Куда течёт Иртыш. Путь в Арктику идёт через Омск

Правда, тот, кто бывал в Доме Колчака, знает, что один из музейных залов посвящён полярным исследованиям начала XX века, в которых адмирал принимал участие, а также снаряжённой им, уже на посту верховного правителя, в 1919 году экспедиции на полуостров Таймыр. Омск стал участником межмузейного проекта «Освоение Севера. Тысяча лет успеха». Название омской части проекта - «Иртыш течёт на север». Об этом, и не только, корреспонденту «АиФ в Омске» рассказала известный российский историк и публицист, куратор проекта Юлия Кантор. А мы пойдём на север Наталья Корнеева, АиФ в Омске: Юлия Зораховна, Омск в числе девяти территорий межмузейного проекта. Вам удалось побывать везде? Юлия Кантор: Естественно, точнее будет сказать - девяти регионов. Это гуманитарный проект, придуманный компанией «Норникель». Омск оказался самым южным городом, однако его роль в освоении северных территорий, включая арктическое побережье, не вызывает сомнений: не было бы экспедиции во главе с Николаем Урванцевым в 1919 году - как знать, появился бы город Норильск на наших картах. При разработке концепции мною за основу взят историко-­географический принцип. Я понимала: если начинать проект, то именно с Великого Новгорода, ведь его жители тысячу лет назад стали осваивать территории, расположенные севернее Новгородской респуб­лики. Так что «тысяча» в названии проекта вовсе никакая не метафора. Вот и без Омска в проекте было не обойтись: он ведь посвящён 100-летию открытия Норильского месторождение цветных металлов. Норильск, разумеется, тоже участник проекта«Освоение Севера. Тысяча лет успеха». Среди регионов-участников Москва,Петербург, Выборг, Пермь, Мурманск, Архангельск. Мне показалось интересным рассказать музейным языком (хотя в проекте участвуют не только музеи) о том, как происходило освоение Северных земель. Мне не очень нравится, когда говорят «покорение севера», равно как и «завоевание». Понятие «освоение» шире и точнее. Освоение - гуманистичнее. Хотя, разумеется, и жестокости на этом пути было немало. - Какие организации, кроме музеев, принимает участие в меж­музейном проекте? На омской выставке много картин... - Библиотеки и архивы. Для нас было принципиально, что логика проекта составлена не в линейно-хронологическом порядке, а в тематическом. Мы с партнёрами проекта представляем самые разные грани тесячелетней северной истории. Хронологическая линейка скучна, а нам нужен калейдоскоп фактов, событий, сюжетов, имён, «материализированный» экспонатами. КОЛЧАК В ЭКСПЕДИЦИИ 1903 ГОДА БЫЛ ОБЫЧНЫМ ГИДРОГРАФОМ. - Книга к выставке - вот что было удивительно, обычно выставки ограничиваются выпуском каталогов. Почему вы решились на полноценное научно-­популярное издание? - Серьёзные издания после проекта - это музейная традиция. Хотя у нас в стране не очень практикуются полноценные книги к выставкам. Да, выпускают каталоги, прекрасно иллюстрированные, аннотированные, с предисловием куратора, общим списком экспонатов, представленных на выставке, но вы никогда по каталогу, пусть самому красочному, не реконструируете выставку, не сможете погрузиться в тему. Выставка закрылась, а как вы это будете воображать? В музейные фонды вас точно не пустят, максимум, что увидите в каталоге, - перечень. Мы хотели, чтобы книги мог­ли быть самодостаточными источниками, полноценным рассказом о темах, затронутых выставкой, а не «сопровождением» её. И потому статьи/главы в каждую книгу (всего их будет девять) пишут не только музейщики, но и академические учёные, преподаватели вузов. - Возрастная маркировка у проекта есть? Что у него: 12+ или 6+? - Пока нет, наши выставки доступны для всех. Первая, археологическая, состоялась в Новгородском Кремле, потом картографическая, её открыли в Москве в Российской государственной библиотеке, третья - художественная, она называлась «Образы Севера» и прошла в Петербурге; в Выборге