Армянск: город Zero. Как выживают на зараженной территории
«Дети покрываются сыпью, а животные умирают», – пишут про Армянск одни. «У нас все прекрасно, смотрю в окно и вижу ребятню на детской площадке», – дают иную картину другие. «Собеседник» отправился в Армянск, переживший химический выброс, чтобы увидеть все собственными глазами. Чернобыль-2 – В Перекоп? А маска с собой есть? Сейчас принесу из машины! – говорит мне первый встречный на автовокзале. Аптечные маски есть сейчас при себе у многих. – В Перекопе не маска нужна, а противогаз! – мрачно шутит его друг. Перекоп – окраина Армянска, самая близкая к заводу «Крымский титан», с территории которого в середине августа произошел выброс сернистого ангидрида, который поразил все живое и неживое: вся растительность моментально высохла, все металлические конструкции покрылись ржавчиной, люди почувствовали недомогание. В рейсовом автобусе со мной до Армянска доехали только несколько человек. Основной людской поток сейчас в обратную сторону – подальше отсюда. Первое, на что обращаешь внимание – абсолютно голые деревья без листьев, которые смотрятся странно на фоне пышной и красочной осени Симферополя. Второе – чувствуешь металлический привкус во рту и какое-то то ли першение, то ли жжение, которое я списала на свою мнительность. – Нет, вам не кажется, – грустно качают головами тетушки в очереди на перекопскую маршрутку. – У нас такие ощущения регулярно... – Сейчас еще неплохо, хуже всего почему-то утром, вечером и ночью, – рассказывает мне Лола Изетова. – С утра бывает маслянистый туман, в котором трудно дышать. Закладывает нос, дерет горло, кого-то тошнит, желудок болит. Пьем молоко, вроде помогает. Моя 13-летняя внучка уже месяц болеет – горло, насморк, температура 38, нос не дышит, запахи перестала чувствовать. У врачей диагноз один – ОРЗ, бронхит. При этом больницы переполнены. Мы вот только сейчас дождались койку для внучки, но от чего ее там будут лечить, если последствия выбросов никто не признает? В Перекопе меня встречает большая надпись краской на стене остановки: «Чернобыль №2». – Говорят, что автора уже ищут, – говорит мне вполголоса кто-то из пассажиров. Местные утверждают, что особо рьяно выступающих могут привлечь. Якобы активистку мамочек, которые пришли к мэрии с колясками и с вопросом, как им дальше здесь жить, предупредили об ответственности за подстрекательство. Мужчине, который соскоблил ржавчину и масло и принес на экспертизу, посоветовали тоже не суетиться. Но народный гнев не всегда удается сдержать: говорят, на последней встрече с представителями администрации женщины орали в голос матом и показывали чиновникам неприличные жесты. Вроде им это никак не повредило. Правда, и не помогло. Ржавая чума Перекоп похож на город после апокалипсиса: пустые улицы, нет гомонящей ребятни, лысые деревья и старые, как будто столетние, гаражи, провода, антенны, ведра, облезлые тарелки для ТВ... – Все это постарело за несколько часов, – показывает мне свой двор Фируза Велилаева. – Вот была новая оцинкованная труба – в этом году поставили. Ручки двери блестели, а сейчас облезли, ведра прогнили, ключи, ложки, ножи – все покрылось ржавчиной. Провода все испортились – интернет и ТВ то работают, то не работают. Белье на улице невозможно сушить – чернеет точками и не отстирывается. Моя дочка забрала детей, уехала и сняла квартиру, сын с детьми перебрался к теще. А я вот осталась. Некуда, да и что мне уж – старая... – Сначала пропали мухи – август месяц, а ни одной мухи! – рассказывает мне Вера Конева из местного магазина. – Потом не стало ни одной птицы. Потом за пару дней сгорели все деревья, листва просто высохла и осыпалась в момент. У меня груша стоит черная, клубника высохла вместе с корнями. Весь урожай сняли и закопали – это теперь отрава! Муж, который работал во дворе по металлу, так сильно отравился, что пришлось вызывать скорую, правда, отравление они не признали... – Да они у меня скорее рак матки нашли бы, у нас же официально все нормально! – громыхает от негодования Верин муж. – Подлечили и вернули сюда же, а куда мы отсюда? Местные жители, у кого была возможность, выехали и увезли детей. Кому некуда