Виктор Гинзбург: «Мудрость и знание приносят огромные разочарования»

Виктор Гинзбург Российско-американский режиссер, сценарист и продюсер. Он родился в Москве, но в 15-летнем возрасте переехал в США, где окончил Нью Йоркскую школу изобразительных искусств и Новую школу социальных исследований. Виктор поставил и снял более сорока видеоклипов. Он также автор экспрессионистической документальной картины о сексуальной революции в СССР «Нескучный сад». В 2011 году на экраны вышел фильм по бестселлеру Виктора Пелевина «Generation П», который попал более чем на 50 кинофестивалей и собрал восторженные отзывы российской и зарубежной прессы. Сейчас Гинзбург работает над второй экранизацией Пелевина Empire V, в главных ролях выступят Павел Табаков, Мирон Oxxxymiron Федоров, Наталья Андрейченко, Юрий Стоянов и другие. ANTONIO ALIZZI alizzi@acmgroup.info В вице-президенте ACMG, сицилийце, удачно соединилось все: он и дипломированный специалист по международным отношениям, и магистр HR, защитивший докторскую по теории управления бизнесом, и автор множества научных работ по бизнес-инновациям, в том числе в медиа. С 2011 по 2014 год Антонио преподавал издательское дело в Веронском университете. В конце 2014 года был назначен главой департамента имиджа и коммуникаций компании «Calzedonia Россия», а спустя два года – и координатором «Calzedonia Великобритания», что тоже добавило ему вистов. В конце 2016 года Антонио присоединился к международной медиагруппе ACMG (Forbes, L’Officiel, Geo, SNC, Numéro, Golf Digest и другое) в качестве первого вице-президента. Антонио часто ездит в командировки, но живет и работает в Москве. Я знаю, что вы медитируете. Это как-то связано с Богом или религией? Я действительно верю в высшую силу, неподвластную пониманию, которая может повлиять на нас. Но не верю в загробную жизнь: мне кажется, мы все превратимся в золу и распадемся на молекулы, которые развеются в космосе. Хотя я не религиозен, в моем сердце есть место для мистики и ритуалов; но это больше из детства. В 60-е и 70-е годы в Брюсовом переулке, где я рос, стояла церковь. Единственными, кто туда ходил, были старушки – такие древние, что, казалось, они едва могли двигаться. И я прокрадывался в эту церковь, считая ее волшебным местом. Я понятия не имел, что там происходит, – просто любил там находиться, вдыхать запах свечей, смотреть на мерцающий свет возле икон. Мне казалось, я участвовал в удивительном ритуале, который запомнил на всю жизнь. Я смог ответить на ваш вопрос? В каком-то смысле кино – своего рода «волшебная шкатулка», не правда ли? Как и человеческая культура, и общество в целом, искусство кино постоянно развивается. Хотя нынешние блокбастеры все больше похожи на видеоигры, я верю в кино, которое создает особый вид волшебства; кино, которое действительно может повлиять на человеческое восприятие мира. Возможности кинематографа не могут сравниваться ни с какой другой формой искусства. Это не театр, не литература, не телевидение. Неужели возможно снять большое кино на телефон? Я думаю, да! Сейчас мы обладаем потрясающими возможностями. Недавно я снимал коммерческий проект на телефон. Один знаменитый бренд прислал мне свою последнюю модель смартфона, способного снимать slow motion с частотой 960 кадров в секунду, и попросили создать на него рекламный ролик! В принципе, теперь не нужно брать в аренду высокоскоростную камеру, что стоит целое состояние, чтобы снимать качественный рапид. У ваших фильмов есть какая-то образовательная функция? Я надеюсь на это. Конечно же, развлечение – это очень важно, но я воспринимаю зрителя как человека разумного, желающего взаимодействовать с происходящим на экране. Иногда зрителю нужно самому немного поразмыслить, чтобы понять, что произошло. Кино – это и коммуникация. Какие фильмы изменили вас? Все фильмы Кубрика, Пазолини, многие американские фильмы 70-х годов, такие как «Полуночный ковбой», а также ранний Скорсезе и Кассаветис. Все началось с Тарковского и «Андрея Рублева», который сильно изменил мой мир. В киношколе я влюбился в Дзигу Вертова, раннего российского конструктивиста, который в основном отрицал Эйзенштейна и технику монтажа. Я думаю, что эти режиссеры пытались привнести в мир свой смысл. Какой современный фильм вы бы порекомендовали? Я люблю Гаспара Ноэ и все, что он делает. Если бы мне пришлось рекомендовать два фильма, я бы сказал «Вход в пустоту» и «Любовь». Их должен посмотреть каждый. Как насчет ваших отношений с другими видами искусства, например, музыкой? Эти отношения начались очень плохо. Я видел, что несколько месяцев назад вы провели интервью с Ольгой Ростропович, так уж случилось, что мы выросли вместе и жили в