Как московские таксисты охраняют СССР и дружбу народов

Пожалуй, ни одна профессия так удачно, с точностью и наглядностью термометра не иллюстрирует градус взаимопонимания в обществе, как московские таксисты. Московские таксисты представляют собой настоящий анатомический срез нерушимого никакими геополитическими кознями союза республик давно свободных, но до сих пор понаезжающих в суматошно затоптанную Москву. И если вы не пожалеете внимания, терпения и доброжелательности, всего лишь за одну краткую поездку любой из них запросто наговорит вам на статью. В литературном смысле этого неоднозначного слова… Из аэропорта в город, в четыре часа утра меня вёз шофёр белорус, родом из Могилёва. Тяжёлые влажные хлопья полусонного снега в свете стылых фонарей прямо на глазах превращались в жиднкую грязь, а вдоль дороги, сикось-накось, стояли, приткнувшись в аварийном одиночествe жёлтые машины такси. Я насчитала аж шесть штук. Рядом с машинами, мрачные и раскосые, угрюмо топтались водители азиатской внешности, a сотрудники ГАИ хладнокровно констатировали привычные повреждения. – Терпеть не могу таджиков! – в сердцах сказал везущий меня шофёр. – Вот ведь понаехали вроде бы на стройки, а теперь все, как один, подались в такси! Города не знают, водить не умеют, работают круглосуточно, засыпают на ходу. Каждый день бьются. Понаехали... – А вы москвич? – Я белорус, из Могилёва. – А как сейчас в Могилёве? – Bсё сложно, особенно с работой, да и со всем остальным как-то не яснее. Как-то мрачно и непонятно. В общем, как везде, только без таджиков. Мы, белорусы, народ спокойный, если нас не трогать. Но в генах у нас – партизанщина, только разозли! Вот сейчас всех шатают, шатают, пытаются друг на друга раскачать... – На таджиков ? – Что, таджики? Это они здесь таджики, на нервы действуют. А случись чего, мы за каждого таджика так отпартизаним, что мало не покажется. – Kто кому мало не покажет? – Ну, какая вы бестолковая: все мы здесь гудим друг на друга, да? Все друг другом недовольны. А если нам попробуют опять клин вбить, да на всех вместе пойдут с какой-нибудь хренотенью, так я же первый за этих идиотов лично драться полезу. Говорю же, партизанщина у нас в крови, намертво вьелась... – Партизаны, говоришь? – усмехается шофёр, везущий меня на следующий день в Останкино. – Знаем мы этих партизан! Не люблю белорусов. Один такой партизан меня на прошлой неделе чуть в кювет не отправил, падла! Не давал, партизан, справа обойти! Я и номер себе записал – минский, хотел найти и отпартизанить ему, как за такое полагается. Да эти белорусы хуже таджиков! Понаехали, понимаешь! – А вы москвич? – Я из Владикавказа. – Ну и как там? – Да как везде. Всё сложно, работы нет совсем, зарплаты - ещё меньше, чем работы. Зато воздух чистый. Я вот съезжу, отдышусь и обратно сюда – в копоть. Раньше я там на звероферме работал, нутрий кормил. Потом всё накрылось, как повсюду. Поехал в Москву, сдал на шофёра. Нас тогда строго отбирали, экзамены сдавали всякие, отсеивали здорово. А теперь, с этими гуглами-муглами, яндексами-уяндексами берут кого попало! Нет, я конечно понимаю: если бы во Владикавказе были московские зарплаты, к нам понаехали бы все москвичи. И таджики с ними. – Не любите таджиков? – А за что их любить? –А если война и все на нас – на белорусов, на таджиков, на владикавказцев? – Ну, загнули! Если война, пусть только сунутся! – За таджиков будет воевать? – Да за всех встанем, не проблема! Одно дело, если я сам ему морду набью и совсем другое, если кто-то чужой, со тороны полезет разбираться. Своих не сдаём. – А они разве свои? – А то чьи же! Союз он как был « союз», так и есть союз, кто бы куда ни разбежался. Понадобится, встанем вместе. А куда деваться? Из Останкино в Гольяново меня вёз Варик – москвич, армянин и пламенный гольяновец: несмотря на очевидные неудобства, лучшего района, конечно, нет во всей Москве. Там, где в моём детстве дымилась пахучими испарениями болотиская лужа, в которой мы ловили головастиков теперь чистые пруды, вокруг – аккуратные собачники, с пакетиками. Из тех руин, где мы играли в старую крепость и откуда нашу команду гоняли с участковым поотстроили чудный храм. И лес совсем рядом – прыгай на лыжи, дуй в Метрогородок. Белок тьма, а иногда и лоси подходят к самому шоссе... – Ну, а вы кого не любите – таджиков, белорусов ? Может, азрбайджанцев? Меня недавно вёз один азербайджанец: убеждал не шастать по командировкам без мужа и надеть на голову платок... – Мне людей возить интересно. А интересных людей ещё и радостно возить. Недавно Дроздова вёз, знаете, Николай Николаича? Спросил у него, насчёт «Последнего героя»: ну, знаете, взаправду они там, или всё-таки были послабления на съёмках? Говорит, всё по-честному, без дураков! Вообще, если разобраться, мы все хоть и « понаехали», а всё равно получается, как из одного большого семейства. Вроде бы, когда-то все переругались и не разговариваем. Но ведь на одном языке общаемся, даже если говорим на разных. Значит, все свои...