Он ставил нам песни

Не стало певца Иосифа Кобзона. Он умер после долгой болезни на 81-м году жизни, вместе с ним завершилась эпоха, названия которой пока нет. Может, стоит назвать ее его именем… Трагическое известие пришло 30 августа и вызвало оцепенение. Да, все знали, что Иосиф Давыдович долго болел, но хотелось чуда... Потому что именно Кобзон стал связующей нитью между несколькими периодами в жизни нашей страны — дитя войны, он стал известен во времена «оттепели», был звездой во времена «эпохи застоя», не сошел с орбиты в непростые 1990-е и не потерял своего места в наши времена. Более того. С какого-то момента Иосиф Кобзон перестал быть просто отличным исполнителем песен. Он перешел в некое иное качество — кажется, был везде и повсюду. Был, как говорят в таких случаях, граждански активен. Но насколько — многие и не знают. И потому вспомним сегодня то, что неизбежно уходит со смертью человека — песни-то его останутся с нами и будут жить, в этом сомнений нет. Великий «помогатор» То, что его знали все, понятно. Но и он, такое впечатление, знал всех. И дело не только в том, что и с журналистами он общался не так, как многие его коллеги-звезды — терпеливо, сдержанно и доброжелательно. Для Кобзона и звонок на самый верх не означал почти ничего — так, он с легкостью звонил на прямой номер Черномырдину, помогая кому-то решать какие-то вопросы... Он вообще был человеком, который помогал — после его смерти эта тема стала главной, об этом в один голос твердили все его коллеги, каждому нашлось, что вспомнить про Кобзона хорошего. Никакой выгоды от этой помощи он не получал, просто такой был человек — если могу попытаться помочь, то почему не попробовать? Может быть, он вел себя так потому, что когда-то сам мало на чью помощь мог рассчитывать... При всем при том говорили о нем разное. Например, его называли авторитетом. Но это слово в нашей стране имеет двойной смысл. Сначала у него было лишь прямое значение, потом появилось значение «с душком» — так начали называть криминальных воротил. Когда Кобзона обвиняли в участии в делах мафии, это слово именно в этом значении и пытались прицепить к его имени. Он оказался выше этих разговоров. Бизнесом занимался, да. С криминальными воротилами знаком, с Отари Квантришвили дружил, на корпоративах и вечеринках крупных воров пел, кто спорит. Но он всегда разделял: ребята, у нас с вами разные дела: «Я — народный артист, вы — народные преступники...» Однако этот факт многим покоя не давал, как и заработки Кобзона. Да, он получал высшую из возможных ставок за концерт, все правда! Другое дело, что такой работоспособности, какой она была у него, не мог похвастаться больше никто. Именно Кобзону принадлежит рекорд — 12 концертов, данных в один день! Талант не убьешь То, что Иосиф прекрасно поет, было очевидно еще в его детстве, однако всерьез о пении как о профессии не задумывался ни он, ни его мама Ида Исаевна, которую он любил самозабвенно всю жизнь. Она была его кумиром, она многое, если не все, решала, он не мог ослушаться матери ни в чем и ни при каком условии. После второго замужества матери (их брак с Давидом Куновичем Кобзоном развалился) семья стала просто огромной — Иосиф приобрел еще и сводных братьев, к своим имеющимся. И чтобы помогать семье, пошел учиться в горный техникум, где была внушительная стипендия — 180 рублей. Но талант похоронить не удалось. Он, еще в девять лет победивший на крупном вокальном конкурсе в Донецке и спевший дважды перед Сталиным (потом он пел перед Хрущевым и Брежневым, перед Андроповым, Черненко и Горбачевым, замечал с гордостью, петь не пришлось...), пел и в армии, а после занятий вокалом легко поступил в Гнесинку и устроился на работу в Цирк на Цветном бульваре! Слава, но не любой ценой Известность пришла к нему вместе с песней «А у нас во дворе». И песня была хорошая, спору нет, но и исполнил он ее с такой искренностью, что в прямом смысле слова наутро проснулся звездой. В том же году Кобзон стал лауреатом нескольких серьезных вокальных конкурсов, в том числе Всероссийского конкурса артистов эстрады, а также лауреатом конкурса в Сопоте. И это было лишь начало! Он брал первые места на всех конкурсах — в Будапеште, Берлине, Варшаве. Нравился всем. Пел — все. Многое в судьбе Кобзона-певца решили и «Семнадцать мгновений весны». Сначала утвердили другого исполнителя, потом Лиознова переиграла этот договор, почему имени Иосифа Кобзона и нет в титрах. Но голос его перепутать невозможно... Песни, исполненные им в гениальной картине, прибавили ему славы. Но был еще и другой Кобзон... На сцене он казался лириком. И мало кто знал, что на самом деле этот романтичный