Удалось: памятник костромскому герою поставили
На могиле героического фронтовика Алексея Михайлова теперь не проржавевший памятник и провалившаяся цветочница, а достойное его памяти гранитное надгробие. История с установкой нового памятника началась с рассказа Любови Тимофеевны Егоровой, которая ходит по инстанциям и рассказывает про заброшенную могилу её героического соседа-фронтовика дяди Лёни. И просит помощи. Мол, нехорошо - такой героический человек, а в полном забвении. Увы, чем ей помогли в кабинетах – так советом искать спонсоров, которые бы дали деньги на установку нового памятника. Алексей Иванович Михайлов был соседом Любови Егоровой по старому многоквартирному дому на улице Овражной. Дядя Лёня, как звали его ребятишки, и его жена Екатерина переехали в Кострому из Судиславского района, купили в этом «шанхае» на Овражной комнатёнку, где сами сложили печку. Раньше никаких льгот у вернувшихся фронтовиков не было. Дядя Лёня и тётя Катя работали на мукомольном заводе, он грузчиком, она - рабочей. Школьнице Любе нравилось бывать у них в гостях. Там всегда были необыкновенные чистота и порядок, а хозяева отличались сердечностью. О том, что дядя Лёня прошёл всю войну от звонка до звонка, известно было только от словоохотливой его супруги, сам же он про своё военное прошлое вспоминать не любил. Тётя Катя рассказывала, как встречала его, возвратившегося с фронта, и как деревенские женщины, не дождавшиеся своих мужей, говорили: «Счастливая ты, Катерина». И она, как могла, берегла своё счастье. Вот только родительская радость обошла их стороной: единственной дочка, родившаяся в послевоенные годы, умерла во младенчестве. Сам дядя Лёня ушёл из жизни в 1974 году совсем не старым, ему только перевалило за шестьдесят. Умирал в страшных муках, от гангрены. Врач говорил, что это все война с её тяготами - окопами и обморожениями. И только на похоронах все узнали, какой герой был их сосед. Любовь Егорова, тогда учащаяся ФЗО, несла впереди траурной процессии подушечку, которую сама сшила, и на ней лежали многочисленные боевые награды дяди Лёни: два ордена Славы, орден Красной Звезды, орден Отечественной войны и медали за взятие городов. «Мы учились в советской школе, и в наградах разбирались». Спустя какое-то время их дом на Овражной, подлежащий сносу, расселили. Новые квартиры бывшие соседи получили в разных концах города и потихоньку потеряли друг друга из виду. Этой весной, навещая могилу своей матери, Любовь Тимофеевна решила разыскать захоронение дяди Лёни. И нашла - не подвела зрительная память. Увиденное потрясло: заброшенная могила с провалившейся цветочницей заросла травой, железный памятник весь облупился и проржавел и только с нетронутого временем эмалевого портрета внимательно смотрел дядя Лёня. Женщина всплакнула: «Такой-то героический человек и в таком забвении». Ну, а дальше решила восстановить справедливость... Как мы и ожидали, публикация о судьбе дяди Лёни не оставила людей безучастными. Редакция K1NEWS.RU поддержала акцию по сбору средств на установку памятника, объявленную коллегами из «Народной газеты». В тот же день, когда на портале вышла публикация о Дяде Лёне, в нашу редакцию обратился мужчина, который готов был за свой счет установить памятник. Кроме того, на специальный счёт стали поступать деньги. Их приносили и в редакцию газеты (журналисты отчитывались о ходе акции), но вскоре сообщили о прекращении сбора средств: нашёлся человек, который взял на себя все расходы по изготовлению и установке памятника. Все это он делал не ради рекламы, и просил даже про него не упоминать. Поэтому в прежних публикациях мы называли только его имя. Но не совсем это правильно. Тем более что костромской предприниматель Максим Караськов, работающий в ритуальной сфере, нередко оказывает безвозмездную помощь как при установке памятных досок героям войн, так и при установке памятников (об этом мы узнали не от него, а от представителя областного военкомата Сергея Жоркина, пришедшего на открытие памятника дяде Лёне). По-другому он, внук фронтовика Фёдора Васильевича Чугина, прошедшего войну от Дальнего Востока до Кенигсберга, и Ивана Николаевича