Кто раскачал косогор, или Почему на Волге вблизи Ульяновска стало так пусто

Почему жизнь ульяновской акватории выглядит так бледно по сравнению с другими волжскими и прочими речными городами? Похоже, что все препятствия на пути барж, теплоходов и толп любопытных туристов выстроены искусственно и даже вполне сознательно. Накануне речной навигации мы вновь возвращаемся к теме плачевного состояния отрасли, поскольку проблемы в ней не только не уменьшаются, но и растут с каждым годом. «АиФ» неоднократно размещал материалы о речпорте, с разных точек зрения, вот только последние «Минус «восьмёрка» (№ 35 от 30 августа 2017 г.), «Река и дорога» (№ 42 от 18 октября 2017 г.). Почем пришвартоваться? Изменится ли что-то к лучшему в наступающем судоходном сезоне? Это вряд ли. Потому что старые препятствия никто и не думает ликвидировать. Более того, к ним добавляются новые. Туристические фирмы, а с ними и местные власти возмутились повышением в семь раз стоимости платы за швартовку на ульяновских пассажирских причалах, которая достигла 20 тысяч рублей при трёхчасовой стоянке судна длиной 140 метров. 2 апреля губернатор раскритиковал работу зампреда правительства Сергея Кузьмина, курирующего туристическую отрасль, и главу администрации Ульяновска Алексея Гаева. Губернатора возмущало как само повышение цен, так и отсутствие на это реакции со стороны чиновников. Сергей Морозов сказал буквально следующее: – Речной порт фактически не будет работать, и ни один корабль по таким ценам не будет сюда заходить. Повышение тарифов за стоянку на причале – вещь, увы, неизбежная. Оно – всего лишь следствие роста финансового бремени, которое в последние годы легло на компании, связанные с грузовым и пассажирским портом. Например, рост величины имущественного налога. По новым правилам налог рассчитывается от кадастровой стоимости объекта, которая намного выше инвентаризационной. Это и повышение федеральным центром платы за водопользование – в 10 раз(!) по сравнению с 2017 годом: с 89,4 тыс. рублей до 894 тысяч, и повышение платы за аренду причалов (а это федеральная собственность!) на 20%. В конце концов, инфляция за те три года, что тариф был неизменен, составила 21%. – Во многих портах за заход в них судов также взимают плату - где больше, где меньше. Мы остановились на умеренной цифре - 20 тысяч рублей, хотя это нас не спасает, – говорит генеральный директор ОАО «Ульяновский речной порт» Борис Падиаров. Убыток предприятия за прошлый год составил около 7 миллионов рублей от обслуживания пассажирооборота. Итак, обойтись без удорожания швартовки в ульяновском речпорту никак не получится. Тем не менее директор департамента транспорта профильного регионального министерства Юрий Чибисов и директор регионального агентства по туризму Юлия Скоромолова просят речников изыскать возможности для отмены решения. Вопрос один: где искать? Нелогичная логистика Речной пассажирский транспорт никогда не окупался сам по себе. Убытки еще с советских времен всегда покрывались за счет прибылей от грузовых перевозок. Но, увы, грузовая составляющая порта также становится все менее прибыльной по мере того, как логистика сообщения с грузовым портом становится... все менее логичной. Сначала от грузовых причалов был отрезан левый берег: с вводом Президентского моста в 2009-м для грузового транспорта был закрыт ближайший к порту мост Императорский, и грузы с левобережья пошли по новому мосту в северную часть города, оттуда – в Засвияжье и только потом через Центр или Киндяковку – к причалам на Волге. – Левый берег для нас с тех пор абсолютно отрезан, поскольку грузы из такой дали проще отправить к месту назначения иным способом: автотранспортом, по железной дороге или до портов соседних городов, – сообщил генеральный директор грузовой судоходной компании ОО «Марс плюс» Ринат Сафаргалеев. А в 2016 году случился оползень, после которого подъездная дорога (т. н. грузовая «восьмерка») сначала была разрушена, а после восстановления оказалась закрытой для грузового транспорта. Внятного ответа: временное ли это состояние или теперь уже навсегда, от городских и областных властей добиться не удается. Недавно ответ на соответствующий запрос речников дал глава администрации города Алексей Гаев, сообщив о предстоящем ямочном ремонте смежной дороги. Будет ли это означать открытие грузовой «восьмерки» для грузового транспорта, не поясняется. Альтернативная дорога по Нагорной улице находится в жутком состоянии, да и заезд на нее возможен только со стороны Киндяковки. Так что путь самосвала, вздумавшего освободиться от груза или, напротив, нагрузиться песком и щебнем у причалов ульяновского речного порта, теперь стал невероятно труден. Что в результате? До оползня в апреле 2016 года ежегодная отгрузка порта составляла от 500 до 800 тысяч тонн песка, щебня, строительных материалов, промышленных изделий и прочих грузов. После него ежемесячное число загружающихся автомашин снизилось примерно на 700 единиц. В грузах это 11 тысяч тонн, в деньгах – 5,5 млн рублей. А возместить? Если плата за заход судов в ульяновский порт действительно создает проблемы туристической отрасли, можно было бы посмотреть, как ее решают в других речных портовых городах. Например, соседняя Самара возмещает соответствующие расходы местных портовиков в сумме 40-45 миллионов рублей за навигацию, Казань – 60-65 миллионов, Чебоксары 6-6,5 миллионов, и даже Тольятти (не областной город) выделяет 5 миллионов на компенсацию убытков. Для Ульяновска размер подобных дотаций на сегодняшний день равен нулю. А ведь порты во всех перечисленных городах гораздо менее проблемны. – Нашему речному порту труднее, чем соседям. Мы находимся в неудобном месте. Чтобы в порт попасть, надо косогор преодолеть. Подняться – опять косогор преодолеть. Траектория захода судов к причалам, огибая