«Подойти к банкомату и просто попросить». Лев Хасис — о ближайшем будущем банковских технологий

Сможет ли совместный проект Сбербанка и «Яндекс.Маркета» обойти AliExpress, выживут ли российские компании без американских интернет-технологий и когда у банкоматов не станет очередей? На эти и другие вопросы в студии Business FM на Петербургском международном экономическом форуме ответил первый заместитель председателя правления Сбербанка Лев Хасис. С ним беседовал главный редактор радиостанции Илья Копелевич. Лев Хасис знаком нашей студии еще с X5 Retail Group. Но сейчас совсем другие масштабы. Перечень ваших полномочий и направлений в Сбербанке очень большой, в их числе такая уже ключевая для имиджа Сбербанка вещь, как развитие цифровых технологий. Насколько я представляю, Сбербанк — крупнейшая сейчас IT-компания в стране. По-моему, в структуре работает больше 10 тысяч IT-специалистов. Лев Хасис: Вы хорошо осведомлены. Эта цифра, в общем-то, гуляет. Самый яркий интернет-проект, о котором сейчас все говорят, это Сбербанк с «Яндекс.Маркетом». У него уже есть русское название — «Беру», уже произнесено, что он является русским Amazon или Alibaba. Поэтому самый первый и главный вопрос: какие цели, какие сроки и вообще планируете ли вы догнать безусловного лидера — AliExpress? Как быстро будет развиваться «Яндекс.Маркет» под названием «Беру» и как быстро, как вы думаете, он отберет долю? Лев Хасис: Во-первых, наш самый большой цифровой проект — это все-таки сам Сбербанк. Здесь мы имеем огромные и перспективы для дальнейшего развития, и определенные достижения. То, что сегодня почти все люди в стране имеют возможность мгновенно перевести деньги своим друзьям, знакомым, родственникам за долю секунды в Сбербанке, и десятки миллионов людей это делают каждый день, — это и есть наш самый большой цифровой проект. На втором месте — такой же проект, но только для компаний. Более трех миллионов российских юридических лиц используют наши сервисы, при этом больше 95% всех транзакций происходят удаленно, без того, чтобы приходить в наше отделение. Поэтому проект наш совместный с «Яндекс.Маркетом», о котором вы говорите, пока во всей структуре наших цифровых проектов имеет очень небольшую долю. Но у него есть гигантский потенциал, здесь я с вами согласен. Возвращаясь к вашему вопросу, «Яндекс.Маркет», в которой мы теперь акционеры вместе с «Яндексом», будет развивать три направления бизнеса. Один уже существует у «Яндекс.Маркета» — это поиск товаров, сравнение цен. В прошлом году этот бизнес уже смог сгенерировать общий товарооборот порядка 140 млрд рублей. Второе направление, которое было запущено в тестовом режиме буквально несколько дней назад, это маркетплейс «Беру». Это не компания — это просто один из брендов, одно из направлений деятельности компании, причем это пока тестовый режим и тестовое название. Мы все это будем проверять, и ассортимент сейчас пока достаточно маленький. Цель — отработать все механизмы, чтобы все это работало, и дальше только в конце осени мы будем запускать его в публичный доступ. Он и сейчас доступен публично — можно его загрузить и им пользоваться, но это тестовый режим, и можно ожидать, как у любого тестового сервиса, извините за выражение, какие-то глюки. Поэтому цель — в ближайшие несколько месяцев все это расчистить, и в конце лета, может быть, в начале осени он будет публичный. И третье направление, которое компания будет развивать, это кросс-граничный маркетплейс. На сегодняшний день, если говорить об основных участниках рынка, вы упомянули AliExpress, но AliExpress лидирует на рынке как раз кросс-граничной торговли, когда они продают товары, сделанные в Китае, от имени китайских компаний напрямую российским потребителям. В силу особенностей российского регуляторного режима эти товары поступают в Россию без уплаты таможенных пошлин, без уплаты НДС, и за счет этого являются существенно более дешевыми, чем те товары, которые продаются в магазинах. Очевидно, что значительная часть того роста, который есть у AliExpress и других подобных компаний — AliExpress не единственная компания, которая сейчас работает в области кросс-граничной торговли — связан именно с этим регуляторным арбитражем. Поэтому мы понимаем, что, в любом случае, государство постепенно будет вводить дополнительные регуляторные нормы, которые будут способствовать тому, чтобы выравнивать условия ведения бизнеса между российскими юридическими лицами и нероссийскими. Тем не менее это кросс-граничное направление все равно имеет потенциал, поэтому наша совместная с «Яндексом» компания тоже будет его развивать. Национальный же маркетплейс, который мы строим, одно из направлений деятельности компании «Яндекс.