Почему Красная Армия не стала штурмовать Берлин в феврале 1945 года

16 апреля 1945 года началась последняя, решающая военная операция Красной армии в Великой Отечественной войне. Конечная цель – Берлин. Она обернулась гонкой фронтов, освещённой прожекторами Георгия Жукова. Когда закончилась война? Операцию по захвату Берлина Красная армия могла начать ещё в начале февраля 1945 года, по крайней мере так считали союзники. Западные специалисты полагают, что Кремль отложил наступление на Берлин с целью затяжки военных действий. О возможности Берлинской операции в феврале 1945 года говорили и многие советские командующие. Василий Иванович Чуйков пишет: «Что касается риска, то на войне нередко приходится идти на него. Но в данном случае риск был вполне обоснован». Советское руководство намеренно затянуло наступление на Берлин. На это были объективные причины. Положение 1-го Белорусского и 1-ого Украинского фронтов после проведения Висло-Одерской операции осложнялось недостатком боеприпасов и горючего. Артиллерия и авиация обоих фронтов была настолько ослаблена, что войска не были способны наступать. Отложив Берлинскую операцию, ставка сосредоточила основные усилия Белорусского и Украинского фронтов на разгроме восточно-померанской и силезской группировок противника. Вместе с этим предполагалось произвести необходимую перегруппировку войск и восстановить господство советской авиации в воздухе. На это ушло два месяца. Ловушка для Сталина В конце марта Иосиф Сталин решил ускорить наступление на Берлин. Что же побудило его форсировать события? В советском руководстве росли опасения, что западные державы готовы начать сепаратные переговоры с Германией и закончить войну «политическим путём». До Москвы доходили слухи, что Генрих Гиммлер стремится через вице-президента Красного Креста Фольке Бернадота установить контакты с представителями союзников, а оберстгруппенфюрер СС Карл Вольф начал в Швейцарии переговоры с Алленом Даллесом о возможной частичной капитуляции немецких войск в Италии. Ещё больше насторожило Сталина сообщение от главнокомандующего вооруженными силами западных держав Дуайта Эйзенхауэра от 28 марта 1945 года, что тот не собирается брать Берлин. Раньше Эйзенхауэр никогда не сообщал Москве о своих стратегических планах, а тут пошёл в открытую. Сталин, ожидавший возможного предательства со стороны западных держав, в своём ответном сообщении указал, что местом соединения западных и советских войск должны стать районы Эрфурт-Лейпциг-Дрезден и Вена-Линц-Регенсбург. Берлин, по словам Сталина, утратил своё прежнее стратегическое значение. Он уверял Эйзенхауэра, что на берлинское направление Кремль направляет второстепенные силы. Потенциальной датой начала главного удара советских войск западных державам называлась вторая половина мая. Кто первый пришёл, тому и Берлин По оценкам Сталина Берлинскую операцию следовало начинать не позднее 16 апреля и закончить в течение 12-15 дней. Открытым оставался вопрос о том, кто должен захватить гитлеровскую столицу: Георгий Константинович Жуков и 1-й Белорусский фронт или Иван Степанович Конев и 1-й Украинский фронт. «Кто первый прорвётся, тот пусть и берёт Берлин», - заявил Сталин своим полководцам. Третий командующий советскими вооруженными силами – маршал Константин Рокоссовский и его 2-й Белорусский фронт должны были наступать на север от Берлина, выйти к морскому побережью и разгромить там группировку противника. Рокоссовский, как и остальные офицеры его полка, был раздосадован, что не сможет принять участие во взятии Берлина. Но на это были объективные причины, их фронт не был готов к наступательной операции. Оптическое «чудо-оружие» Жукова Операция началась в пять часов утра (три часа ночи по берлинскому времени) с артиллерийской подготовки. Через двадцать минут были включены прожекторы, и пехота при поддержке танков и САУ поднялась в атаку. Своим мощным светом более 100 зенитных прожекторов должны были ослепить противника и обеспечить ночную атаку вплоть до рассвета. Но на практике они оказали противоположное воздействие. Генерал-полковник Василий Иванович Чуйков позже вспоминал, что с его наблюдательного пункта было невозможно наблюдать за полем битвы. Причиной стали неблагоприятная туманная погода и образовавшееся после артподготовки облако дыма и пыли, которое не мог пробить даже свет прожекторов. Часть их была неисправна, остальные то включались, то выключались. Это крайне мешало советским солдатам. Многие из них останавливались при первом же естественном препятствии, ожидая рассвета, чтобы совершить переправу через какой-нибудь ручей или канал. «Изобретения» Георгия Жукова, успешно использованные ранее при обороне Москвы, под Берлином вместо пользы принесли только вред. «Оплошность» командующего Командующий 1-ой Белорусской армией маршал Георгий Жуков полагал, что в период первых дней операции ни единой ошибки им совершенно не было. Единственная оплошность, по его мнению, состояла в недооценке сложного характера местности в районе Зееловских высот, где располагались основные оборонительные силы и техника противника. Бои за эти высоты стоили Жукову одного-двух дней сражения. Эти высоты затормозили продвижение 1-ого Белорусского фронта, увеличив шансы Конева на право первым войти в Берлин. Но, как Жуков и предполагал, Зееловские высоты к утру 18 апреля были вскоре взяты, и появилась возможность использовать все танковые соединения 1-ой Белорусского формирования на широком фронте. Путь на Берлин был открыт и уже через неделю советские солдаты штурмовали столицу Третьего рейха.