была представлена выставка «Помни о Севере». - В Омске экспозиция начинается с освоения Северного морского пути... - Да, а продолжается Великой Отечественной войной в Арктике, трагедией ГУЛАГовских северных строек, а заканчивается рефлексией художников ХХ века на северную тематику. И палитра этой рефлексии великолепна. Представлены работы художников ряда территорий: Югры, Ямала. В проекте принял участие музейно-выставочный комплекс имени И. С. Шемановского из Салехарда. Их участие не случайно, с 1934 по 1944 год Омская область включала обширные территории, в том числе Остяко-Вогульский (нынешний Ханты-Мансийский) и Ямало-Ненецкий национальные округа, простираясь до Обской губы и Карского моря. «Как домой, но по работе» - Омичам всегда задают вопрос, почему у нас нет памятника адмиралу Колчаку? - Кто задаёт? Скорее, логично порадоваться, что здесь есть уникальная музейно-историческая достопримечательность - Центр изучения истории Гражданской войны в Сибири, расположенный в здании резиденции верховного правителя. - Ну, мы в поисках бренда. Вот ещё один есть мем у нас: «Я здесь сидел», про первое наше омское всё - Фёдора Михайловича... - Мне даже подарили такой магнитик! Бренды нельзя политизировать. Да и почему памятник - синоним бренда? В Омске много мест, которые делают его узнаваемым. Блестящий музей имени Михаила Врубеля, драматический театр, сама застройка центра города. Омск - обаятельный город. - Как вы считаете, Омску всё ещё нужен Эрмитаж-на-Иртыше? Открытие проекта уж больно подзатянулось... - Конечно, нужен. Фактически, Эрмитаж даёт эгиду: ведь центр станет частью музея изобразительных искусств им. Врубеля. То есть из Эрмитажа регулярно будут приезжать выставки, будет интенсивное общение ваших и эрмитажных специалистов, ваш музей получит отличные новые пространства для выставочной, фондовой и научно-методической работы - и здание-памятник будет спасено. Кстати, к вопросу о бренде. Именно как бренд работает подобный проект в Выборге, он там успешен, хотя в городе есть и дикие «раскрученные» места, замок в первую очередь. «Эрмитаж-Выборг» сейчас чуть ли не градообразующее предприятие и в культурном смысле, и в экономическом: сюда течёт туристический поток из Финляндии. А у вас рядом Казахстан. Красная армия как редиска - Юлия Зораховна, у вас есть работы о Льве Троцком... - Всего-то пара научных статей. Одна из них посвящена раннему Троцкому, когда он был ещё не Троцким, а Лейбой Бронштейном. Я работала над книгой о начале Гражданской войны, и в РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории. - Ред.) нашла никогда не публиковавшиеся документы, которые касались его пребывания в сибирской ссылке и побега оттуда. И уже по ним видно, как нервно-сентиментальный юноша начинает превращаться в хладнокровного деспота. - Под Казанью, говорят, открыли Дом Троцкого. Это правда? - В Свияжске - знаковом месте для истории Гражданской войны, где в 1918 году был штаб красных и где останавливался глава Реввоенсовета Троцкий. - Это же вам принадлежит фраза, что Красная Армия - она как редиска, снаружи красная, а внутри белая? - Это не моя, так писали со­временники создателей РККА. Ведь создали её именно царские офицеры, привлечённые, кстати, именно Троцким. - В Омске в Доме Колчака напротив друг друга висят два портрета - адмирала Колчака и Михаила Тухачевского. Правильно? Разве не Ленин, как глава государства, должен противостоять верховному правителю? - Нет. Здесь речь идёт о полководцах - символах Гражданской войны. Два героя - антигероя. Они в истории навсегда рядом, и всегда друг напротив друга. - Когда вы приедете в Омск в следующий раз? - Летом, планируем опять же в музее им. М. А. Врубеля, с которым очень плодотворно работать и в профессиональном смысле, и в человеческом, открыть необычную выставку. Она будет связана и с Омском, и с Петербургом. Больше пока ничего не скажу: пусть будет маленькая интрига.