и молчал. - Вас приглашают в жюри литературных конкурсов, попечительских советов. Соответственно, следите за новинками. Назовите три произведения уходящего года, которые вас наиболее впечатлили. - Если ограничиться этим годом, то это романы Алексея Варламова «Душа моя Павел», Григория Служителя «Дни Савелия» и Гузель Яхиной «Дети мои». Но это короткий список. Хороших книг гораздо больше. - А за событиями в других сферах искусства следите? По мере сил. Сейчас в моей жизни стало актуальным кино. В первую очередь, потому что хотят экранизировать мои романы «Лавр» и «Авиатор». Кроме того, в рамках Санкт-Петербургского новогоднего книжного салона должна состояться моя встреча с режиссером Кшиштофом Занусси. Мы с ним познакомились на Валдайском форуме, где он мне рассказал, что они с женой искали «Лавра», хотели прочитать. А я как раз взял с собой польский перевод этой книги, подарил ему и пригласил на книжный форум. Он заинтересовался и пообещал прилететь на один день. Я писатель, а он режиссер, и мы будем говорить о том, как связаны между собой эти два вида искусства - кино и литература. - Вы сейчас ведете активную общественную жизнь, много разъезжаете по стране, участвуете в мероприятиях. Трудно подстроиться под такой ритм жизни после работы в архивах и писательского труда? - Последние месяцы у меня вообще получается шестнадцатичасовой рабочий день. А в Москве мой график еще более сгустился. Я уже привык к такому ритму. Вместе с тем, я себе его позволяю, когда не работаю над новой книгой, а только обдумываю ее. Но вот когда пишу роман, то могу залечь на дно, то есть закатиться на дачу и не отвечать на телефонные звонки. Это происходит, когда я чувствую, что могу не потянуть ни то, ни другое, и нужно сконцентрироваться на чем-то одном. - А привычка читать, как минимум, два часа в день древнерусские тексты осталась? - Я и больше раньше читал. Но сейчас это делать становится все сложнее и сложнее. Хотя не могу сказать, что я окончательно потерянный для древнерусской литературы человек. - Сейчас ведется очень много споров о том, стоит ли изучать в школе современную литературу, или ограничиться классикой. Вы на чей стороне? - Я не думаю, что в обязательной программе по литературе нужны современные авторы. Классики хватит. Это уже отстоявшееся, всеми признанное. А если мы сейчас начнем спорить, кто из нас достоин или кто не достоин быть включенным в школьную программу, то будут разные мнения. Консенсуса в этом вопросе не достичь никогда. Хотя мне кажется, что детям полезно читать современную литературу. Но это может быть, допустим, внеклассное чтение, книги, которые учитель рекомендует по своему разумению. То есть я не могу сказать, что я противник современной литературы в школе, но при изучении она не должна становиться вровень с классикой. Нужно лишь дать понять, что литература продолжается. - Кстати, о детской и подростковой литературе. У вас не возникало желания попробовать себя в этом? - Для того чтобы написать такую книгу, надо быть больше чем писателем. Для этого надо иметь какие-то качества, которые позволяют с детьми говорить просто. Ведь с ними нельзя общаться, писать для них, пользуясь какими-то вычурными стилями. С детьми надо быть настоящим. Хорошим детским писателем быть очень сложно, и я не чувствую в себе такого таланта. - Тогда будем ждать от писателя Водолазкина серьезных книг. Когда уже следующая - в наступающем году? - Ну, не в следующем году - это точно. Я не пишу книгу за год. В среднем на новый роман у меня уходит года три. Но уже со следующего года начну писать новый роман. И даст Бог - напишу. ДОСЬЕ Евгений Водолазкин, российский писатель, литературовед, доктор филологических наук. После окончания Киевского университета поступил в аспирантуру Института русской литературы Академии наук (Пушкинский Дом), в Отдел древнерусской литературы, возглавляемый академиком Дмитрием Лихачевым. С начала 2000-х годов наряду с исследованиями в области древней и новой русской литературы печатает публицистические и научно-популярные работы. Приблизительно в это же время начал заниматься и литературным творчеством. Изданный в 2009 году роман «Соловьев и Ларионов» стал финалистом Премии Андрея Белого и «Большой книги». С 2012 г. Евгений Водолазкин – главный редактор пушкинодомского альманаха «Текст и традиция». В 2015 году написал текст «Тотального диктанта». С 2018 года включен в состав Совета при Президенте по культуре и искусству. Живёт в Санкт-Петербурге. Жена — литературовед Татьяна Руди, дочь Наталья. КСТАТИ По версии газеты The Guardian, роман Евгения Водолазкина «Лавр» вошёл в Топ-10 лучших книг мировой литературы о Боге. В рейтинге лучших русских писателей, опубликованном изданием Russia Beyond the Headlines, занял 25-е место. Это самое высокое место среди ныне живущих авторов.