одном доме. Мой дед, Григорий Гинзбург, был очень известным пианистом и профессором Московской консерватории, и, будучи его единственным внуком, я должен был продолжить музыкальную традицию. Это был полный провал! Когда мне было шесть лет, был вынесен окончательный вердикт, что у меня нет музыкального слуха. До сих пор помню, как сильно я страдал от Шопена по утрам… Кто играл Шопена? Не мой дед (он умер, когда мне было шесть лет), а моя любимая тетка Лизка и все остальные с Брюсова переулка, заполненного музыкантами. Там я был единственным ребенком, который не посещал музыкальную школу. Что вы помните о своем деде? У меня есть только одно воспоминание, но сейчас мне сложно сказать, является ли оно моим собственным, или же навязано сознанием позже. Однажды, когда он уже был сильно болен, я вошел в его комнату с бабушкой. Я спросил: «Что болит?», и он сказал: «Задница!» У него было отличное чувство юмора. Золотой возраст для счастья? Детство – это время для счастья и невинности. Счастье связано с невинностью? Я считаю, что да – невинность усиливает ощущение счастья. Мудрость и знание приносят огромные разочарования. Самые счастливые воспоминания о моем советском детстве связаны с природой и морем, где я был диким и свободным. Где? В Крыму. Это было как в раю. Черное море, такое чистое в то время. С тех пор я там не был. Слышал истории и видел такие картинки, поэтому не осмеливаюсь туда поехать, потому что боюсь разрушить эту сказку в моем сердце – как я лазил по деревьям, собирая миндаль, на юге. Почему в Крыму? В советское время в Коктебеле был специальный санаторий для писателей. Это был очень эксклюзивный курорт, где вся московская интеллигенция собиралась в летние месяцы. Одной из главных местных достопримечательностей там был кинотеатр под открытым небом. Фильмы, которые показывали, были не типичными российскими, а американскими и итальянскими – они были доступны только элите. Я помню фильмы Пазолини, например. Вы смотрели такие фильмы... Детям не разрешалось смотреть там какие-либо фильмы, но мы забирались на большую стену, которая окружала кинотеатр, и смотрели оттуда. Это был очень вуайеристский способ смотреть кино. Мы вкушали запретный плод. Это была одна из самых ранних связей с кино в моей жизни. В 15 лет вы уехали из Москвы. Как это было? Мама и отчим, с которыми я тогда жил, решили эмигрировать. У меня прекрасная и очень романтичная мама, которая чувствовала, что в другом месте жизнь будет лучше. Я уверен, что унаследовал от нее эту страсть к приключениям. Пришлось попрощаться с моим отцом: на тот момент мама и папа были разведены уже несколько лет. Ведь если вы покидали Советский Союз, то были уверены, что не вернетесь. Это был трудный момент. Вы помните, что сказал ваш папа? Что с ним случилось потом? Отец напоминает мне персонажа Вуди Аллена, который смотрит на все с иронией. Он такой же и сейчас. Мы писали друг другу, но со временем все реже. Я был счастлив, когда однажды, спустя 16 лет, он позвонил мне в Нью-Йорк и сказал: «Я еду в США». Неужели? Да, мы встретились в Бостоне. Он прилетел с советским оркестром в Бостонскую оперу, потому что был редактором журнала «Музыкальная жизнь». Я прилетел из Нью-Йорка, мы договорились встретиться в опере днем. Я вошел в здание, а там было совсем темно. Плутая по этому темному театру, мы каким-то чудом встретились. Ваши лучшие воспоминания о Нью-Йорке? Годы в Школе изобразительных искусств. Это не был типичный колледж. На кафедре кино преподавали многие экспериментальные кинематографисты. В колледже я был счастлив. Я начал снимать фильмы, а также короткометражки, и постепенно открывать для себя новое кино и режиссеров, которые мне нравились. Это было одним из лучших периодов в моей жизни, и у меня все еще есть друзья с тех времен. Вы помните момент, когда у вас появились первые деньги? Первая оплачиваемая работа – телевизионная реклама, которую я снимал на третьем курсе в столовой колледжа, задействовав всех своих друзей и многих других студентов. Мы сделали отличную постановку с 75 танцорами на большой сцене; для яркости освещения техники спустили электрические кабели с третьего этажа до самого пола. Вот входит рекламное агентство вместе с клиентом. Я стою рядом с камерой, гордый и готовый к съемкам, и тут включается антипожарная поливалка! До сих пор помню, как электрики молниеносно бросились вытаскивать штекеры, поскольку вода лилась на пол – это было смертельно опасно. Съемочная площадка погрузилась во тьму, а девушки закричали. Такой была моя первая коммерческая работа. Как вы справились с такой ситуацией? Через три недели мы пересняли сцену в том же кафетерии, но на этот раз с опытными профессионалами. Это