Челюсть отвисла

«Лента.ру» продолжает рассказ об истории косметической стоматологии. В прошлый раз мы начали во времена почти доисторические и добрались почти до начала прошлого столетия. Сегодня речь пойдет о ХХ веке, в котором искусственные зубы стали доступной, но часто трагической необходимостью. Конец XIX столетия ознаменовался не только важными политическими событиями и революционными изобретениями, о которых помнят по сей день и знают их авторов — вроде Карла Бенца и Готтлиба Даймлера. В последние две декады века появились и другие вещи, ничуть не меньше изменившие нашу жизнь, которые сегодня представляются чем-то привычным и существовавшим всегда. Например, тюбики для зубной пасты. Прежде зубные порошки и жидкости для чистки зубов выписывались дантистами и продавались в пузырьках, банках и другой неудобной таре. С конца 1880-х зубная паста в тюбике начала стремительно завоевывать мир. Гигиена полости рта стала более доступной, а значит — и зубы в цивилизованном мире стали сохраннее: даже те, для кого поход к дантисту оставался дорогим удовольствием, могли теперь позволить себе минимальный уход за зубами. В 1896-м, спустя всего лишь год после открытия немецким физиком Вильгельмом Рентгеном таинственного излучения, впоследствии получившего его имя, американский дантист Эдмонд Келлс делает первый снимок челюстей живого человека. Отныне работа зубного врача ведется не наугад, как в предшествовавшие тысячелетия, — подбор и подгонка зубных протезов и коронок становится на научную основу. В 1903 году появляются первые фарфоровые коронки — пока довольно дорогие, зато визуально почти не отличающиеся от настоящих зубов. Спустя еще два года на рынок поступает синтезированный химиком Альфредом Эйнхорном анестетик с торговым названием «Новокаин». Надо заметить, что до того в стоматологии для обезболивания применялось в основном вещество растительного происхождения, известное и по сей день (как, впрочем, и новокаин) — раствор экстракта листьев южноамериканского растения «кока». Проще говоря, кокаин — опаснейший наркотик, в то время свободно продававшийся в аптеках по всему миру. Отныне пациенты, восстанавливающие зубы, были избавлены от риска стать наркоманами. Немалый вклад в развитие стоматологии ХХ века внесли и обе мировые войны — челюстно-лицевая хирургия оказалась одним из самых востребованных направлений при лечении ранений. Но важнейший прорыв случился в 1950-е, в результате исследования, совершенно не связанного с зубным протезированием. Молодой шведский ученый Пер-Ингвар Бранемарк изучал в лабораторных условиях анатомию кровообращения. Подопытным ему служил обычный белый кролик, в костную ткань бедра которого был вмонтирован титановый имплантат с оптическим компонентом, позволявшим изучать микроциркуляцию при помощи особого микроскопа. Бранемарк выбрал именно титан для корпуса прибора после знакомства с опубликованной в 1951 году статьей биолога Готфрида Левенталя, ставившего опыты по протезированию конечностей кроликов при помощи титановых стержней и пришедшего к выводу, что этот металл идеален для хирургии. Но когда пришло время освободить животное от научного оборудования, Бранемарк обнаружил, что титан и костная ткань стали практически неразделимы. Так было открыто явление остеоинтеграции, положившее начало современным методикам зубопротезирования. В 1965 году Бранемарк установил жителю шведского города Гетеборга Гесту Ларссону первый в мире остеоинтегрированный дентальный имплантат. Однако все эти нововведения, включая усовершенствованные бормашины и появившиеся в 1960-м электрические зубные щетки, были доступны только жителям развитых стран мира. Более того, в освободившихся от колониального гнета молодых государствах Африки, например, многие считали, что даже обычная зубная щетка — наследие белых угнетателей и подлежит искоренению. Популярный в 1970-1980-е нигерийский певец Фела Кути рекомендовал поклонникам не тратиться на щетки и пасту (к тому же произведенные ненавистными транснациональными корпорациями бывших метрополий), а чистить зубы расщепленной палочкой, как подобает держащимся корней африканцам. Великий кормчий Китая Мао Цзедун шел еще дальше и задавался вопросом: «Зачем чистить? Разве тигр когда-нибудь чистит зубы?» Не лучше, впрочем, дело обстояло и у главного союзника и спонсора освобожденных народов: в Советском Союзе стоматология хоть и была доступной и бесплатной, качество ее оставалось в основном на уровне конца XIX века. «Почему страна, запустившая в космос первого человека, не может собрать нормальную бормашину?» — недоумевал анонимный диссидент начала 1970-х. Архаичные низкооборотные бормашины с ременным приводом, использовавшиеся в советских клиниках, при работе жутко вибрировали, что добавляло пациентам дополнительных страданий: обезболивающее полагалось лишь при удалении зуба. А зубы удаляли часто и много. Сказывались и низкая общая культура населения, и тяжелые условия жизни, и отсутствие элементарных средств ухода — зубная паста вошла в широкий обиход лишь к концу 1970-х. По «железным» зубам советский человек безошибочно узнавал бывшего заключенного, по золотым — «барыгу» из торговли. