Архитектурные сокровища Перми. Рассказываем о доме, в котором кутило пермское музыкальное общество
Наши читатели просили нас рассказать об особняке на пересечении Сибирской и Монастырской, так что мы вернулись из Краснокамска в центр Перми и выполняем вашу просьбу. Дом Вердеревского — в новом выпуске «Архитектурных сокровищ Перми». В одном из прошлых выпусков мы рассказывали о Доме Смышляева, первая версия которого сгорела в пожаре 1842 года. Та же история произошла с домом с садом (куда же без него) на Сибирской, 2, который принадлежал чиновнику Анфиногенову. Деревянное строение сгорело дотла, а участок выкупил председатель казенной палаты Василий Евграфович Вердеревский. Потомственный дворянин Вердеревский служил в Семеновском, а затем в Бородинском пехотном полку. Тогда же своими переводами Горация, Байрона и Оссиана он стал известен в различных литературных кругах. Не добившись особых успехов на военной службе, Василий Евграфович переходит на гражданскую. Начав с низших чинов, он дослуживается до должности правителя канцелярии Санкт-Петербургского генерал-губернатора. Дела Вердеревского идут настолько хорошо, что его увольняют за взяточничество и отправляют в Томскую губернию. Там он добивается перевода в Пермь. Фасад и резные балкончики смотрят на Каму Визуально особняк разделен на две части маленьким двориком Здание было полностью отреставрировано На месте анфиногеновского пепелища вырастает двухэтажный особняк из уральской лиственницы с выходящими на Каму резными балконами по проекту губернского архитектора Андрея Ивановича Мейснера. Деревянный дом оштукатурили так, что он казался — и даже сейчас кажется — каменным. Сначала в доме расположился первый в городе клуб для высшего общества Благородное собрание, оставив Сибирскую, 20 под нужды мужской гимназии, здание которой сгорело. Следом за Благородным собранием туда переместилась вся музыкальная жизнь Перми. О происходивших внутри непристойностях ходили самые разные слухи. Вместо традиционных для Благородного собрания балов проводились литературные диспуты, обсуждались легкомысленные стихи и пелись цыганские романсы. Пермский полицмейстер регулярно получал доносы от обеспокоенных горожан. Перила давали возможность наслаждаться видами без страха Перила крупным планом Еще более бурным стало веселье после появления в доме племянника хозяина особняка, недавнего лицеиста Евгения Вердеревского. Через пять лет он станет писателем и редактором газеты «Кавказ», а пока он — по приезде в Пермь получивший должность чиновника особых поручений — устраивал ночные кутежи с бренчанием цыганской гитары, фейерверками и бенгальскими огнями. Частыми гостями дома были актеры и актрисы оперного театра, чьи дивные голоса поздними вечерами окутывали округу, а на небольшой сцене в гостиной разыгрывались шуточные сценки и полноценные драматические постановки. Однажды Вердеревский предложил гостям игру: придумать лучшую небылицу о своих предках. Историю победителя приводит пермский историк Юрий Силин: «Старший Смышляев, обычно державший себя в строгости, но раззадоренный бахусом (вино. — Прим. ред.), поразил гостей историей времен возведения Петербурга, когда якобы его прадед принимал хлебом-солью в Соликамске самого Робинзона Крузо». В качестве приза он забрал с собой самовар. Таинственная полутьма потворствует творчеству Гостиная приведена в тот вид, какой она имела при Вердеревских Дочь Василия Вердеревского Мария была салонной певицей, голосом которой заслушивались Глинка и Даргомыжский. Она же близко подружилась с Петром Ильичом Чайковским. Молодой и талантливый, еще пока простой учитель Чайковский стал наставником ее младшего сына Владимира. Семья Вердеревских на долгие годы станет друзьями и спонсорами композитора. Благодаря им он имел возможность ездить за границу, а также уединенно работать в их имениях. В конце 40-х Благородное собрание вернулось в родное здание, а на месте клуба открылся трактир «Славянский базар», завлекавший посетителей исполнявшими музыку арфистками. В 1853 году Вердеревский-старший уезжает в Нижний Новгород, продав дом семье владельцев шахт в Губахе и Кизеле Протопоповым. Причина отъезда проста — до этого его уволили за то, что он присвоил себе пенсии умерших чиновников на 82 тысячи рублей. В Нижнем Вердеревский, кстати, займется воровством казенной соли. Да так, что в 1864 ревизия обнаружит полтора миллиона пудов недостачи. Камин в точности сохранился В центре гостиной велись самые разные кривотолки Люстра освещала всё помещение Глава семейства Борис Протопопов, преподававший математику в духовной семинарии, умирает в 1875 году, и дела переходят к его супруге Елизавете Федоровне, привлекшей к управлению бизнесом и детей. Дочь Ольгу она отправляет в Губаху разобраться с проблемами после жалобы работников шахт на несправедливую оплату труда. Ольга возвращается домой в ужасе от условий жизни и труда шахтеров. Она ссорится с матерью и уезжает в Петербург. Впоследствии Ольга Лепешинская станет видным деятелем революционного движения, советским биологом, получившим Сталинскую премию, и автором книги «Встречи с Ильичём (Воспоминания старой большевички)». В 1889 году умирает Елизавета Протопопова, ее сыновей к тому моменту тоже нет в живых, а Ольга лишена наследства. Дом переходит к купцу Хотимскому, а затем кочует от одного владельца к другому: золотопромышленник Шайдуров, владелец курсировавшего между Пермью и Верхней Курьей парохода «Максимилиан» Ветошкин. С 1906 по 1908 год в доме работает фотоателье Зинаиды Метаниевой, а с 1908 по 1916 — типография Каменского. За этим занавесом находилась сцена домашнего театра Вид из окон на Каму Еще со времен «Славянского базара» в доме сдавались комнаты посуточно и «съ громадной скидкой» помесячно. Затем эта гостиница получила название «Центральные номера». Она предлагала гостям хорошо обставленный буфет, ванную, душ и электрическое освещение. В 1918 году дом муниципализировали, но гостиница — теперь уже «Уральская» — и ресторан — теперь уже «Заря» — остались. Именно в эту гостиницу 31 января 1928 заселился Владимир Маяковский. Правда, уже через сутки он сбежал в гостиницу горкомхоза № 1 (бывшие «Королевские номера» — прим. ред.), ведь в «Уральской» не было бильярда, который поэт ну очень любил. Затем здание передали под общежитие железнодорожного техникума, а позднее превратили в жилой дом, с годами всё более и более ветшавший. К началу 90-х в нем проживала 21 семья. В 1992–1995 годах вместе с ведущими пермскими архитекторами за реставрацию здания и восстановление исторического облика гостиной, где проходили бурные музыкальные вечера, взялся пермский филиал «Транскапиталбанка». Он занимает дом и по сей день. Дом Вердеревского на фоне Дома со львами В прошлом выпуске «Архитектурных сокровищ Перми» мы рассказывали о 205-квартирном доме-комбинате в Краснокамске.