был лучший урок по кинопроизводству в моей жизни. Виктор, что для вас «Generation П»? Надеюсь, я снял фильм, который останется в истории и поможет молодому поколению понять мир, в котором мы живем. Если и спустя годы «Generation П» останется актуальным и заставит людей смеяться, я буду очень счастлив. Давайте обсудим ваш новый проект – Empire V. Я чувствую, что вы полностью в нем. Действительно. Empire V – философское продолжение «Generation П» с эпическим размахом. Это часть того, что может стать трилогией, основанной на романах Виктора Пелевина. Это фэнтези с глубоким смыслом: сюжетная линия, которая раскрывает заговор управления человечеством через культ крови, красоты и денег. Огромная творческая задача. И в том числе финансовая. Что русское и что глобальное в «Империи V»? «Империя V» – это русская история, основанная на романе одного из самых ярких писателей России – Виктора Пелевина. Она отвечает на глобальный вопрос, заданный в «Generation П»: «Кто всем этим управляет?». Фильм получится страшным? Да, он довольно страшный в плане глубоких откровений о мире, в котором мы живем. А еще там много юмора. Это кино переворачивает вампирский жанр с ног на голову. Он ломает представление о том, что такое вампир. И – сюрприз – у нас они не сосут кровь, а «дегустируют» ее, получая доступ к сокровенным мыслям и воспоминаниям человека. Информация – это все в наше время... Точно! По сути, это одна из тем фильма. Если я смогу рассказать вам, что вам снилось прошлой ночью, это взорвет ваш мозг. Главная героиня Empire V была найдена через онлайн-кастинг на площадке SNCMedia.ru. Да, это потрясающе! Почти два года я искал Геру. Провел кастинг со многими талантливыми актрисами, звездами, мы обошли все театры и школы актерского мастерства, но все не то. В принципе, уже из чистого отчаяния мы запустили онлайн-обращение о кастинге на сайте SNC. Актриса, которую мы искали, должна была быть очень молодой, невероятно умной, необычной и красивой. И все эти качества мы нашли в неизвестной 18-летней девушке, да еще и в самый последний момент. В ходе онлайн-кастинга сотни девушек со всей России записывали пробы и загружали их в сеть. А всего через социальные сети откликнулось более 2 миллионов человек. И ее личность остается конфиденциальной на данный момент? Пусть это будет сюрпризом. Ближе к премьере мы обязательно раскроем ее имя. Я верю, что мы нашли настоящую звезду, которая на самом деле была исключена из актерской школы. Разве это не здорово? Давайте сделаем шаг назад. Когда вы решили работать над этим проектом? Я работаю над этим фильмом уже несколько лет, с того момента, как только закончил «Generation П». Сначала был долгий процесс разработок, поиска финансовых ресурсов и начала проекта. Теперь мы находимся в ключевой фазе кинопроизводства. Каков бюджет фильма? Довольно большой – 400 миллионов рублей. К счастью, Российский фонд кино очень нас поддерживает. Первые ресурсы для создания «Империи V» были собраны онлайн через краудфандинг на сайте Planeta, не так ли? Да, цель состояла в том, чтобы собрать достаточно денег, для финансирования предварительной подготовки и пиар, которые могли бы привлечь других инвесторов и спонсоров. Это произошло с Lexus и WebMoney. Чем вы занимаетесь сейчас? Сейчас – экватор работы над фильмом. Мы уже отсняли часть картины, второй блок начинаем снимать в апреле, а закончим в июле. И потом постпродакшен? Постпродакшен уже идет, работа с компьютерной графикой (CG) проводится голландской компанией, которая специализируется на фрактальной анимации – это что-то очень особенное, что мы делаем в «Империи V». Это фильм-фантазия, и в нем много компьютерной графики, более 700 кадров. Мы создаем целые миры и волшебные перевоплощения в CG. Когда «Империя V» выйдет на киноэкраны? Мы надеемся, к концу года. Работа с графикой определит сроки выпуска. У вас есть стремление внести свой вклад в развитие российской киноиндустрии? Я думаю, в России есть много возможностей и больше места для экспериментов. Голливуд давно стал фабрикой шаблонов – лишь бы заработать. Я считаю, что российская аудитория гораздо более открыта для творческих идей и проектов. Россия – отличное место для кино. Можно ли сказать, что ваше направление является альтернативой Голливуду, где в итоге все сводится к подсчету доходов? В Голливуде существует огромное сопротивление всему, что выходит за рамки привычного и менее предсказуемо, чем хотелось бы. Решая, финансировать фильм или нет, они используют простое уравнение для подсчета доходов от кассовых сборов. А как они подсчитывают доходы? Каждая кинозвезда представляет определенную кассовую ценность. Например, у Ди Каприо – одна