Свидания с леопардом

«Кедровая падь» — старейший заповедник на Дальнем Востоке. По факту основанный в 1916 году, он мог бы считаться первым заповедником в России, если бы не гражданская война, помешавшая оформлению документов учреждения. Но и без этого статуса история и территория «Кедровой пади» действительно уникальны. На небольшой площади — 17 900 гектаров — почти в первозданном виде человеку удалось сохранить богатый природный мир юга Приморского края. Реликтовые лианы, железные берёзы, вековые кедры, дикий женьшень и 54 вида животных, особняком среди которых стоит редчайшая и таинственная кошка — дальневосточный леопард. На подступах к дикой тайге находится старая усадьба заповедника — ныне законсервированная контора учреждения, гостиница для учёных и несколько домов старейших сотрудников — как маленький оазис человеческого в мире девственной природы. Именно здесь, в неприметном одноэтажном доме, более 47 лет прожил Юрий Борисович Шибнев. Рождённый в тайге Юрий Шибнев родился 27 апреля 1951 года. Ему повезло появиться на свет в семье «белого вождя». Именно так приморские аборигены, удэгейцы, называли отца Юрия — Бориса Константиновича Шибнева — краеведа, учителя, директора школы и борца за сохранение первозданности таёжной реки Бикин. Именно он привил своему сыну любовь к природе, которая окружала их повсюду. Местом рождения Юрия Шибнева стал один из первых удэгейских посёлков у реки Бикин под названием Сяин. С ранних лет вместе с отцом Юрий изучал повадки животных и насекомых, с увлечением рыбачил, охотился, совершал свои небольшие открытия и вёл первые наблюдения. — Будучи ещё школьником младших классов, я выкармливал гусениц, выводил из них бабочек и всё это зарисовывал в блокноте, — вспоминает Юрий Шибнев в своей книге о заповеднике «Кедровая падь». Когда Юрию исполнилось 14 лет, отец купил ему первый фотоаппарат «Смена». Подросток уже тогда начал активно фотографировать природу. И хотя, по воспоминаниям Бориса Шибнева, его первые снимки были неудачными и их не принимали для публикации в «Юном натуралисте», Юрий не опускал руки и с ещё большим старанием овладевал искусством фотографирования. Вскоре после окончания средней школы юноша познакомился со всесоюзно известным орнитологом Юрием Пукинским. При поддержке Бориса Шибнева учёный из Ленинграда первым из орнитологов «открыл» бассейн реки Бикин. Семья «белого вождя» немало помогала натуралисту в исследованиях, а в ответ тот оказал существенное влияние на путь и мировоззрение вчерашнего школьника. По признанию Юрия Шибнева, именно после работы с Пукинским он сменил ружьё на фотоаппарат, а основным объектом его изучения стали птицы. Достигнув совершеннолетия, в 1970 году Юрий Шибнев покинул малую родину и отправился на работу в уже легендарный для Дальнего Востока заповедник «Кедровая падь». Здесь будущий фотограф и учёный начинал трудиться лаборантом, однако в определённые периоды также занимался охраной заповедника от браконьеров и тушением лесных пожаров, которые в то время случались до 15-20 раз в год. И хотя заповедник сразу стал для Юрия Шибнева домом, он немало ездил по Приморскому краю. Окончив заочно Уссурийский госпединститут и получив специальность биолога-химика в 1976 году, немало летних рабочих сезонов учёный провёл на озере Ханка и на реке Бикин, где изучал и фотографировал журавлей, рыбных филинов и других редких птиц. Однако встреча с главным объектом съёмок в жизни Шибнева была ещё впереди. Встреча с мечтой По воспоминаниям самого Юрия Шибнева, впервые он встретил дальневосточного леопарда в ноябре 1975 года. Учёный шёл по заповеднику, учитывая следы копытных и колонков, когда набрёл на волок от туши косули, сделанный пятнистым хищником. По отпечаткам на снегу Шибнев проследил, как проходила охота кошки, её схватку с жертвой и путь, по которому она тащила добычу. «Я прошёл по волоку ещё метров триста, ненароком поднял взгляд в ту сторону, куда шёл волок, увидел огромную пихту, одиноко стоявшую среди редкого дубняка, и вдруг под ней увидел котёнка… Я остолбенел, и мы долго смотрели друг на друга. Я дивился его красоте и не понимал, почему он не убегает», — вспоминает Юрий Шибнев в своей книге «Дальневосточный леопард». Придя в себя, котёнок сорвался с места и скрылся за