Самарские спецалисты, рассказали, можно ли подделать ДНК-экспертизу
Именно ДНК в последнее время все чаще помогает раскрывать самые запутанные преступления. Во всей Самарской области лишь два учреждения имеют право проводить ДНК-экспертизы — это ЭКЦ ГУ МВД России по Самарской области и Бюро судебно-медицинской экспертизы. Всего в регионе не более двух десятков специалистов по этому делу. Анализировать ДНК для расследования преступлений начали в 80-е годы прошлого века в Англии. В Самаре лаборатория появилась одной из первых в России — в 1996 году местные эксперты научились работать с ДНК. Тогда ее исследовали только по четырем параметрам, на каждый из которых уходило более полутора суток. Современные же приборы могут выдавать картинку по 30 параметрам всего за сутки-двое, но используют обычно самые вариабельные 24. После анализа машина выдает ДНК-профиль человека в виде числовой последовательности, вероятность совпадения которой у неродственников практически равна нулю. У родственников хотя бы одно из двух чисел, расположенных рядом, должно совпадать. Полностью идентичны генетические признаки лишь у однояйцевых близнецов. "Но любое уголовное дело — это не только ДНК-экспертиза, а комплекс проведенных исследований, — рассказывает Светлана, она работает старшим экспертом отдела биологических экспертиз и учетов в Экспертно-криминалистическом центре облглавка уже 11 лет. — В нашем подразделении, к примеру, есть экспертиза запаховых следов человека. И поверьте, запах у любых близнецов различается". Обмануть эксперта невозможно — он не видит человека, только биоматериал, присланный следователем. Все остальное делает машина. Благодаря стопроцентной результативности сегодня ДНК-экспертизы, несмотря на дороговизну (3000 руб. за исследование одного образца) используются при расследовании большинства уголовных дел, где мог "наследить" преступник: в среднем специалисты ЭКЦ делают по 2000 экспертиз ДНК в год, а через их руки проходит до 18 тыс. образцов и объектов. "Очень обидно, когда нас обвиняют в медлительности, ведь мало кто понимает, насколько это трудоемкий процесс, — говорит Светлана. — Проведение одной ДНК-экспертизы в среднем занимает двое суток. Но работать с останками с места катастрофы еще сложнее: нужно определить, где есть следы ДНК, какие из них человеческие, выделить ДНК-профиль и так далее. Когда в 2013 г. в Большой Глушице сгорел автобус с людьми, я опознавала шестерых, и на это ушел месяц. Годом ранее в Самаре изнасиловали девочку, так оперативники принесли мне около 300 образцов крови подозреваемых. Тогда мне повезло: с одежды потерпевшей мы получили ДНК преступника, который совпал с образцом из первой сотни проверенных". С 2006 г. сотрудники ЭКЦ ГУ МВД России по Самарской области участвуют в формировании федеральной базы данных геномной информации, куда заносятся ДНК-профили неопознанных трупов и биоматериал, изъятый с мест преступлений, а с 2013 г. еще и генетические профили осужденных к реальному лишению свободы за тяжкие и особо тяжкие преступления, а также за все виды нарушений закона, связанных с половой неприкосновенностью. Последнее бывает очень полезно: когда в 2010 г. местного преподавателя задержали по подозрению в изнасиловании и убийстве женщин, общественность встала на его защиту. Однако мало того, что его ДНК совпала с биоматериалом, полученным у жертв преступлений, так еще выяснилось, что он "наследил" и в Ленинградской области, куда ездил в командировку. До 2014 г., чтобы "пробить" или внести ДНК-профиль в общероссийскую базу, нужно было направлять образец в Москву. Сегодня все гораздо проще: самарские эксперты на месте загружают данные в систему и "прогоняют" их по федеральной базе в поиске совпадений.