сумма, у Клуни – другая. И каждый из них может генерировать определенную сумму кассового сбора. Как только у вас будет одна, две, три, четыре звезды, вы можете сложить их индивидуальную стоимость и так определить общий доход. Затем вы выбираете любого режиссера, у которого за спиной есть коммерчески успешные проекты, – ну, и все. Содержанием занимаются в последнюю очередь. Как-то маловато места получается для авторских идей... К сожалению, это так. Я знаю много сценаристов, с отличными идеями, которые много раз переписывались под звезд. Но с этими сценариями так ничего и не сделали. Они так и остались лежать на полках в надежде дождаться еще одну заинтересованную звезду. Вот так просто. А могут ли Netflix и Amazon улучшить ландшафт? В США они отлично справляются с сериалами. Хотя Висконти сделал это 30 лет назад в «Семейном портрете в интерьере», а также в «Людовике». (Виктор улыбается.) Но вот что беспокоит меня с Netflix, особенно сейчас: AI (искусственный интеллект) определяет творческий выбор. И этот новый алгоритм будет замешан на крови, красоте и деньгах, потому что это отражает то, чего хочет толпа. Это своего рода возврат к римским временам, где говорят: вы получите гладиаторов, которых хотите. Краудфандинг и криптовалюты могут способствовать сохранению творчества? Да, наш опыт в краудфандинге показал, что есть сотни, тысячи людей, желающих поучаствовать в проекте. Но краудфандинг – ограниченный ресурс. Учитывая, что Россия является одним из мировых лидеров в блокчейн-технологиях и криптовалютах, мы решили запустить ICO для финансирования части Empire V. Мы даем возможность каждому стать инвестором и продюсером нашего проекта прозрачным и понятным образом. Грубо говоря, инвестор получает электронный кошелек, который пополнится прибылью с фильма. Каков процент бюджета Empire V вы планируете финансировать через блокчейн? 50% плюс расходы на продвижение – около 250 миллионов рублей. Каковы ваши отношения со смертью и стремлением к бессмертию? Я знал, что вы это спросите! Я думаю, что призрак и страх смерти – это то, что нас всех подгоняет. Честно говоря, у меня нет времени об этом думать. Я согласен с великой русской театральной актрисой Раневской, которая однажды сказала с характерным ей сарказмом, что снимать кино – все равно что плевать в вечность. И так я считаю, что плюю в вечность. Это все, что я могу сказать по вопросу о бессмертии. Вы верите в дружбу? И сколько у вас настоящих друзей? У меня есть несколько близких друзей, хотя сам я плохой друг, потому что настолько вовлечен в свою работу, что не провожу достаточно времени с людьми, которых я действительно люблю. Так что это больной вопрос, Антонио. Но у меня есть пара старых друзей из колледжа, и мы встречаемся где-то раз в году. Но вы знаете, недавно мой очень близкий друг умер, и это заставило меня понять ценность дружбы. Я очень скучаю по нему. Что делает дружбу настоящей? Это отчасти мистический, а отчасти и практический вопрос. Друг – это тот, кому вы можете рассказать все, даже то, что вы только что ограбили аптеку, и он вас поймет. Еще три вопроса, прежде чем мы закончим наш разговор. В вашей жизни еще есть место для мечтаний? Я не мог бы жить без этого, я занимаюсь бизнесом, который воплощает мечты в жизнь. Это и радость, и проклятие. Долгое время я занимался коммерческими проектами, но понял, что хочу уйти от этого, попытаться следовать мечтам, потому как время идет. Моя мечта – снимать независимое кино, в которое я верю. Мой первый фильм был именно таким. Второй: ваше любимое место в мире? Это там, где я живу, – Венис, Калифорния. Это место с уникальной культурой, где художники, миллиардеры и бездомные – все живут вместе по своими правилам. В Лос-Анджелесе всегда была определенная свобода, и городу пока удается ее сохранить. В то же время пляж Венис является главной достопримечательностью для многих горожан, которые приезжают сюда по выходным. В течение недели это другой мир, и там встречаешь в основном местных. Третий: Что вы делаете, когда подвергаетесь стрессу? У меня очень напряженная профессия, поэтому я не знаю, что делать, когда нахожусь не в стрессовом состоянии. В стрессе я преуспеваю – похоже, уже не могу без него жить. Спорт очень помогает. Хороший стресс заставляет быть более эффективным. Что вы ощущали во время нашего разговора? Антонио, теплота вашей манеры общения, под стать хорошему психиатру, заставила меня полностью открыться. Это было отличное интервью и ценный опыт для меня. Спасибо. INTERVIEW WITH VICTOR GINZBURG Victor Ginzburg is the director of the film Generation P. American but with Russian roots, Victor is a gentle person who speaks in a low voice and moves