обрывом. Бросившись за ним, Юрий увидел самку леопарда с двумя детёнышами. «Это была великолепная картина — редкий дубняк, яркий белый снег и семейство леопардов, спокойно уходящее вверх по склону. Я стоял заворожённый и не мог оторвать взгляда от него… Тропического происхождения леопард и вдруг среди снегов… Это меня поразило. И я „заболел“ мечтой отснять леопардов во что бы то ни стало», — пишет натуралист. В наши дни это может показаться странным, но на тот момент в мире не существовало ни одного снимка дальневосточного леопарда в дикой природе. Такие фотографии были не очень востребованными из-за низкого качества печати, и по этой причине в газетах и журналах для иллюстрации материалов о животных чаще использовались рисунки. — В то же время для фотографирования и киносъёмки диких зверей в Подмосковье существовала специальная база, где ручные звери содержались в просторных вольерах с растительностью, имитирующей тайгу. Ну, а дальневосточный леопард был настолько редок, что никто из маститых фотографов и не собирался тратить время и силы на безнадёжное дело, — поясняет Василий Солкин, фотограф-анималист, руководитель отдела по связям с общественностью Амурского филиала WWF России. Однако Юрий Шибнев поверил в невозможное. После первой встречи с семьёй леопардов прошёл не один месяц, учёный вновь встречал кошачий выводок, не имея при себе фотоаппарата, и только на третий раз ему по-настоящему повезло. Стоял март, землю покрыл запоздалый снег, и Юрий с раннего утра отправился в лес с фоторужьём. Он отошёл от усадьбы заповедника примерно на три километра, когда заметил котёнка леопарда на берегу реки. Не размышляя, натуралист бросился к нему, а тот вместо того, чтобы убежать, забрался на дерево. Когда Юрий подбежал ближе, оказалось, что на соседнем дереве уже сидит другой пятнистый детёныш. «От волнения и бега меня колотила мелкая дрожь, и фоторужьё в моих руках дрожало, и я долго никак не мог успокоиться. К тому же я не знал, где находится их мамаша, и не собирается ли она наброситься на меня из-под крутого берега или из-за валёжины… Потому я начал отстреливать фотоплёнку, сначала на одного леопардёнка, потом на другого, и при этом постоянно осматривался по сторонам, боясь, что их мамаша вдруг набросится на меня», — вспоминает Юрий в книге «Дальневосточный леопард». В ходе «фотосессии» второй котёнок спрыгнул с дерева, и перед мастером остался только один детёныш. «Позволив» вдоволь пофотографировать себя, когда Юрий полез на соседнее дерево для крупного плана, малыш сорвался со своего укрытия и убежал. Больше в этот раз натуралист его не видел. Однако снимок именно этого котёнка стал первой в истории фотографией дикого дальневосточного леопарда. — Это был 76 год, мы встретились с Юрой на сессии, и тогда он показал мне эти фотографии, — рассказывает Владимир Медведев, друг Юрия, фотограф-анималист, руководитель отдела экопросвещения объединённой дирекции Лазовского заповедника и нацпарка «Зов тигра». — Это были первые снимки дальневосточного леопарда, ещё чёрно-белые, — котёнок на дереве. Это было действительно событие! Я представлял, что это было сопряжено с определёнными рисками, просто человек мог пострадать, леопард мог атаковать, потому что это серьезный хищник, и поведение его было мало изучено. Вместе с тем новость об успехе фотографа распространялась не быстро. В эпоху Советского союза Приморский край был закрытой территорией, на которую было не просто проникнуть даже из соседних регионов. Первые снимки дальневосточного леопарда попали в ряд советских альбомов и журналов, но всемирная слава ожидала Юрия Шибнева только после падения железного занавеса. Фотокапканы вместо авто Сделав первый снимок дальневосточного леопарда, Юрий Шибнев не захотел останавливаться на достигнутом. Он понимал, что следующей счастливой встречи с красивым хищником можно ждать годами. После многих бессонных ночей натуралист придумал специальное приспособление для автоматической съемки животных. Оно базировалось на фотоаппарате «Любитель», к рычагу затвора которого крепилась длинная леска. Так в Приморском крае появилась первая фотоловушка. «Я выводил леску на место, где должен был появиться леопард. Он задевал леску, сбивал затвор и сам себя фотографировал… Но просто