Назвали психом и взяли кровь: дальнобойщику отказали в лечении перелома

Челябинский водитель Виталий Коваль уже больше года пытается доказать врачам, что получил тяжелую травму в результате ДТП во время рабочей командировки, но медики отказываются принимать заключения частных клиник, в которых обследовался мужчина. Виталий работал дальнобойщиком в компании "Красное и Белое" и часто ездил в командировки по работе. Чуть больше года назад, 5 февраля 2017 года, мужчина попал в серьезную аварию, после чего был доставлен в больницу города Пыть-Ях. В тяжелом состоянии меня доставили в город Пыть-Ях, а спустя девять дней выписали, хотя ходить я мог только благодаря уколам. На попутном грузовике добрался до дома и обратился в больницу Копейска, где был прописан. Там мне внезапно поставили диагноз „остеохондроз“. Я пришел с травмой после ДТП, а ставят остеохондроз. Причем без рентгена и анализов, на глаз, рассказывает Виталий. После осмотра врачей боли не прекращались, и мужчина решил обратиться в частную клинику, где ему все-таки сделали рентген. Он показал перелом грудного отдела и крестца. С новыми анализами дальнобойщик снова обратился в больницу по прописке, но там в лечении отказали, даже не посмотрев бумаги. Лечись дома! Тогда мужчина решил посетить еще пару частных клиник, где ему подтвердили перелом. Лечиться в частной клинике водителю было не по карману, а в местной больнице врачи не хотели принимать заключения сторонних клиник. Положение Виталия осложнялось и тем, что боли не прекращались несколько месяцев, а ходить мужчина мог только с поддержкой жены. Через полгода спора с врачами водитель обнаружил, что в его деле появился новый диагноз, на этот раз психиатрический. Когда жена забрала акт о несчастном случае, оказалось, что там указано, что причина произошедшего — психическое заболевание, и я его скрыл при приеме на работу. Но как это может быть? У меня профессиональные права, я проходил медкомиссию при приеме. У меня есть оружие, которое тоже без справки от психиатра не дадут. А тут оказалось, что на меня заведена карточка в психиатрической клинике и во всех базах данных отмечено, что у меня расстройство личности. С таким будет тяжело спорить, вспоминает мужчина. Тогда семья обратилась к министру здравоохранения Сергею Кремлеву, помогшему мужчине получить направление на обследование, которое показало, что Виталий никогда не страдал ничем подобным и помощь психиатра мне не требуется. "Мы поняли, что местной больницей бороться бесполезно, поэтому попытались подать на инвалидность", -рассказывает дальнобойщик. Но и тут неудача. Трижды медико-социальная экспертиза, которая изучала документы, представленные копейской больницей, отказала с формулировкой: «клиническая картина не укладывается в диагноз». И снова остеохондроз Недавно Виталия направили в Санкт-Петербург в НИИ нейрохирургии имени Поленова на лечение. Но из 9 дней пребывания в больнице у мужчины взяли только кровь из вены. Когда стали проводить электромиографию, Виталий отключился, у него начались судороги. Водителя перевели в реанимацию, а когда он очнулся, попросили освободить палату и отправили домой. После этого стало только хуже, я почти перестал ходить. Не так давно меня выписали с больничного. Во время приема родственники буквально занесли меня в кабинет, но врачи решили, что я годен к работе, вспоминает Виталий Коваль. Когда о деле узнали в управлении Челябинска, был созван специальный консилиум, который подтвердил первоначальный диагноз — остеохондроз. «Вопрос изучали главные специалисты министерства: невролог, специалист по лучевой и инструментальной диагностике, нейрохирург, психиатр, травматолог-ортопед, специалист по медицинской реабилитации, а также представители минздрава и ГБ № 1 Копейска, в том числе заместитель главврача по экспертизе», — уточнили в министерстве. В итоге ДТП, произошедшее с Виталием, было признано несчастным случаем на производстве, и мужчина был в праве получить обеспечение по страхованию. Кто виноват? Но и тут все прошло не так гладко. За лечение в стационаре мужчине возместили убытке, а дальше вся поддержка от государства закончилась, так как медико-социальная экспертиза (МСЭ) заявила, что лечение пострадавшего было окончено в феврале 2018 года, исход лечения — выздоровление. С таким решением водитель не согласен, так как он практически потерял возможность ходить, и его до сих пор мучают боли. На частные клиники также ушло немало денег, поэтому семье Виталия пришлось взять два кредита. Как глава семьи, Виталий должен обеспечивать маленького ребенка и жену в декрете, но вернуться к работе невозможно - мужчина с трудом ходит. Я обжаловал акт о несчастном случае, писал о переработках, больших нагрузках, которые привели к аварии. Но мне позвонили с работы, сказали: забери заявление, мы все выплатим. Я забрал, но компенсации так и не увидел, рассказал дальнобойщик. Сейчас южноуралец готовит судебный иск.