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» так описывал типичного уголовника: «Передняя сторона головы, которая у двуногих обычно называется лицом, у этого пахана вылеплена природой с отвращением и нелюбовью, а может быть, от хищной жизни стала такая — с кривой отвислостью, низким лбом, первобытным шрамом и современными стальными коронками на передних зубах». Заметим, что для писавшего свою книгу в 1960-е Солженицына стальные коронки — все еще «современный» вид зубных протезов. Строго говоря, они (наряду с дорогими золотыми) оставались вершиной отечественной ортодонтии аж до середины 1980-х. Трудно поверить, но даже состав для пломбирования зубов, использовавшийся в советских клиниках, был тем же, что и в царские времена. При этом работа зубного техника была престижной и (при условии готовности нарушать закон) довольно выгодной. Хотя частная стоматологическая практика в Стране Советов была запрещена с 1922 года (постановление Народного комиссариата здравоохранения «Об использовании зубоврачебного имущества»), в реальной жизни большинство специалистов по протезированию зубов на казенном оборудовании подрабатывали на свой карман. Да и официальная работа могла принести хороший по советским меркам доход: с 1964 года оплата труда зубных техников, полировщиков и литейщиков производилась по сдельно-премиальной системе. Большой соблазн представлял и золотой сплав, с которым работали ортодонты, — в газетах того времени часто публиковались разоблачительные статьи о нечистых на руку зубных техниках. Золото во рту пользовалось особой популярностью не только как символ достатка, но и как способ сохранить сбережения в металле, ценность которого советскому человеку представлялась вечной и не зависящей ни от каких капризов судьбы (вроде денежных реформ 1947-го и 1961 года, несколько потрепавших подпольных миллионеров, хранивших деньги в рублях). В среднеазиатских республиках и в цыганских сообществах золотые коронки нередко ставили в ранней юности, на еще здоровые зубы. Правда, в случае попадания в места не столь отдаленные (от чего в известные периоды истории не был застрахован никто) такое «золотохранилище» могло стать источником больших проблем для обладателя. По свидетельству все того же Солженицына, «не брезгуют блатные в дороге и простой грабиловкой: увидели у эстонца зубы золотые — положили его и выбили зубы кочергой». В 1970-е декорировать зубы стало вдруг модным среди западной богемы. К примеру, вокалист The Rolling Stones Мик Джаггер вставил себе в один из верхних резцов изумруд. Правда, после того, как коллеги по группе стали дразнить его вопросом, не застрял ли у него в зубах шпинат, Джаггер заменил камень на бриллиант — и, к слову, до сих пор от него не отказался. Впрочем, такие изыски оставались уделом немногих избранных и достаточно богатых смельчаков, а вот мода на массивные золотые коронки, появившаяся в 1990-е на волне популярности танцевальной электронной музыки, прежде всего джангла и брейкбита, захватила многих. Начало моде положил, как считается, британский музыкант и актер Голди (Клиффорд Джозеф Прайс), счастливый обладатель 24 золотых зубов (12 в верхней и 12 в нижней челюсти). «Они украшены бриллиантами и гравировкой. Я изучил искусство изготовления золотых коронок, это похоже на скульптуру», — делился Голди опытом с изданием Guardian. Страсть к сомнительным украшениям и обилие татуировок не помешало музыканту стать почетным доктором двух университетов, а в 2016 году — кавалером Ордена Британской империи. Моду подхватили американцы, как всегда доведя ее до абсурда. К примеру, рэпер и продюсер Брайан Бэби Уильямс заменил все 32 собственных зуба на платиновые имплантаты. Так радикально поступали, конечно, немногие, да и тренд к началу нулевых практически сошел на нет. Кое-кто продолжал ему следовать, но скорее в силу экстравагантности и, увы, возраста. Самая известная сегодня обладательница полного комплекта золотых зубов с инкрустацией — 74-летняя супруга и муза модельера Рика Оуэнса, дама во всех отношениях заметная, но с точки зрения тихого обывателя — несколько пугающей внешности. Что поделать, XXI век принес новую эстетику, в том числе и в области косметической стоматологии. Но об этом разговор пойдет в следующий раз.