сказывается… Проблем оказалось предостаточно. Трудно, например, было рассчитать время суток, когда пройдёт этот пятнистый зверь, и ставить приходилось на дневное время на общий план или с фотовспышками на ночное время на близкий план. Но много кадров летело впустую», — пишет Шибнев. По воспоминаниям детей ученого, отец мог сутками пропадать в тайге. Сначала это было связано с необходимостью проверять и настраивать камеры, а затем — со строительством и работой в лабазах — специальных укрытиях для съемки диких кошек. Однако такое увлечение не вызывало у детей ревности: им нравилось увлечение отца — Фотоаппараты, переделанные в ловушки, были самыми простыми, советскими и из-за долгого нахождения на солнце на плёнку все равно сквозь уплотнители проникали лучи и иногда засвечивали её. Было очень обидно видеть красивый кадр с леопардом, но засвеченный. Но отец не сдавался, снова и снова каждый день уходил на целый день в лес, чтобы промотать плёнку на следующий кадр и взвести и настроить в очередной раз сработавшую самодельную фотоловушку, — вспоминает Алексей Шибнев, сын фотографа. Несмотря на множество трудностей, старания мастера были оправданы. Благодаря примитивным «Любителям» Юрий получил десятки прекрасных кадров дальневосточного леопарда. Почти ежедневно для этого ему приходилось ходить по склонам и хребтам 15−20 километров, проявлять фотографии по ночам, а основную часть заработка тратить на новую технику и пленку. — В середине 80-х и начале 90-х у него была невероятная работоспособность. Юрий много ездил, в том числе по краю, очень много снимал. Издавался он также достаточно много. В 80-е у него вышел альбом «Тайга дальневосточная». По тем временам он получил за него очень серьезный гонорар. То есть при зарплате в 120 рублей у нас, гонорар составил около пяти тысяч, это стоимость машины «Жигули». И он на эти деньги купил порядка 40 камер «Любитель», и все это расставил у себя в заповеднике, — вспоминает Владимир Медведев. Уже тогда Шибнев активно делился своим опытом съемки с друзьями и коллегами. Как рассказывает Владимир, именно Юрий научил его снимать на самодельные фотокапканы амурского тигра. Заручившись опытом мастера, также известный впоследствии анималист первые в СССР получил снимки полосатого хищника в дикой природе. Чутье зверя К концу XX века технический прогресс ускорился — автоматические ловушки, изобретённые Шибневым, устарели. И хотя в наши дни снять дальневосточного леопарда при помощи сенсорной камеры стало гораздо проще, пока никто так и не мог превзойти Шибнева в другом важном деле — умении чувствовать и понимать зверя. По свидетельству родных и близких мастера, этот талант проявился в нём еще в юности, задолго до работы с дальневосточным леопардом. — У него был редчайший талант. Одно время мы работали вместе: я, орнитолог Юрий Глущенко и Юрий Шибнев, и мы занимались птицами. Единственный человек, который был непревзойдённым в поиске птичьих гнёзд, это был Юра Шибнев. У него просто был талант, чутьё или нюх. К примеру, вот он только заходит в кусты — и раз — говорит: «Я гнездо нашёл». Он меня этому учил, и учёба проходила с трудом, — вспоминает Владимир Медведев. Во многом такому таланту Шибнев был обязан своему таёжному детству. Сначала охотником, а потом исследователем он постоянно находился в общении с дикими животными. Впоследствии это позволяло ему до мелочей чётко считывать по следам на снегу поведение зверей, ясно видеть сцены из жизни лесных обитателей. И особенно ярко это умение проявилось при описании зарисовок из жизни дальневосточных леопардов. Поражает, насколько досконально Юрий Шибнев мог проследить, к примеру, охоту леопарда. В своих рассказах он в точности до одного указывает количество прыжков, сделанных хищником перед поимкой жертвы. Так, описывая самую длинную из «увиденных» погонь, он отмечает, что самка поймала косулю именно на 49-ом прыжке — не раньше, не позже. — Всегда было интересно, как папа легко разгадывает и замечает каждую мелочь и тут же может с лёгкостью воспроизвести всю картину в подробностях, будь то охота леопарда за барсуком или оленем, или рассказ о том, как самка леопарда обучала охоте своих детёнышей, — вспоминает Алексей Шибнев. При этом, по свидетельствам самого фотографа, вживую он встречал