Транслит без правил

В эпоху появления Интернета и мобильных телефонов на просторах нашей необъятной Родины, умение писать транслитом было необходимым условием общения в Сети, потому что из-за несовершенства кодировок русский текст по дороге к адресату мог превратиться в кракозябры, которые не всегда поддавались расшифровке. На транслите каждый писал в меру своего понимания и, хотя с тех пор Рунет стал куда меньше похож на дикий-дикий Запад, ситуация с транслитерацией мало изменилась: вариантов ее правил настолько много, что в конечном счете каждый пишет по-своему. «Стандарт транслитерации отсутствует — а он нужен, особенно в цифровую эпоху. Есть ГОСТ, однако он не применяется. Вместо этого разные ведомства в РФ пользуются разными системами: МИД одной, МВД — другой. Это отдельный вопрос, как они их придумывают и проводят ли при этом какие-то исследования», — говорит Андрей Кибрик. Некоторые страны, в которых используется не латинский алфавит, такой стандарт транслитерации выработали. Например, в Китае с 1950-х существует система романизации для китайского языка, «пиньинь». Благодаря ей сейчас в американских и европейских газетах название китайской столицы пишется как Beijing. Это примерно читается как «Бэйцзин» и совсем не похоже на знакомый нам «Пекин» - привычное нашему уху название китайской столицы пришло из французского в XIX веке. Если единых правил нет, возникают разные неприятности: от курьезов, таких как написание имени Бориса Ельцина несколькими разными способами (Yeltsin, Jelzin, Eltsine, Eltsyn) до скандалов. Например, в 2014 году в Москве появились вывески вида Xoxlovskij pereulok, где для русской «Х» был использован очень похожий на нее по виду латинский «X». Люди, которые пытались прочесть латинскую транскрипцию в соответствии с правилами английского языка, были возмущены, так как название звучало примерно как «Зоксловский». «На самом деле это совершенно нормальное решение: есть языки, в которых латинский „X“ (икс) читается похоже на русскую „Х“ (ха). Однако из-за критики сделанные по этому принципу вывески поснимали, вместо них повесили новые. Я считаю, что бояться критики не стоит. В конце концов, китайский пиньинь тоже весьма неинтуитивен, но к нему привыкли», — считает собеседник «Чердака». После «зоксловского казуса» проблемой заинтересовался Департамент транспорта Москвы. На схемах московского метро с 2003 года пишут названия станций кириллицей и латиницей, и варианты транслитерации от схемы к схеме различаются. «С одной стороны это мелочь — в этом году написали так, в следующем напишут по-другому. Но люди, которые этим занимаются, захотели получить какие-то правила и обратились в МГУ на кафедру теоретической и прикладной лингвистики, где я тоже работаю, — рассказывает Кибрик, — Мы занялись выработкой рекомендаций, и на конференции „Диалог“ в том же году представили результаты». Одна из очевидных областей применения транслита — уличные указатели и карты метрополитена, рассчитанные на туристов. Поскольку в Россию приезжают не только англоговорящие туристы (их как раз не большинство), лингвист считает, что ориентироваться именно на английский вариант латиницы не имеет смысла. «Люди, которые подходят к проблеме транслитерации наивно, знакомы обычно только с латинской графикой английского языка. Например, для них наиболее очевидный кандидат для буквы Й — латинская Y. Между тем в немецком, польском и шведском языках для обозначения схожего звука выступает буква — J. При этом носители английского языка не составляют большинства туристов в России», — поясняет он. Как будет читаться транслит — неважно, потому что носители разных языков все равно прочитают его по-своему. «Приспособиться ко всем вариантам произношения все равно не получится. Главное, чтобы у нас был однозначный способ кириллических написаний на латинице. Важна не транскрипция, а именно транслитерация — передача буквы в букву», — отмечает Андрей Кибрик. Второе требование к системе транслитерации: она должна быть обратимой, то есть нужно, чтобы по латинице можно было восстановить исходное кириллическое написание. Для этого разные буквы русского алфавита и их сочетания нельзя передавать одной и той же латинской буквой. Это важно не столько для городских названий, сколько для официальных бумаг, иначе из обычной русской фамилии «Иванов» можно получить сначала Ivanow, а при обратной транслитерации — романтическое и загадочное «Айвэноу». Когда основные правила транслитерации определены, в случае с уличными табличками возникает еще множество вопросов. В названиях есть имена собственные, а есть нарицательные — «улица», «площадь», «переулок». Что с ними делать: транслитерировать их или переводить? Как переводить родительный падеж: «улица Винокурова» - это Vinokurov street, Vinokurova street или ulica Vinokurova? Система транслитерации, которую лингвисты предложили Департаменту транспорта, использована не была. «Представители департамента в конечном счете решили, что лингвистами связываться слишком сложно и сделали по-своему», — констатирует Андрей Кибрик. По-хорошему проблему нужно решать в рамках всей страны, а не одного московского департамента, считает ученый: «Я в свое время упустил возможность это сделать. В девяностые годы, когда у нас было несколько хаотическое правительство, я участвовал в семинаре, где была дама, которая находилась в двух рукопожатиях от президента Ельцина. Я с ней стал обсуждать эту проблему и она сказала: „Да пожалуйста — напишите, мы указом завтра проведем“. Но я был чем-то занят, и указа не получилось. Но проблема не исчезла, и я обдумываю такую инициативу от нашего института. Хотя когда мы с ней выйдем, я не могу сказать — все-таки это не единственная проблема, которая нас волнует».