Где твой медведь? Самарская зоозащитница создает первый российский фонд защиты диких животных

Ангелина, после огласки вами истории с тремя бурыми медведями в кафе «Искра» многих взволновала судьба этих животных. Как сегодня складывается ситуация? – Медведи – Потап и Валя – находятся в этом кафе около 10 лет. Их перевезли туда щенками. Не так давно у пары родилась дочка Маня. Чтобы спасти всех трех, не дать пустить их на шкуры и мясо, о чем хозяева не стесняются говорить, мишек надо выкупить. Мне озвучили сумму продажи – 300 тысяч рублей. Кроме того, потребуется изготовить клетки для содержания, оплатить лечение – удаление поврежденного глаза у Потапа, перевезти их к новому месту жительства и ухаживать. Сейчас мы с коллегами в процессе поиска средств. Но, как выяснилось недавно, все оказалось сложнее, чем я предполагала. Что усложнилось? – В кафе мне как потенциальному покупателю предоставили пакет документов, среди которых я не увидела бумаг, подтверждающих владение нынешнего собственника – договора купли-продажи, ветеринарных свидетельств и паспортов. Без ветеринарных заключений медведи являются невыездными. И судя по всему, их давно не освидетельствовали, о чем говорит и проблема с глазом Потапа, которая образовалась по непонятной причине. Почему к хозяевам ранее не обращались надзирающие органы или департамент ветеринарии, мне неизвестно. Понятно одно: сейчас я по закону не могу стать хозяйкой этих животных и даже не имею права открыть сбор средств, пригласить к участию волонтеров или спонсоров. Пока ограничиваюсь лишь гуманитарной помощью. Накануне подала обращение в природоохранную прокуратуру. Надеюсь, промедлений с проверкой не будет. Ведь объявление о продаже этих зверей уже размещено на территории кафе и по всей прилегающей территории. Зачем, по-вашему, люди заводят себе диких животных, ведь это, скорее, хлопотно, чем выгодно? – Порой их заводят охотники, желающие иметь живые трофеи, показать свою силу, в частности, над самым опасным зверем в наших лесах – русским медведем. Таким образом они самоутверждаются. Кто-то заводит таких зверей ради развлечения, бизнеса. Кто-то – для прикрытия разного рода акций, связанных с черным рынком продажи шкур, лап, мяса, желчи – всего что угодно. Лично мне сложно понять логику этих людей и их удовольствие от содержания бедного животного в ужасных условиях. В социальных сетях вы написали, что история с тремя медведями – не единственный в регионе случай проблемного содержания зверей в частных руках. Много ли таковых в Самарской области? – Формально Потап, Валя и Маня находятся на территории Оренбургской области, хотя и граничат с Самарской. Но подобных случаев у нас, к сожалению, много. А ведь речь идет о медведях – тотемных животных России! Животных, которых с недавнего времени ФСБ предложила считать стратегически важными ресурсами страны, – ведомство подготовило такие поправки в соответствующее постановление правительства. На мой взгляд, особенно остро стоит проблема передвижных зоопарков, которые гастролируют в том числе и в Самарской области. Два года назад замерзал передвижной зоопарк в Нефтегорске. Тогда мы не могли изъять животных и добиться наказания для их хозяев. Но и в стороне не остались: обеспечили гуманитарную помощь, позволили выехать из недоходного места в другой город, где они заработали деньги, чтобы производить хотя бы минимальный уход за животными. Это маленькая, но победа. Есть ли у вас сегодня другие подопечные, которые нуждаются в помощи? – В Тольятти сегодня в ужасных условиях живут медвежонок и взрослая медведица. Ютятся в очень маленькой клетке, худо-бедно за ними ухаживают, но этого недостаточно. В случае с ними аналогично неясен вопрос с документами, отчего я так же подам запрос в прокуратуру. Насколько я знаю, хозяину уже выносили предписания, но до сих пор для животных ничего не изменилось. Хозяин сказал, что непрочь обеспечить медведице более подходящие условия согласно ее потребностям, но сейчас у него нет на это финансовой возможности. А главное – по закону делать он этого не обязан. Другой печальный случай произошел в марте. На одной из автостоянок в Самаре оказались брошены четверо гималайских медведей. Благодаря волонтерам мне удалось выкупить их и перевезти в крымский сафари-парк «Тайган» – один из немногочисленных в стране центров содержания диких животных. Сейчас медведи находятся там, а я поддерживаю связь с администрацией парка. Возможно, этот случай лег в основу того, что я сейчас делаю. Вы говорите, что центры содержания диких животных немногочисленны. И все же хватает ли их? – Не хватает. Таких центров в России до десяти. А проверенных – два. Взять хотя бы тот же «Тайган». Сегодня его обвиняют в том, что там происходит жестокое обращение с животными. Недавно там была громкая история с нападением льва на сотрудницу. Когда я привезла туда медведей, через некоторое время у одного из них, по имени Фима, диагностировали рак, и спустя месяц он умер. Другого, Гришу, убрали с экспозиции и поместили на территорию карантинной зоны, вход в которую посторонним закрыт. Я три месяца умоляю показать мне подтверждение, что с Гришей все хорошо. Не знаю ничего о его судьбе. Уход за двумя оставшимися медвежатами оказывается тоже не лучший. Возможно, мне предстоит вновь забрать их. Если центров содержания диких животных не хватает и у вас есть сомнения в их надежности, почему бы не передавать зверей в зоопарки или цирки? Зоопарки и цирки в них не заинтересованы, потому что, как правило, эти животные уже взрослые, с неизвестным происхождением. И потому что у учреждений, входящих в ведение Министерства культуры, к коим относятся зоопарки и цирки, ограничены финансовые возможности и ресурсы. Порою они вынуждены экономить даже на собственных животных или на проведении каких-либо ремонтно-отделочных работ в местах содержания зверей. Оттого, когда возникает вопрос, что делать, никто не знает ответ. И та работа, которую я провожу, порою беспрецедентна. В качестве еще одного беспрецедентного шага вы хотите открыть российский фонд защиты диких животных. Какую помощь планируете оказывать зверям на собираемые фондом деньги? – У фонда ряд целей: возвращение в природу диких животных и птиц, пострадавших от рук человека, сохранение природных популяций, особенно редких и исчезающих видов, профилактика болезней животных и птиц – гигиена и карантин, культурно-просветительная работа, проведение экскурсий. Сейчас я готовлю пакет документов для аренды участка государственного лесного фонда, где будут содержаться дикие животные, которые уже не смогут о себе позаботиться, – все те медведи и прочие звери, что с малых лет ютятся в клетках. Сам же фонд в процессе регистрации. Вы много лет вызволяете диких зверей из клеток, но не станет ли ваше место их содержания новой клеткой? – Клеток не будет. На территории я планирую создать вольеры, где и содержать привезенных животных. В отличие от цирков и зоопарков, наш объект не попадет в ведение Минкульта. Будучи социально ориентированной некоммерческой организацией, мы вправе заниматься предпринимательской деятельностью, вольны заключать интересующие нас сделки или расторгать их, не экономя на животных. Почему вы уверены, что сможете привлечь инвесторов для обеспечения должного ухода? – Как мы предполагаем, помимо содержания животных там будет вестись научно-исследовательская работа. Мы намерены разрабатывать и применять на практике научные основы содержания в неволе диких животных и способы их реабилитации. Планируем изучать биологию и этологию животных в естественных условиях и проводить мониторинг состояния реабилитируемых животных как в условиях естественной среды, так и при содержании в неволе. Если все это удастся, надеюсь, наш центр станет визитной карточкой региона. Фото:vk.com / angelinagrinevich