Караськова, специалиста, имевшего бронь и трагически погибшего в сорок третьем на строительстве железной дороги в Иркутской области, поступать не может. К созданию памятника позабытому всеми герою-земляку Максим отнёсся не формально. И надгробие из чёрного и серого гранита получилось достойным: выгравированный портрет фронтовика (по единственной случайно сохранившейся фотографии у Любови Егоровой), изображение Вечного огня на фоне приспущенного боевого знамени и солдатской каски. И лаконичный текст: «Солдат Великой войны. Дошёл до Берлина. Кавалер двух орденов Славы, орденов Красной звезды и Отечественной войны». Земля вокруг захоронения аккуратно выложена плиткой - на это пошли средства, собранные читателями. {slider} Судьба Алексея Михайлова надолго стала темой номер один в редакционных обсуждениях. Журналисты делали запросы в военкоматы, проводили свои «расследования», искали информацию на сайтах Министерства обороны. Все сказанное Любовью Тимофеевной подтверждалось. Не совпадал лишь год рождения. На старом памятнике значился 1913-й, а в наградных документах указывался 1915-й. Но другой Михайлов Алексей Иванович, уроженец деревни Паунино Шаховского сельсовета Судиславского района, на военную службу, согласно документам, не призывался. Несостыковку с годом рождения опытные костромские поисковики объяснили так: сообщения писались между боями на коленке, цифру три, написанную химическим карандашом, в штабе приняли за пятёрку, и пошла гулять описка. Совпадали награды. Поначалу, правда, выпадал один из двух орденов Славы - не находилось подтверждения наградным документом. А потом нашли! И Любовь Тимофеевна вздохнула с облегчением: «Ну, не могла меня память подвести». По наградным приказам, размещенным на поисковых сайтах, можно было не только проследить весь боевой путь нашего земляка, но и буквально ошалеть от его непридуманного фантастического героизма. В официальных бумагах черным по белому написано: ворвался, захватил высоту, подавил огонь дзота, уничтожил, взял в плен. Любой солдат Великой Отечественной достоин памяти, даже не такой геройский, но гвардии сержант Алексей Михайлов оказался настоящим героем! Информацию про подразделение и 45-миллиметровое орудие 40 ОГИПТД, в составе расчета которого находился Михайлов, доходчиво «расшифровал» на открытии памятника помощник военкома области Сергей Жоркин: ОГИПТД – отдельный гвардейской истребительный противотанковый дивизион. Эти подразделения были специально сформированы для борьбы с танками. Туда отбирались только лучшие солдаты, лучшие наводчики. Попадавшие в госпиталь должны были вернуться в это же подразделение, так ценны они были. А сорокопятка - это всё! Чтобы подбить танк из неё, надо стрелять с двухсот метров, если в лоб, и с пятисот – если сбоку. И это практически самые большие потери. Среди солдат даже была поговорка: «Смерть врагу – конец расчету». Многие артиллеристы погибали, не подбив ни одного танка, а были те, кто подбивал до десятка. Алексею Михайлову пришлось за годы службы испытать многое, но повезло - выжил. Если б ещё один орден Славы - то это уже Герой Советского Союза. Хочу, стоя перед его могилой, извиниться за положение дел в нашем государстве с могилами фронтовиков - очень много заброшенных, некому ухаживать. Это большая беда. А всем, кто помог восстановить справедливость в отношении захоронения солдата Алексея Михайлова - огромное спасибо! Борис Климов, заместитель председателя Костромской региональной общественной организации «Союз офицеров», третий год занимается проектом по установке на костромском кладбище мемориального комплекса с плитами, на которых будут увековечены имена фронтовиков, вернувшихся в войны и умерших в мирное время. Признался, что устал биться за проект. Десять раз подавали заявку на Президентский грант и всякий раз безрезультатно: А сегодня среди вас я подзарядился. Оказывается, если сильно захотеть, можно все сделать. И обещаю, что к 75-летию Победы мы создадим мемориальный комплекс «Пока мы помним - они живут». И Алексей Михайлов обязательно будет в списках на гранитных плитах. {slider2} Алевтина Новикова, "Народная газета". Фото Николая Суворова.
