Почему Германии отдали Евро-2024

Исполнительный комитет Союза европейских футбольных ассоциаций (УЕФА) выбрал страну-хозяйку чемпионата Европы 2024 года. В штаб-квартире в Ньоне (Швейцария) делегаты от Германии и Турции презентовали заявки, а затем в течение 15-ти минут отвечали на каверзные и не очень вопросы. В итоге УЕФА отдал предпочтение Германии. News.ru копнул поглубже в попытке понять, что стоит за этим решением. Фаворит Изначально на Евро-2024 также претендовали скандинавские страны (Дания, Швеция, Норвегия) и примкнувшая к ним Финляндия, а также — отдельно — Нидерланды. Но вскоре их кандидатуры отпали, и мы получили самую низкую конкуренцию с 1992 года, когда за Евро боролись Швеция и Испания. Безоговорочным фаворитом гонки виделась Германия. У этой страны в футболе статус с приставкой «топ». Четырёхкратные чемпионы мира, трёхкратные чемпионы Европы. Да и опыта проведения крупных турниров не в пример больше. Немцы дважды принимали чемпионаты мира (в 1974 и 2006 годах) и один раз — чемпионат Европы (в 1988 году). Объективно выбирать было не из чего. На данный момент Турция не готова конкурировать с Германией. Это признали и эксперты УЕФА. В 40-страничном докладе они на разные лады расхваливали немецкую заявку. Прямым текстом отдав ей, «творческой и привлекательной», приоритет. Необходимые для Евро десять стадионов в Германии уже введены в эксплуатацию. Все они пребывают в превосходном состоянии. С 2004 года они приняли в совокупности три финала Лиги чемпионов: Гельзенкирхен — в 2004, Мюнхен — в 2012 и Берлин — в 2015 году. Да, у УЕФА есть незначительные претензии, но, скорее, косметического характера. Тогда как в Турции недостроенными остаются две арены. И только четыре стадиона вовсе могут принять игры плей-офф. Преимущество Германии просматривается всюду, куда ни глянь. УЕФА воротил нос только от аэропорта и гостиниц в Лейпциге. В остальном — хоть завтра принимай Евро. Да и вместо положенных 48 тренировочных баз немцы предложили на выбор 66. Из них 34 соответствуют всем стандартам. Туркам ещё предстоит серьёзно вложиться, чтобы соответствовать им. Не менее €17 млрд уйдёт на железнодорожные полотна, реконструкции аэропортов и создание гостиничных мест. Из тренировочных баз в наличии 39, а остальные — только на бумаге. К тому же некоторые из них, по оценкам экспертов УЕФА, расположены далеко от городов Евро-2024. Да и финансовый аспект — не из последних. С маркетинговой точки зрения отдать предпочтение Германии было правильно. Футбол и пиво в этой стране идут в неразрывной связке. К тому же всем компаниям-спонсорам Евро-2024 гарантировали налоговые льготы, что автоматически повышает прогнозируемые доходы. С Турцией же пришлось бы помучиться. На законодательном уровне у них действуют ограничения на алкоголь, табак и азартные игры. И всё же главная проблема официальной Анкары — не спортивно-количественные показатели, а общая политическая ситуация. Политика Выборы проходили на фоне скандала, связанного с Месутом Озилом. Полузащитник сборной Германии, этнический турок, подвергся критике за фотографию с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом. Эта история так бы и осталась частной, если бы не подняла бурю негодования в немецком обществе. По сути, она вскрыла общее для Европы негативное отношение к режиму Эрдогана. О разнице, границах и водоразделе с Турцией высказался президент Немецкого футбольного союза (DBF) Райнхард Гриндель: «Мы выступаем за уважение, терпимость, честную игру, свободу слова и свободу прессы. Эта фотография с Эрдоганом расстраивает наших поклонников, потому что президент Турции Эрдоган не поддерживает эти ценности», — говорил Гриндель Sky Sports. Тут важно и то, что впервые УЕФА выделил «права человека» в отдельный пункт, значимый при выборе страны-хозяйки Евро-2024. Сразу шесть немецких городов входят в Коалицию европейских городов против расизма (ECCAR). В Турции всего два таких — Стамбул и Анталья. Даже эксперты УЕФА в том самом докладе не скрывали: «Никакого конкретного проекта к турниру Евро-2024 для обеспечения защиты прав человека у Турции нет». О необходимости такого проекта заговорили не на пустом месте. С июля 2016 года, после неудавшейся попытки государственного переворота, в Турции арестовали более 47 тысяч человек. А затем провели референдум, по итогам которого наделили президента исключительными полномочиями. Стоит признать: авторитарный режим Эрдогана смущал УЕФА куда больше любой другой проблемы. Будь то спортивная, транспортная или инфраструктурная. Наряду с буйными футбольными фанатами и низким уровнем общей безопасности. Решение Привычно рубил правду-матку Ули Хёнесс. Президент «Баварии» заявил, что отдавать турнир Турции было бы безответственно. Упирал он при этом на экономические проблемы конкурента. Хотя президент местной Федерации футбола уверял в обратном: «Наша федерация подготовила своё лучшее досье в истории и заручилась беспрецедентной поддержкой государства. Нам даны все гарантии без каких-либо ограничений», — заявлял Йылдырым Демиререн. Безмерный бюджет и ручной режим управления — одни из постоянных преимуществ заявок Турции. А она пыталась заполучить Евро в четвёртый раз подряд. Попытки до этого (2004, 2012, 2016) выходили безрезультатными. Но рук они не опускали, вновь и вновь занимая своё место в очереди. И рано или поздно турки своего добьются. УЕФА ставит себя не только как бизнес-организация, которая зарабатывает дензнаки на своём главном продукте, но и как миссионерский союз, поднимающий футбол в сравнительно отстающих (Европа всё-таки) странах. Евро принимали и на Пиренеях (Португалия-2004), и в странах Бенилюкс (Бельгия-Голландия-2000), и в Скандинавии (Швеция-1992), и в Восточной Европе (Польша-Украина-2012). Это помимо признанных лидеров — Германии, Англии, Италии и Франции. Есть у УЕФА и опыт общения с авторитарными режимами — Франсиско Франко (Кубок Европы-1964) и Иосипа Тито (Кубок Европы-1976). Но время Эрдогана, видимо, не пришло. Или просто Турция не сумела сделать Европе предложения, от которого та бы не смогла отказаться.