ехать, остались. На сайтах недвижимости несколько десятков объявлений о продаже перекопских домов и ни одного о покупке, хотя цена с 3 млн уже упала до 2 млн. Из-за кислотного выброса все в городе покрылось ржавчиной // фото автора Перекопская аномалия Птицы в Перекоп вернулись и теперь галдят как безумные. По второму разу вдруг зацвели сирень, груши и вишни. Потом опять разом сбросили листву. Теперь деревья выглядят зловеще – яркие цветы сирени на фоне сухих голых веток. Но изучать аномалию ни ученые, ни доктора не спешат. А местные задаются вопросом, глядя на изменения в окружающей среде: «А что же у нас внутри-то творится?» – Раньше хоть дороги мыли, а сейчас и это забросили. Листву сжигать запрещают, она в себя всю гадость впитала, но и сами ее не забирают. Вот и лежат эти зараженные кучи по всему поселку, – говорит мне Нина Шепелюк. – Я как выйду эту листву собирать, у меня и слезы, и першение, и насморк – чего только не нанюхаешься. Нина Михайловна, как и многие местные, держит коров, кур. Только перекопскую продукцию уже никто не берет. – Они смотрят на нас, как на прокаженных, – сетует женщина. – Мы просим у администрации хотя бы молоковоз, который забирал бы наше молоко на переработку, это наш основной заработок, но пока так и не дождались... – Я младшего в сад не вожу, сидит дома, даже гулять не ходим, старшая ходит в школу в марлевой повязке. Сестра с двумя детьми тоже боится на улицу выходить лишний раз. У нас с мужем хронически заложено все. И это в Армянске, то есть чуть дальше от эпицентра, – рассказывает Оксана Марущак, работница «Крымэнерго», которая проверяет электросчетчики в Перекопе. Молодежь поселка работает в основном на «Крымском титане», откуда и пришла на город химическая атака. Зарплата – 15 тысяч, а пока завод стоял, было вообще 7. – А без завода тут вообще гиблое место, – вздыхает местная жительница Мерьем Аблитарова. – У меня муж там всю жизнь проработал, на самом вредном участке, тянул до пенсии, думал, побольше будет, ни фига – 13 тысяч, это еще прибавили, а вначале вообще было 400 гривен! При этом старожилы вспоминают, что с завода бывали выбросы даже в советские времена – и запах в воздухе чувствовался, и даже капроновые тонкие чулки местами плавились. Но все быстро проходило. – А такой жути мы даже представить не могли, – говорят жители Перекопа. – Мы оказались, как в каком-то фантастическом фильме. Но на хеппи-энд надежды мало... – Трагедия Армянска в Крыму продолжается, – уверяет Владимир Гарначук, эколог, активист, председатель совета общественной организации «Чистый берег. Крым». – Проблема случилась из-за катастрофической нехватки воды в заводских отстойниках, началось испарение из кислотонакопителя. Завод «Крымский титан», который называют виновником экологической катастрофы и вредных химических выбросов на севере Крыма, принадлежит украинскому олигарху Дмитрию Фирташу, давнему партнеру российского «Газпрома» и участнику непрозрачных газовых схем. Поскольку проблема с пресной водой в Крыму не решена, официально договориться с Украиной об экспорте воды не удается, а больше в таком количестве ее сейчас взять негде, источник проблем не устранен. В технологическом и экологическом аспектах проблема выглядит нерешаемой. тем временем Во Владикавказе закрыли вредное производство. Местные жители добились переноса цинкового завода после ЧП. 21 октября на расположенном во Владикавказе предприятии Уральской горно-металлургической компании «Электроцинк» произошел пожар, в результате которого выгорело 4,5 тысячи кв. метров площадей, а также погиб один пожарный и пострадали еще двое. После случившегося несколько горожан обратились к врачам с жалобами на удушье, еще десятки человек отмечали недомогание, тошноту, головную боль, неприятный привкус во рту. Жители давно добивались закрытия вредного производства, деятельность которого, по оценке экологов, может вести к росту онкозаболеваний и загрязнению окружающей среды. После ЧП предприятие остановилось, а собственники объявили о его возможном переносе в Челябинск. Решение неидеальное – там экологическая обстановка и без того неблагоприятная. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №42-2018.