леопарда «только 15 раз». Даже для многих ученых и таежников эта цифра кажется невероятно большой — настолько скрытен и осторожен этот зверь. Для самого Юрия число таких встреч казалось крайне малым, и почти каждую из них он описал в своих рассказах. Хотя восторг и волнение при таких «подарках судьбы» мастеру уже удавалось скрывать. — Как-то раз шли мы на лабаз с рюкзаками на очередную «засидку» отца, как при подходе к месту назначения отец сделал знак «тихо, не шевелиться» и показал в сторону пальцем. Тогда я первый раз в жизни увидел, как от нас в 30 метрах, не спеша, на сопку уходит самка леопарда с двумя детенышами. Для меня как будто на мгновение время замерло, а в душе ещё долго было чувство восторга. Папа же реагировал как ни в чем не бывало, ведь для него это была уже обычная встреча. Вот думаю, что если мои чувства при встрече леопарда помножить на тысячу раз, то, наверное, такие были чувства у отца, когда он сам впервые увидел леопарда и загорелся во что бы то ни стало запечатлеть такую редкую и осторожную кошку, — делится Алексей Шибнев. Дети Юрия признаются, что с детства понимали: занятие отца — это больше, чем работа или увлечение. — Конечно, для папы это было не просто хобби или просто работа, это было настоящим творчеством, я считаю это искусством. Каждый из троих детей взял достаточно от папиной любви к природе, и в наших душах бережное и трепетное отношение к природе естественно как дыхание, независимо от профессии. Я по стопам родителей пошла на биологический факультет, получила специальность в биологии, по этой специальности и работаю в настоящее время. Я и мои братья Алексей и Борис научились ценить красоту и хрупкость природы, а заповедный лес «Кедровой пади» для нас навсегда останется родным, — говорит Светлана Шибнева. Знакомство мира с леопардом Наиболее активно съемкой дальневосточного леопарда Юрий Шибнев занимался до середины 90-х годов. Позже, после падения железного занавеса, Приморье впервые за долгие годы оказалось открытым, и снимать дикую кошку приехали зарубежные фотографы. Миру были интересны не только порты и уклад этого региона, но и его уникальная природа. — Только с перестройкой у нас начали появляться первые иностранные съемочные группы. Самой первой группой, которая к нам прорвалась из-за рубежа, была телекомпания Би-Би-Си (BBC). И, естественно, для того, чтобы снимать дикую природу, они обращались не к зоологам, а к людям, которые фотографировали животных, имея опыт. И, конечно, они в первую очередь обратились к Юрию Шибневу и приехали в «Кедровую падь», — рассказывает Владимир Медведев. По воспоминаниям Медведева, в отличие от иностранцев, соотечественники в те годы относительно мало интересовались дальневосточным леопардом. Для горожан это был малоизвестный далекий зверь, для охотников и фермеров он долгое время оставался конкурентом. И хотя в 70-е годы охота на эту кошку уже была под запретом, понимание, что хищник находится под угрозой исчезновения, не очень волновало общественность. Однако именно взгляд со стороны во многом помог изменить ситуацию. С приездом съемочной группы BBC Шибнев познакомился с популярным сейчас продюсером и ведущим Найджелом Марвином. Крайне заинтересовавшись творчеством фотографа, он взял несколько его снимков с собой и передал их организаторам всемирно известного фотоконкурса дикой природы Wildlife Photographer of the Year. — Это платный конкурс, участвовать в нем можно, только заплатив деньги. Но у нас не было возможностей, просто потому что у нас не было механизма оплаты. Не было ни карточек, ни счетов, ничего не было: мы жили на рубли в закрытой стране. И вот Найджел отвез снимки, показал, видимо, оплатил участие в конкурсе, и тогда Юра стал призером одной из номинаций. Кажется, был 91 год. Это был первый человек в Советском Союзе, который стал победителем такого конкурса, — вспоминает Медведев. И хотя впервые Шибнев прославился в мире без участия дальневосточного леопарда, совсем скоро упоминания этого человека и дикой кошки стали неразрывны. После громкой победы советского фотографа в журнале BBC Wild Life были опубликованы и другие его снимки, в том числе и грациозной пятнистой кошки — самой редкой и таинственной на планете. — После того как мир узнал от Шибнева о