певец обладает невероятно жесткой жизненной позицией. В 1969 году, когда произошли вооруженные столкновения между воинскими формированиями СССР и КНР на Даманском острове, Кобзон первым из эстрадников побывал на месте событий. Так было положено начало линии его гражданственности. Аналогов, думается, среди коллег Иосифа Давыдовича не найти: он девять раз летал в Афганистан в самый разгар боевых действий, потом побывал абсолютно во всех горячих точках Северного Кавказа. В октябре 2002 года случилась драма в Москве. Банда террористов Мовсара Бараева захватила заложников (около 700 человек) в Театральном центре на Дубровке во время представления мюзикла «Норд-Ост», и имя Кобзона было названо в числе тех людей, с кем террористы соглашались поговорить. Он появился у театрального центра незамедлительно и несмотря на то, что ни столичные власти, ни силовики не хотели его отпускать на переговоры с озверевшими безумцами, отправился туда. Вел себя мужественно и умно. Вывел пятерых заложников. Впрочем, эта история все же на слуху. Но был еще и Чернобыль... Расплата за бесстрашие? За давностью лет этот эпизод многими оказался забыт. Впрочем, дело тут и в самом Кобзоне — он действительно никогда не «пиарил» свои поступки. Но факт остается фактом: в 1986-м, потрясенный Чернобыльской трагедией, Иосиф Кобзон выступил с предложением поддержать ликвидаторов концертами. К моменту его прилета в Чернобыль — 26 июня — прошло лишь два месяца после трагедии. Полученную защитную маску-респиратор певец сначала послушно примерил, но потом со смехом отбросил — а петь-то как, в маске? Пел два часа. Смена закончилась, он выдохнул, но тут подошла новая смена. И они тоже хотели послушать Кобзона. Как он мог развернуться и уйти? Он пел... Пел до тех пор, пока «в ноль» не сел голос. ...Реактор он видел собственными глазами. А что там — до него рукой махнуть, два километра от силы. Выступал-то в клубе, рядом с администрацией Чернобыльской АЭС. Чем были для ликвидаторов его песни? Надеждой. Невидимый враг, что убивал их каждую секунду, действуя безжалостно, был повсюду. Они слушали его и отвлекались от неизбежных мыслей... Видя, что певец выступает без респиратора, чернобыльцы тоже снимали защитные маски, и как он ни просил их надеть обратно, не слушались. Понимали ли они и он, что это — концерт во время убийства? Наверное, да. Потом, много лет спустя, когда этих героев оставалось все меньше, у Кобзона как-то спросили: Иосиф Давыдович, а ваши беды со здоровьем — не «чернобыльский автограф» часом? Он помолчал секунду. Может быть, вспомнил тот концерт... Ответил отстраненно — не хочется гадать. Живу, мол, поскольку лечусь. И если Всевышний распорядился, что надо жить — значит, надо жить. Пока живется... Побывал он и в Сирии, на базе ВКС Хмеймим. Останавливать его было бесполезно. Он не мог, не умел иначе. ... В конце жизни количество наград у Кобзона просто зашкаливало, включая две Золотые Звезды — Героя Труда России и Героя ДНР. В Донбассе, на родной для него земле, он побывал тоже девять раз — столько же, сколько и в Афгане. Звезду Героя Чернобыля, которой дорожил, как и все другие награды, впрочем, носил редко. Шутил — не хочу быть похожим на Брежнева. А по факту — не хотел кичиться ничем. Разве что новыми песнями... Ну и еще о них, о песнях. Кобзон умело вплетал в свой репертуар забытые песни из репертуара Козина и Юрьевой, Погодина, Сокольского и Виноградова, и так они обрели новые жизни, благодаря ему и будут жить. Он этого очень хотел... Год назад, к 80-летию Иосифа Кобзона, канал «Россия 1» записывал программу «Семейный альбом» с Иосифом и Нинель Кобзон у них в загородном доме. Ведущий программы Евгений Додолев поделился материалом, оставшимся от той встречи, с «Вечеркой». Кто в этом доме главный человек? Во всех наших семейных владениях главный человек — Нелли Михайловна, я никогда не занимался хозяйством. Я добытчик, а Нелли — распределитель. Хотя у нас в городе тоже есть квартира, но мы практически там не живем… Я так понимаю, что это тот самый дом, на который деньги занимались у Роберта Рождественского? И Оскара Фельцмана… Дети очень болели в детстве. И Андрюшка, и Наташа. И я стал искать лихорадочно дачу и нашел эту, которая была дарована Сталиным маршалу Рыбалко. После его ухода из жизни это место разделили между родными и близкими, а я потом уже докупал эти части. Как долго отдавали долги? Ну, не очень недолго. Я ведь много работал: по четыре сольных концерта в день. Я работал больше всех в Советском Союзе и заработал больше всех в Советском Союзе. Тогда не было гонораров, тогда были тарификации и ставки. Мы получали ставки. …Сейчас, на этой территории огромной дочь построила дом, сын построил дом, в котором живет наш внук. В этом доме бывал Юрий Гагарин? Мы очень дружили с Юрием Алексеевичем, которого мне позволительно было называть Юра. И мне доводилось ночевать в квартире у Юрия Алексеевича...