«Путин, помоги»: сотня жителей Петербурга попросила президента решить наболевшую проблему

Многочисленные болельщики, съехавшиеся на ЧМ-18 в Санкт-Петербург, проезжая по новому мостовому переходу к стадиону, с удивлением взирают на баннеры, растянутые на верхних этажах домов, буквально «утыкающихся носом» в ограждение эстакады. «Путин, помоги!!!» — кричат плакаты. А все потому, что жилище около сотни человек в Петербурге оказалось буквально под мостом. Новую эстакаду протянули поперек тихого и не густо заселенного острова Петровского. Жильцам старинных домов сказали: «Извините». Нужный мост Переправа имени инженера Августина Бетанкура — это шесть полос, большая удобная развязка, велодорожки, идеальный асфальт. Скептики пророчили, что мост будет нужен только в период ЧМ по футболу и матчей на новом стадионе на Крестовском острове. Однако за минувшие недели многие убедились, что мост удобный и нужный, он явно разгрузит старые переправы и узкие набережные. Только вот жить на Петровском острове, над которым висит переправа, теперь несладко. Когда-то это было тихое местечко с яхт-клубом, уникальным центром художественной гимнастики «Жемчужина», где готовились к международным стартам лучшие российские гимнастки, малоэтажной застройкой, скверами, компактным пляжем, маломерными судами на Малой Невке. Не так давно здесь появилась элитная застройка — невысокие дома с охраной, консьержами, обширными внутренними дворами. А потом, когда элитные новоселы обустроились на новом месте, город решил организовать им неэлитное соседство — огромный шумный мост поперек района. По словам местных жителей, ни на какие общественные слушания по проекту их не звали, мнение тех, кто в итоге оказался «под мостом», совершенно не учитывалось. «Мы не хотим жить под мостом!» и «Путин, помоги!» Над мостом, впритирку к шумовым экранам, видны несколько этажей старинного дома, на котором трепыхается баннер «Мы не хотим жить под мостом!», а в окнах верхних этажей — красная надпись «Путин, помоги!». Здание бывшего семейного общежития работников пивзавода «Бавария» находится всего в 65 см от моста. Сейчас здесь коммунальные квартиры. В ближайшей к мосту парадной на каждом этаже одна-единственная дверь, которая ведет в коридор, куда выходят жилые комнаты. Высокие потолки «украшены» цветистой плесенью, трещинами, а местами откровенными дырами. На одном из этажей я встречаюсь с местной жительницей Мариной Сергеевой. «Я живу здесь с 1977 года. Раньше, до моста, здесь было зелено, тихо, красиво. Хороший был район. Мой ребенок ходил в садик на Петровском проспекте, 10, и нам не предоставляли дач именно потому, что считалось: мы живем в курортной зоне. А сейчас тут невозможно жить. За одну минуту проезжает четыре тысячи машин — вы как считаете, это не шумно? А все органы власти, куда мы обращались, говорят: у вас расстояние от моста до первой жилой комнаты шесть метров, как и положено, так что все хорошо». Никто из представителей власти до самого открытия моста около злосчастного дома не появлялся, хотя жильцы писали письма всем — от губернатора Полтавченко до самого президента. В доме, где живет 63 семьи, никого не звали ни на какие общественные слушания по проекту, который, в конце концов, вынуждает этих людей задумываться о переезде с обжитого места в центре города, где новые квартиры стоят не меньше 10 млн рублей. Впрочем, о переезде говорить рано. Конечно, многие хотели бы получить в качестве компенсации жилье — пусть далеко от центра и в 25-этажных «свечках», но не под мостом. Но из администрации все время, что шла грандиозная стройка, приходил один ответ: нет оснований для расселения. Эту «мантру» еще в феврале повторял губернатор Полтавченко, ссылаясь на то, что дом не был признан аварийным. Много позже петербургская прокуратура объявила, что действительно по итогам проверки в жилых комнатах зафиксировали превышение допустимого уровня шума. Звуки были такие, что дом вибрировал и буквально начал разваливаться — на стенах