том, что снять нашего леопарда в дикой природе все-таки возможно, в «Кедровую падь» потянулись зарубежные съемочные группы. Приехали и японцы, и корейцы, подтянулись тяжеловесы ранга NHK, National Geographic и прочих. Шибневу уже было не до собственных съемок. Он обеспечивал всех этих заезжих своими знаниями, работал либо консультантом, либо героем фильма, либо и тем и другим в одном флаконе… Без него ни один из крупных кинопроектов о леопарде просто-напросто не состоялся бы, — говорит Василий Солкин. Именно на стыке 90-х и 2000-х годов проблема сохранения дальневосточного леопарда наконец получила широкую огласку. Учеты хищника по следам на снегу показывали, что в мире обитают всего около 30 этих редких хищников. С этого времени международные и российские экологические фонды приступили к разработке программ по спасению пятнистой кошки. И далеко не последнюю роль в этом сыграл именно Юрий Шибнев. Наследие мастера Юрий Шибнев умер 17 ноября 2017 года в возрасте 66 лет. Почти всю свою сознательную жизнь он прожил в неказистом деревянном доме, примерно в 100 метрах от которого регулярно фиксировали следы леопарда. Несмотря на множество возможностей, он не хотел изменять «Кедровой пади» и тем более перебираться в город. Вероятно, это решение он принял ещё в отрочестве, впервые столкнувшись с суетой и шумом цивилизации. «Мне помнится эта поездка во Владивосток… Город не вызывал у него восхищения. Наоборот. Он давил Юру своим шумом, суетливостью, загрязнённым воздухом… Страшная тоска по дому, родному Бикину и окружающей его природе была видна в его глазах… В дальнейшем жизнь показала, что Юра превозмог тоску, но к городу, как и я, привыкнуть не смог…», — пишет в своих воспоминаниях Борис Шибнев. Потеряв в 2015 году жену, Инну Шибневу, также долгие годы трудившуюся в «Кедровой пади», Юрий не захотел менять своего пристанища. Последние два года жизни он продолжал работать лаборантом-исследователем в ФГБУ «Земля леопарда» (организация, в состав которой в 2012 году был включен заповедник — DV) и готовить к публикации очередной сборник рассказов с фотографиями под названием «В дебрях Сихотэ-Алиня». Дети мастера уверены, что оставшегося после него рукописного материала хватило бы еще на три подобных сборника. — По молодости он часто жаловался на огромное количество отснятого материала, ведь он снимал по-настоящему много. Кое-что так и осталось непроявленным. Также у него осталась целая куча рукописей. Рассказы про лес, тайгу, животных… Я спрашивал, куда он направляет всё это. Он ответил: я просто пишу и складываю, это большой чемодан со слайдами и огромная коробка с рукописями. Теперь уже всем этим будут распоряжаться его дети, — говорит Владимир Медведев. Многие снимки леопарда, сделанные Шибневым, не отличаются идеальным качеством. Чёрно-белые, не всегда в чётком фокусе, для стороннего взгляда они могут казаться менее удачными, чем фотографии современных мастеров. Однако именно эти снимки были первыми. Но и в этом — не единственная их ценность. — Сегодня кадры нашего леопарда есть практически у каждого из серьезных фотографов-анималистов. Появились фотоловушки с отменным качеством снимков. Построены комфортабельные съемочные лабазы со всеми удобствами. В общем — индустрия. Но снимки, сделанные когда-то Юрой, все равно стоят особняком. Он знал леопарда. Он думал как леопард. Он чувствовал как леопард. Поэтому переплюнуть его творчество не под силу ни одному заезжему монстру с техникой на пару миллионов, — говорит Василий Солкин. Юрий Шибнев был старейшим сотрудником объединённой дирекции заповедника «Кедровая падь». К счастью, даже несмотря на свой замкнутый образ жизни в последние годы, этот человек оставил большую память о своих достижениях в десятках статей, книгах и альбомах — его личных памятниках, сделанных при жизни. Всемирно известный фотограф был похоронен неподалёку от «Кедровой пади», у заповедника, которому он посвятил свою жизнь и где был по-настоящему счастлив. «Я благодарен судьбе за то, что мне довелось жить в таком уникальном месте, где все еще можно читать увлекательные истории по следам пятнистых кошек, восхищаться их красотой, силой и ловкостью. Я счастлив, что ходил по следам и тропам дальневосточных леопардов», — написал Юрий Шибнев в книге.