Как мы почти подружились с Америкой

16 ноября 1933 года между США и Советским Союзом были установлены дипломатические отношения. 16 лет Америка не признавала молодое Советское государство. Несмотря на это, тогда показалось, что теперь-то уж отношения между двумя странами будут развиваться самым благоприятным образом. Дипотношения с Россией были разорваны 6 декабря 1917 года. Поводом для разрыва стало то, что новое большевистское правительство отказалось признавать царские долги перед Соединенными Штатами, а также захватило американскую собственности в России. Закрепило разрыв заключение в марте 1918 года большевиками сепаратного мира с Германией, против которой незадолго до этого вступили в войну США. Разрыв был личной инициативой тогдашнего президента США Вудро Вильсона, который до этого был очарован переменами в России. Кстати, именно тогда в России побывал с секретной миссией будущий первый американский посол в России Уильям Буллит. Это был весьма интересный персонаж, друг Зигмунда Фрейда, большой интеллектуал и идеалист. Он искренне увлекался Россией. В Москву он был направлен президентом с особой миссией в феврале 1919 года после отказа правительств стран Антанты от идеи созыва конференции на Принцевых островах. Идея была особенно дорога президенту Вильсону, который, будучи университетским профессором и большим идеалистом, хотел перестроить мир после Первой мировой на принципиально новых условиях, прописав их в своих знаменитых «14 тезисах». Они объявляли все секретные соглашения европейских союзников недействительными. Призывали к свободе судоходства, отмене торговых барьеров и равные для всех — победителей и побежденных — потолках вооружений. Вслед за большевистским Декретом о мире, тезисы Вильсона призывали ко всеобщей деколонизации мира. А один из них особо обращался к России, называя ее «пробным камнем доброй воли», и призывал всех участников войны к выводу войск из России, предлагая молодой республике «политическое самоопределение и экономическую помощь». О революционной России Вильсон говорил так: «В мире есть голос, который призывает определить цели и принципы будущего мира более страстно и убедительно, чем другие голоса… Это голос русского народа. Русские сейчас кажутся растерянными и почти беспомощными перед ужасной мощью Германии… Но их душа не покорена. Они не уступят силе… Они призвали и нас заявить о том, чего хотим мы, и я верю, что народ Соединенных Штатов желает, чтобы я ответил им просто и откровенно… Мы испытываем сердечное желание помочь народу России в его высокой надежде на свободу, порядок и мир». Ни один американский президент никогда не говорил о России столь восторженно, как Вильсон. Буллит разделял его идеи. Он был настолько увлечен Советской Россией, что считал, что один из ее лидеров Троцкий «намного опередил нас в марше к либерализму во всем мире». Применительно к большевистской России 1919 года Вильсон считал возможным организовать некое коалиционное правительство, которое состояло бы из представителей всех участвовавших в Гражданской войне сил. С этим он и послал Буллита к Ленину. Большевистское правительство было в отчаянном положении, и Ленин принял Буллита и провел с ним переговоры. При этом он пошел на определенные уступки, согласившись и на прекращение военных действий, и на то, чтобы все фактически существовавшие на территории бывшей Российской империи правительства сохраняли бы свою власть на местах. Но Ленин выдвинул и свои условия Антанте: прекращение экономической блокады, признание советского правительства, свобода передвижения россиян по всей территории бывшей империи. Европейские державы это все отвергли. После этого Буллит, а также в знак протеста против «несправедливого» Версальского мира и разочаровавшись тем, что перестроить мир на идеалистических условиях не получится, подал в отставку из госдепартамента. Туда он уже вернется только при Рузвельте, став едва ли не главным его внешнеполитическим советником. К тому времени Буллит успеет развестись со своей первой женой и жениться на вдове американского революционера Джона Рида, автора произведения, прославившего советскую республику, «Десять дней, которые потрясли мир». Буллит был поклонником Рида. «Я бы хотел видеть Россию просто и ясно, как Джон Рид. Но мне не удается соединить противоречивые сообщения о России, превратив их во что-то вроде твердого убеждения». Ко времени его приезда послом в Москве его второй брак тоже распался, зато представления о Советской России вскоре стали вполне однозначными. Избранный в 1932 году президентом Франклин Рузвельт сразу же решил установить дипотношения с СССР. Во-первых, Америка, страдая от «Великой депрессии», рассматривала СССР как огромное пространство для реализации экономических планов. И во многом советская индустриализация не только базировалась на американской технике (завозились целые заводы, например, Горьковский автозавод был полностью экспортирован «Фордом»). Тысячи американских инженеров и рабочих приехали на стройки индустриализации. Во-вторых, Рузвельт рассчитывал, что СССР поможет сдерживать Японию в Азии в пользу США. И оказался в этом прав. Установлению дипотношений предшествовала миссия в Вашингтон министра иностранных дел СССР Максима Литвинова. Он лично встречался с Рузвельтом для обсуждения условий восстановления отношений. В результате было выработано «джентльменское соглашение», в котором Советский Союз согласился начать переговоры о выплате долга США, дал гарантии соблюдения религиозных и других прав американцев, проживавших в Советском Союзе, обещал на вести коммунистическую пропаганду в Америке. Главным, но единственным крупным достижением Буллита в роли первого американского посла в СССР было заключение в 1935 году торгового соглашения между США и СССР. Именно при нем в качестве резиденции посла в Москве был выбран и ныне служащий в этом качестве Спасо-хаус. Где он стал устраивать приемы для советского руководства, куда они приходили с женами. Именно с Буллита Михаил Булгаков писал в своем романе «Мастер и Маргарита» образ Воланда, а с его приемов - бал у сатаны. Личные отношения Буллита со Сталиным и другими советскими лидерами были весьма и весьма дружескими. Однако тем, что он увидел в сталинской России, он был глубоко разочарован. Тем более, что Москва не выполнила ни одного из условий «джентльменского соглашения» Рузвельта-Литвинова. Ну а начавшиеся после убийства Кирова массовые политические репрессии так и вовсе вогнали американского дипломата в глубочайшую тоску. В 1936 году он был отозван Рузвельтом и назначен послом во Францию. А на должность посла в Москву приехал крупный предприниматель Джозеф Дэвис.