in an unmistakable way, as if he doesn’t suffer from gravity. When you talk to him he listens to you, looks you straight in the eye and before answering he takes his time. Then, words arrive calmly like verdicts, organized like a cinematographic sequence. The answers are always dense but, as in a script, they point to a final message. In this exclusive conversation with Antonio Alizzi, Victor Ginzburg speaks about his life through stories and shares details about his new project, Empire V. I know that you meditate. It’s something connected with God or religion? I do believe in higher power, that there are things beyond our understanding that influence us. But I don’t believe in afterlife, I think we all become ash and molecules that will dissipate into the cosmos. Although I’m not religious I think I have a place for mysticism and rituals in my heart; but it’s more about childhood. I’ve always enjoyed rituals! There was a church where I grew up in Brusov pereulok and it is still there. When I was growing up, in 60s/70s, the only people that went to church were old ladies, really old, like they could hardly walk. And I would sneak into that church because I thought it was really a magical place. I had no idea what was going on there but just liked to be there smelling the candles and looking at the flickering light near the icons. I’ll remember that for the rest of my life. I used to sneak in there all the time just to hang out. It felt like I participated in an amazing ritual. Did I answer your question? Somehow also cinema is a magic box, do you agree? Like human culture and society, cinema is constantly evolving. And although blockbusters are getting closer to video-games, I believe in cinema that makes a different kind of magic. Cinema that can really influence a person’s perception of the world. What cinema does no other art forms can do! It’s not theatre, it’s not literature, it’s not television. Is it really possible to shoot a big movie with a phone? I think so! The opportunities we have with these devices are amazing right now. I recently shot a commercial with a smartphone. A very well-known brand sent me their latest model smartphone that shoots slow motion at 960 frames per second and asked me to shoot a commercial with it! Basically, you don’t have to hire a high-speed camera anymore - that costs a fortune - to shoot at that kind of speed. Does your cinema have an educational function? I hope so. Entertainment plays a huge role, for sure, but beside that, I look at the spectator as an intelligent human being willing to interact with the screen. Not everything is simple, sometimes the viewer needs to work a bit to understand. Cinema is about communication as well. Which movies have changed you? All Kubrick films, all Pasolini ones, a lot of American films from the 70s like “Midnight cowboy”, early Scorsese, Cassavetes. It all started with Tarkovsky and Andrei Rublev that changed my world in a big way. In film school, I fell in love with Dziga Vertov, early Russian constructivist, who basically negated Eisenstein and the technique of montage. I think these are the filmmakers that tried to bring some meaning into the world. Any contemporary movie you recommend? I love Gaspar Noé and everything he does. If I’d have to recommend two films to watch I’d say “Enter the Void” and “Love”. They should be watched by all age groups. What about your relationship with other arts like music, for instance? It started very badly. I saw that you did an interview with Olga Rostropovich few months ago: well, we grew up together in the same building. My grandfather, Grigory Ginzburg, was a very well-known pianist and a professor at the Moscow conservatory and, being his only grandchild, I was supposed to carry on the musical tradition. It was a complete disaster! By that time, I was 6 years old the verdict was that I had no ear for music. I remember how much I was suffering from Chopin in the early morning… Who was playing Chopin? Not my grandfather that passed away when I was 6 years old but my beloved aunt Lizka and the rest of Brusov pereulok, filled by musicians. I was the only kid who didn’t have to attend music school. A memory about your grandfather? I have only one memory but it’s really hard for me to tell if it’s my own memory or implanted in me later. A day when he was very sick already, I walked into his room with my grandmother. I asked: “What hurts?” and he said: “My ass!”