после празднования Нового года. А в 8 утра они всем первым отрядом уезжали на тренировки. Я вышел, возле автобуса — стайка офицеров молодых. И вот там Юра познакомил меня с Терешковой: с тех пор вот мы с ней дружим, вот уже 55 лет. У вас в книге упомянута ссора с Гагариным. А как мирились? На вручении премии Ленинского комсомола… Мы смотрели в холле хоккейный матч ЦСКА и «Динамо». И я просто чтобы его заинтриговать, сказал: «Ну, сейчас твоей конюшне набросают». Он: «Чего?!» Я говорю: «Ничего, сейчас увидишь». Сердится: «Поспорим?» «На что?» «На бутылку коньяка». «Динамо» проиграло. Я говорю: «Ну, пошли». Он: «Нет, у меня завтра полеты, поэтому...» Я ему: «А я завтра на гастроли». «Ну, прилетишь — отдашь». И вот я, к сожалению, уже не смог отдать, остался в должниках. Вы упомянули тему долга. Есть люди, которые вам должны и уже долг отдать не смогут? Конечно. Можете рассказать? Ну, я не хотел бы их называть. С уходом из жизни все долги уходят вместе с человеком. Алла Борисовна Пугачева рассказывает: ей позвонил очень известный человек с просьбой о помощи, и она у него интересуется: «А почему ты мне звонишь?». И тогда он ответил: «А Кобзона нет в городе». С каких пор так повелось, что Кобзон всем помогает? Вы знаете, я всегда отвечаю своей жене любимой, когда она говорит «это все твои потенциальные враги, потому что они отдать не могут, но у них такое ощущение неудовлетворенности остается»… И я ей говорю: «Куколка (я ее называю Куколка), лишь бы было что давать». Вот я горжусь тем, что я никому ничего не должен.Я никогда не пользовался благами Государственной думы, транспортом, медицинскими условиями, санаториями — ничем абсолютно, кроме депутатской комнаты, потому что там никто ко мне не подходит брать автографы, там никто меня не беспокоит разговорами, я могу сосредоточиться. Как познакомились с Нелли? Смотрины такие были. Неля совсем юная была, 20-летняя. Конечно же, она мне сразу понравилась. Конечно же, я влюбился. Но не показывал. А потом она уехала в свой Ленинград. Я перезванивался с ней и договорился, что приеду в Ленинград познакомиться с ее мамой. Приехал с цветами, дверь открыла моя будущая теща. Мы с ней подружились на всю жизнь. У нее была очень сложная жизнь, — блокадница, муж был осужден, у них конфисковали все имущество — знаменитое «рокотовское дело». Была красивой, умной. Скорее всего, она повлияла на то, чтобы мы соединили наши судьбы. Потому что мы с ней сразу нашли общий язык. И она, собственно говоря, впоследствии воспитывала наших детей. Вот Андрюшу, Наташу. Мы ее перевезли в Москву. Я сказал: «Хватит работать в общепите. Отдыхайте. Слава богу, у вас зять не бедный человек». Как считаете, а Нелли — к акая теща? Она потрясающая. Нелли сохраняет семейные узы и традиции, поэтому она очень хорошая и теща, и свекровь, и бабушка — самое главное. Она им всем подружка. Всем внучкам, а их у нас аж семь, и двум внукам (я не преувеличиваю, потому что сестры родные моих родных внучек тоже считаются моими внучками). Вы упомянули, что называете свою жену Куколкой, знаю, что Нинель Михайловна зовет вас Пупсиком... Дочь Наталью я с детства называю Кузьма. Объясняю. У меня был дядя, родной брат мамы. Он жил на Украине, в селе, я туда каждый год приезжал. Он свою супругу называл «Кузочка». Не козочка, а Кузочка. И я так стал называть и дочь — Кузьма. Старшая внучка — это Дуська и Делька, Пуська — Полина, вот сейчас она окончила школу. Потом у меня, когда я был в коме и неизвестно было, выживу или нет, 22 июня родилась внучка Анита: я ее называю Ангел по сей день. Затем Мишка. Мишка, Мишелька, Чудо-карамелька. Каждой внучке я посвящал песню при рождении. Принцесса — я ее назвал Орнелла. Очень смешно, мы встретились с Орнеллой Мути, и я ей говорил о том, что у меня внучку зовут Орнелла. Нас сфотографировали с ней, я попросил: «Напишите, пожалуйста, моей внучке». И она написала «Орнелле от Орнеллы». И, господи, как моя Принцесса гордилась в школе, всем показывала: «Вы видите?!» С ними хорошо, особенно когда они собираются вместе, хотя я строгий дед. А дедушкины песни они слушают, кстати? Конечно. Они с дедушкой ходят на кладбище к бабушкам. И к моей теще, и к моей маме. Я их приучаю к памяти, они песни поют... ОБ АВТОРЕ Евгений Додолев — известный журналист и медиаменеджер, в настоящее время ведущий авторских программ на каналах «Россия 1» и «Москва 24».