«Зачем здесь чёрный передел?»

Это крупнейший в мире город за Северным полярным кругом. Мурманск – город двух часов. Вроде бы край земли, но через два часа вы можете оказаться на автомобиле в Финляндии или Норвегии, на самолёте в Москве или Петербурге, а можете на рыбалке в открытом море на катере или зимой на лунке. Говорят, на этот город-герой в войну сбросили бомб больше, чем на Сталинград. Мурманск испепелили весь, но он не сдался и не позволил продвинуться врагу. В советское время здесь жило около 450 000 человек, сейчас осталось около трёхсот. Мурманск был и остаётся городом рыбаков. Их целые династии. Последнее время рыбаки присылают немало коллективных и личных писем: сильно обеспокоены, что будет дальше. И я решил прилететь к ним, увидеть всё своими глазами, выслушать их и пересказать услышанное. На волнах Баренцева моря качается краболов «Морской бриз». Здесь мы и договорились о встрече со всеми теми, кто ко мне обращался. Корабль вернулся из последнего в этом году рейса. Два месяца тяжелой работы в море, 700 тонн выловленного краба. У людей достойная зарплата и стабильная работа, которую страшно потерять. А работа, кстати, тяжкая, боевая. Темнота, высоченные волны, мощный ветер, скользкая палуба, дикий шторм, работают во льдах. – Нужна собранность, морские специальности все сложные, – подтверждает Владимир Шумаков, помощник капитана по электронике. – Будешь невнимателен, кончится трагедией. Но сейчас главная трагедия: как дальше жить будем. Обещают, что нашу отрасль ждёт передел, придут со стороны и начнут хозяйничать. Чёрный передел, как говорится. А он нам нужен? Работа каторжная, но мы ею дорожим. – Да, да, – кивает капитан, – Все эти распределения ещё ни разу не заканчивались добром для простого моряка. Всегда это связано с какими-то потерями. В первую очередь, рабочих мест. О чём речь? Люди опасаются, что рыбную отрасль вернут в лихую эпоху беспредела, каждый год заново выставляя квоты на аукционы. Зуд реформаторства уже приводил в нашей стране к печальным последствиям. Красивое слово «аукционы» стало символом разбойной приватизации 90-х, вот и теперь ждут захвата. А потом – погоня за прибылью, жестокая эксплуатация «водного ресурса», вся выручка – в пользу новых владельцев, моряки – по боку, регионы – по барабану… Слухов много, а с людьми никто не разговаривает. С людьми, которые тут, на этой земле и на этой воде. Не только с рыбаками, но и с депутатами Мурманска и Приморья, которые понимают, к чему всё идёт. И даже то обстоятельство, что губернатор Марина Ковтун выражает «острейшую обеспокоенность возможным переходом к выделению квот через аукционы», не становится поводом для дискуссии. Передел готовится втихаря. Получается, мнение местных мало кому интересно. – Если сейчас перекупят квоту у нас люди, у которых нет флотов, базы, опыта, а есть только деньги - это будет махинация, удар по нашему карману, удар по нашим семьям, – говорит старший механик судна Александр Котченко. Ему вторит старпом Игорь Шишло: – Придёт кто-то с деньгами на аукцион. А где взять корабли? Сначала надо же построить… Или заранее решили прибрать чужое к рукам? Северо-Западный Рыбопромышленный Консорциум уже заложил в Выборге четыре траулера. В планах было еще 10 краболовных судов. Теперь обновление флота под большим вопросом. Из-за нынешней неопределённости пришлось отказаться и от строительства рыбоперерабатывающих фабрик. Легко предсказать: начнут передел с краба, перейдут к треске, и дальше, дальше, дальше… – Скорее всего, нам придется свернуть строительство судов, поскольку компания вряд ли осилит и участие в аукционе, и строительство одновременно, – откровенничает заместитель директора ООО «СЗРК-Мурманск» Игорь Выговский. – Мурманские рыбаки вложили в модернизацию флота 40 миллиардов рублей. Наш вклад в бюджет области – 6,6 миллиардов рублей. А вложат ли хоть что-то пришлые? И зачем им это надо? Поэтому в тревоге не только моряки, но и все, кто здесь живёт. Рыбаки снова вспоминают 90-е, когда заработанное приходилось выбивать из работодателя, когда вывеска «рыночных реформ» скрывала кошмар и жуть. – Но ведь аукционы – это конкуренция? – задаю вопрос, который повисает в морском воздухе. Люди горько усмехаются. – Ну какая к чёрту конкуренция, – устало машет рукой немолодой мужик-краболов, - Мы ж не дети, всё понимаем… – Мы тут все за честность и прозрачность, – говорит другой моряк, куря одну за другой, – Честность – это нас послушать, обсудить по-людски… А если всё решили заранее отнять, и расписали, в чью пользу, и даже не разговаривают, какая ж это честность? Недавно по морям-океанам прокатилась акция «Гудок» – гудели суда, протестовали, не соглашаясь с планами подчинить то, что даётся таким трудом. Как известно, у Чуковского «лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли». Понятно, что у тех лисичек, которые причисляют себя к бизнес-элите, сокращается сфера «кормления» и возникает желание что-нибудь оттяпать и съесть. Но надо ли поджигать море, надо ли баламутить страну? Мурманчане, суровые и очень смелые, могут и не понять таких шуток.