«Ни одного сундука …» Какова судьба царских драгоценностей?

В 1917 году Николай II, его семейство и родня отправились в ссылку с горой багажа и толпой слуг. Везли фамильные драгоценности. Одних только ювелирных изделий собралось под центнер. Благо назначенные Временным правительством должностные лица обыск если и проводили, то формально. Куда могли деться личные вещи и драгоценности членов семьи Романовых – в материале «АиФ-Прикамье». Перед расстрелом – обыск Придя к власти, большевики не церемонились. К весне 1918 года ситуация вокруг Романовых ещё больше обострилась, поскольку планы суда над Николаем Кровавым порушила разгоравшаяся гражданская война. Последовал переезд из относительно спокойного Тобольска в Пермскую губернию – Екатеринбург, Алапаевск, Пермь. Некоторую часть ценностей пришлось тайно раздать на сохранение «до лучших времен» верным людям из числа местных монархистов. Императрица написала в своём дневнике, что у неё с собой был «совсем небольшой багаж». А вот дневниковая запись Николая II: «Долго не могли раскладывать своих вещей, так как комиссар, комендант и караульный офицер всё не успевали приступить к осмотру сундуков. А осмотр потом был подобный таможенному, такой строгий, вплоть до последнего пузырька походной аптечки Аликс. Это меня взорвало, и я резко высказал своё мнение комиссару». В подобной ситуации могло сохраниться только зашитое в одежду (главным образом, драгоценные камни. – Авт.). После расстрела «нательные» ценности частью оприходовали, сложив в солдатский вещмешок (порядка 8 кг), частью растащили. 19 июля руководителя расстрельной акции Якова Юровского отправили с отчётом в столицу. Один из тех, кто осуществлял приговор над царём, Г. Никулин, вспоминал: «Значит, сбрили ему (Юровскому. – Авт.) бороду, выдали ему, понимаете, паспорт на имя Орлова. И он инкогнито, значит, под этой фамилией, сел в поезд с этим мешком, приехал в Москву и благополучно сдал в соответствующие места». Кроме того, позже в хранилища Кремля Юровский доставил значительное число романовских сундуков и чемоданов. В одном из них значился 31 серебряный предмет: чайники, кофейники, сливочники, подносы, сахарницы, подсвечники, чернильница, визитница, пепельница, портсигары... В другом – 34 предмета. В третьем – 42 предмета, и в их числе часы каретные серебряные с датой 1894 год (№ 41) и кусок серебра (№ 42). По отдельным описям сдавалась одежда. Одна опись включала 34 наименования: «2 муфты каракулевые; 3 собольих боа; 4 собольих муфты; 1 шапка каракулевая; 1 шапка кроликовая; 4 боа горностаевых; 2 костюма шелковые, светло-серые; 1 вязаная красная юбка; 4 костюма кашемировых; 4 муфты горностаевые; 4 воротничка горностаевых». В отдельном кофре (№ 4) Юровский вёз одежду цесаревича (34 вещи): черкеска; бурка; три шинели; две гимнастерки; гвардейский бушлат; шёлковая красная рубашка; купальный халат; четыре матроски. Отдельным списком шли вещи, изъятые из баула императрицы Александры Федоровны с золотой монограммой снаружи. Счёт шёл на вагоны Немало громоздких вещей («не на один вагон») какое-то время хранилось в Перми. Там их рассортировали (опять-таки с участием Юровского). Снова обнаружили спрятанные драгоценности. По свидетельству очевидца, вещами из дома Ипатьева наполнили три больших американских товарных (пульмановских. – Авт.) вагона. Представление об этой массе ценностей даёт акт от 18 августа 1918 года, составленный для Уральской областной коллегии финансов на основании изъятия вещей только из двух чемоданов с вещами бывшего царя Николая Романова: «Серебряные изделия весом 1 пуд, 6 фунтов, 71 золотник и золотые – весом 1 фунт, 21 золотник и 84 доли переплавить и стоимость зачислить в доход Казны. Разменную монету в сумме семь рублей 97 копеек сдать в Народный банк для зачисления в доход Казны. К остающимся в двух чемоданах вещам положить вещи, значащиеся по дополнительной описи, и переслать в Москву в распоряжение Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Совета Рабочих, Крестьянских и Армейских Депутатов». Интересны свидетельства представителей противостоящего лагеря. Генерал Михаил Дитерихс, глава комиссии по расследованию убийства царской семьи, констатировал: «Из Тобольска в Екатеринбург было перевезено багажа 2700 пудов. А все собранные в Екатеринбурге вещи составляли груз едва в 150 пудов. Ни в доме, ни в каретнике не оказалось ни одного сундука и чемодана, принадлежащих царской семье, и в которых перевозились их вещи. По-видимому, ими воспользовались убийцы для вывоза награбленного имущества, причём с них были сорваны вензеля и инициалы, которые находились как в доме Ипатьева, так и в доме Попова (по соседству. – Авт.). Большую же часть, безусловно, увезли главари советской власти, среди которых Исаак Голощёкин, вероятно, был один из наибольших грабителей и по дороге в Москву раздавал вещи кое-кому из своих приятелей и знакомых. Однако раздавал он вещи очень скупо, особо отличавшимся большевистским деятелям, и то «по протекции», как выразилась про него видная пермская большевистская деятельница, некая Голубева, служившая казначейшей в исполкоме». Последняя хвасталась подарками Голощёкина: «... подушкой пуховой Государыни Императрицы и женскими ботинками на пуговицах очень хорошей мягкой кожи, принадлежавшими кому-то из царской семьи». И это далеко не всё. Прятали надёжно Какая-то часть вещей царской семьи смешалась с вещами её расстрелянных в Перми и Алапаевске родственников. Все знают, что великий князь Михаил Романов приехал в Пермь с секретарём Николаем Жонсоном. Но ведь с ними добровольно отправились в ссылку камердинер Челышев, шофёр Борунов, повар Митревели. Забот по доставке у них хватало, поскольку Михаил Александрович взял с собой обширный багаж, включая аптечный ящик с лекарствами, упакованную по чемоданам библиотеку, автомобиль «роллс-ройс» с пандусом для кофра. В побег же из «Королёвских номеров» Романов и Жонсон отправились налегке. Куда что затем делось? При отступлении красных из Перми часть наиболее ценных вещей надёжно спрятали. Летом 1919 года, сразу после изгнания колчаковцев, достали и отправили в Москву. Романовские артефакты всплывали на Урале ещё долго. Например, в 1925 году в Перми обнаружились подштанники с вензелем великого князя Михаила. Не исключено, что кому-то из местных и чемоданы достались. Вдруг да и сыщутся ещё.