волнолом, очень большая, – рассказывает Ринат Сафаргалеев. На вопрос, где власть могла бы найти средства на эти цели, председатель Совета директоров Ульяновского речного порта Юрий Колпаков ответил: – Численность областной администрации Юрия Фроловича Горячева составляла 267 человек. Вот и ответ на ваш вопрос. Действительно, не сравнить с нынешним аппаратом правительства вместе со всеми отпочковавшимися «корпорациями». Между тем, если поделить требуемые 20 тысяч между всеми пассажирами круизного судна, то на каждого придется 139 добавочных рублей или 0,35% от стоимости путевки в 40 тысяч рублей. Так что ситуация не выглядит слишком проблемной для турфирм. Не так поняли В начале прошлого года местные власти огласили удивительную весть: причалы и акваторию Ульяновского порта будут возвращать в государственную собственность. Сами представители речного бизнеса узнали об этом через СМИ. Но как можно «вернуть» государству то, что и так ему принадлежит? Причал и акватория были и остаются в федеральной собственности. Оказалось, что чиновники областного правительства по-своему поняли поручение Президента России от 15 августа 2016 года, где говорится буквально следующее: Желание взять президентское поручение на вооружение для того, чтобы забрать успешно функционирующие причалы Ульяновска, которые находятся в аренде оператора речпорта, по-человечески вполне понятно. Непонятно полное отсутствие интереса к идее возврата в хозяйственный оборот ныне заброшенных причалов в прибрежных населенных пунктах, о которых и гласит текст документа. Городские же причалы, исправно обеспечивающие внешние грузовые и пассажирские перевозки, были и остаются на балансе Росимущества. Для того, чтобы добиться от волжской навигации большей отдачи и пользы для региона, нужно просто перестать вставлять речному бизнесу палки в колеса. О чем же идет речь в президентском поручении? Как раз о заброшенных внутренних водных путях. Помните, как многочисленные «ОМики», речные трамваи и «Метеоры» ходили туда-сюда по акватории Куйбышевского водохранилища, соединяя между собой Ундоры и Старую Майну, Сенгилей и Белый Яр? А ныне в этом хозяйстве царит мерзость запустения. Пропадают и разрушаются пристани в Сенгилее, Криушах и Кременках, Панской, Никольском-на-Черемшане... Именно эти причалы федеральный центр и предлагал передать в собственность «регионалам» и «муниципалам», дабы восстановить внутриобластную навигацию и связь с портами соседних субъектов. Восстановление этой инфраструктуры давало бы столь необходимое пополнение местной казны. Такой проект, без сомнений, вернул бы жизнь и на ульяновскую набережную, что положительно сказалось бы на туристической отрасли. А сколько бы времени и средств сэкономили жители! Каково оно сейчас – добраться от Сенгилея до Белого Яра на автобусе за 150 километров? Увы, власть поняла президентское поручение по-своему, а изучив как следует и поняв теперь уже правильно, потеряла к нему всякий интерес. Начать с нуля? Если спросить, кто «раскачал» косогор и сотворил оползень, ответа не последует. Есть только точная информация, кто этого не делал. Причиной оползня ни в коем случае не стал 24-этажный и восьмиподъездный жилой комплекс «Пионерпарк» (впоследствии – «Дом на Минаева») весом в тысячи тонн. Об этом есть заключения самых авторитетных экспертов. И это ни в коем случае не проходящая вдоль склона железная дорога с ее стотонными раскачивающимися на рессорах вагонами: тому тоже есть не вызывающие сомнение документы. Что остается? Правильно, грузовики, следующие до речного порта и обратно. Можно валить все на них!!! У речников есть особое мнение: они полагают, что причиной оползня стал свозимый сюда с городских дорог снег, который при таянии и привел в движение искусственно насыпанный грунт вместе с дорогой. Кстати, снег в этом году сюда никто не валит, а значит, власти видят проблему в том же ключе. После оползня весь комплекс речного вокзала и административных зданий попал на карту оползневой зоны, где разрешено строительство лишь двухэтажных строений. Напомним, нынешнее здание вокзала (которому 52 года) и окружающие административные здания имеют по три этажа, то есть находятся на своем месте как бы незаконно. Самострой получается. По закону любая попытка их реконструировать будет пресечена, а сам пытающийся – строго наказан. Впрочем, речники разработали и предложили правительству региона новый проект, призванный решить в том числе и эту юридическую казуистику. Здание нового речного вокзала из легких конструкций предполагается построить севернее Императорского моста в районе выше по течению нынешнего яхт-клуба. В этом случае вокзал был бы гораздо более удобен для захода пассажирского транспорта, для самих туристов, жизнь вернулась бы в парк Дружбы народов и на набережную Волги с кафе и прогулочной зоной, да и к туристическим объектам кружить по городу не пришлось. Одна из целей постройки речного вокзала на новом месте - разделить грузовые и пассажирские перевозки. Проект предусматривает строительство пассажирского речного вокзала III категории вместимостью 500 человек. Инфраструктура включает в себя зал ожидания, кассовый зал, медпункт, справочное бюро, кафе. В целом портовый комплекс состоит из привокзальной площади, площади для туристических и междугородных автобусов, зеленых зон с павильонами и навесами. Для повышения туристической привлекательности комплекса запроектировано летнее открытое кафе, а на въезде на территорию пассажирского порта - ресторан. При этом планируется благоустройство парка Дружбы народов с устройством центральной аллеи, являющейся осевой линией, визуально соединяющей комплекс речного вокзала с подвесной канатной дорогой и лестницей, ведущей на бульвар Новый Венец; а также реконструкция дороги и лестницы, соединяющей речной вокзал с бульваром Пластова.