Висконти и Райт о "загадочной русской душе": топ фильмов по русской классике
Sobesednik.ru — о том, получается ли у зарубежных режиссеров экранизировать выдающиеся произведения русских писателей. Буквально неделю назад сообщество кинолюбов ужаснулось новой авантюрной задумке сербского режиссера Эмира Кустурицы — экранизировать лермонтовского «Героя нашего времени» на русской земле-матушке. По словам Кустурицы, история Печорина занимала его на протяжении всей жизни, а теперь он видит в ней неисчерпаемый источник вдохновения, столь удачно накладывающийся и на современную российскую действительность. Увидеть новое прочтение Лермонтова будет, разумеется, любопытно. Тем паче, что сейчас сербский мэтр как раз заканчивает съемки еще одного эксперимента — ленты по мотивам произведений Федора Достоевского в Китае. Но обычно потуги зарубежных режиссеров перенести «загадочную русскую душу» на большой экран или хотя бы в ТВ-формат, как правило, уже на этапе подготовки к съемкам начинают отчаянно критиковаться со стороны российского синефильского сообщества. «Вы все врете. Наташа Ростова не так танцевала. Почему все в меховых шапках?» — обижаются ценители русской классики, попутно настраивая балалайки для своих ручных медведей. Зачастую такая критика оправдывается набором неизящных клише, чрезмерными гиперболами и недостатком натурализма в изображении русских персонажей. Однако встречаются и заслуживающие зрительского одобрения картины зарубежных мастеров, пусть порой и не слишком достоверно, но с большой любовью и вниманием переносящие на экран лучшие произведения русских писателей. «Белые ночи» Лукино Висконти (1957) Кадр из фильма "Белые ночи" // Фото: скриншот с YouTube Где-то между периодом неореализма и званием одного из трех легенд итальянского кино Лукино Висконти не удержался от киновоплощения повести Федора Достоевского «Белые ночи», которое вопреки всем отступлениям от литературного канона оказывается одним из самых точных прочтений русской классики. Помещенная в черно-белый формат история мечтателя, влюбившегося в случайную знакомую, разрывающуюся между новым чувством и старыми обязательствами, становится одой красоте и ее губительности. К этой теме великий итальянец будет обращаться вновь и вновь — в культовых «Гибели богов» и «Смерти в Венеции». И ни искусственность павильонных съемок, ни декоративность белого снега, ни итальянская речь главного героя в исполнении Марчелло Мастроянни не могут испортить эффекта от просмотра этой экранизации Достоевского. «Три сестры» Лоуренса Оливье (1970) В пересказе чеховской пьесы актером и режиссером Лоуренсом Оливье чувствуется его глубокая погруженность в тему и большая любовь к русской литературе: так ясно представлены им витающие в несбыточных мечтах герои. Увлеченность режиссера первоисточником не дает ему далеко уйти в творческие поиски и отойти от текста Чехова. Однако и он использует ряд интересных находок — например, сон Ирины о Москве, который представляет собой нарезку документальных кадров и фотографий. Присущий английским авторам эмоциональный аскетизм лишь сильнее подчеркивает чеховские мотивы пустых ожиданий и человеческого одиночества. «Преступление и наказание» Аки Каурисмяки (1983) Кадр из фильма "Преступление и наказание" // Фото: скриншот с YouTube Наверное, самая далекая от литературного оригинала картина в нашем списке. Финский режиссер Аки Каурисмяки для своего кинематографического дебюта решил не экранизировать, а скорее вдохновиться нетленным романом Федора Достоевского. От «Преступления и наказания» тут остались разве что само название, совершенное преступление, рефлексия и интеллектуальная дуэль главного героя с детективом. В целом же Каурисмяки сосредотачивает внимание на современной ему финской деревне и конфликте природного и социального в человеке, что позднее найдет отклик и в других картинах режиссера. Сама же отсылка к Достоевскому добавляет новую, более глубокую трактовку в этот странный, наполненный тонким и парадоксально добрым юмором фильм об убийстве. «Лолита» Эдриана Лайна (1997) Кадр из фильма "Лолита" // Фото: скриншот с YouTube Пусть Набоков на фоне Чехова и Достоевского не такая уж и классика, а свои лучшие произведения писатель и вовсе создал на английском языке, будучи эмигрантом, его скандальность и влияние на мировую литературу не позволяют нам обойти стороной и «Лолиту», столь удачно перенесенную на большой экран американо-французской командой в 1997 году. Экранизация эпатажного романа Набокова поневоле снискала славу скандальной даже в такую свободолюбивую эпоху: лишь спустя два с половиной года с момента съемок фильм Эдриана Лайна позволили показать по кабельному ТВ. Печально, ведь в фильме был задействован поистине впечатляющий по тем временам актерский состав: невероятно трогательный в роли так и не повзрослевшего, травмированного в детстве мужчины Джереми Айронс, а также Мелани Гриффит и удивительно точно попавшая в образ соблазнительной нимфетки Доминик Суэйн. Конечно, как и раннюю экранизацию «Лолиты» в исполнении Стэнли Кубрика, ленту Лайна ругали — кто за эксплуатацию исключительно плотской