Новая загадка Романовых: власти странно тормозят вопрос идентификации останков

Очень скоро Россия отметит столетие с момента гибели своего последнего царя: Николай II, его семья и слуги были расстреляны в Ипатьевском доме в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Между тем прах двоих детей императора, цесаревича Алексея и великой княжны Марии, остается неупокоенным, а ситуация вокруг останков запутывается все больше. Корень проблемы — специфическая позиция руководства РПЦ. Об авторе: Виктор Аксючиц, политик и философ, в 1997–1998 годах — руководитель группы советников первого вице-премьера Бориса Немцова, возглавлявшего Правительственную комиссию по исследованию и перезахоронению останков царской семьи. Подчеркиваю, речь идет не о Русской православной церкви в целом: ее позицию могут определить только архиерейский либо поместный соборы. Правда, патриарх Кирилл, еще будучи митрополитом, заявил, что Церковь не признает «екатеринбургские останки», но он выразил частную, хотя, безусловно, и авторитетную точку зрения. Кстати, Русская православная церковь за рубежом, входящая в РПЦ, давно уже почитает прах, найденный под Екатеринбургом, как святые мощи. В чем причина многолетней неадекватности руководства патриархии в этом вопросе? Отправной точкой, по всей видимости, стали высказывания вдовы племянника Николая II Тихона Николаевича Куликовского-Романова. В 1995 году, выступая на заседании Правительственной комиссии по исследованию и перезахоронению останков царской семьи, Ольга Куликовская-Романова заявила, что организованные ею исследования образца крови ее покойного мужа отвергли всякую возможность родства между ним и человеком, останки которого значились под №4 (предполагаемым императором). Это был откровенный обман, поскольку Куликовская-Романова имела на руках заключение двух генетиков, Евгения Рогаева и Тацуо Нагаи, где говорилось о близком родстве Куликовского-Романова и человека, которому принадлежат останки №4. Но, к сожалению, церковные иерархи ей поверили. Не последнюю роль сыграла также Зарубежная экспертная комиссия, созданная и руководимая сотрудниками спецслужб США, потомками белоэмигрантов первой волны (подробнее об этом в моей статье в «КВ» «Американский след «царского дела», опубликованной 18 мая этого года). Зарубежная комиссия стояла на позиции непризнания «екатеринбургских останков», пользуясь при этом деятельным покровительством церковного руководства. По инициативе патриархии ее члены выступали на заседании Правительственной комиссии, затем — на слушаниях в Госдуме. В результате 6 октября 1995 г. синодом РПЦ было высказано сомнение в работе российских экспертов. Синод заявил о целесообразности создания международной экспертной комиссии с включением в ее состав независимых специалистов и о необходимости активного сотрудничества правительственной и зарубежной комиссий. С тех пор и поныне критика в адрес «екатеринбургских останков» имеет в своей основе разработки Зарубежной экспертной комиссии. Три года назад, в июле 2015-го, решением Правительства РФ была создана Межведомственная рабочая группа по вопросам идентификации и перезахоронения останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии. Казалось, мы вплотную приблизились к решению застарелой проблемы. Но надежды оказались тщетными. Тогдашний представитель патриарха в рабочей группе, протоиерей Всеволод Чаплин, на заседании, состоявшемся 26 августа 2015 года, заявил: «Есть достаточно серьезные сомнения — не только у российских, но и у японских и американских исследователей. Если они не будут сняты, возникнут основания сказать, что нас обманывают… Проблема… возникла еще во время работы правительственной комиссии в 1993–1998 годах. Противоречия не устранены. Поэтому как тогда, так, скорее всего, и сейчас мы, совершая богослужение, будем вести речь об останках как о безымянных». Иными словами, патриархия собиралась повторить опыт 1998 года и похоронить наследника трона Российской империи и его сестру как безвестных бомжей. Перед рабочей группой стояла ясная и конкретная задача: при наличии исчерпывающих доказательств принадлежности останков, обнаруженных в 2007 году на Старой Коптяковской дороге, детям царя определить порядок погребальной церемонии. Поскольку имевшиеся в ее распоряжении материалы не оставляли сомнений в точности идентификации, группа предложила правительству похоронить Алексея и Марию 18 октября 2015 года в Екатерининском приделе Петропавловского собора Санкт-Петербурга. Однако, понимая, что позиция патриархии может вызвать скандал и даже сорвать захоронение, следователь СКР Владимир Соловьев, также входивший в состав рабочей группы, предложил РПЦ инициировать новые исследования — с участием ученых, пользующихся доверием патриархии. В результате 23 сентября 2015 года было возобновлено следствие по уголовному делу о гибели царской семьи. В тот же день вскрыто захоронение императора Николая II и императрицы Александры Федоровны в Петропавловском соборе. Одновременно в Эрмитаже были взяты образцы крови с рубахи Николая II и кровь с предметов одежды и обуви Александра II. Чтобы у представителей Церкви не было вопросов о возможной подмене образцов для сравнения, в качестве понятых в следственных действиях участвовали митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий и Всеволод Чаплин, занимавший в то время пост председателя Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата. Перед экспертами были поставлены следующие вопросы: 1) соответствуют ли генотипы черепов императора и императрицы их скелетам (то есть не было ли подмены черепов); 2) как соотносятся генотипы предполагаемого императора с генотипами, представленными пятнами крови Николая II и Александра II? Экспертизы были выполнены в кратчайший