Маркет», будет способствовать тому, чтобы компании, которые находятся в российском правовом поле, могли продавать товары клиентам. И в этом смысле мы отличаемся от некоторых наших конкурентов, которые пытаются инвестировать в одну конкретную компанию. Мы не хотим быть одним из игроков рынка с тем, чтобы конкурировать с нашими клиентами. Мы очень дорожим нашими клиентами. Мы хотим не конкурировать с ними, а создать платформу, механизм, чтобы помочь нашим клиентам организовать свой бизнес, нарастить продажи, находить правильных клиентов, правильных партнеров и так далее. Этому и служит идея маркетплейс. «Мы хотим помочь больше продавать» Вы опередили мой вопрос. Я хотел сказать, что ВТБ участвует в обычном ритейлере, а вы интернет-ритейл создаете. Собственно, ответ отчасти прозвучал. Лев Хасис: Не совсем. Интернет-ритейл — это магазин, который что-то продает. Мы строим маркетплейс, на котором интернет-ритейлеры, причем неограниченный круг интернет-ритейлеров, могут продавать свои товары. Например, уже на сегодняшний день «Яндекс.Маркет» сотрудничает примерно с 25 тысячами интернет-ритейлеров, и мы думаем, что со временем партнерами нашего маркетплейса будут сотни тысяч российских компаний. В этом мы видим дополнительную синергию с нашим основным бизнесом, который будет позволять компаниям, которые обслуживаются в Сбербанке, любым российским компаниям быстрее находить правильных клиентов, растить объем своих продаж, увеличивать свой бизнес. Это и есть синергия. Если вы спросите любого предпринимателя, о чем у него больше всего болит голова, я думаю, что, в первую очередь, он вам скажет «хочу больше продавать». Вот мы хотим им помочь больше продавать. А сервис доставки в этой системе будет на чьей стороне? Лев Хасис: Мы должны обеспечить сервис доставки. Опять-таки на сегодняшний день в России уже есть довольно много компаний, которые занимаются логистикой, доставляют товары, и мы должны снять эту головную боль с тех, кто продает, будь то продавец или производитель товара, с клиентов, и сделать максимально хороший клиентский опыт, чтобы потребитель мог заказать товар, гарантированно его получить, не потерять деньги и, если ему этот товар не нравится, вернуть этот товар и получить деньги обратно. Это будет система, которая будет вовлекать существующие логистические компании вплоть до «Почты России», или же это будет построение собственной delivery? Лев Хасис: Здесь никакого противоречия — будет и то, и другое. Мы будем работать как с существующими логистическими операторами, так, возможно, будем сами инвестировать в логистическую инфраструктуру, чтобы заполнить те белые пятна, которые могут быть на этом поле логистических сервисов. Дальше возникают вопросы о складской инфраструктуре, как только начинаются большие объемы и дальние расстояния. Это все в планах Сбербанка? Лев Хасис: В планах «Яндекс.Маркета». «В очень ближайшее время человек сам будет удостоверителем своей личности» Сбербанк теперь партнер, и не случайный партнер, потому что, как говорят сейчас, для банка главное — создать цифровую платформу, которая предоставляет все новые и новые, уже совершенно не связанные с банковскими сервисами услуги. Лев Хасис: И нашим партнером является «Яндекс» — безусловный лидер из технологических компаний России, компания, которая очень много инвестирует и в поиск. Посмотрите, даже Google при всем своем могуществе, к сожалению, пока не имеет возможности сильно увеличить свою рыночную долю на рынке поиска. Поэтому «Яндекс» для нас — очень интересный партнер, но наша стратегия, в целом, предусматривает сейчас все больше и больше партнерств. Поэтому точно так же, как мы пытаемся найти какое-то партнерство с «Яндексом», например, в области электронной коммерции, с другими компаниями мы создаем партнерство в других видах сервисов. Например, у нас с АФК «Система» есть совместный проект, который называется VisionLabs. Он