трактовки описанной Набоковым запретной любви, кто за излишнюю мелодраматичность. Однако это не уменьшает ее красочности и художественной ценности. «Дуэль Антона Чехова» Довера Кошашвили (2010) Кадр из фильма "Дуэль" // Фото: скриншот с YouTube Смотреть на то, как грузинский режиссер создает американский фильм с британскими актерами по русской классике, само по себе непросто: при сильной концентрации от такой пестроты начинает рябить в глазах. Но посмотреть эту адаптацию повести русского писателя все-таки стоит — хотя бы ради эстетического наслаждения. Прекрасно сконструированные мизансцены, скрупулезно подобранные дамские туалеты и неожиданно сочная для экранизации Чехова цветовая гамма порадуют даже самого придирчивого зрителя. Хороши здесь и сами актеры — завсегдатаи британского ТВ Эндрю Скотт, Тобайас Мензис и Мишель Фэйрли в ролях русских выглядят уверенно и убедительно, что скрашивает несколько угловатое звучание русских диковинных фамилий, произнесенных с английским акцентом. «Записки юного врача» Алекса Хардкасла и Роберта МакКиллопа (2012-2013) Кадр из сериала "Записки юного врача" // Фото: скриншот с YouTube А это — совсем уж неожиданное прочтение булгаковских автобиографических опусов: британский комедийный сериал о провинции, наркотиках и самобичевании молодого медика с Дэниэлом Рэдклиффом в главной роли. Эдакое хождение в народ британских телевизионщиков вполне удалось, особенно учитывая, что к концу первого сезона сериал из комедии абсурда о русской глубинке перерастает во мрачный триллер, наполненный цинизмом и пренебрежением главного героя к окружающим. Морфий здесь, как и у Булгакова, — корень проблем и своеобразный символ неминуемого зла, нависшего над молодым врачом, чьи мечты о спасенных в будущем жизнях разбиваются о невежество провинциальных пациентов. «Анна Каренина» Джо Райта (2012) Кадр из фильма "Анна Каренина" // Фото: скриншот с YouTube Довольно спорная экранизация легендарного романа Льва Толстого: в свое время только ленивый не высказался против дежурно отыгранной Кирой Найтли неверной супружницы Анны Карениной. Однако есть в этой странной, театрализованной постановке шедевра что-то неумолимо притягательное. То ли неожиданно серьезный и драматичный Джуд Лоу в образе Каренина, то ли довольно точное следование сценариста и режиссера основным сюжетным узлам романа, то ли механизированная смена декораций прямо внутри кадра, придающая истории женских самокопаний динамику. Джо Райт — голливудский любитель кинопдаптаций литературной классики и король визуала, что одинаково заметно и в его «Искуплении», и в «Гордости и предубеждении», и в «Анне Карениной». Иронично, что во всех трех картинах главные роли достались именно Кире Найтли: не сказать, что везде она неожиданно разная, однако и ее декоративность для киноадаптации толстовского сюжета сыграла свою роль. Ведь Райт, как говорилось выше, поставил свою картину в рамки театрального действа, постоянно находящегося в движении и буквально зажевывающего основных персонажей в недра декораций. Поэтому-то некие кукольность и марионеточность главных персонажей (Вронского и Карениной в исполнении Тейлора-Джонсона и Найтли) выглядят вполне к месту. «Двойник» Ричарда Айоади (2013) Кадр из фильма "Двойник" // Фото: скриншот с YouTube Британский комический актер и режиссер Ричард Айоади в романах Достоевского увидел важную черту: почти любой из них можно видоизменить и превратить в довольно современный психологический триллер со всеми вытекающими. А если позвать на главные роли актера-неврастеника Джесси Айзенберга и гипнотическую Миу Васиковску и поместить их в мрачно-аскетичные декорации — получится крайне давящая на психику, запутанная история о двойничестве, самозабвенном стремлении к успеху и помешательстве. Неопределенный хронотоп, как бы намекающий зрителю на вневременность Достоевского, точно так же отсылает нас и к ранее вдохновившемуся русским классиком финну Каурисмяки. «Война и мир» Тома Харпера (2016) Кадр из сериала "Война и мир" // Фото: скриншот с YouTube Очередная попытка западных коллег переплюнуть Бондарчука при ближайшем рассмотрении выглядит не такой уж и скверной: если деликатно оставить позади все задействованные создателями этого сериала шаблоны о русских вроде меховых шапок, поцелуев в снегу и братания с домашними свиньями, то попытку «Би-би-си» перенести на телеэкран эпопею Толстого можно назвать вполне удачной. Во-первых, чуть ли не более убедительными, чем в общепризнанной каноничной экранизации Бондарчука (да простят меня олдфаги), смотрятся Пьер Безухов в исполнении крайне недооцененного на Западе актера Пола Дано и старик Болконский, блестяще сыгранный Джимом Бродбентом. Близки к толстовским и эпические сцены битв, и общая концепция мира, связующего неразрывными нитями каждого отдельно взятого человека с другими. Ощущение чего-то глобального, великого, но без лишней помпезности роднит данное прочтение Толстого с тем, как объясняли нам задумку писателя еще в школе. Пусть по-дилетантски, пусть эклектично, но авторы сериала смогли приблизить зрителя к масштабности и размаху русского классика.