в коридорах и сейчас стоят маячки, фиксирующие трещины. Многие из них идут от первого до последнего этажа. После завершения строительства дом уже так не трясет, но дореволюционной постройке от этого лучше не стало. Как и жильцам. «Пыль жуткая, окна совершенно невозможно открыть. Когда жара, конечно, проветриваем, но протирать подоконники и мебель от пыли приходится каждые полчаса», — продолжает Марина. — А какую-то защиту обещали поставить? Шумовые экраны, например (детскую площадку у элитного дома по другую сторону моста, например, полностью закрыли шумовыми экранами, правда, играющих детей за несколько часов я там так и не увидела. — А.С.) — Все, что вы видите, и есть защита, больше ничего не будет. Возможно, нижним этажам и помогает, но нам нет. К тому же внизу продолжаются строительные и отделочные работы, так что с завершением стройки шума меньше точно не стало. Нижние же этажи здания и вовсе оказались практически без света, поскольку находятся фактически под мостом. Наконец в конце апреля специальная санитарная комиссия по решению администрации Петроградского района проверила дом на соответствие санитарно-эпидемиологическим нормам. И ужаснулась: судя по образцам плесени и грибка, жить в этих помещениях давно нельзя. И хотя плесень пожирает весь дом, предоставить жилье пока что решили только трем семьям — главным «бузотерам». И то не факт, что они его в итоге получат. «Сейчас ведь все деньги на футбол пошли» Марина оказалась в числе тех, кому предложили переезд в квартиру. «Были смотровые — предложили двухкомнатную квартиру в Парголово, в 25-этажном доме. Жилье понравилось, конечно, все-таки это своя квартира, там и сантехника уже стоит. Не коммуналка. Но с тех пор, как нас туда возили, прошел месяц, и ничего не произошло. Ни дат, ни сроков не называют, вообще тишина. Возможно, это все было для того, чтобы просто пустить пыль в глаза — вроде как мы расселяем. Но сейчас ведь все деньги на футбол пошли, квартиры нам, наверное, не на что покупать. Будем ждать конца чемпионата». Единственной ощутимой реакцией власти пока что был приезд вице-губернатора Игоря Албина в день открытия моста. По словам жильцов, он приехал, собрал всех, кто был не на дачах, и «просил прощения за проектировщиков, которые построили такую ерунду». В попытке понять местный колорит я задерживаюсь в доме, встречаюсь с обитателями нижних этажей. Говорить о проблеме шума они не слишком хотят — добродушно отправляют на верхние этажи. «Это они там, наверху, говорят, что до Путина дойдут, — рассказывает мне местный житель, возвращаясь из магазина. — Да фигня это все, никуда они не «дойдут», кому все это надо…» После вала критики власть отошла от позиции «нет оснований для расселения». Вице-губернатор Албин обещал, что дом расселят до конца лета 2018 года, но это, как выяснилось, невозможно. Глава жилищного комитета Валерий Шиян отметил, что сейчас лишь подана заявка на бюджет 2019 года на финансирование расселения злосчастного дома в размере 197 миллионов рублей. В этом году Шиян считает возможным переселить не более 15–20 семей. Чтобы сообщить эту новость, четверых жильцов, требовавших личной встречи с губернатором Полтавченко, даже пригласили на совещание в жилком. И хотелось бы сказать, что контакт с властью найден и взаимодействие идет полным ходом, да не получается. Обещания Шияна опять прозвучали лишь на словах. Документально данные жилкома, как и слова Албина, нигде не зафиксированы. Отчаявшиеся жители, которым не все равно, то и дело вешают у дома баннеры: «Тут загибается народ», «Тут задыхается народ», но вице-губернатор посоветовал с этим делом завязывать, а лучше купить новую мебель. Комментарии вице-губернатора по этой теме крайне противоречивы: то он обещает расселить дом чуть ли не на днях, то говорит, что к 2019 году это совершенно реально (а ведь это стоило сделать еще до стройки). А сотня человек так и живет в доме, разваливающемся из-за трещин, съедаемом плесенью, в потоке пыли и грохота. Источник