является абсолютным лидером в области face recognition (распознавание лица — Business FM). Биометрия так или иначе. Это следующая тема, о которой мы сейчас должны с вами обязательно поговорить. Лев Хасис: Это не вся биометрия, это пока только распознавание лиц. Они даже по мировым тестам являются одними из лидеров, и мы сейчас очень активно развиваем эту технологию. Даже можно уже сейчас на нашем стенде на форуме посмотреть, как это работает. Наш тестовый пилот вместе с правительством Москвы в московском метро на ограниченном количестве станций позволил буквально за полтора месяца органам правопорядка задержать около 50 человек, которые находились в розыске. Это VisionLabs. Лев Хасис: Да. И я думаю, что они сейчас уже закончили тестирование нового своего продукта, который называется «очки дополненной реальности», когда, например, сотрудник правоохранительных органов, находясь даже в толпе людей, в этих очках может, как только появляется какой-то человек, который находится в розыске, сразу же получить... В базе данных этих очков... Лев Хасис: Сами очки не являются носителем данных, но как только будет какой-то человек, который находился в базе данных, или он в розыске, или потенциальный террорист и так далее, они позволят существенно повысить уровень безопасности. В целом, если говорить о будущем, то возможность очень точно распознавать лицо человека со временем, думаю, позволит нам отказаться от любых физических носителей. От паспорта в кармане. Лев Хасис: Не только от паспорта в кармане, но и от кредитной карточки и даже, может быть, от смартфона. Я все время привожу пример советского мультфильма «Трое из Простоквашино», когда кот Матроскин сказал замечательную фразу: «Какие документы? Лапы, хвост, усы — это и есть мои документы». Со временем — и это будет в очень ближайшее время — человек сам будет удостоверителем своей личности. Это время начинается с 1 июля, потому что уже вступает в силу закон о применении биометрических данных. И основным производителем в действие этого закона будут именно банки. Вы и будете предлагать клиентам сдать свои биометрические показатели: лицо, усы, лапы, хвост — у кого что есть и кто что умеет зафиксировать. Что Сбербанк будет делать? Лев Хасис: Поскольку эта деятельность регулируется государством, то мы будем работать так же, как и другие банки. Но сервисы-то предлагает каждый банк, может быть, по-своему. Как это будет происходить? Лев Хасис: Есть то, что будет регулироваться, и в рамках регулируемой деятельности все будут выполнять одну и ту же функцию, которая будет установлена государством и позволит людям как раз идентифицироваться, в том числе удаленно. Вам не нужно будет идти в отделение банка, чтобы получить кредит, и, возможно, даже подойдя к банкомату, вы не будете ничего в него вставлять, а нужно будет просто попросить денег — и он даст, потому что он вас узнает, тут же сверит с остатком вашего счета. Просто сказать. Лев Хасис: Просто сказать — это уже двухфакторная идентификация. А как он узнает, что я хочу? Меня-то он узнал, удостоверил, но он же должен понять, чего я хочу. Лев Хасис: Идентификация и по лицу, и по голосу. Вы голосом скажете, что вы хотите, и он должен будет понять, перевести ваш русский язык на язык своих алгоритмов, которые позволят ему совершить правильное действие. В магазине так тоже может работать? Лев Хасис: Первые пилоты с биометрическими платежами Сбербанк начал еще год или два назад с сетью «Азбука вкуса». Уже тогда можно было делать платежи просто по отпечатку пальцев: прикладываешь палец и делаешь платеж. Я думаю, что со временем — и это не очень далекое время — такая возможность будет в магазинах. «У России сейчас есть очень хорошая возможность, чтобы в новом витке технологического развития, связанного с искусственным интеллектом, занять достаточно серьезные позиции» Я уже сказал, что вы — самая крупная IT-компания в стране, у вас собственные разработки во всех этих и не только этих — еще, наверное, можно долго продолжать различные IT-проекты, которые находятся в экосистеме Сбербанка. У нас, как известно, очень непростые отношения с западными странами. Импортозамещение с одной стороны, угроза санкций — с другой стороны. Ведется ли работа в ту сторону, чтобы мы гипотетически могли обходиться или минимально быть