. He had a great sense of humor. The golden age for happiness? Childhood is the time of happiness and innocence. Happiness goes with innocence then? I think so, innocence amplifies sense of happiness. Wisdom and knowledge bring great disappointments. Some of the happiest memories of my Soviet childhood is when I was wild and free in the nature and sea. Where? In Crimea, it was like heaven. The Black Sea, so untouched at that time. I haven’t been back since. I heard stories and I’ve seen pictures so I dare not to go there because I would destroy this fairy tale I have in my heart: climbing trees, picking almonds in a warm country. Why in Crimea? In the Soviet time, there was a place with a special sanatorium for the writers, a very exclusive resort where all this Moscow intelligentsia used to gather during summer months. I was about 10 years old and one of the biggest attractions was an open-air movie theatre. The movies, screened there, were not typical Russian films but foreign films that the elite was allowed to watch: American and Italian films. I remember Pasolini works, for instance. And you were watching those movies… Kids weren’t allowed to watch any movie there but, we would climb and sit on that big wall, surrounding the movie theater and watch the movies. It was a very voyeuristic way to watch movies. We were eating a forbidden fruit. That was one of the very early connection in my early life with cinema. Few years later you left Moscow at the age of 15. How was it? My mother, with whom I was living, and my stepfather decided to emigrate. I have a very romantic and wonderful mother who felt that life would be better elsewhere. I’m sure that I inherited my sense of adventure from her. I had to say goodbye to my dad: mum and dad were separated at that moment for quite a few years already. I was never going to see my father again because when you left the Soviet Union you were sure not to come back again. It was a tough moment. Do you remember what your dad said? What happened with him afterwards? My father reminds me of a Woody Allen character who looks at the whole thing in an ironic way. This is the kind of guy he is still now. We have started to write to each other but, over the time, we did it more and more rarely. I was happy when one day, 16 years later, he called me in New York and said “I’m coming to US”. Really? Yes, we met in Boston. He came with a Soviet orchestra to Boston Opera because he’s was the editor for “Музыкальная жизнь”, a leading classical music magazine. I flew from New York and we agreed to meet at the Opera during the daytime. I entered the building and it was completely dark. Walking through that dark opera house, we miraculously met. The best memories in New York? The years at the School of visual arts, in New York City: It was not a typical college, the film department was a place where a lot of experimental filmmakers used to come and teach. At college, I was happy, I started to make films, short films, and discover cinema and filmmakers that I liked. Those were some of the best moment in my life and I still have friends from that period. Do you remember the moment you got your first money? My first paid job was a TV commercial that I directed during the third year at film school. Nobody had ever paid or hired me to do this before. It was a musical number and I decided to shoot in the cafeteria of my college. And that all my friends and students had to participate. We were doing a great job with 75 dancers in a big dancing scene. All was set up for the master shot. Everything was lit up bright, with electrical cables coming into the floor from three other floors to feed all the lights. The camera was set up and the ad agency with the client was walking in. I’m standing by the camera, proud and ready to shoot but, all of a sudden, the sprinkler system in the entire cafeteria went off! I still remember the moment when the electricians started pulling electrical plugs out because there was water coming down on the floor, so it was a deadly dangerous event. Slowly the place felt into darkness and girls were screaming. That was my first commercial job. How did you fix that situation? We reshot the scene three weeks later in the same cafeteria. This time with experienced professionals. It was the best lesson in filmmaking of my life. Victor, what is Generation P for you? I hope I made a film that will last, that young people will continue to discover and it helps them to understand the world we are living in. If this film continues to matter, to be relevant, meaningful, and makes people laugh, I’ll be very happy. Let’s discuss Empire V, your new project. I feel you are totally into it. Indeed. Empire V is a philosophical sequel of Generation P with an epic scope. It’s part of what I believe may become a trilogy based on Victor Pelevin’s novels. It’s a fantasy with a deeper meaning: a storyline that reveals a terrestrial conspiracy that rules humanity through a cult of blood, beauty and money. It’s a huge creative challenge as well as a financial. one. What is Russian and what global in Empire V? Empire V is a Russian story – based on a novel by one of the Russian most brilliant writers, Pelevin – that answers the global question posed Generation P: “who is in charge of all of this?”