срок, и, как и следовало ожидать, полностью подтвердили принадлежность исследовавшихся останков царю и царице. Однако и это не поколебало позицию патриархии. По ее настоянию церемония захоронения была отложена на неопределенный срок. Устами епископа Тихона (Шевкунова) церковное руководство поставило вопрос об эксгумации останков императора Александра III, отца Николая II. Следователь Соловьев был против, доказывая, что следствие располагает всеми необходимыми данными по идентификации Николая II, что новые экспертизы не имеют смысла и лишь затянут дело. После этого патриарх обратился к председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину с просьбой об изменении состава следственной бригады. В результате Владимир Соловьев был отстранен от следствия. Одновременно полностью сменена группа экспертов, проводивших исторические исследования. Эксгумация Александра III была произведена 27 ноября 2015 года. Исследования останков отца Николая II были закончены не позднее января 2016 года и, по имеющимся данным, также полностью подтвердили прежние выводы следствия. Но патриархия выдвигала все новые требования, и обновленное следствие пошло на поводу у церковных иерархов, переходя границы не только здравого смысла, но уже и законности. По существу, подвергнуто ревизии постановление Президиума Верховного суда РФ от 1 октября 2008 года о реабилитации царской семьи. Верховный суд установил, в частности, что решение о расстреле было принято президиумом Уральского областного совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, то есть органом государственной власти РСФСР. Что Николай II, члены его семьи и лица из свиты были убиты в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге. Что мотивы этой расправы были политическими: «Бывший российский император, его супруга и дети — члены Российского императорского дома — с точки зрения органов государственной власти РСФСР, по классовым, социальным и религиозным признакам представляли опасность для советского государства и политического строя». В соответствии со статьей 90 УПК РФ «обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором… признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки». Однако, игнорируя требования закона, следствие занялось проверкой разнообразных экзотических версий, предлагаемых патриархией. В том числе — версий о «чудесном спасении» членов царской семьи и «ритуальном убийстве». В таком режиме следствие может тянуться бесконечно долго, тем более что материалы его засекречены для общественности. Ничего не известно и о деятельности правительственной рабочей группы: какие задачи она решает, в каком составе, да и существует ли вообще? Складывается впечатление, что государство забыло о том, что Николай II являлся главой государства, фактически передав вопросы исследования и упокоения останков на усмотрение патриархии. По заявлениям представителей руководства РПЦ, патриарх Кирилл организовал за границей самостоятельные «экспертные исследования» вне рамок уголовного дела. Кто их финансирует и как это соотносится с уголовно-процессуальным законодательством? Ответа нет. Не меньше вопросов вызывает факт передачи следствием останков Алексея и Марии «на хранение» патриархии. На каком основании это сделано? И куда, собственно, делся прах? По некоторым данным, останки находятся в московском Новоспасском монастыре, но никакой официальной информацией на этот счет мы опять-таки не располагаем. Доказательства подлинности останков неопровержимы, и патриархия находится сегодня в сложном положении. Как признать, что церковноначалие допустило 20 лет назад огромную ошибку? Как рассказать пастве, что «святые мощи», обнаруженные в районе Ганиной Ямы — по версии, которой церковноначалие официально придерживается до сих пор, в этом месте тела Романовых и их слуг были полностью уничтожены, — это кости скота, остатки трапезы большевиков? Как объяснить, что «пережженная известь», найденная здесь же несколько лет назад, — не сожженные фрагменты тел царственных мучеников, а строительный мусор? Похоже, что руководство РПЦ выбрало стратегию максимального затягивания дела — в ожидании момента, когда страсти улягутся. Нельзя, впрочем, исключать, что изыскивается возможность полностью снять вопрос о признании «екатеринбургских останков». Ключевой элемент этой стратегии — обвинения в адрес Правительственной комиссии по исследованию и перезахоронению останков царской семьи, работавшей в 1993–1998 годах, и прежнего руководителя следственной группы. Мол, исследования носили закрытый характер, члены комиссии и следствие грубо относились к церковноначалию, решение о захоронении принималось поспешно и без учета позиции Церкви. С другой стороны, общественности внушается, что нынешние исследования, инициированные патриархией, проводятся гласно и всеобъемлюще. О том, что все обстоит с точностью до наоборот, я рассказал в своих статье в «КВ» «Мифы и факты «царского дела» (15.12.2017). Но высокопоставленные церковные руководители и доныне повторяют вслед за патриархом эти вымыслы. Почти три года топтания на месте, прошедшие с момента возобновления «царского дела», достаточно ясно показали, что только государство в силах поставить в нем точку. Что можно и нужно сделать? Во-первых, гриф секретности с материалов уголовного дела должен быть немедленно снят. Какие секреты могут быть в событиях, происходивших сто лет назад? Следствие должно предоставить обществу полную информацию обо всех законченных экспертных исследованиях. Во-вторых, назрела насущная необходимость возобновления работы Межведомственной рабочей группы. В год столетия гибели царской семьи полная пассивность правительства в данном вопросе выглядит весьма странно. Никаких разумных объяснений этому нет. Источник