зависимыми от критических импортных, американских интернет-технологий? Да, мы многое делаем сами, но можем ли мы отказаться от Oracle, Cisco, от этих базовых систем, пытаемся ли мы это сделать или даже не пытаемся? Лев Хасис: Я думаю, что мы пытаемся это делать, и достаточно давно многие российские компании начали смотреть на альтернативных поставщиков так называемого hardware, что называется у айтишников «железки». К счастью, сейчас есть довольно серьезные производители hardware в Китае — та же компания Huawei, которая предлагает многое из того, что производят американские компании, при этом уже достаточно хорошего качества и по вполне приемлемым ценам. Наше сотрудничество с Huawei началось несколько лет назад, и сегодня это один из наших ключевых поставщиков. Мы подписали с ними сегодня очередное соглашение о развитии сотрудничества. Поэтому в части hardware Китай может в значительной части заместить те технологии, которые получаются из Америки. С точки зрения software ситуация намного сложнее, потому что мы все пользуемся даже смартфонами либо на основе Android, либо на основе iOS, и если представить, что вдруг в стране такой возможности не стало, то я не знаю, можем мы без этого обойтись или нет. Не очень уверен. Всем гражданам, рядовым покупателям — пока даже в самых страшных снах не приходит в голову, что это может случиться, а вот таким банкам, как Сбербанк, гипотетически все может грозить. Лев Хасис: Мы очень надеемся, что такой сценарий не случится, и очень надеемся, что в геополитике начнется какая-то разрядка напряженности и потепление отношений. Безусловно, наши IT-службы прорабатывают разные сценарии, в том числе и самые драматические, мы проводим стресс-тесты. Я очень надеюсь, что не только мы, но и другие организации готовы работать в разных условиях. Не хотелось бы быть квасным патриотом, но, с другой стороны, хотелось бы представить себе, что мы можем. Если оценивать реалистично, не только можем — более того, мы можем завоевывать свой рынок, может быть, со временем выходить на другие рынки, ведь вроде бы у нас хорошие специалисты, как все говорят, великолепная математическая школа, наши люди востребованы. Ведь все-таки IT-отрасль — это сейчас, в первую очередь, мозги и подготовка кадров. Я хочу философски вас об этом спросить, не в плане опасности и рисков, а в плане возможности, есть ли она? Лев Хасис: Очень важный вопрос. Поскольку сейчас весь мир переживает AI-трансформацию — Artificial intelligence, искусственный интеллект — очень интересная вещь, что именно из-за того, что в России традиционно очень сильная математика, сейчас появляется шанс, что Россия может в этом AI-процессе занять лидирующую позицию. Даже тот пример, который я приводил по компании VisionLabs, — это же тоже чистой воды AI-компания, работающая с алгоритмами, которые позволяют считывать человеческое лицо, определять его с очень высокой точностью и так далее. Это просто один из примеров, и они делают это лучше, чем большинство компаний в мире. Это говорит о том, что в России сейчас есть очень хорошая возможность, чтобы в этом новом витке технологического развития, связанного с искусственным интеллектом, занять достаточно серьезные позиции. Это интересные технологические, но отраслевые вещи. А когда я говорил про эти базовые системы, будь то Microsoft Windows, а для больших финансовых, промышленных систем это Oracle, Cisco, SAP, на них наши и другие программисты строят свои приложения, решения, пользуются этой критической инфраструктурной вещью. О чем мой философский вопрос: есть ли такая интенция — создавать свою базу? Лев Хасис: Например, есть компания «1С». Несмотря на все эти мегабренды, о которых вы говорите, компания «1С» является российским мегабрендом в области, например, автоматизации производственного учета. Это партнер Сбербанка? Лев Хасис: Я думаю, что сегодня практически невозможно найти какую-то серьезную IT-компанию в России, которая не была бы партнером Сбербанка. Это тоже одна из наших больших социальных ролей — быть драйвером не только того, что происходит внутри нас, но мы за собой тянем, как нам кажется, таких разработчиков. Я помню, лет десять назад правилом хорошего тона было сказать, что мы очень много заказали у Oracle, это была хорошая визитная карточка — объем заказа у Oracle, Cisco