. We should expect a scary movie? Yes, it’s scary enough, but I think it’s most frightening in its deeper revelations about the world we live in. Hey, but there is also a lot of humor in this film. It’s a vampire movie that turns the genre upside down. It completely redefines what a vampire is and what they represent. And, surprise, they don’t suck blood but degustate it. Through the degustation vampire is able to access a person’s innermost thoughts and memories. Information is everything nowadays… Exactly! Essentially that’s one of the themes of the film. If I can tell you what your dream was last night, I’ll blow your mind. In Empire V the main female hero was casted online through SNCMedia. Yes, it was amazing! For almost 2 years I had been searching Hera, a lead girl in Empire V. I screen-tested many talented actresses, called stars, we went through all the theaters, acting schools but still I couldn’t find the one. Basically, it was out of pure desperation that we came to the SNC website to launch an online casting call. The actress we were searching had to be very young, incredibly smart, unusual and beautiful. And all those things we eventually found in an unknown 18 years old girl at the very last moment. Going casting online, brought us literally hundreds and hundreds of girls from all over Russia that just recorded their own screen tests and uploaded them. We reached over 2 million people through social media. And her identity stays confidential at the moment? Yes, and it’ll be a surprise. Closer to the premiere, we’ll definitely reveal her name. I believe we have scouted a real star that was actually expelled from acting school. Doesn’t that sound great? Let’s make a step back. When did you decide to work on this project? I’ve been working on this film for few years already, from the moment I finished Generation P. This have been a long development process, a long process of finding financial resources, starting the project, now we’re in the key phase of production. How much is the budget of the movie? Quite a lot: 400 million rubles. Fortunately, we’ve been embraced by the Russian Film Fund that is supporting us tremendously. The first resources to produce Empire V were collected online through crowdfunding on Planeta, right? Yes, the goal was to raise just enough money to pay for pre-production and for PR that could bring other investors and sponsors. It happened with Lexus and WebMoney. What are you doing now exactly? We are in the middle of the shoot. We already filmed a part of the film. and will be in production from April to July to complete the shoot. Then the post-production? The post-production is already in process, there’s CG work being done by a Dutch company that specializes in fractal animation, something very special that we’re doing in Empire V. The film is a fantasy and there is a lot of computer graphics (CG), over 700 CG shots. We are creating entire worlds, and magical transformations in CG. When Empire V will be in the cinemas? By the end of the year, we hope. The CG work will be dictating the timing of the release. You have the ambition to contribute to make the Russian film industry better? I think there are a lot of opportunities in Russia; there’s more room for experiment. Hollywood is a factory that makes cookie cutter films to make money. I believe the Russian audience is much more open and interested in new ideas and projects. Russia is a great place to make films. May we say that your direction is alternative to Hollywood where all is about combining elements that, summed, bring to an estimation of revenues? In Hollywood, there is an enormous resistance to anything that is out of the envelope, anything less predictable than they like. To decide whether to fund a movie or not, they use a simple equation to estimate box-office revenues. How do they estimate the revenues? Each box office star has his or her value. For instance, DiCaprio is approximately worth X million dollars, Clooney is worth X, etc. Each of them can generate a certain amount of revenues. As soon as you have 1, 2, 3, 4 box-office stars, you can sum their single values and