Особенная стать и общий аршин
Великий русский поэт Федор Тютчев прожил, находясь на дипломатической службе, за границей двадцать два года, то есть почти треть жизни. Свои антизападные публицистические статьи он писал на французском языке. На этом же языке Тютчев, как сам признавался в письмах, думал. Но восхищавшие современников лирические и философские стихи, ставшие национальным достоянием России, Тютчев сочинял на русском. Его хрестоматийные, часто цитируемые строчки: "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. У ней особенная стать. В Россию можно только верить" обычно трактуются как сугубо патриотические, возвышающие непознаваемую сущность России до религиозного символа веры, призывающие человека раствориться в этой вере, покорно смириться со всем, что не нравится в Отечестве, принять все как есть. Но существует и другое понимание этих строчек. Заниматься политикой в России, говорил Тютчев, все равно что высекать искру из куска мыла. То, что невозможно понять умом и измерить общим аршином не может быть истиной по причине своей недоказуемости. Вера — категория надмирная, не нуждающаяся в логических доказательствах. Вера может оказаться движителем в сторону счастья и справедливости, но может и — противоходом на этом пути. Историческая судьба России — перманентное несовпадение духовного содержания общественных идеалов с формой и методами государственного управления, колеблющиеся весы, на одной чаше которых не религиозная, но гражданская вера в "равенство, братство, счастье", на другой — "свинцовые мерзости жизни", бескрайний горизонт ошибок и глупостей, совершаемых в данный момент властью. Декабристы, сплошь молодые люди, вышли на Сенатскую площадь, желая воплотить свою веру в новую — республиканскую — форму власти. Закончилось все многолетней "подморозкой" страны, поражением в Крымской войне, запоздалыми и половинчатыми реформами, приведшими в конечном итоге к свержению монархии и пролетарской революции. Октябрьская революция сверху творилась большевиками-интернационалистами, но снизу — энергией молодых людей, вчерашними солдатами, рабочими, крестьянами, поверившими в справедливость нового социального строя. Они учились и восстанавливали страну с нуля, победили в страшной войне, поднялись в космос, вывели в послевоенные годы СССР на вторую позицию в мире по уровню развития. Но в восьмидесятые годы вера в социализм иссякла, ум отключился, аршин сломался. Вера опасна своей персонификацией. "Мы так вам верили, товарищ Сталин, как, может быть, не верили себе". Имена в песне можно менять, но горький смысл "романа" между властью и обманываемым ею обществом изменить невозможно. Нет идеи, в которую можно верить бесконечно. Единица измерения отмеренной нам бесконечности — поверивший не в идею, но в то, что он сам может сделать себя лучше, человек. Подтверждение этому — примеры Тютчева-дипломата, Пушкина-историографа, Лермонтова-офицера, Бородина-ученого, многих других, прославивших Россию, великих людей. Им было мало творчества, они искали и находили себя в иных общеполезных делах. Но чтобы поверить в себя, человек должен знать историю и культуру своей страны, понимать характер народа, внутри которого ему выпало жить, его слабые и сильные стороны, видеть в нем не "дрова" для очередной революции, но строительный материал для бережного возведения надежного и удобного — на века! — здания, где будут жить не только нынешние, но и следующие поколения. Этого можно добиться, только неустанно повышая уровень своей культуры, приобретая новые знания и опыт, используя их в обыденной жизни. Только тогда "особенная стать" ляжет под "общий аршин", и все оценят ее реальный размер. Сила веры всегда обратно пропорциональна силе разочарования. Россию не надо ни исступленно любить, ни революционно ненавидеть. И первое, и второе — от внутренней пустоты и недостатка культуры. Верить в Россию по Тютчеву означает верить в себя, в свое желание измениться самому и изменить жизнь к лучшему. Ну а с чего начать, каждый решает сам.