и так далее. Сейчас как-то по-другому? Лев Хасис: У нас объем сотрудничества такими с компаниями, как Oracle, IBM, SAP, Cisco и так далее, все еще очень большой, и мы видим много потенциала для развития этого сотрудничества. Но появляются новые игроки, такие как Huawei, и мы очень много работаем с российскими компаниями. Это не только «1С». Сегодня мы подписали соглашение с российским разработчиком операционной системы для мобильных устройств Sailfish — это чисто российская разработка, она сертифицирована в России. Мы посмотрим, как можно использовать их возможности для наших сервисов. Мы запустили наш собственный проект SberCloud. Это облачные сервисы Сбербанка, чтобы предоставлять не только самим себе, но и нашим клиентам, юрлицам, облачные сервисы на базе той IT-инфраструктуры, которая есть в России. Поэтому мы не стоим на месте, мир не стоит на месте, все довольно быстро меняется. Борис Нуралиев, директор и создатель «1С», был сегодня в этой студии, и я его спросил: что бы вы хотели сказать властям, что в наибольшей степени сдерживает развитие отрасли? Он, ни на секунду не задумываясь, сказал: дефицит кадров, мы пока, несмотря на все слова, очень мало готовим. Что бы вы сказали об этом? Лев Хасис: Поскольку мы с Борисом много общаемся, я думаю, что у всех нас одни и те же проблемы. Мы ведь не только сетуем на то, что нам не хватает кадров и так далее. Сегодня Герман Греф подписал соглашение об открытии в Москве нашей собственной школы подготовки IT-специалистов. Есть такая школа «42» во Франции, которая знаменита тем, что это школа не для детей, а для взрослых — от 18 до 30 лет. Люди приходят, и их бесплатно обучают искусству быть IT-специалистом. Там есть 21 уровень. Когда человек достигает 21-го уровня, он уже может быть архитектором IT-системы и так далее. Мы запускаем нашу собственную школу, она будет называться «Школа 21», XXI век. В этом году уже будет первый набор, и она будет готовить сотни очень квалифицированных IT-специалистов. Мы с вами говорим об очень интересных, подвинутых вещах. Многие обязательно вспомнят две вещи: о том, что в Сбербанке около банкоматов стоят очереди, и помимо очередей стоит еще человек, который помогает клиентам Сбербанка (пенсионерам, людям старшего поколения) пока что пользоваться банкоматом. И еще один из ваших коллег, один из зампредов, сказал на днях фразу, которая многих зацепила: очередь около Сбербанка — это хорошо, это наша ценность. Он, естественно, пояснил свою мысль, но я думаю, что пояснение никогда не доходит, а вот слово «очередь», в любом случае, запоминается. Нет ли огромного разрыва между тем, о чем мы говорим, и тем, что люди видят у банкоматов? Лев Хасис: Первое: мы просим наших консультантов быть рядом с нашими клиентами, и это не только их помощь в работе с банкоматами. Скажем, для пенсионеров и людей старшего поколения это еще и возможность им рассказать, как работает наш мобильный банк, и объяснить, что 90% того, что они хотят сделать, придя в отделение банка, они могут сделать дома, сидя на диване, и никуда ходить не нужно. Этот процесс обучения сказывается? Вы же видите всю статистику? Лев Хасис: Мы видим. У нас стремительно растет количество клиентов, которые делают транзакции, различные операции, не приходя в банк. И мы сейчас видим, что очень мало людей не имеют какого-то счета в Сбербанке, потому что это просто страшно удобно, когда ты за одну секунду можешь любому человеку отправить деньги. Вторая вещь: к сожалению, действительно у нас кое-где еще бывает ситуация, когда есть очередь, особенно в час пик, потому что часто бывает так, что в течение дневных часов никого нет, а закончился рабочий день, пусть там стоит даже десять банкоматов, но если пришли 50 человек, то будет очередь. Поэтому мы делаем все от нас зависящее, чтобы бороться с очередями. У нас есть целая программа, которая называется «Очередей.Нет!». Я думаю, все, что от нас зависит, мы сделаем, чтобы нашим клиентам было максимально комфортно с нашими сервисами. Довольный клиент — это наша цель. Поэтому я заранее хочу извиниться, если кто-то вдруг случайно видит такую ситуацию, она для нас неприемлема, и мы будем делать все от нас зависящее, чтобы люди получали сервисы в максимально удобной для себя форме, а именно без физического визита в наши отделения.