estimate the global revenues. Then, you choose any film director that has made successful commercial projects and that’s it. The content comes last. So, in general little space for authors and ideas… Unfortunately, not. I know a lot of screenwriters with great scripts that have been re-written and optioned over and over, but these scripts do not get maid. They stay on shelves waiting for another actor hopefully interested. Literally, it’s as simple as that. Netflix and Amazon can improve the landscape? In US, they are doing great with series. Although Visconti did that 30 years ago with Conversation Piece (Семейный портрет в интерьере) and Ludovik. (Victor smiles). But what worries me with Netflix, especially now, is that all artificial intelligence drives creative choices. And this new algorithm will be all about blood, beauty and money because it reflects what the crowd wants. It’s a kind of moving back to the Roman times and it says: you will be given the gladiators you want. In this sense crowdfunding and cryptocurrencies can contribute to save creativity? I believe so. Our experience in crowdfunding showed that there are hundreds, thousands of people willing to participate in our project. But crowdfunding is limited in scale; now block chain technology could take it to another level, the business level. Considering that Russia happens to be one of the leaders in block chain technologies and cryptocurrencies, we have decided to launch an ICO to finance the rest of Empire V. We’re creating an opportunity for anyone to become an investor and a producer in our project in a transparent and clear way. In short, an investor gets an electronic wallet that feeds into the profit of the film. Which is your relationship with death and wish of immortality? I knew you’re gonna ask this question! I think the spectre and fear of death is what makes us all run. Honestly, I don’t have time to think about it. I agree with the great Russian theatrical actress, Ranevskaya that, one day, speaking sarcastically of cinema and said that making film is like spitting into the eternity. So, I think I spit into the eternity. That as close as I get to the issue of immortality. Do you believe in friendship? And how many really real friends you have? I have some very real friends even though I am a bad friend and I always feel guilty. I am so involved in my work that I feel like I don’t spend enough time with people I really love. So, that’s a sour point, Antonio. But I mean, I have a couple of really old friends from college, who are like family and we see each other like once a year. But you know, recently a really close friend of mine died suddenly and that really made me realize the value of friendship. I really miss him. What makes a friendship a real friendship? It’s partly a mystical question, partly a concrete, practical issue. A friend is someone you can share anything with, even if you just robbed a pharmacy and he’ll understand you. Three questions more to close this conversation. First: there is still space in your life for dreams? I think I couldn’t live without dreams. I’m in a business that makes dreams come true. It’s both my joy and my curse. I try to follow my dreams. I worked in the commercially for a long time but at some point, I realized that I was unhappy and that I really needed to walk away from that trying to pursue my dreams, because time was just ticking away. My dreams brought me to this independent route where I try to make films that I believe in. Independent films. That was the case of Generation P. Second: your favorite place in the world? Exactly the place where I live, Venice Beach in California. It’s a kind of unique culture of artists, billionaires, and homeless people living all together in a place with its own laws. Los Angeles has always had a sense of freedom and it manages to preserve it. And Venice Beach is, at the same time, a big tourist attraction for a lot of people converge there during the weekends. During the week, it’s another world, only local people live there. Third: what do you do when you are stressed? I have a very stressful profession, so I don’t know what to do when I’m not stressed. Sport helps me a lot. I guess I thrive on stress, it’s like I can’t live without it. There are different kinds of stress, essentially good stress and bad stress. Good stress makes you perform better. How did you feel during this conversation? Antonio, the generosity of your questions opened me up completely, the warmth with which you conduct this basically is almost like a psychiatrist. It was a great interview and a great experience. thank you.